Айрудзи: отступление – всего лишь маневр, а не поражение

Наш собеседник – военный историк Сурен Мартикян, фамилия которого («мартик» – «воин». – Ред.) удивительно совпадает с профессией.

– Господин Мартикян, мы воспринимаем кавалерию как древний вид войск, но лошадь на поле боя наверняка появилась не сразу после приручения…

– Сперва она была запряжена в боевую колесницу – наши древние предки пока еще не умели управлять ею одной рукой, чтобы другая была свободна для оружия. А лошадям предшествовали ослы, запряженные по 4 в боевую колесницу, именно они, а не норовистые лошади способны были тащить тяжелую колесницу с толстыми колесами из цельного дерева, со стулом-пнем для воина. Возничему места в колеснице не было, и он бежал рядом, держа в руках поводья, пока воин метал свои дротики. И ослы, и лошади тогда управлялись не удилами, а намордниками с поводьями, которыми, приложив усилия, можно было поворачивать голову животного. Невооруженный возничий был защищен нагрудником и иногда – шлемом. Воин же доспехов не носил, чтобы не стеснять движения при метании дротиков. Сегодня предтеча танка кажется смешной, но тогда она представляла собой грозное оружие. Представьте себе, что на вас идет длинный ряд ослов – при атаке колесницы строились в ряд, – а из-за них в вас мечут дротики. Увернуться в сторону вы не можете, остается только отбежать на безопасное расстояние.

– Зрелище не для слабонервных. Одно хорошо: ослы – животные обстоятельные и идут медленно.

– Именно поэтому с XVIII века до н.э. ослы заменяются лошадьми, но для этого надо было облегчить колесницу. Убрать пень, сделать дырки в колесах, за счет этого защитить колесницу спереди и дать возможность метать дротики стоя. Возница поспеть за лошадьми не мог, и его тоже пустили в облегченную колесницу. Он встал впереди воина, защищая его своими доспехами, а тот из-за его спины метал дротики и стрелял из лука, если ход колесницы был относительно ровный. Это было очень ново, и один из фараонов был глубоко возмущен, что война против него ведется с помощью лошадей.

– Появление огнестрельного оружия тоже казалось благородным фехтовальщикам безнравственным.

– Практически все новации проходят этическую экспертизу, которая в итоге ничего не решает, все определяется эффективностью. Так вот, боевые колесницы оставались ударной силой армий даже тогда, когда удила уже появились и можно было управлять лошадью одной рукой. Это уже XV век до нашей эры, мы можем говорить о появлении кавалеристов, но никак не кавалерии. Чтобы стать кавалерией, конникам надо будет научиться действовать в боевом порядке, первые намеки на который появились в XI веке до н.э. в Ассирии, когда всадники стали действовать по двое. Один защищал копьем обоих, другой стрелял из лука. Конница, войдя в боевое соприкосновение с противником, разделялась на пары и действовала согласно отработанной тактике, которая продержалась более тысячелетия.

Армения славилась рослыми лошадьми, которых выращивали в Арцахе и Сюнике. Арабские скакуны, известные своей выносливостью, были намного мельче. К сожалению, армянская порода лошадей не сохранилась. Во время арабского и последующих нашествий практически все лошади были реквизированы, и восстановить породу стало невозможно.

В Армении было развито и военное производство, так что, когда для войн с Ассирией в IX веке до н.э. возникла необходимость обзавестись собственной конницей, она достаточно быстро сформировалась. Причем в конницу отдавались не всадники с лошадьми, а сформированные конные отряды. Тогда, во времена урартского царя Менуа (810 – 786), отца Аргишти, всадник не был узкоспециализирован, воины тогда учились действовать как в конном, так и в пешем строю в зависимости от характера местности.

Далее конница Ассирии продолжает действовать попарно и отличается отсутствием организованных действий, в то время как армянская уже в VI веке до н.э., научившись действовать в боевом порядке, умеет маневрировать. И именно это время мы и назовем временем рождения айрудзи как вида войск.

– Для многих эталоном является монгольская конница, маневренная, сметавшая все на своем пути…

– Монгольская кавалерия отличалась необычайной выносливостью. Современному человеку трудно без отвращения относиться к приемам их выживания на марше. Мясо они не варили, а, нарезав лоскутами, клали под седло. Конь пропитывал его соленым потом, и через некоторое время оно было готово к употреблению. В безводной степи монголы пили кровь из живой лошади. Потом рана замазывалась, и спустя некоторое время конь был снова готов нести седока. И так целыми днями. Зато они могли внезапно появиться в месте, где их совсем не ждали, и тут уж они неслись, сметая все на своем пути. Айрудзи же славилась не скоростью на марше и последующей атакой лавой, а навыками слаженных маневров на поле боя. Правда, во времена Тиграна Великого один рекорд скорости тяжелая айрудзи все же поставила, за несколько недель проделав путь от нынешнего государства Израиль до Тигранакерта, когда столица Армении оказалась вероломно окружена Лукуллом.

Фирменным приемом айрудзи было отступление, перегруппировка и новый удар. В тогдашних представлениях отступление означало, что нарушен боевой порядок. Для айрудзи же отступление сменялось атакой. Во время отступления всадники держали друг друга в поле зрения, группируясь, и отступали в боевом порядке. Далее, получив новую цель для атаки, айрудзи ударяла в наиболее уязвимую часть боевого порядка.

– Как был вооружен армянский всадник? И кто становился всадником в айрудзи?

– Луком, стрелами и кинжалом, копьем и мечом. С пятого века известны стремена, и всадник мог привставать на них, чтобы удар мечом получился сильнее. Из доспехов – нагрудник, шлем, который можно подставлять под удар, и маленький щит, который держат в той же руке, что и поводья. Лошадь не защищена или защищена нагрудником. У нее высокая живучесть, конь Александра Македонского Буцефал дважды был при смерти, но оба раза возвращался в строй. А персидская конница не защищена вовсе, для нее главное – это скорость, а не организованные действия.

Есть мнение, что костяк айрудзи составляла аристократия, но это не так. Ее численность временами превосходило 40.000, такого количества аристократии в Армении просто не было. Не было и касты воинов, так что в айрудзи мог попасть практически любой, годность тут определялась боевыми качествами. Воины в айрудзи поставлялись нахарарами (князьями, феодалами) вместо налогов, навыки маневров всадники получали на месте, у себя, так что в войско приходили уже обученными. Кстати, универсальность конницы сохранялась и в послеурартское время: хорошего кавалериста могли послать в пехоту «на укрепление».

– У айрудзи был «экзамен» в составе войск Дария III в битве при Гавгамелах в 331 году до н. э. И дело кончилось разгромом…

– Да, Александр Македонский победил, но победа эта не столь однозначна. Прежде несколько слов об армии Александра. Если у армян не было строгого разделения внутри конницы на тяжелую и легкую, несмотря на то, что пехота была разделена на виды по вооружению и задачам, то у Александра было три вида кавалерии: легкая, средняя и тяжелая. А о пехотных фалангах, глубиной которых он легко варьировал, ходили легенды. У него соблюдались строгие стандарты вооружения, и его воины прекрасно владели своим оружием, правда, одним, и профессионализм тут достигался в ущерб универсальности.

Однако сила айрудзи состояла не в виртуозном владении оружием, а в быстром маневре, настолько быстром, что противник за армянской кавалерией просто не поспевал. Итак, правый фланг Дария составила айрудзи, левый фланг – мидийская конница. И во время первой же македонской атаки боевой порядок мидийской конницы рассыпался настолько быстро, что встал вопрос об их предательстве. Против айрудзи действует Парменион. Александр, завершая разгром левого фланга персов, должен ударить по остаткам пехоты и взять в плен Дария, но в это время гонец сообщает ему, что дела Пармениона плохи и он готовится отступить. Александр, оценив обстановку, торопится ему на выручку, нацелившись на тыл айрудзи фланговым обходом. Ситуация для айрудзи, как вы понимаете, не самая благополучная. Центр занят македонскими фалангами, напротив айрудзи – Парменион, сзади торопится на выручку своим Александр во главе тяжелой конницы – главной ударной силы армии. В этих условиях айрудзи, перегруппировавшись, начинает отступление и в боевом порядке и без потерь проходит сквозь конницу Александра. Чем наносит ему, как утверждают некоторые источники, тяжелое оскорбление. По крайней мере, после Гавгамел он не совершал попыток завоевать Армению, хотя это и было бы логическим продолжением похода.

Битва при Гавгамелах фактически положила конец применению боевых колесниц, и лошадь после этого на поле боя выходит только под всадником. А все потому, что воины Александра обучились приемам защиты, и грозные персидские колесницы с вращающимися на колесах ножами и качающимся дышлом с привязанной к нему саблей, перестали быть грозным оружием. И там же были опробованы действия против лошадей – им длинными ножами подрезали жилы. Это оружие будет использоваться и в будущем против кавалерии.

– Для айрудзи эта битва была определенным этапом в развитии?

– Безусловно. Она, во-первых, продемонстрировала полную состоятельность тактики айрудзи. На этом этапе была достигнута высокая эффективность организованного отступления в атакующем боевом порядке. В дальнейшем тактика обогатилась, и к ней добавилась, между IV и II веками до н. э., стрельба из лука во время отступления. Этот прием – стрельба назад – был перенят у парфян и оказался очень эффективен. Лук и стрелы не сильно отягощали всадника, но позволяли наносить ущерб противнику и держать его на дистанции.

Авторитет Александра был высок, и айрудзи тоже разделяется на тяжелую, среднюю и легкую. Легкая кавалерия воюет на дистанции, в основном с помощью лука и стрел, и потому в особой защите не нуждается. Средней кавалерии полагается щит, шлем и обязательная защита ног. Оружие ближнего боя – меч и копье. Обстоятельно защищена доспехами тяжелая кавалерия, но лошадь особенно не защищена ни в одном из родов кавалерии. Серьезно будет защищать лошадь броненосная конница, катафрактарии, но это уже во времена Тиграна. Группа катафрактариев – это предтеча танковой колонны, с огромными, до 4,5 метров, пиками они во взаимодействии со средней кавалерией способны взломать любую оборону, но обходятся слишком дорого, и потому от них отказываются.

Средняя и тяжелая кавалерия имеют тенденцию к сближению, одна – наращивая защиту, другая – уменьшая ее. Доспехи тогда были в основном представлены кожей с нашитыми на нее кольчужными кольцами, так что уменьшение или увеличение защиты давалось относительно легко. Эти виды кавалерии превалировали в айрудзи, в которой роль легкой кавалерии была подчиненной.

С I века н.э. тяжелая кавалерия становится основной ударной силой, и по VII век тактика боевых действий практически не меняется. Сражение начинают лучники обстрелом позиций неприятеля, айрудзи атакует, стреляя из лука. На подходе к позициям противника луки заменяются копьями и мечами. Во время отступления снова появляется лук со стрелами, айрудзи перегруппировывается, и начинается новая атака.

– Айрудзи, как в битве при Гавгамелах, воевала и в составе других армий?

– Да, она могла обслуживать и чужие военные задачи. Айрудзи была лакомым куском, и завоеватели, в частности персы, брали налоги армянской кавалерией. Вардан Мамиконян, например, в свое время отличился в составе персидского войска. Во времена арабского нашествия арабы платили за содержание айрудзи, чтобы она защищала перевалы от северных народов.

– При всей своей эффективности айрудзи с трудом противостояла римской пехоте…

– А с кем еще ей было воевать? Именно пехота составляла основу римских армий. Разница между западной и восточной военными доктринами тогда состояла именно в роли конницы. Восток – кавалерия, запад – пехота, от греческих фаланг до римских легионов. В шеститысячном римском легионе до III века н.э. численность кавалерии, как правило, не превышала 300 всадников. Дальше роль кавалерии начинает расти, но в пределах западной доктрины. Армянская же военная доктрина была сильно разбавлена пехотой, во-первых, из-за пересеченной местности, во-вторых, как под впечатлением от мощи фаланг армии Македонского, так и римских когорт.

А результат таков: за 500 лет противостояния Армения всего три года, со 114-го по 117-й, во время правления императора Траяна, была провинцией Рима. Траян, кстати, скончался в Киликии, после чего завоеванные им провинции вновь обрели независимость.

– Армянские катафрактарии максимально напоминали рыцарей Средневековья. Прослеживается какая-нибудь связь между институтом рыцарства и айрудзи?

– Можно сказать, что традицию рыцарства тоже заложил опыт айрудзи, правда, негативный, связанный с появлением арабской конницы. За пять лет Арабский халифат разгромил сасанидский Иран, всего несколько лет ушло на Сирию, египетскую кампанию приостановил сфинкс: причудливая игра света на каменном лице изваяния придала ему живости, что ввергло войско в панику. Правда, ненадолго, арабским военачальникам удалось доказать, что сфинкс все-таки каменный, а не живой, отбив ему часть лица.

Арабское войско, вооруженное исламом, считавшим, что там, где нет ислама, должна быть война, было исключительно боеспособным. Армения сумела противостоять халифату более 60 лет, и понятно, что военная машина Армении была в центре европейского внимания. В итоге мы проиграли соревнование между айрудзи и легкой кавалерией халифата, и франки сделали отсюда вывод, что если айрудзи, о скорости и маневренности которой слагались легенды, уступила арабам, то не надо и пытаться побеждать скоростью, а надо сделать ставку на защищенность войска. И начали, как могли, защищать лошадь и рыцаря. И в VIII веке, когда арабы напали на земли франков, они уже имели бронированную конницу и сумели повернуть нашествие арабов вспять.

К сожалению, у айрудзи не нашлось в тактическом арсенале средств противодействия скоростной арабской коннице, а в XVIII веке уже повсеместно кавалерия перестает быть эффективной ударной силой. Совершенствуются артиллерия, стрелковое оружие, тактические приемы, в частности построение пехоты в каре, закрытое со всех сторон, тоже эффективно противодействует атакам кавалерии. Что же касается рыцарей, то их эффективность сходит на нет с появлением кремневых ружей, пробивающих латы.

– Мы можем, не имея института рыцарства во французском понимании, считать, что внесли определенный вклад в его становление?

– Я думаю, да. Это было формой передачи негативного опыта. Правда, воспитание рыцаря и воспитание всадника айрудзи были суть различными. Рыцарь воспитывался чуть ли не с 3 лет, нося в заплечном мешке кирпичи, чтобы потом легко носить латы. Ели рыцари в умопомрачительных количествах, в одном из саксонских уставов с немецкой дотошностью был расписан рацион рыцаря – современному человеку столько не съесть. Постоянное ношение тяжестей в детстве тормозило рост рыцаря, что облегчало ему задачу поместиться в родовые латы – новые обошлись бы ему очень дорого. При небольшом росте они обладали феноменальной силой, позволяющей им активно работать мечом, длина которого могла достигать 1,5 метров, а вес – 60 кг. Выносили их только огромные кони – андалузские, бельгийские или литовские, напоминающие владимирских тяжеловозов, закованные в броню. Мощные рыцари из-за своей неповоротливости сами нуждались в защите от вражеского обстрела и нападения сзади и потому выходили на бой в окружении охраны и оруженосцев. Из-за чрезмерной силы и вспыльчивости рыцари были опасны для приличного общества, и некоторые правила, призванные придать их поведению благонравия, пришли к нам именно из военной среды. В частности, о неприличности жевания с открытым ртом. Многими правилами благопристойного поведения мы обязаны именно военной среде, а не гражданской, казалось бы, более чувствительной к неприличию. И в айрудзи существовали этические нормы, но об этом – в другой раз.

Арен Вардапетян