Честный и бескорыстный слуга Отечества

Древний род армянских князей Лорис-Меликовых владел когда-то городом Лори, разоренным персидскими набегами. Предки Михаила Тариеловича вынуждены были тогда принять мусульманство, тайно исполняя обряды армяно-григорианской церкви. Видимо, из-за этого ими и был утрачен княжеский титул. Так что сам Михаил Тариелович родился не графом и даже не российским дворянином – род его старинный дворянский, но не российский. Справедливость была восстановлена лишь в 1832 году, когда его отец был причислен к российскому дворянству.

Отец будущего «диктатора России» Тариел был крупным предпринимателем. Сын его получал с детства хорошее образование, гувернеры у него были русские, и он говорил по-русски без акцента, хотя происхождения был армянского, а жил в грузинском городе. Продолжать образование 12-летнего сына отец послал в Москву, в Лазаревский институт восточных языков. Это благодаря ему Лорис-Меликов говорил на 8 языках – двух западноевропейских: немецком и французском, остальные все были восточные. Однако за месяц до окончания учебы его выгнали за то, что приклеил к стулу учителя. Но к счастью, Лорис-Меликовы имели право отдать Михаила в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. И вместо штатской карьеры началась военная...

На военную службу корнет Лорис-Меликов поступил в 1843 году в Гродненский гусарский полк. Но настоящая армейская жизнь началась для него спустя четыре года с переводом в Тифлис, где 22-летнему поручику вместо отправки на линию, т.е. на место боевых действий, предложили состоять для особых поручений при главнокомандующем и наместнике на Кавказе князе Михаиле Воронцове. С тех пор и в течение следующих 30 лет его жизнь оказалась связанной с Кавказом, где, собственно говоря, он и сделал совершенно удивительную и блистательную карьеру. Он участвовал в 180 боевых операциях с горцами и турками, отличился в Кавказскую кампанию, был произведен в полковники, затем в генерал-майоры, получил золотую саблю...

8 декабря 1851 года весь Тифлис бурлил в ожидании важного события: из Воздвиженской крепости должны доставить известного разбойника Хаджи-Мурата, сдавшегося русским. Лорис-Меликову, вернувшемуся из горной Чечни в Тифлис, наместник поручил записать летопись Хаджи-Мурата, которая и была опубликована в 1881г. в журнале «Русская старина». Именно эту публикацию держал на столе Лев Толстой, когда писал своего «Хаджи-Мурата», где немало страниц посвящено подвигам Лорис-Меликова.

Лорис разгадал характер горца: для Хаджи-Мурата не существовало никаких привязанностей, кроме семейных. Ни царь, ни наместник Воронцов, ни имам Шамиль – никого он не признавал верховной властью над собой и служил той или иной стороне, лишь когда другого выхода не было. Смысл жизни для Хаджи-Мурата был заключен в свободе. Об этом и говорил с ним ротмистр Лорис-Меликов, ежедневно записывая «для истории» рассказы о приключениях своего гостя.

Но Хаджи-Мурат в почетном заточении не усидел и отпросился у Воронцова в дерзкий набег на Ведено – чтобы выкрасть у Шамиля свое семейство. По дороге он был убит в перестрелке с враждебными ему горцами. Узнав об этом, Лорис-Меликов, хотя и сам предсказывал, что Хаджи-Мурат уйдет в горы, страшно досадовал. Но в Петербурге операция с Хаджи-Муратом была признана большой удачей кавказской армии, и Лорис-Меликов, минуя два чина, был представлен к званию полковника.

Первый военный триумф нашего героя состоялся 20 ноября 1855 года, когда Тифлис торжественно встречал героя Карса полковника Лорис-Меликова. Он медленно ехал по Головинскому проспекту, за конем его бежали восторженно оравшие мальчишки, со всех балконов триумфатору бросали цветы.

Через день после возвращения была сыграна свадьба Михаила Тариеловича Лорис-Меликова и княжны Нины Ивановны Аргутинской-Долгоруковой. Молодую жену в медовый месяц полковник взял с собою в только что завоеванный Карс, где его ждали неотложные дела.

В первый же день по приезде в Карс Лорис-Меликов обнаружил, что ни одна мечеть в городе не работает. В мусульманской стране это угрожало серьезными последствиями. Оказывается, во время блокады города многие мечети по приказу английского генерала Вильямса были превращены в цейхгаузы. Это дало повод фанатикам кричать об их осквернении. А когда крепость взяли русские, по всему пашалыку прошел слух, что в городе, занятом неверными, запрещают мусульманское богослужение.

Наутро Михаил Тариелович созвал в главную мечеть весь меджлис Карса. Речь его была коротка: «До полудня осталось полтора часа. Это время вашей молитвы. Если сегодня муллы не начнут служить в мечетях, завтра весь меджлис будет повешен вот здесь», - и показал на лампы, свисающие с потолка на мощных бронзовых цепях. В полдень со всех минаретов муэдзины созывали верующих к намазу. А по городу пронесся слух, что главному мулле во сне пророк Мухаммед явил весть, что проклятие снято. У этой меры был и еще один эффект: как только пророк снял проклятие с городских мечетей, на базар потянулись арбы с товарами.

Армянин до мозга костей, счастливый тем, что громадная армянская область освобождена от многовекового турецкого ига, Лорис-Меликов не оказывал видимого предпочтения своим соплеменникам - льготы армянским купцам и ремесленникам предоставлялись его заместителем майором Попкой. С турками же Лорис-Меликов обходился внимательно и деликатно, все проявления неудовольствия гасил внешней любезностью, но, если что не так, становился жёсток.

После передачи Карса туркам генерал-майор Лорис-Меликов был переведен на Северный Кавказ, командовал отрядом в Цебельде, в 1859 г. успешно руководил действиями русской флотилии в борьбе с турецкими контрабандными судами, руководил военными операциями против турок в Цебельде и Сванетии. В 1861 г. Лорис-Меликов стал военным начальником Южного Дагестана и дербентским градоначальником, а в 1863 г. - начальником Терской области.

Первым делом новый начальник Терской области приступил к осуществлению крестьянской реформы 1861 года. Он первым на Кавказе освободил крестьян от крепостной зависимости - как в русских поселениях, так и в горных аулах. Он организовал сельскую общину и ввел сельские суды не только в деревнях и станицах, но и в глухих горных аулах. Судьи при этом не назначались, а избирались самим населением, равно как и помощник сельского старшины и сборщик податей.

В очередную войну с Турцией – 1877-1878 годов - он, уже генерал от кавалерии (а получил он этот чин в 30 лет – невероятный случай в истории российской армии), командовал отдельным корпусом на турецкой границе; руководил всеми военными операциями кавказского театра войны; брал штурмом Ардаган, потом Карс, осадил Эрзерум. Удачный штурм Ардагана принес ему орден св. Георгия 3-й степени; разгром армии Мухтар-паши - Георгия 2-й степени; взятие Карса - орден св. Владимира 1-й степени с мечами.

Командир полка полковник Натиев, служивший в том же корпусе, писал: «Лорис-Меликов был не только военачальник, но и дипломат и политик, весьма тщательно взвешивающий всякую идею, прежде чем решиться признать ее к осуществлению. Все, чего можно было добиться переговорами или выжиданием, никогда не пренебрегалось им ради отчаянной битвы или бешеного штурма заведомо неприступных укреплений. Все это, однако, не мешало Лорис-Меликову не отступать ни перед какими препятствиями».

Когда по окончании русско-турецкой войны Лорис-Меликов был возведен в графское достоинство Российской империи («за войну», как он сам говорил, за заслуги на полях сражений), он личную гордость и отчасти тщеславие прятал за национальную — не многие из армян удостаивались подобной чести! Русская империя признала наконец роль армянского народа в своем процветании - вот как восприняли новость в Тифлисе и Эривани. Виновник торжества и новоиспеченный граф сгоряча даже отдал своих сыновей в Пажеский корпус. Потом он писал бывшему тобольскому губернатору и другу Александру Ивановичу Деспот-Зеновичу: «Наставляйте (моих сыновей), чтобы они любили и уважали свою национальность и родную церковь. Оба эти качества никоим образом не могут служить препятствием к тому, чтобы быть честным и бескорыстным слугою своего отечества. У нас в России доказательств на это имеется множество; сыновьям же моим нечего далеко ходить за примерами, они найдутся и в их собственной семье: многотрудная служебная деятельность отца их (нерусского по происхождению и неправославного по исповеданию) ни разу не подвергалась порицанию или обвинению, даже со стороны врагов его, в недостатке патриотизма; никто не посмел также упрекнуть его в корыстолюбии или казнокрадстве, столь привольно практикуемом в обширном нашем отечестве».

Заслуги Лорис-Меликова император отметил и назначением его в январе 1879 года временным губернатором Астраханской, Самарской и Саратовской губерний. В крае свирепствовала «ветлянская чума», было неспокойно. Оцепив четверным кордоном войск всю Астраханскую губернию, Лорис-Меликов лично посетил Ветлянку и, убедившись, что опасность миновала, сам представил прошение об уничтожении своего генерал-губернаторства, израсходовав из разрешенного ему 4-миллионного кредита не более 308 тысяч рублей.

Следующий этап карьеры Лорис-Меликова связан с назначением на пост временного генерал-губернатора в Харькове. Эта чрезвычайная должность была введена в связи с ростом волны терроризма. Харьков был в те годы очень неспокойным городом: именно здесь был убит губернатор, князь Дмитрий Кропоткин, двоюродный брат анархиста Петра Алексеевича Кропоткина. Но Лорис-Меликов, с одной стороны, полицейскими мерами, а с другой стороны, призывая общество к сотрудничеству, выбивал почву из-под ног революционеров. При нем не было ни одного смертного приговора.

Это было переломное время в истории России, революционная организация «Народная воля» охотилась за Александром II. Покушения следовали и на крупных чиновников империи. Цепь покушений на императора привела к тому, что в феврале 1880 года он издал суровый указ об учреждении Верховной распорядительной комиссии под началом генерал-адъютанта графа М.Т. Лорис-Меликова, наделенного поистине диктаторскими полномочиями.

«Диктатура сердца и мысли» - едва ли не самая короткая пора, оставившая неизгладимый след в истории России, она длилась всего год и три недели — от бомбы Степана Халтурина до бомбы Игнатия Гриневицкого. Граф Лорис-Меликов оказался диктатором при царствующем монархе, полномочия, сосредоточенные в его руках, в короткий, но насыщенный событиями период с февраля 1880 по апрель 1881 г. были чрезвычайны.

Он имел право представлять царя во всех делах, применять любые меры к охране порядка по всей территории империи и отдавать приказы всем представителям государственной власти. На третий день своего правления Лорис-Меликов публикует воззвание «К жителям столицы», в котором высказывает твердое намерение, с одной стороны, «не останавливаться ни перед какими мерами для наказания преступных действий, позорящих наше общество», а с другой - «успокоить и оградить интересы его благомыслящей части». На поддержку общества этот своеобразный диктатор смотрел «как на главную силу, могущую содействовать власти к возобновлению правильного течения государственной жизни».

За те пятнадцать месяцев, что судьба подарила М.Т. Лорис-Меликову, было ликвидировано пресловутое Третье отделение, стоявшее «более полувека вне закона и выше закона»; значительно ослаб цензорский гнет на прессу, и она получила наибольшую свободу за все годы правления царя-освободителя; смещен с поста министра просвещения ярый реакционер граф Д.А. Толстой; был отменен обременительный для населения налог на соль; впервые после разорительной войны был принят бездефицитный бюджет.

Работа Лорис-Меликова на должности министра внутренних дел напоминала своего рода погоню: успеют ли революционеры раскачать ситуацию в стране до такой степени, что под напором консерваторов обо всех либеральных замыслах придется забыть, или же властям удастся завоевать общественную поддержку и погасить террор. Доклады Лорис-Меликова императору демонстрируют, как тонко и последовательно убеждал он царя в необходимости дальнейших реформ. Император после долгих колебаний утром 1 марта 1881 года одобрил планы министра внутренних дел, осталось только обсудить на заседании совета министров редакцию правительственного сообщения о грядущем событии…

Напряжение было огромным, поэтому и судьба проекта Лорис-Меликова оказалась удивительной. 1 марта 1881 года император наложил одобрительную резолюцию на доклад, а спустя несколько часов он стал жертвой последнего, шестого покушения. Бомбой народовольца Игнатия Гриневицкого император Александр Второй Освободитель был убит.

Началась подковерная борьба, которую боевой генерал М.Т. Лорис-Меликов начисто проиграл гроссмейстеру дворцовых интриг, ближайшему советнику нового императора Александра Третьего, обер-прокурору Священного Синода К.П. Победоносцеву, который бомбардировал своего воспитанника письмами-доносами на либеральное крыло правительства.

Умер Лорис-Меликов в отставке, в Ницце, в возрасте шестидесяти трёх лет. Узнав о смерти Лорис-Меликова, военный министр Франции Фрейсинэ дал распоряжение генералу де Гаре, командующему войсками в Ницце, чтобы на похоронах русскому генералу были отданы такие же почести, как французскому дивизионному генералу.

23 января 1889 года пароход «Мингрелия» с останками графа прибыл в Батуми. На пристани его встречало армянское духовенство в полном облачении. Вновь последовала панихида.

Без преувеличения весь Тифлис участвовал в похоронах графа. «С искренней глубокой, сердечной скорбью встречаем мы бренные останки героя Ардагана, Карса и победителя Мухтар-паши, так много потрудившегося на гражданском поприще для блага отечества», - писала газета «Кавказ».

Через семь лет после его смерти внук Пушкина Георгий Меренберг женится на дочери Александра II Ольге Юрьевской, а их дочь Ольга Меренберг выйдет замуж за внука Михаила Тариеловича Лорис-Меликова. Внука звали... Михаил Тариелович Лорис-Меликов. Так родственниками стали великий русский поэт, великий русский император и последний друг этого императора, великий государственный деятель и реформатор.