№ 13 (219) Июль (16-31) 2013 года.

Москва армянская

Просмотров: 7505

Армянский переулок. Правая сторона

Впервые Армянский переулок упоминается в московских хрониках третьей четверти XVIII века. По одной из версий, название свое он получил от поселения армян, осевших здесь в XVII веке, по другой – от армян Лазаревых, скупивших там большие участки земли. Есть и третья версия: Армянским стали его именовать после освящения архиепископом Овсепом Аргутяном в 1779 году Крестовоздвиженской церкви (Сурб Хач).

продолжение. Начало (армянский переулок. левая сторона) в №10,2013

В начале Армянского переулка (дом № 2) стоит комплекс зданий посольства Республики Армения в Российской Федерации. Ранее всю эту территорию занимал Лазаревский институт восточных языков (ЛИВЯ).

Малый Златоустинский переулок отделял владение Лазаревых от одной из красивейших церквей Москвы – Св. Николы, что в Столпах. Двухэтажная церковь с семью главами была отделана изразцами и рельефным изображением цветов и двуглавых орлов. Шатровая колокольня в 48 слухов-окошек разносила малиновый звон на всю округу.

Церковь с обходной галереей на красивого рисунка арках возведена была в 1669 году каменных дел подмастерьем Иваном Козминым, более известным как Иван Кузнечик. Старые иконы роскошного иконостаса скорее всего были даром царя Алексея Михайловича домовой церкви бояр Милославских, с которыми государь породнился через Марию Ильиничну, первую жену свою…

Зимой 1935 года большевики снесли Божий храм. Уцелели лишь наличники церкви, ныне хранящиеся в музее Донского монастыря.

Соседствовали с церковью Св. Николая Чудотворца несколько владений (дом № 6), приобретенных в 1770-х годах коломенским купцом 1-й гильдии М.Р. Хлебниковым. Главный дом купца стоял на углу Маросейки и Армянского переулка. В 1793 году его хозяином стал генерал-фельдмаршал П. А. Румянцев-Задунайский. В ознаменование своих побед он повелел художникам расписать внутренние стены дома сценами баталий, в которых принимал участие. По кончине отца, в 1790 – 1827 годах домом владел его старший сын граф Н.П. Румянцев, основатель Румянцевской библиотеки и музея при ней. Унаследовал владение С.П. Румянцев, младший из сыновей генерал-фельдмаршала, прожив в отчем доме еще 8 лет.

С 1835 года огромное это владение не раз переходило из рук в руки. В 1874-м оно становится собственностью купца С.Д. Грачева, который облепит главный дом пышным декором. Ныне здание занято посольством Республики Беларусь в РФ.

Немалую площадь владения по Армянскому переулку занимал участок сада, который Грачевы застроили четырех-пятиэтажными домами. В них к концу XIX века разместились «Акционерное общество русской электротехники Сименс и Гальке», гостиница «Нева» и жилые квартиры, где обитали писатель Н.В. Успенский, историк Москвы И.К. Кондратьев и художник А.К. Саврасов.

ЗОЛОТЫЕ ДЕСЯТИНЫ ЛАЗАРЕВЫХ

О центральной части владения Лазаревых в Армянском переулке, где встанет Лазаревский институт восточных языков, известно с первой четверти XVII века. Там находилась усадьба, принадлежавшая «торговому иноземцу» шведу Андрею Николаевичу Минтеру, владельцу стекольного и черепичного заводов: у него стояли каменные палаты, остатки кладки которых были найдены в цокольном этаже главного здания ЛИВЯ. Сто лет спустя, вернее будет сказано – в 1725 году, владение это оказалось в руках компанейщика шелковой мануфактуры армянина Игнатия Францевича Шеримана. Стоит заметить, что еще в 1699 году Леопольд I Габсбург, император Священной Римской империи германской нации, пожаловал Шериманам графский титул за их «величайшие услуги в деле распространения католичества в Персии».

В 1728-м Игнатий Шериман прикупает в Армянском переулке к своему участку еще и соседние дворы: капитана Федора Воейкова, князя Петра Юсупова и оберпровиантмейстера Ильи Арцыбашева. 18 мая 1758 года наследник Игнатия Шеримана – Захар Игнатьевич – за 4300 рублей уступает это домовладение Лазарю Назаровичу Лазареву. На 1 января 1809-го владельцем участка значился его сын Мина Лазаревич Лазарев, который скончался уже 18 января того же года. Там главный корпус Лазаревского института восточных языков и встанет.

* * *

Теперь о Шериманах, кто они и откуда взялись. Родом они из той же Новой Джуги, что и Лазаревы. Оказались они там по «милости» персидского шаха Аббаса I в начале XVII века, переселившего умелых армян из Старой Джуги, стоявшей на левом берегу реки Аракс, поближе к Исфагану. Шах мечтал при содействии армян превратить Исфаган – свою новую столицу – в крупнейший экономический и торговый центр на стыке Европы и Азии. Так в предместье Исфагана и возникла Новая Джуга.

В 1721 году Игнатий Францевич Шериман (Шериманян) прибыл в Петербург с дипломатической миссией вместе с первым русским послом в Персии Артемием Петровичем Волынским. В скором времени он уже возглавил московскую часть «Штофных и прочих шелковых парчей мануфактуры». Долю ему в этом деле уступили устроители и основные держатели вложенного в него капитала – Шафировы, Толстые и Апраксины. А в 1735 году Шериман приобретает и шелкомотальную фабрику в подмосковном Фряново.

Примечательно, что в том же 1735-м в Новой Джуге в семье калантара (предводителя) общины Армянской Апостольской Церкви Лазаря Назаровича Лазаряна (Егиазаряна) появился на свет первенец Ованес – Иван Лазарев, которому суждено было сыграть решающую роль в становлении и расширении фряновской мануфактуры, которую в 1758 году приобретет у Шеримана его отец. Как свидетельствует управляющий фряновской фабрикой: «Оный (Лазарь Назарович Лазарев. – М. и Г.М.), употребя большие капиталы на покупку еще от разных помещиков к той фабрике крестьян и выписывая из чужих краев лучших мастеров».

Шериманы, еще в Новой Джуге возглавившие армянскую католическую общину, интересами своими устремлены были на Запад, Европу, почему и охотно избавлялись от своего имущества в России. Последним актом была продажа 18 мая 1758 года Лазаревым «двора с каменными и деревянными строениями в приходе Св. Николы в Столпах».

* * *

В 1826 году Лазаревым удается прикупить еще и находившиеся слева дворы причетников церкви Св. Николы в Столпах. А через пару лет присоединили они к своим владениям и усадьбу М.А. Салтыковой, что стояла справа от них: то были старинные палаты с коробовыми сводами в помещениях первого этажа на углу Кривоколенного и Армянского переулков. Так Лазаревское учебное заведение заняло почти все пространство по Армянскому переулку от Кривоколенного до Малого Златоустинского. При нем был огромный сад.

Палаты Салтыковой являли собой узорочное здание с классическим фасадом, с угловыми колонками, присущими русской архитектуре XVII века. Выделялось оно наличниками с разорванными фронтонами, килевидными завершениями, в центре – лоджия с аркой, куда подходило когда-то красное крыльцо – парадный подъезд, смотрящий на Кривоколенный переулок.

Своя история и у этих палат. Некогда ими владел голландский купец и промышленник Тилеман, известный в России как Филимон Акема, владелец железоделательных и оружейных заводов, живший в Москве с 1630 года. Унаследовала имущество Акемы его вдова Анна, вышедшая замуж за Варфоломея Меллера, того самого Вахрамея Петровича Меллера, «железных заводов содержателя», каких «в Российском государстве не бывало, от которых и русские изрядно научились».

Петр I, собственноручно отковавший 18 пудов пруткового железа на заводах Меллера, фамилию эту знал и жаловал. Более того, не раз бывал в их палатах в Столповском переулке. В «Походном журнале» за 1723 год сохранилась запись о том, что 3 января «по утру Его Величество» побывали в гостях «у иноземца Меллера и кушали у него».

От сыновей Вахрамея Меллера московский двор в Столповом переулке перешел «по купчей крепости» к вдове титулярного советника Ф.И. Несвицкого, а от нее к сыну поручика лейб-гвардии Преображенского полка князю Ивану Федоровичу. За его кончиной участок этот в 1828 году присовокупил к своим Христофор Екимович Лазарев, внук родоначальника русских Лазаревых – Лазаря Назаровича Лазарева, осевшего с семьей в Москве в середине XVIII века.

Таким образом, с приобретением последнего участка земли надел Лазаревых в Армянском переулке составил 3,91 десятин, или 4,32 гектара в нынешнем исчислении.

ЛАЗАРЕВСКИЙ ИНСТИТУТ ВОСТОЧНЫХ ЯЗЫКОВ

4 января 1800 года действительный статский советник и Командор державного ордена Св. Иоанна Иерусалимского граф Иван Лазаревич Лазарев завещал брату и наследнику Екиму Лазаревичу после своей смерти внести в Московский Опекунский совет 200.000 рублей ассигнациями, «чтобы имеющею составиться из процентов значительною суммою соорудить со временем приличное здание для воспитания и обучения бедных детей из армянской нации». Неукоснительно исполнив последнюю волю брата, Еким Лазаревич, однако, не стал дожидаться накопления процентов от неприкосновенной суммы и, желая внести весомую лепту в достижение столь благородной цели, выделил от себя лично дополнительно 300.000 рублей ассигнациями, что по тем временам составляло сумму огромную. Именно эти средства и были пущены на сооружение здания будущего института и его первоначальное обустройство.

Согласно предварительному замыслу учебное заведение Лазаревых виделось не чем иным, как приютом на 30 воспитанников при двух учителях с весьма скромными образовательными задачами. Изначально полагали, что заведение ограничится «элементарным учением». Планировалось четыре жилые комнаты выделить на эти нужды для учащихся, две для учителей и три под классы. При нем предполагалось наличие лазарета, бани, столовой, кухни, кладовой и помещения для прислуги. Возможно, картина будущего училища в воображении Ивана Лазаревича таковой и рисовалась. Во всяком случае, в 1810 году Еким Лазаревич, готовясь к воплощению в жизнь воли брата и вполне совпадающего с ней собственного устремления, исходил именно из таких представлений о фамильном учебном заведении, которое вначале, кстати, он намеревался открыть еще в Новой Нахичевани. Чуть позже разговоры пошли уже о семилетнем курсе обучения, посвященном изучению армянского, латинского и еще какого-нибудь из новых языков совместно с богословскими и философскими науками, для чего предполагалось пригласить 3 – 4 опытных преподавателей.

С просьбой прислать ему в качестве учителей для учреждаемого им училища ученых вардапетов Еким Лазаревич обращается к главе Грузинской епархии архиепископу Аствацатуру и Католикосу всех армян Епрему I Дзорагехци. Одновременно «летят» его послания и к венецианским мхитаристам. В них Еким Лазаревич пишет по поводу возможного религиозного различия учителей: «В науке не принимается в соображение вероисповедание, а требуется лишь образованный человек, сведущий и честных правил и нравственности. Так поступают образованные и просвещенные народы, в университетах которых часто читают лекции профессоры совершенно разных вероисповеданий, причем в храме науки с них вовсе не требуется одной определенной религии».

Увенчались старания Екима Лазаревича успехом только в 1813 году. Подходящий преподаватель выискался в лице 18-летнего поэта-романтика из Астрахани Арутюна Аламдаряна, выпускника местной школы Агабабяна. Желая оправдать оказанное ему доверие, Аламдарян первым делом составляет понятную для армян русскую грамматику, а для более полного соответствия возложенным на него обязанностям усердно штудирует риторику. Начав педагогическую деятельность в сане дьякона, а затем священника, он просит Екима Лазаревича выдать ему для занятий два экземпляра Нового Завета, что тот незамедлительно и исполняет.

10 мая 1814 года в Москве был освящен фундамент нового здания училища, расположенного напротив церкви Суб Хач (Крестовоздвиженской).

Главным смотрителем за ходом строительства здания училища был архитектор Григорьев. А вести работы было поручено двум крепостным Лазаревых – Ивану Подъячеву и Тимофею Простакову.

В главном корпусе училища занятия начались 12 мая 1815 года, почему этот день и считается официальной датой зарождения Лазаревского института. Учебный процесс осуществлялся под надзором и попечительством самого Екима Лазаревича. Училище ширилось, и вскоре появились флигели с дополнительными постройками, органично вписанными в сад. Уже тогда внешний вид и внутреннее устройство нового учебного заведения выгодно отличались от прочих училищ и гимназий Первопрестольной.

Еким Лазаревич и его сыновья приносят в дар своему заведению библиотеку в 3.000 томов, минералогическую коллекцию, физические приборы и прочую обстановку стоимостью до 30.000 рублей.

15 июня 1818 года, ссылаясь на преклонный возраст, первый главный попечитель официально передает управление училищем своим сыновьям Ивану Екимовичу и Христофору Екимовичу Лазаревым, продолжая по мере возможностей опекать его и вносить дельные предложения по управлению своим детищем. При братьях-попечителях учебный курс делится уже на три уровня: нижний, средний и высший. В училище преподавали: Закон Божий, логику, языки – русский, армянский, латинский, французский, немецкий и их словесность, право, математику, географию и статистику, историю, рисование и танцы.

* * *

За главным корпусом в саду 12 декабря 1822 года был открыт чугунный обелиск о четырех гранях, поставленый в честь и в память об основателях института. В каждую из четырех сторон обелиска вмонтированы горельефные беломраморные портреты Лазаревых со стихотворными посвящениями пера профессора Московского университета

А. Мерзлякова.

С фасадной стороны:

«Действительному статскому советнику и командору Ивану Лазаревичу Лазареву, основателю института.

От древня племени

Армении рожденный,

Россией – матерью благой

усыновленный.

Гайканы! Ваших он сирот

не позабыл.

Рассадник сей души

признательной творенья,

Дарует чадам здесь покой

и просвещенье.

Отчизне той и сей

он долг свой заплатил».

На другой доске значится:

«Иоакиму Лазаревичу Лазареву,

исполнителю воли основателя, благотворителю и попечителю института.

Сей брата своего

достойнейший ревнитель,

Начатый подвиг устроил

и расширил.

Соплеменных покров безродных

охранитель.

Для церкви, для наук,

для блага бедных жил».

На третьей мраморной доске выгравировано:

«Анне Сергеевне Лазаревой, супруге Иоакима Лазаревича, пожертвовавшей знатный капитал в пользу

института.

Как добра мать, сирот

С горячностью любила

И памятник себе

В сердцах их утвердила.

Лейб-гвардии гусарского полка Штаб ротмистру и Кавалеру Артемию Иоакимовичу Лазареву, пожертвовавшему знатный капитал в пользу института.

Средь мира благ творец,

Гроза среди врагов,

Во цвете лет он пал

За веру и отцов».

И наконец, на четвертой доске вырублен текст, посвященный истории основания института.

* * *

К 1824 году программа обучения в Лазаревском училище была сверстана под классический гимназический курс, весьма выгодно выделяясь уровнем преподавания. Добиться этого удалось благодаря тщательному и достаточно придирчивому отбору педагогических кадров, не допускавшему в классы случайных людей. К тому времени у Лазаревых родилась блестящая идея включить в курс обучения восточные языки, что сразу придало их детищу своеобразие, если не сказать, исключительность. В Москве Лазаревский очаг просвещения стал единственным центром изучения восточных языков.

Из многих областей России, где были сосредоточены армянские поселения, в Москву стекались юноши для получения образования в училище, слава которого докатилась до отдаленных пределов империи.

Профессор русской словесности Алексей Зиновьевич Зиновьев, исполнявший в 1847 – 1858 годах обязанности инспектора института, не без гордости сообщал: «…в Армении, Грузии, Бессарабии, Крыму, Нахичевани, Кизляре и Астрахани нет общества, где бы не обнаруживалось благодетельное влияние Лазаревского института, скажем более, там мало порядочных семейств, которые бы среди себя не видели наших питомцев своими полезными членами. Эти семейства, со слезами отправлявшие в Москву малолетнего отрока, едва знавшего армянскую грамоту, и разумевшего мало или ни слова по-русски, чрез шесть, или восемь лет встречали в нем с торжеством возвращающегося на свою родину юношу, украшенного образованием ума и сердца, с правами и преимуществами, которые Правительство дарует всем благовоспитанным юношам».

Перед растущей славой Лазаревского училища не устояли российские границы. В его стены стремились попасть армяне из Персии и даже из Индии. Для большинства уроженцев стран Востока училище Лазаревых оставалось единственным благотворительным заведением, где можно было рассчитывать на получение достойного образования. Интересную историю своего тернистого пути к институту поведал в 1886 году видный арменовед, впоследствии инспектор ЛИВЯ Никогаес Эмин. Джульфинец по рождению, 9-летним мальчиком он был определен отцом на учебу в далекую Калькутту. «Здесь впервые узнал я о существовании Лазаревского института, – вспоминал Эмин, – который с тех пор стал моей мечтой, и не успокоился я, пока не сел на шведский корабль, отправлявшийся в Стокгольм. Я объехал Азию, Африку, Европу и через Швецию и Финляндию попал в Москву в заветный институт».

С декабря 1824 года училище Лазаревых получило статус гимназии, хотя и без надлежащего устава. В журнале «Русский инвалид» от 2 мая 1825 года сообщалось, что начиная с 1816 года в стенах Лазаревского учебного заведения побывало 135 воспитанников, из коих на службу выпущено 62 человека, а продолжают обучение 73.

Внутренним управлением гимназии занимались попечитель и директор, но руководящие функции выполнял Совет, состоявший из инспектора и некоторых старших учителей. В отсутствие попечителя и директора Совет брал на себя их обязанности. В работе Совета принимал деятельное участие родственник Лазаревых майор артиллерии Иван Иванович Арапетов.

В 1827 году училище было передано в ведение Министерства народного просвещения и получило название «Лазаревский институт восточных языков». Через два года учебное заведение было освобождено от платежа всех городских процентных повинностей на свои здания.

В 1830 году занятия начались сразу в четырех классах. В институт принимали детей в возрасте от 10 до 14 лет. Помимо 30 – 40 так называемых лазаревских воспитанников, содержащихся на благотворительные суммы, и детей несостоятельного армянского духовенства, обучались в Лазаревке и дети на средства, внесенные состоятельными армянами Арапетовым, Аргутинским, Каспаровым и другими. Принимали на обучение и детей инородцев. Если к началу 1825 года Лазаревское учебное заведение окончили 57 человек, то к 1865 году – более 1.100. Учреждена была и единая форма для воспитанников – из темно-зеленого сукна, с золотыми петлицами, красным кантом на обшлагах и черным стоячим воротником. Ученикам старших классов дозволялось иметь парадную шпагу и особый головной убор.

Попечители, стремясь усовершенствовать учебный процесс, стали приглашать опытных, прекрасно подготовленных преподавателей. В середине 1830-х годов гимназия была приравнена в правах к учебным заведениям II разряда и ее задачи обозначились более чем четко: «Во-первых, доставлять опытных переводчиков восточных языков (персидского, турецкого и арабского. – М. и Г.М.), изучивших их теоретически и практически; во-вторых, приготовлять учителей для всех прочих воспитательных заведений армянского народа и образованных священнослужителей для христиан григорианского вероисповедания». Был четко определен и курс обучения – 5 лет.

За каждого пансионера, обучавшегося как за счет казны и армянских столичных церквей, так и воспитывавшегося за счет родителей и родственников, ежегодно вносились триста рублей серебром и сверх того на первоначальное обзаведение 35 рублей серебром. А за каждого полупансионера уплачивалось в год 160 рублей серебром. Плата вносилась 1 января и 1 июля равными частями. Прием воспитанников в гимназию также проводился два раза в год, и тоже в январе и в июле. При этом поступающим предлагалось выдержать испытания, соответствующие избранному для обучения уровню.

Пользовались воспитанники и известными правами: успешно окончившие полный курс как общих, так и специальных классов и удостоенные похвальных аттестатов на гражданскую службу поступали чиновниками 12-го класса, при определении в военную службу получали первый офицерский чин; воспитанники, прошедшие курс обучения в общих или гимназических классах, приравнивались во всех правах и преимуществах к выпускникам губернских гимназий.

4 октября 1834 года Лазаревскому институту восточных языков оказал честь своим посещением император Николай I. Государь со вниманием осмотрел все заведение, задавал много вопросов и остался доволен увиденным, удостоив его «благосклонным отзывом». 26 апреля 1867 года переступил порог учебного заведения Лазаревых и наследник Николая I – Александр II с наследником престола, будущим императором Александром III.

* * *

Священнослужители московских армянских церквей Сурб Аствацацин, Сурб Хач и Сурб Арутюн не только исполняли церковные требы, но и преподавали в Лазаревском институте: занимаясь научной деятельностью, они еще и учебники составляли. Так, первый ректор Лазаревки архимандрит Серовбе Салантян (в дальнейшем архиепископ, глава Астраханской епархии) в 1819 году создал учебник «Цветок науки для нужд школ Армянских». Его примеру последовал священник Арутюн Аламдарян (в будущем архимандрит, завуч школы Нерсесян в Тифлисе), составивший в 1821 году «Краткий русско-армянский словарь». Старались для нужд института и другие преподаватели. Вот краткий список авторов и их работ: архимандрит Манвел Гюмушханеци – «Обучение юношества»; дьяк Вардан – «Азбука»; священник Абраам Аствацатурян Вагаршапатский – «Краткая грамматика русского языка»; священник Симеон Султанджахян – «Понятие об армянском чистописании» (1831 г.); епископ Микаэл Салантян – «Наказ красноречия или лекция для нужд учащихся старших классов национального училища князей Лазаревых» (1836 г.).

* * *

В 1838 году последовало Высочайшее распоряжение, в котором есть определение: «Во внимание к оказанным фамилиею Лазаревых значительным заслугам и пожертвованиям для сооружения Армянских в двух столицах церквей и при них строений, равно и на основание института восточных языков, право на звание Попечителя Армянских церквей в обеих столицах, так и Института навсегда предоставлено фамилии Лазаревых, с переходом в оной из рода в род, по праву первородства». Тем самым утверждалось наследственное попечительство над Лазаревским институтом.

По тому же положению воспитанники Лазаревского, находившиеся на иждивении его основателей, обязывались после завершения учебы проработать не менее шести лет в армянских школах России или в стенах Лазаревского. Детям духовных лиц предписывалась духовная деятельность. ЛИВЯ стал настоящей кузницей кадров для армянских школ по всей России. Его выпускников можно было встретить в Астрахани, Тифлисе, Новой Нахичевани и в других местах компактного проживания армян.

Но и при всем этом власти не очень-то поощряли последующее поступление выпускников ЛИВЯ в Московский университет, вероятно, желая сохранить полученные ими сведения в восточном языкознании для соответствующей государственной службы. С этой целью им выделяли специальные стипендии и льготы. Кавказские стипендиаты (средства предоставлял Кавказский комитет) были обязаны после окончания учебы служить на Кавказе. Более того, полный курс восточных языков Лазаревского института приравнивался к восточному отделению Петербургского университета.

В начале 1840-х годов боковые флигели здания института были соединены с центральным корпусом каменными галереями. Позднее вдоль фасада поднялась внушительная ограда, декорированная фигурами львов.

Самым знаменательным событием в жизни ЛИВЯ стало утверждение Николаем I нового Устава института в 1848 году. Император даровал ему не только Устав, но и «штаты со всеми правами и преимуществами первого разряда учебных заведений в сравнении с другими лицеями и институтами». Этот важнейший документ, по сути, приравнял Лазаревский институт (до 1848 г. институт являлся гимназией, то есть средним учебным заведением, лишь с тем отличием, что там преподавали восточные языки) к высшим учебным заведениям I разряда, с курсом обучения восемь лет. Отныне выпускники получали права и привилегии государственных служащих.

В мае того же 1948-го благотворительная деятельность попечителя Ивана Екимовича и директора Христофора Екимовича Лазаревых была отмечена орденами Св. Анны I степени.

* * *

Драматические для семьи Лазаревых события ноября 1850 года, когда со смертью 6-летнего Ивана Христофоровича Лазарева фамилия потеряла своего единственного наследника по мужской линии, послужили пусть печальным, но еще одним основанием для очередных благодеяний попечителей института. В память о малолетнем сыне и племяннике было открыто особое подготовительное отделение, рассчитанное на 14 армянских детей, которые нуждались в подготовке для последующего поступления в институт. Высочайшим указом от 17 февраля 1851 года подготовительное отделение было присоединено к институту, которому через два года попечители завещали еще и свой дом с обширными прилегающими к нему землями.

За смертью Ивана Екимовича Лазарева в 1858 году место попечителя занял его брат Христофор, официально считавшийся до этого помощником попечителя. Свое единоличное управление фамильным учебным заведением начал он с новых щедрых пожертвований. К 50.000 рублей, завещанных Иваном Екимовичем институту, Христофор Екимович прибавил от себя еще 10.000 рублей, которые были внесены в так называемую сохранную казну. А на обустройство и оснащение институтской типографии (разместившейся еще в 1829-м в бывших палатах Вахрамея Меллера, где работали три печатных станка, привезенных из Санкт-Петербурга) он дополнительно пожертвовал 8.500 рублей, снабдил физический кабинет новыми приборами и «украсив залы Института прекрасными эстампами». Первые пожертвования Христофора Екимовича в качестве попечителя дали начало доброй традиции. Капиталы института, в 1855 году состоявшие из 199.690 рублей ценными бумагами и 4.600 рублей наличными, к 1863 году возросли до 339.885 рублей билетами, акциями и другими денежными бумагами и 4282 рублей наличными.

В 1858 году Христофор Екимович заказал в Париже типографское оборудование, русские и французские шрифты, а вскоре купил две скоропечатные машины. В типографии ЛИВЯ увидели свет многие значительные издания – «Собрание актов, относящихся к обозрению истории армянского народа» и «Армяно-русский словарь» в 2 частях, составленный бывшим воспитанником Лазаревского института А. Худобашевым. Выходившие из-под пера учителей и их учеников монографии, учебники, буклеты и брошюры по разным отраслям знаний печатались на 13 языках.

К сожалению, типографии не суждено было остаться в ведении института на протяжении всей истории его существования. В 1859 году она была сдана в аренду инспектору института Н.О. Эмину, отменному преподавателю, выказавшему себя, однако, никудышным хозяйственником: в начале

1863-го типография уже арендовалась А.И. Мамонтовым, который через три года стал ее полноправным владельцем. Но надо отдать должное Эмину. Чувствуя свою вину перед институтом, он передал ему свои сбережения в размере 10.000 рублей с тем, чтобы на проценты от этой суммы была изыскана возможность издавать необходимые институту материалы.

* * *

19 ноября 1860 года институт поступил под главное ведение государственного секретаря, члена Кавказского и Сибирского комитетов и управляющего их делами, тайного советника В.П. Буткова. Подчинение института лицу, заведующему делами края, для жителей которого он преимущественно и был основан, представляло несомненную взаимную выгоду. Кавказский комитет имел в институте 20 вакансий и своих подопечных не оставлял вниманием не только в стенах института, но и позднее, в университете и на служебном поприще, предлагая им заниматься деятельностью, в точности соответствующей проявленным в ходе обучения наклонностям и способностям. По этой причине управляющий делами Кавказского комитета, взявший под покровительство ЛИВЯ, с особым вниманием и пониманием относился к его проблемам, жестко привязывая задачи института к государственным интересам в Кавказском регионе.

Министр иностранных дел князь А.М. Горчаков, посетивший институт, оставил о нем более чем лестный отзыв,

незамедлительно доведенный до высочайшего сведения: «…во время пребывания своего в Москве, лично осматривал Лазаревский институт восточных языков, входил во многие подробности умственного образования воспитанников и нашел заведение во всех отношениях отличным, особенно по системе обучения восточным языкам. Некоторые из воспитанников Института поступили на службу в министерство иностранных дел, и министерство чрезвычайно довольно их знанием восточных языков и доброю их нравственностью».

12 сентября 1865 года «Лазаревский институт восточных языков (писал известный московский публицист М.Н. Катков в «Московских ведомостях») праздновал совершившееся 50-летие своего существования. Торжество не было ознаменовано пиршеством, обычным в подобных случаях, и не отличалось наружной помпой, но перед ним тем не менее бледнеют самые блестящие юбилеи. Публике были сообщены две полновесные вести: попечитель Института украсил праздник пожертвованием круглой суммы 200.000 рублей и Институт воспользовался этим пожертвованием, по-царски щедрым, чтобы преобразоваться по-европейски. Можно ли было блистательнее отпраздновать юбилей учебного заведения!»

Со смертью Христофора Екимовича Лазарева (9.XII.1871) должность попечителя института была упразднена, и правительственным решением введено звание почетных попечителей ЛИВЯ, закрепленное по просьбе Христофора Екимовича за его зятем и одновременно племянником Семеном Давыдовичем Абамелек-Лазаревым и его потомством по мужской линии.

* * *

Из хроники ЛИВЯ:

8 мая 1873 г. Институт принял в своих стенах повелителя древнего Ирана, Его Величество Шаха Персидского Наср-Эддина в сопровождении московского генерал-губернатора князя В.А. Долгорукова. Шах высоко оценил деятельность института в изучении Ирана. 2 сентября 1876-го в Институте побывал император Бразилии. В том же году почтили своим посещением альма-матер его выпускники – граф М.Т. Лорис-Меликов и начальник Азиатского департамента МИД России И.А. Зиновьев.

К концу XIX столетия институт приобрел всемирную известность. Далеко не случайно авторитетная комиссия, отбиравшая экспонаты для российского павильона на Всемирной выставке 1878 года в Париже, сочла необходимым включить в каталог планы и изображения фасадов Лазаревского ансамбля. А на Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года, проходившей в Москве, институту был посвящен целый раздел экспозиции. Каллиграфические образцы восточного письма выставочная комиссия удостоила серебряной медали. Экспонаты института выставлялись в Киеве, Чикаго и других городах мира.

В 1886 году при ЛИВЯ открылись вечерние курсы для всех желающих изучать восточные языки. Расписание их работы было составлено таким образом, чтобы курсы могли посещать студенты Московского императорского университета. Стоимость обучения составляла 5 рублей в год за каждый предмет.

В 1890 году слева от главного здания института по проекту архитектора А.Ф. Мейсера были возведены гимнастический и хозяйственный корпуса, а в 1905-м – по проекту архитектора

А.Т. Аладжиева – строения для библиотеки и больницы.

* * *

Институт стал одним из центров востоковедения и совместно с Московским университетом способствовал созданию московской школы отечественной ориенталистики. В его стенах преподавали и вели научную работу академики Ф.Е. Корш, В.Ф. Миллер, профессора В.А. Гордлевский, А.Е. Крымский, С.И. Назарянц, Л.З. Мсерианц, Н.О. Эмин и другие.

В разное время Лазаревский институт почтили своим вниманием

А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, А.С. Грибоедов, В.А. Жуковский, М.Ю. Лермонтов, Ф.И. Тютчев, Л.Н. Толстой, П.Л. Вяземский, И.К. Айвазовский, армянские

писатели Ованес Туманян, Аветик Исаакян, художник Мартирос Сарьян и другие. Сохранилось письменное свидетельство о том, как в Армянском переулке воспитанники Лазаревского встречали немецкого ученого и путешественника, академика А. Гумбольдта, приезжавшего в Москву в 1829 году. Лучшие из лучших приветствовали его в актовом зале на разных языках Востока.

Актовый зал института, его кабинеты и библиотеки украшали картины и скульптуры выдающихся мастеров – И.П. Аргунова, В.И. Мошкова, В.А. Тропинина, И.П. Мартоса. Подарил институту свое полотно «Вид города Феодосии» и И.К. Айвазовский.

Но гордостью ЛИВЯ, бесспорно, являлись его ученики, многие из которых составили славу России. Среди них министр внутренних дел граф

М.Т. Лорис-Меликов, министр народного просвещения И.Д. Делянов, театральные деятели К.С. Станиславский и Р.Н. Симонов, целая плеяда ученых-востоковедов: Н.И. Ашмарин, Х.К. Баранов, В.А. Гордлевский, Б.М. Гранде, В.Ф. Минорский, А.А. Семенов, отец и сын Веселовские, а также И.К. Кусикян, Ю.А. Мелик-Огаджанян, Е.А. Шахазиз, внесшие значительный вклад в русскую науку и культуру. Свой творческий путь в Армянском переулке начинали известный литературовед Д.Д. Благой, лингвист P.O. Якобсон, член-корреспондент АН СССР Р.И. Аванесов. Известно, что в 1829 году в пансионе при Лазаревке учился 11-летний И.С. Тургенев. В архивах института сохранились личные дела братьев Симанских. Одному из них Господь уготовил стать Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием I.

* * *

В канун Первой мировой войны в институте был введен курс преподавания юридических дисциплин. Основы юриспруденции были необходимы студентам, которые намеревались заняться юридической практикой. Однако собственными силами вести курс институт был не в состоянии. Пришлось прибегнуть к помощи профессуры юридического факультета университета. По договоренности с университетом студенты Лазаревского института числились сторонними слушателями Московского университета.

В 1912 году ЛИВЯ стал центром широко отмечаемых юбилейных торжеств. В те дни Москва воздала должное 1500-летию создания армянского алфавита и 400-летию армянского книгопечатания. К 100-летнему юбилею института планировка парадного двора его заметно изменилась: обелиск в честь Лазаревых из внутреннего дворика перекочевал к парадному входу.

Время донесло до нас ценнейшее свидетельство – сообщение министра народного просвещения Л.А. Кассо «г-ну Попечителю Московского учебного округа»: «…я разрешаю установить точную дату основания ЛИВЯ в Москве 10 мая 1814 года, т.е. день закладки собственно здания для названного института. Вместе с тем, чтобы празднованием 100-летнего юбилея в мае не нарушать правильного течения учебных занятий и экзаменов, я разрешаю празднование юбилея приурочить к 9 декабря 1914 года, т.е. ко дню перехода института в ведомство министерства народного просвещения» (день перехода – 9 декабря 1872 г. – М. и Г.М.).

События 1917 года пагубно сказались и на судьбе ЛИВЯ: Декретом Совнаркома РСФСР в 1919 году институт был преобразован в Армянский, затем в Переднеазиатский институт, в 1920-м – в Центральный институт живых восточных языков, в 1921-м – в Московский институт востоковедения. Постановлением ВЦИК от 29 сентября 1921 года дом Лазаревых перешел в распоряжение рабоче-крестьянского правительства Армении, и здесь возник «Дом культуры Советской Армении». При нем действовала армянская драматическая студия, давшая мировой культуре немало славных имен – Евгения Вахтангова, Рубена Симонова, Арама Хачатуряна, Сурена Кочаряна, Татевик Сазандарян… Большая часть картин и скульптур Лазаревского института восточных языков была отправлена в Ереванскую картинную галерею.

* * *

Армянский переулок… Время, увы, не пощадило Крестовоздвиженскую церковь – храм Сурб Хач. Помещения первой армянской школы в Москве и Касперовского приюта для бедных армян перешли в другие руки. Национализировано было и великолепное по тем временам строение – доходный дом княжны Екатерины Христофоровны Абамелек-Лазаревой.

Благо в целости и сохранности остались стены Лазаревского дома – ЛИВЯ, унаследованные законным ее владельцем – независимой Республикой Армения.

Марина и Гамлет Мирзояны

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 93 человека

Оставьте свои комментарии

  1. Об армянах Москвы очень мало информации,поэтому данная статья имеет важное значение для армянской общины.Но здесь история армян Москвы.Предлагаю газете открыть постоянную рубрику "Армяне в Москве",где будут публиковаться материалы о современниках.В Москве и в московской области,по разным источникам проживает от 500000 до 800000 армян.Спасибо авторам за статью.
  2. Когда говорят и пишут об армянах Москвы,часто упоминают Лазаревых.Но были и другие,о которых мало знают или не знают,что они армяне.
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты