Историк Раймон Кеворкян: Отрицание геноцида – это его продолжение

– Господин Кеворкян, о геноциде армян издано много книг, но Ваше исследование – одно из наиболее фундаментальных. Чем Ваша книга отличается от других изданий?

– Действительно, работ о геноциде издано немало. Моя книга отличается от других изданий тем, что в ней я исследую в основном институциональные, политические, социальные и даже психологические механизмы, которые привели в конечном итоге к уничтожению армян в Османской империи. «Уничтожать, чтобы построить свое» – таков был лозунг комитета младотурок «Единение и прогресс». Я решил поставить себя на такой уровень исследования, на котором основное внимание уделяется младотурецкой и армянской элитам. Именно внутренняя политика Османской империи, рассмотренная с точки зрения имперских элит, стала отправной точкой, определяющей проблематику исследования.

– В книге очень много фактов, которые до сегодняшнего дня были или неизвестны мировой общественности, или даже скрыты от нее. Как Вам удалось раздобыть новые материалы?

– Многих, возможно, удивляют медленные темпы расследования резни. Хотя руководство Турции заявляет об открытом доступе к материалам по геноциду армян, на самом деле это не так. Турецкие источники, в частности архивы ЦК младотурок, очень скудны, а материалы о его военизированных формированиях и особой организации вообще недоступны. Более 500 страниц этой книги содержат новые, ранее не обнародованные данные, которые я в течение 20 лет собрал из разных источников. Эта работа похожа на пазл, в котором все части должны найти свое место, чтобы показать общую картину. Я в большой степени построил свою работу на материалах, которые до сих пор не использовались. Это архивы информационного бюро, созданного Армянской патриархией. Основной задачей этого бюро был сбор информации по депортации и уничтожению армян для предъявления обвинений лидерам младотурок.

Основной фонд документов, которые послужили основой для книги, обширен и помог мне пролить свет на прежде неизвестные проявления этой вспышки массового насилия. Но эти источники не позволили мне проникнуть в глубины системы, созданной младотурками, тут остается еще много неизвестного.

– Господин Кеворкян, Вы также автор многочисленных работ по современной истории Армении, об армянской диаспоре многих стран мира. Какой теме Вы придаете особое значение, что для Вас приоритет?

– Особое место в работе я уделяю теме геноцидов: и геноциду армян, и холокосту еврейского народа, и уничтожению людей в Руанде... Изучая последствия этих общечеловеческих трагедий, я пришел к выводу, что все решения и действия, направленные на планомерное уничтожение народов, очень схожи между собой. Например, чаще всего резня происходит во время большой войны или военных действий, второе условие – это наличие автократического руководства, когда инакомыслие не только не признается, но и становится опасным для жизни. В результате у власти оказываются радикально настроенные силы, и они творят зверства.

Эти проблемы у меня в приоритете. Я не ставлю перед собой политических целей, а хочу донести до мировых академических кругов всю правду об армянах, и в частности об их геноциде в Османской империи. В книге «Геноцид армян. Полная история» я поставил цель провести тщательный анализ всего, что произошло с армянским народом век назад. Мне удалось подробно рассказать и показать судьбу каждого города, села, каждой армянской семьи.

– Каким Вам видится решение «армянского вопроса», учитывая, что Турция не собирается признавать факт геноцида?

– Особых иллюзий в вопросе признания геноцида я не питаю. Турция отрицает геноцид армян, так как руководство этой страны проводит ту же политику на костях армянского и других народов, что и его предшественники, организовавшие резню. Идеология у него та же – непризнание вины и вытеснение нацменьшинств. Но это совершенно не означает, что мы должны смириться с таким положением дел. Нет. Наша борьба будет продолжаться. Я не надеюсь на то, что к туркам через 5, 10 или 20 лет придет покаяние. Не верю также, что новое поколение турок прозреет. Нужна ежедневная, кропотливая работа, и результат будет. Нация, потерявшая уважение и доверие, обречена.

Мне кажется, что в Турции в последние годы происходят колоссальные изменения в этом вопросе. Я имею в виду интеллектуальную прослойку общества, но не власти, властей это не касается. Сегодня в Турции отношение властей к курдам почти такое же, какое 100 лет назад было к армянам, и это видит демократическая часть общества. В сознании образованной части турецкого общества зреет понимание проблемы и признание факта геноцида армянского народа, который совершили их деды и прадеды. Общество обеспокоено будущим своей страны, в последние месяцы в Турции все больше говорят о геноциде армян, о его признании и о ликвидации последствий.

По опросам, среди молодежи от 18 до 30 лет более 30% готовы признать геноцид. Но нам, армянам, к этому вопросу о признании нужно подходить осторожно и с пониманием того, что предстоит огромная работа и действовать нужно последовательно. Во-первых, нужна полная инвентаризация всего армянского, что еще сохранилось, я имею в виду церкви, здания, памятники культуры. Нужно добиваться гарантий государства о сохранении этих памятников. К сожалению, у нас есть примеры обратного – того, как на храм в Ахтамаре был водружен 5-метровый флаг Турции или портрет Мустафы Кемаля. Мы знаем и о запрете зажигать свечи внутри храмов и т.д. Над подобными действиями властей Турции смеются во всем цивилизованном мире. С приближением 100-летия геноцида армян Турция подвергается определенному прессингу, особенно со стороны демократических сил Франции и США. Издается большое количество книг, снимаются документальные и художественные фильмы, и в такой обстановке Турции все труднее отрицать факт геноцида.

– Кемалистская Турция обвинила и осудила преступников, тем самым признала геноцид. Насколько правильно сейчас добиваться признания Турцией геноцида? Может быть, усилия следует направить в другое русло?

– Вся проблема в том, что мы, армяне, недостаточно хорошо информированы о событиях 100-летней давности, и это сказывается на действиях и решениях, которые принимались и принимаются различными армянскими организациями.

Что произошло на самом деле? К власти после геноцида пришли кемалисты, которые скинули всю вину за него на представителей партии «Единство и прогресс». Осудив руководителей младотурок в лице Талаата, Энвера и других, они тем самым освободили от ответственности себя. Но вся система власти осталась прежней. Было 50 судебных процессов – и только троим была вынесена смертная казнь, многие преступники, покинувшие Турцию, затем спокойно вернулись, благополучно жили – даже в отобранных у армян домах, и никто их не тревожил. Если бы не наши герои-мстители, такие как Согомон Тейлерян, эти нелюди продолжали бы топтать землю. Мустафа Кемаль окружил себя командой, каждый в которой был причастен к геноциду. Поэтому, если бы ваш вопрос был задан до двадцатых годов прошлого столетия, возможно, он был бы актуален, но начиная с 1920 года и по сей день Турция отрицает факт геноцида армян. Я считаю, что отрицание – продолжение геноцида.

– Если Турция признает геноцид армян, готовы ли мы – государство или организации диаспоры – выступить в качестве правопреемников?

– Мне кажется, к признанию геноцида армян Турцией армянский народ готов. На протяжении последних десятилетий армянские организации Спюрка глубоко изучали вопрос и вместе с Республикой Армения выработали план действий. Существует кадастр всех видов армянской собственности в Турции – там содержатся сведения об объектах, которые принадлежали армянам. Ярким примером сотрудничества армянских организаций диаспоры с Арменией является их совместное участие в деле Перинчека. Напомню, что в 2008 году один из судов Швейцарии осудил лидера Рабочей партии Турции Догу Перинчека за отрицание геноцида армян.

– Господин Кеворкян, Вы родились во Франции. Ваша семья также была среди пострадавших в годы геноцида. Где на исторической родине жили Ваши родные? Как они оказались во Франции?

– Мои деды – выходцы из Западной Армении. Отцовская сторона – из Харберда, а материнская – из Себастии. Из большой харбердской семьи в живых остался только мой дед. Правда, в шестидесятые годы прошлого столетия, когда деда уже не было в живых, мы узнали о том, что его сестра чудом спаслась и живет в Стамбуле. В 1967 году мы с братом и матерью навестили ее.

Пятнадцатилетним парнем деду удалось бежать, но через пять лет он вернулся в Турцию, где его призвали на работу в каменных рудниках. Поняв, что ему грозит смерть, он сбежал во Францию, в Марсель, сменив свою настоящую фамилию Харбетян на Кеворкян. В Марселе родились и мой отец, и я сам, но я позже переехал в Париж.

Родня моей мамы также приняла мучительную смерть в пустыне, лишь ее отец, Саак, выжил, приняв ислам в 10-летнем возрасте. Он смог устроиться помощником кузнеца, и его не тронули. Но уже в 1921 году он через Стамбул выехал во Францию. Так что судьба моей семьи ничем не отличается от судеб десятков тысяч армян.

– Успели ли Вы познакомиться с армянской диаспорой России?

– К сожалению, я очень плохо знаю армян России, так как впервые приехал в Москву. Мое общение с российскими соотечественниками ограничивалось студентами, которые приезжали в Париж и которым я мог быть чем-то полезен. Из российских армян знаю Рубена Варданяна – наши организации сотрудничают в научных проектах.

Армянская диаспора России очень молода и находится в процессе становления, и понятно, что для этого нужно время. Через пару поколений образуется ядро, которое будет хранить национальную культуру, язык, традиции. Поэтому мне очень интересна нынешняя поездка в Россию, я уже познакомился со многими соотечественниками и вижу в диаспоре большой потенциал.

Кстати, меня удивляет тот факт, что среди русских историков нет специалистов не только по геноциду армян, но и по стратегии царской России в

1-й мировой войне на территории Османской империи. При этом в архивах МИД и Министерства обороны сохранились материалы, которые касаются политики России по отношению к национальным меньшинствам: армянам, грекам, курдам, которые жили в Турции в начале ХХ века. Эти сведения имеют для нас, историков, очень большое значение. К сожалению, я сам не могу изучать эти архивы – не владею русским языком, и здесь, конечно, роль русских историков могла бы быть чрезвычайно велика.

Пользуясь случаем, хочу выразить Вардкезу Арцруни и Армену Хечояну благодарность в деле издания моей книги на русском языке.

– Президент Турции Эрдоган пригласил Сержа Саргсяна 24 апреля в Турцию на празднование 100-летней годовщины битвы при Галлиполи. Как Вы восприняли эту новость?

– Я читал в эти дни турецкие газеты, которые с юмором отнеслись к этому приглашению. Турецкая пресса с издевкой назвала эту авантюру Эрдогана «турецким фиаско». Очевидно, что, приглашая 24 апреля лидеров всех стран, в том числе Сержа Саргсяна, на празднование победы в битве при Галлиполи, Эрдоган совершил политическую ошибку. Мы должны сделать все, чтобы руководители многих стран приехали в Ереван в этот знаменательный и трагический для армянского народа день.

– Где Вы собираетесь встретить 24 апреля 2015 года?

– Каждый год я в Париже участвую в митингах и пикетах, посвященных геноциду армян. И сейчас я не изменю традиции.

Беседу вел Григорий Анисонян