№ 4 (187) Март (1–15) 2012 года.

Грузия-НАТО. «Эта музыка будет вечной, если…»

Просмотров: 4795

В середине февраля спецпредставитель генсека НАТО по вопросам Южного Кавказа и Центральной Азии Джеймс Аппатурай заявил, что вступление Грузии в НАТО является уже решенным делом. Слова столько высокого представителя Североатлантического блока стали источником ликования некоторой части грузинского истеблишмента и подогрели споры о возможности, сроках и условиях вступления этой страны в НАТО.

По истечению полумесяца думается, что участники этих споров остались при своем – сторонники вступления утвердились во мнении, что «такие люди такие слова просто так не говорят», а, значит, скоро, может быть, уже в этом году на майском саммите НАТО в Чикаго стоит ожидать серьезных подвижек. Противники присоединения Сакартвело к альянсу парируют, что подобные речи мы слышим уже много лет и раз за все это время они не вылились ни во что реальное, то вряд ли выльются и в дальнейшем.

Действительно, движение Грузии в НАТО насчитывает далеко не первый год. В 1995 году его начал еще Эдуард Шеварднадзе, но только после прихода к власти Михаила Саакашвили в 2004 году оно обрело для официального Тбилиси характер идеи фикс.

Логика грузинских властей в стремлении в НАТО понятна. Она полностью укладывается в традиционную политическую модель Грузии, заключающуюся во вхождении в союз с самым сильным игроком на политическом поле и имитации к нему глубоких братских чувств. Повинуясь союзническому долгу и искусно созданному чувству привязанности, сильный игрок должен решить грузинские проблемы с теми соперниками Грузии, которые более сильны, чем она, либо обеспечить невозможность нанесения удара возмездия по Грузии, если она сама начнет решать свои проблемы с маленькими и слабыми территориями.

Если выразить эту логику в математических понятиях, то постоянными величинами в ней будут лишь интересы Грузии – так, как их понимают в Тбилиси, и сама политическая формула, а переменными – постоянно меняющиеся названия военных блоков, куда Грузия стремится вступить, и страны, которым она горячо клянется в любви и верности. Именно этой логикой руководствовалась Грузия, когда в 1993 году вступала в ОДКБ, но затем, осознав, что ни эта организация, ни Россия не горят желанием преподнести Тбилиси Абхазию и Южную Осетию, быстро развернулась в сторону НАТО.

Проблема Грузии заключается в том, что в Североатлантический блок нельзя вступить только при наличии желания. Сейчас этот блок представляет собой организацию с совершенно размытыми целями, непонятными географическими интересами, очевидными конфликтами между группами стран-участников. США, являющиеся не только лидером НАТО, но и страной, имеющей далеко идущие планы региональной экспансии, стремятся посредством НАТО вовлечь в свой круг влияния новые страны, поэтому раздают щедрые обещания и постоянно пробуют почву на предмет приема новых стран-членов. Другие же государства – основатели этого пакта планов мирового доминирования не имеют, и с их точки зрения, прием новых участников, которые по определению будут являться не донорами, а реципиентами безопасности, только ослабит блок, а значит, в этом нет смысла, особенно с учетом отсутствия прямой и явной угрозы этим странам.

Доказательством этого утверждения является и пример Грузии. Находится она очень далеко от Северной Атлантики, обозначенной основной территорией блока уже в названии, грузинские региональные конфликты и неурегулированные территориальные споры дают полное основание утверждать, что, вступив в НАТО, Тбилиси станет требовать от других участников обеспечить свою безопасность и станет всеми силами втягивать их в решение собственных территориальных проблем.

В течение многих лет все это и многое другое приводило к тому, что, несмотря на авансы США, другие страны – члены НАТО выступали против приема Грузии. Ситуация осложняется еще и тем, что, в отличие от приема в этот блок некоторых других стран постсоветского пространства, против приема Грузии резко и однозначно выступает Россия. И дело здесь совершенно не в желании наказать грузин за стремление к свободе, как это выдает официальный Тбилиси.

Позиция Москвы понятна: кому понравится приближение к своим границам агрессивного блока, особенно в условиях кризиса современного права и системы сдержек возникновения конфликтов, которую должна предоставлять ООН? В последнее время мы неоднократно наблюдали, как этот военный альянс либо какие-то отдельные страны, его составляющие, начинали агрессивные военные действия в обход решения ООН и Совета безопасности. С приемом же Грузии баланс в регионе отчетливо сместится в сторону НАТО, а значит, России останется только уповать на заверения в том, что расширение блока не направлено против Москвы – заверения, конечно, приятные, но мало что значащие в современной политике.

«Пятидневная война» 2008 года дала нам четкий пример опасности нахождения Грузии в составе НАТО с учетом неурегулированности территориального вопроса и агрессивной сущности режима в Тбилиси. Кто может сказать, чем закончился бы конфликт августа 2008 г., если бы Грузия к тому моменту была членом НАТО и начала бы войну, а Россия, с учетом собственных союзнических обязательств, должна была бы ей ответить? Не переросли бы амбиции Михаила Саакашвили в полномасштабную войну, могущую поставить человечество на грань существования?

Москва дала четко понять Западу, что прием Грузии в НАТО резко осложнит наши совместные отношения, и не секрет, что для основных стран НАТО сотрудничество с Россией намного важнее, чем обязательства по защите мифической демократии в Грузии. Во многом из-за осознания этого факта долгое время политика НАТО по отношению к Грузии была приветственно-нерешающая. С одной стороны, руководство НАТО, особенно с подачи США, раздавало авансы и обещало принять Грузию в ряды альянса. С другой стороны, прием всегда выдавался делом далекой перспективы и обставлялся целым рядом условий, которые Грузия в обозримой перспективе выполнить не могла.

Такая политика, ведущаяся в течение нескольких лет, внутри самой Грузии, кстати, привела к разочарованию в НАТО, к ощущению невозможности вступления и к критике США, особенно в период правления Барака Обамы, в том, что, ведя политику «перезагрузки» отношений с Москвой, американцы идут у нее на поводу и в качестве жертвы России приносят Грузию.

Следует ли рассматривать заявление Д. Аппатурая, как конец этой политики и активизацию процесса приема Грузии?

В политике, как известно, нельзя исключать ничего, но подобные перемены все-таки выглядят очень маловероятными.

Во-первых, в этом вопросе мы уже были свидетелями фальшивых сенсаций, связанных как раз с именем господина Аппатурая. Вспомним, как около трех лет назад, в бытность Джеймса Аппатурая пресс-секретарем НАТО, целый ряд грузинских СМИ опубликовал данные о том, что Грузию примут в Североатлантический блок в течение ближайшего месяца. В качестве источника тогда назывался сам Дж. Аппатурай, который якобы сообщил эту сенсацию кому-то из грузинских официальных лиц, посетивших штаб-квартиру альянса. Разгорелся скандал, после которого Дж. Аппатурай начал настаивать, чтобы грузинские СМИ опровергли эту информацию.

Во-вторых, любые серьезные перемены в политике происходят тогда, когда к этому возникают предпосылки. В настоящее время предпосылок подобного не наблюдается: Грузия все так же не решила территориальные вопросы, Россия все так же против нахождения Грузии в НАТО, а США и Европа так же больше зависят от России, чем хотят своими руками вернуть Тбилиси мятежные Абхазию и Южную Осетию.

Потепление американо-грузинских отношений, в рамках которого президент Обама встретился с Михаилом Саакашвили, произошло на фоне предвыборной критики самого Б. Обамы и предвыборной кампании в США. Предпосылок к тому, что оно ознаменовало кардинальную смену подхода к Грузии, не существует.

Теоретически спустя 3-4 года могут возникнуть условия, при которых США будут более решительно отстаивать прием Грузии в НАТО, часть из них видна уже сейчас – это заявленный вывод американских войск из Афганистана, который уменьшит зависимость США от России, грядущие в 2012-2013 гг. в Грузии парламентские и президентские выборы, в случае справедливости и прозрачности которых, по словам генерального секретаря НАТО Андерса Фог Расмуссена, шансы Грузии на прием в ряды союза возрастут.

Возможность этого существует, и нельзя ее сбрасывать со счетов. Вместе с тем, реальность подобных событий не абсолютна, и если даже они и произойдут, то случится это в довольно отдаленной перспективе. Достаточно большой временной промежуток даст России и другим заинтересованным сторонам время на нейтрализацию этих попыток и одновременно и почти гарантированно создаст новые факты взаимозависимости России и Запада, что будет противоречить вступлению в альянс Грузии.

Все это наводит на мысль, что, несмотря на редкие периоды оживления, процесс вступления Грузии в Североатлантический блок происходит не ради результата, а ради самого процесса. Для Вашингтона его настоящей целью является удержание Грузии в своей орбите путем посулов и обещаний, не доводя дела до конфликта с Россией. Когда грузинской администрации этот процесс начинает наскучивать, то ситуация искусственно оживляется посредством громких и ни к чему не ведущих заявлений. Помните, как об этом пел ансамбль «Наутилус Помпилиус» – «Эта музыка будет вечной, если я заменю батарейки».

Именно это недавно сделал Джеймс Аппатурай.

Андрей Епифанцев, политолог, обозреватель газеты «Ноев Ковчег»

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 16 человек

Оставьте свои комментарии

  1. Грузия поймала золотую рыбку в лице Запада.
  2. А что поймал Запад в лице Грузии?
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты