№ 11 (158) Ноябрь 2010 года.

«Я за мужественность в актерской профессии»

Просмотров: 3343

Творческий вечер актера Сергея Безрукова, состоявшийся на сцене Ереванского государственного театра им. Г. Сундукяна, сразу же вызвал в памяти знакомые ассоциации с классикой: «И жизнь, и театр, и кино». Романтическая мужественная читка стихов и блистательная ирония вкупе с исполняемыми Безруковым мягким баритоном песнями под собственный аккомпанемент вконец очаровали зрителей. Никому не хотелось покидать зал. Сам Безруков был не менее возбужден: глаза его сияли, щеки горели... Улучив момент, я задала ему вопрос, который и послужил отправной точкой нашей беседы.

– Сергей Витальевич, в 23 года Вы получили Государственную премию за роль Сергея Есенина в спектакле Театра Ермоловой «Жизнь моя, иль ты приснилась мне?..» На сцене Вы играли также Александра Пушкина, в кино – Сашу Белого в «Бригаде», на ТВ озвучивали политиков в «Куклах». Нынче Вы сопродюсер готовящегося сериала... У Вас что же, совсем нет страха неудачи?

– Знаете, я человек, который любит пробовать себя во всем. В этом, на мой взгляд, и заключается смысл актерского ремесла – пробовать себя в разных ипостасях, играть характерные роли и желательно контрастные. Собственно, именно поэтому я и отказался сниматься в «Бригаде-2»... В работе я всегда ориентировался больше на интуицию, чем на разум. Пока интуиция меня не подводила. Я за мужественность в актерской профессии и против капризов. Это, возможно, меня и ведет...

– А еще, я помню, Вы играли роль юного барабанщика в фильме Карины Фолиянц. И это была Ваша первая роль в кино...В фильме снимался также Армен Джигарханян. Надо полагать, в Вашем репертуаре впервые тогда зазвучала армянская тема?

– Все верно. Помнится, я страшно нервничал и все больше стушевывался в присутствии Армена Борисовича. Он же, видя мое состояние, подошел ко мне, очень тепло и по-домашнему мягко обнял за плечи и, улыбаясь одними только глазами, заговорил со мной искренне и душевно. Даже успел дать мне пару советов относительно съемки и моей игры. После я всякий раз удивлялся способности Армена Борисовича самую глубокую мысль облекать в обтекаемую и емкую формулировку. Одна из его фраз потрясла меня до глубины души. «Чем больше я живу, – сказал он, – тем больше понимаю, что лучшая месть – в прощении…»

– Вам, сыгравшему Иешуа Га-Ноцри в сериале Владимира Бортко «Мастер и Маргарита», должна быть особо близка эта мысль о прощении?

– Когда я готовился к роли Иешуа, я мысленно обращался к Богу. И когда после съемки меня отвязывали от креста, на руках моих были ссадины, тело ныло. Но я твердил себе: «Если ты пожалеешь себя в кадре – зритель тебя не пожалеет». Тогда мне необходимо было, и особенно в роли Иешуа, в полной мере пережить те чувства, которые испытывает мой герой… Для меня Иешуа – это воин Света. Иисус, доверив себя людям, переживает драму человеческого искупления. За страдания Иисуса человечество будет расплачиваться с космической бесконечностью.Вообще же я абсолютно уверен, что сыграть Иисуса невозможно. Потому что мы – простые смертные, а Он – Бог. И я сыграл не Его, а представление о нем. Это очень важно.

– У Достоевского сказано: «Бог создал сильных затем, чтобы слабые не погубили землю».

– Полагаю, Достоевский имел в виду сильных духом людей, которые могут радоваться чужому успеху и чужому счастью. Они великодушны и благородны, способны на подвиг.

– Совсем как Саша Белый в «Бригаде»?

– Чем же он плох? Он внутренне носит в себе сочетание власти и справедливости, проповедует в бандитском мире законы морали. Я уверен, если бы сегодняшнее подрастающее поколение было бы таким же сильным и смелым, как он, все было бы намного лучше. Мне действительно нравится на примере своих персонажей воспитывать в молодых ребятах сильных героев – настоящих мужчин, способных в любой момент защитить свою женщину, свою Родину. Самый страшный враг, который подстерегает нас – враг внутренний. Имя ему – безответственность и равнодушие.

– Говорят, Вы чураетесь всяких «звездных» тусовок, да и не очень-то любите присутствовать на всевозможных торжественных раутах...Ну, а насколько по душе Вам типично армянское застолье с лавашом и хоровацем, где непременно найдется тамада, провозглашающий тосты за пирующих?

– Пить, почти по-гречески, вкруговую, за здоровье пирующих – это необычайно красивый акт единения людей, облекаемый в ритуально-регламентированную форму. По мне, так это акт в определенной мере духовный, эстетический, укрепляющий потребность в общении и в совместном наслаждении трапезой. Мне нравится то умение и щедрость, с которыми армяне накрывают на стол и угощают гостей. И еще мне нравится то, какие отношения складываются между взрослыми и детьми в армянской среде. Здесь есть субординация и пиетет перед взрослыми, но при этом сохраняется и уважение к детям.

– Так что неудивительно, что Вы с супругой открыли в ревматологическом отделении Научного центра здоровья детей первую в России «комнату радости».

– У нас в России, к сожалению, недостаточно внимания уделяют детям и старикам. Помощь здесь эпизодическая. И это странно. Мы же духовная страна, а вот относимся друг к другу, как волки. Мы задумали «комнату радости» в противовес безразличию и духовной ущербности людей. Это комната, оформленная в духе детских сказок и оборудованная таким образом, чтобы дети, находясь на длительном лечении, отвлекались от своих недетских проблем, где они могли бы вместе играть, читать и рисовать.

– Я видела написанные Вами картины. Они (особенно те, где запечатлен русский пейзаж) пропитаны русским «легкокрылым романтизмом». А вот если бы пришлось запечатлеть что-либо из армянского пленэра...

– Это были бы переливы голубых и сиреневых красок с густой синевой на горизонте. И где-то там, вдали – парящий силуэт парусника. Таким я запомнил Севан. В предвечерней дымке уходящего дня.

– Как-то Вы признались, что больше всего любите неторопливое повествование, когда создается впечатление, что люди на экране просто живут. Надо полагать, не далек тот день, когда Вы явите себя зрителю и как не менее интересный режиссер?

– По правде говоря, на режиссуру у меня совсем нет времени. Хотя какие-то попытки все же делаются. Что касается спектаклей, то «Сирано де Бержерак» – один из моих любимых. Это спектакль-антреприза, в котором играют тридцать актеров, необычайно красивые костюмы и музыка. Надо признать, что театр живет нынче больше собственной логикой, нежели логикой первоисточника. Таков закон жизни, таков закон и искусства, которому не столь важно быть таким уж актуальным, оно должно быть просто убедительным для зрителя. Очень хотелось бы надеяться, что в один прекрасный день я привезу в Армению этот спектакль и на сцене Армянского академического национального театра, где когда-то играл Фрунзик Мкртчян, мне удастся предстать перед вашим зрителем в образе самого Сирано.

Кари Амирханян, специально для «Ноева Kовчега»

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 80 человек

Оставьте свои комментарии

  1. Приятно, что армяно-российские культурные связи не прерываются. ТО тут, то там появляются сообщения о гастролях в Ереване российских театров, артистов, певцов... Это очень хорошо!
  2. МНЕ ОСОБЕННО ПОНРАВИЛОСЬ ПРО СЕВАН - ДУШУ ЗАЩЕМИЛО
  3. хорошая статья. Спасибо редакции
  4. Безруков хороший актер и я не вижу его в режиссуре. Это тот самый случай, когда надо затормозить, а не то зазнаешься и испортишься
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты