После Крыма и во время Украины

Либералы в Армении угадываются за версту, система взглядов и ценностей предсказуема. Те, кто ждал подписания соглашения об ассоциации с Европой и чьи надежды в сентябре прошлого года рухнули, соответственно полагают, что по телевизору, транслирующему российскую позицию, им морочат голову. Таковых, как выяснилось, было намного меньше, чем могло показаться в пору больших ожиданий. Просто сама эпоха будто позволяла этим людям распрямиться во весь рост, и будто крепла европейская генерация, а как схлынуло, оказалось, что ее будто и не было.

И Майдан – зло в большей части массового сознания. В дворовом эфире, в воздухе веет понимание того, что на Майдан миллионы людей выходят не от хорошей жизни, сами выходили пять лет назад к Опере. Но это понимание не противоречит убеждению в том, что желто-голубое – насквозь бандеровское, и, стало быть, в опасности все, потому что на дворе фашизм, России надо помогать, и Крым наш, и соотечественник Аваков – преступник и позор нации.

Происходящее на юго-востоке большей частью населения Армении и особенно Карабаха воспринимается как повод поддержать Россию, и в клубке аргументов и мотиваций совсем несложно нащупать красные нити.

Украине вспоминают всё. И дружбу с Азербайджаном в рамках ГУАМа, и поддержку ооновских резолюций в поддержку территориальной целостности Азербайджана, требующих от Армении освобождения занятых территорий. В Армении никого не надо обманывать, происходящее на юго-востоке Украины воспринимается как конфликт между Украиной, подчинившейся фашистам, и Россией, противостоящей фашизму, который поддерживается Западом, и потому симпатии по традиции на стороне России.

Но и корни традиции симпатизировать в любой ситуации России в данном случае тоже работают против Украины, потому что Крым и возможные развития сюжета с юго-востоком – это расширение карабахского прецедента в идеальном для Армении исполнении: Россия против всего Запада. И все остальное нанизывается на эту ось, а совпадений предостаточно. Украинский кризис разыгрывается синхронно с началом последнего перед столетием геноцида годом, тут же сюжет с сирийским Кесабом, который только-только успел утихнуть. Новое противостояние России с Западом продолжается в то самое время, когда вдруг все заинтересованные стороны так озаботились карабахским урегулированием, будто оно в самом деле вдруг стало возможным.

В Азербайджане все ровным счетом наоборот. Либерально-европейское отношение к украинским событиям, которое в Армении выглядит маргинальным, в далеком от либерализма Азербайджане является такой же господствующей точкой зрения, каковой в Армении стала, по-российски говоря, патриотическая.

Здесь официально было поддержано переходное правительство Украины. Здесь большинство воспринимает переход Крыма под юрисдикцию России как несомненную аннексию. Крым и юго-восток, как и в Армении, вызывает явные карабахские аллюзии, хоть, понятно, с другим знаком. А повсеместная уверенность в том, что именно российская военная помощь позволила Армении выиграть войну, придает этим аллюзиям почти архитектурную законченность.

Но при этом Баку куда более вариативен в своих реакциях, чем Ереван. Если в Армении все последовательно подчинено единой логике, вытекающей из традиции всеобщей и новейшей истории, то Азербайджан может неожиданно устами заместителя главы президентской администрации заявить, что Майдан был инспирирован США. И вообще, антиамериканский подтекст внешнеполитической риторики входит в явный резонанс с жестким наступлением на внутриполитическую оппозицию, в чем некоторые наблюдатели усматривают намеренную демонстрацию лояльности Москве. Или, как минимум, попытку сбалансировать антикремлевские в основном приоритеты внешней политики последних лет.

Между тем, судя по всему, в отличие от Армении, в Азербайджане система общей мотивации является несколько более затейливой.

Политический ландшафт Азербайджана времен украинского кризиса определяется, помимо реакции на собственно Майдан, открытой атакой на американского сопредседателя Минской группы Джеймса Уорлика, с одной стороны, и преследованием известного журналиста, в последние годы работавшего корреспондентом бакинской газеты «Зеркало» в Анкаре, Рауфа Миркадырова – с другой. По мнению некоторых наблюдателей в Баку, его депортация из Турции, случившаяся вскоре после визита премьера Эрдогана в Баку, связана с давлением на Лейлу и Арифа Юнусовых, известных азербайджанских правозащитников, которые пока проходят свидетелями по делу Миркадырова, подозреваемого в шпионаже в пользу Армении. Практически в это же время реальные и немалые сроки получают члены молодежного оппозиционного движения «Нида».

Незадолго до этого Уорлик неосторожно предлагает сделать Нагорный Карабах стороной переговоров по урегулированию конфликта. Россия демонстративно усиливает свою каспийскую флотилию, вновь, спустя много лет, доносится глухой ропот в лезгинских районах Азербайджана на границе с Россией. И пылает юго-восток Украины. И уже никто не может с уверенностью сказать, что, во-первых, российские войска не пойдут помогать донечанам и, во-вторых, Украиной новая российская активность ограничится.

Тем временем Карабах готовился встречать День Победы, который в 22-й раз совпал с днем взятия Шуши, кардинально изменившего ход войны в Карабахе. Примечательно, что о 20-летии прекращения огня, которое отмечалось всего тремя днями позже, в Карабахе уже никто не вспоминал. В республику стягивались гости, ветераны и даже отдельные добровольцы, готовые по первому сигналу отправиться, как они уверяли, защищать Россию под Славянск и сетовавшие по поводу того, что украинский фашизм не был уничтожен в зародыше, которым, судя по всему, следует считать Майдан. В Карабахе будто и вовсе на несколько дней забыли, что уже привыкли жить, не думая привычно с тревогой о том, что если завтра война, превратившись в тихую провинцию большой по карабахским меркам страны. Во всяком случае, собравшимся на праздничной площади нравилось, что свое мастерство рукопашного боя карабахские десантники отрабатывали на деревяшках с изображениями азербайджанского и турецкого флагов. Сам президент Карабаха, впрочем, не аплодировал…

Время сжимается до предела, но уже видны следы его усталости. Серж Саргсян на заседании ОДКБ призывает сформулировать наконец коллективную позицию, но развития сюжет не получает, потому что, кроме Сержа Саргсяна, в этом коллективе никто ничем коллективным насчет Украины связывать себя не хочет, да и сам армянский президент делает это исключительно из сознания своего союзнического долга.

А Джеймс Уорлик декларирует свои 6 принципов урегулирования, которые явно никакого отношения к урегулированию не имеют. Не слишком отягощенные модернизацией старые «Мадридские принципы» были почему-то оглашены в вашингтонском Карнеги-центре от лица одного сопредседателя, чего никогда прежде не было.

Зачем?

Все, что происходит, происходит после Крыма и во время Украины, которая все изменила или, как минимум, усугубила. Порыв Армении в Таможенный союз, и без того довольно прохладно оцениваемый Астаной и Минском, на фоне Донецка, похоже, было решено признать угасшим, по крайней мере, временно. И это, кажется, Ереван даже немного обрадовало, тем более что очень ко времени об открытой двери в Европу напомнил посетивший Ереван президент Франции Франсуа Олланд. Все это не выходит за рамки риторических упражнений, но, похоже, давление на Армению со стороны России несколько ослабло, хотя время от времени выступать в том жанре, в котором Серж Саргсян выступил на ОДКБ, армянской власти придется. Что едва ли может быть сочтено ею чрезмерной платой за успех решения своих прежних внутриполитических проблем.

Азербайджан, судя по всему, действительно несколько встревожен намеками недоброжелателей о возможном майданном сценарии. И это могло бы объяснить наступление на несогласных, если бы подобный сценарий в стране, где оппозиция фактически самораспустилась, выглядел сколь-нибудь вероятным. Особенности постсоветских режимов в том и состоят, что они легко верят в опасность прецедентов, шла ли речь о «цветных революциях» или «арабской весне».

Но, похоже, куда большее беспокойство вызывает у Баку российская активность на Украине, признаки схожести с которой руководство страны может легко усмотреть и на Каспии, и на лезгинском севере, и в самом Баку, где раздача георгиевских ленточек массовой не получилась, но некоторый ажиотаж вызвала.

В этой ситуации ссора с Уорликом выглядела довольно резким демаршем, который мог бы и в самом деле стать знаком лояльности Москве. Возможно, так оно и было, но в этом случае, скорее, это было публичным сигналом. В непубличной же сфере едва ли Москву и Баку подстерегают серьезные риски взаимного обострения. Москва уже привыкла выстраивать отношения с Азербайджаном, исходя из той дистанции, которую последний решительно обозначил. Да и не исключено, что азербайджанская власть просто решила использовать момент для короткой и решительной расправы со своими критиками, и этот жанр органично сочетается с приветливостью по отношению к Москве и недружелюбным взглядом на Запад. Если так, то Запад оценил. Задержанию Юнусовых при попытке вылететь из Баку не помешало то, что провожал их в аэропорту французский посол. Однако этот факт никоим образом не омрачил визит Олланда в Баку, с которого, кстати, он и начал свое южнокавказское турне.

А принципы Уорлика, кажется, для того и были продекларированы, чтобы все задались конспирологическим вопросом: почему сейчас и почему один? Впрочем, в поисках ответов поупорствовать никто особенно не успел, поскольку слишком быстро стало ясно, что всерьез к ним никто все равно не отнесся. Время разжалось, праздники закончились. Год столетия геноцида начался.

Вадим Дубнов