Титан металлургии

В 1940 году указом Верховного Совета СССР Иван Федорович Тевосян назначается народным комиссаром черной металлургии СССР. В этот период заводы черной металлургии переживали трудные времена, тормозили развитие всех отраслей народного хозяйства.

Положение в Наркомате черной металлургии Тевосян охарактеризовал как «организационный хаос», как «канцелярию из 2000 человек, занятых писаниной вместо организации управления производством».

«Мы отучились по-настоящему реагировать на перебои в работе заводов. Нельзя плевать на то, что завод стоит, что у него нет угля. Пишете слишком много бумаг, забывая своего ребенка – завод. Начальники главков, их заместители должны ежечасно драться за нормальную работу своих предприятий, чтобы ни один агрегат не стоял, а у нас стоит завод – и никакой тревоги! Берите командировки и поезжайте! Научите людей! Можно, конечно, приехать на завод, создать себе хвост – директор, главный инженер, партком. С директором поговорил, с 2–3 стахановцами пообщался – и назад, в Москву... Так дело не пойдет!» – заявил Тевосян на хозяйственном активе наркомата.

«Я наблюдал, как готовят руководящие кадры за границей, – говорил Тевосян. – Почти все руководители крупных предприятий начинают простыми рабочими. Вся дирекция Круппа – это люди, которые прошли производственную школу в цехе. Тем более мы должны взять твердую линию на то, чтобы во главе цеха стоял инженер, хорошо знающий дело, поработавший изрядно у печи».

Тевосян взялся за перестройку работы отрасли. В первом полугодии 1940 года предприятия наркомата выполнили план на 94,5%, во второй половине года увеличились выплавка чугуна и стали, производство проката по сравнению с первым полугодием. Черная металлургия вернула утраченные позиции, сохранив их и в первом полугодии 1941 года.

24 июня 1941 года Сталин подписывает постановление о создании Совета по эвакуации, призванного организовать «эвакуацию населения, учреждений, военных и иных грузов, оборудования предприятий и других ценностей» западной части СССР. В этот день в Кремле состоялось первое совещание наркомов с обсуждением задач работы промышленности во время войны, на котором присутствовал и Иван Тевосян. Металлургия получила важнейшее задание – нужно было увеличить выплавку металла, необходимого во все возрастающем количестве для производства военной техники. Кроме того, сразу стало очевидно, что эвакуация заводов неизбежна.

27 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли совместное постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества».

Основным центром сосредоточения производительных сил стал Урал. Из 1532 предприятий, перебазированных на восток, в июле-ноябре 1941 года на Урал было направлено свыше шестисот. Тысячи эвакуированных квалифицированных рабочих, инженеров и техников пополнили ряды металлургов и горняков на предприятиях Магнитогорска, Свердловска, Нижнего Тагила, Первоуральска, Челябинска и других городов.

В августе 41-го начались демонтаж и эвакуация Днепропетровского завода. Уже 9 августа на восток был отправлен первый эшелон с оборудованием и основными кадрам баллонного цеха. 19 августа последовал девятый, последний эшелон. Всего ушло свыше шестисот железнодорожных вагонов с оборудованием, остродефицитными материалами, аппаратурой, инструментами, запчастями и некоторыми видами готовой продукции. Вместе с семьями на Урал выехали четыре тысячи работников заводов. Коллективу завода «Запорожсталь» пришлось спасать оборудование под огнем гитлеровцев. В здании Первоуральского новотрубного завода в кратчайшие сроки было смонтировано новое оборудование, и уже 23 сентября 1941 года цех дал первую продукцию. В октябре ее стали отгружать для фронта.

На оккупированной немцами территории до войны производилось 2/3 общего объема чугуна и 58% стали. После оккупации Украины и перекрытия транспортировки из Грузии (Чиатурское месторождение) черная металлургия в значительной степени лишилась сырья, руды. Были приняты срочные меры по строительству рудников на севере Свердловской области, в Казахстане. В декабре 1942-го при крайне низкой степени механизации и большой нехватке кадров горняки все же перевыполнили установленный им план. В результате добыча марганцевой руды увеличилась по сравнению с 40-м годом в 12, а в 1943-м – в 17 раз. Основная тяжесть в обеспечении страны металлом легла на Магнитогорский и Кузнецкий комбинаты, а также на старые уральские заводы.

Люди работали на пределе своих сил. «Горняки живут в наскоро приспособленных бараках и землянках. В помещениях тесно и холодно. Питание из общего котла. Но, несмотря на невзгоды и лишения, работают по 12 часов в сутки. Инженеры и техники тем более: их труд не нормирован. Счета времени здесь нет, есть только счет загруженных вагонов», – так описывает М.?Саркесеев разработку месторождения близ Джезказгана для снабжения марганцем Магнитогорского и Кузнецкого комбинатов.

Нарком Иван Тевосян не только блестяще справился с масштабной задачей по руководству передислокацией предприятий – он сумел организовать и решение сверхзадачи. На уральских металлургических заводах было налажено производство сталей такого качества, каких не выплавляли на заводах Германии. В частности, броня советских танков Т-34 оказалась прочнее брони гитлеровских машин, что во многом предрешило исход битвы на Курской дуге.

Примечательный факт о танковой броне приводит знавший Ивана Федоровича доктор технических наук Валентин Кудрявцев: «Как-то И.В. Сталин спросил И.Ф. Тевосяна, почему броня советских танков показала себя лучше немецкой. Ответ был таким: «Фашистская Германия имела развитую электросталеплавильную промышленность и использовала такие же предприятия в захваченных странах. Металлолом или скрап, который шел на выплавку немецкой броневой стали, был значительно «заражен» цветными металлами. Это снижало вязкость и прочность металла. Советскую же броневую сталь из-за того, что был потерян основной парк наших электропечей на Украине, в Запорожье, пришлось плавить в мартеновских печах со значительной долей чугуна, который был чист от примесей цветных металлов, так же как и наш металлолом – ведь электромашиностроение и электрометаллургия у нас только начали развиваться. И оказалось, что наша сталь обладает лучшей вязкостью и не растрескивается при ударе снаряда».

Нарком лично контролировал весь ход работ и требовал этого от начальников цехов и директоров предприятий.

«Думаю, что процесс перевода черной металлургии на военные рельсы в условиях массового перемещения крупнейших предприятий, временной потери важных сырьевых и топливных баз мог бы быть более болезненным и длительным, если бы у руля отрасли не находился такой выдающийся инженер и государственный деятель, как И.Ф.?Тевосян», – вспоминает Павел Матевосян, главный инженер завода «Красный Октябрь».

За 4 года войны на востоке страны было сооружено 10 доменных, 29 мартеновских, 16 дуговых электрических печей, 15 прокатных станов. В 1943 году советская металлургическая промышленность производила стали больше, чем Германия.

24 ноября 1942 года Иван Тевосян указом президиума ВС СССР «за образцовое выполнение задания правительства по производству боеприпасов» был награжден орденом Трудового Красного Знамени.

После поражения немцев на Курской дуге состоялось самое большое за время войны награждение руководителей тыла. Вместе с членами Государственного комитета обороны В. М. Молотовым, Г. М. Маленковым, Л. П. Берия, Н. А. Вознесенским и А. И. Микояном звание Героя Социалистического Труда получили И. Ф. Тевосян, его первый заместитель Коробов и нарком угольной промышленности Вахрушев. В указе о присвоении ему этого высокого звания говорилось: «За Ваши исключительные заслуги перед государством в области организации производства качественного и высококачественного металла для всех видов вооружения, танков, авиации и боеприпасов в трудных условиях военного времени».

Впоследствии председатель Госплана СССР, первый заместитель председателя Совета Министров Н. К. Байбаков скажет: «Тевосян – титан металлургии. Мне всегда казалось, что каждое дыхание домен и мартенов в каждый час и каждую минуту контролировал и регулировал этот человек удивительной трудоспособности».

Изгнание противника из районов Нижнего Поволжья, Северного Кавказа, Ростовской области, Донбасса послужило сигналом к восстановлению предприятий черной металлургии («Запорожсталь», «Днепроспецсталь», Криворожский комбинат и т.д). Начинать нужно было с проектных работ по восстановлению разрушенных заводов, зачастую с нуля. Иван Тевосян требовал разрабатывать несколько вариантов основных проектных решений, с тем чтобы выбрать максимально целесообразный. По существу, он вводил конкурсное проектирование.

На сталинградском заводе «Красный Октябрь» восстановительные работы начались 3 февраля 1943 года. «После разгрома врага под Сталинградом мы пришли на руины завода, – вспоминает Павел Матевосян. – Вокруг лишь битый кирпич да изуродованные цеховые здания». В августе 1943-го было принято постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». Приступать к подготовительным действиям по восстановлению южных предприятий нужно было, не оставляя усилий по производству чугуна, стали, проката для нужд фронта на восточных предприятиях, решая вопросы ввода там новых мощностей. Нужно было укомплектовывать предприятия на освобожденных территориях кадрами, снабжать их оборудованием и обеспечивать энергией.

В марте 1944-го первую плавку стали осуществил металлургический завод в Бегавате (УзССР), в декабре – в Темиртау (КазССР). Начали давать металл восстанавливаемые Новотульский, Косогорский и другие заводы центра и частично юга страны.

В 1944 году было восстановлено 11 домен, 43 мартена, 22 прокатных стана, 43 коксовых батареи. Заработали новые предприятия металлургии, начавшие строиться во время войны: Челябинский металлургический, Челябинский трубопрокатный, Чебаркульский металлургический, Актюбинский ферросплавный, Узбекский и Казахский металлургические заводы. На востоке шло полным ходом строительство новых заводов и совершенствование старых.

«Роль Тевосяна в развернувшемся восстановлении предприятий была также очень велика, в это дело он вложил максимум энергии и инициативы. В черной металлургии не было, наверное, ни одного предприятия, где бы Тевосян не побывал, где бы не помог найти кратчайшие пути к решению сложных инженерных задач. Всю грандиозность, всю сложность этой задачи трудно представить. Выполнение ее требовало от руководителя вдесятеро больше усилий, чем работа в мирное время, иначе говоря, работы на износ на пределе человеческих возможностей. И для выполнения ее нужен был именно такой человек, как Иван Федорович Тевосян, который мог спать по несколько часов в сутки или вовсе не спать, без конца переезжать с места на место, ежедневно вести переговоры со многими людьми и т.д.», – пишет в своих воспоминаниях Владимир Жигалин, начальник отдела Наркомата тяжелого машиностроения СССР.

Следует отметить, что в третьей, завершающей фазе войны наблюдался значительный рост германских вооруженных сил, особенно в техническом отношении. Так, количество танков и самоходных артиллерийских установок (САУ) в вермахте к 1 января 1945 года составило 12?900 единиц, в то время как к 1 января 1943 года – только 7927. Программа военной мобилизации промышленности Германии началась в январе 1942-го, но серьезные результаты стала давать лишь в 1943-1944 годах. Поэтому стратегическая инициатива оставалась за СССР, мобилизовавшим все силы на создание индустрии вооружения значительно раньше.

Еще до окончательной победы началось использование немецкого оборудования. В феврале 1945 года в Верхней Силезии начала работу группа Наркомчермета. Главное трофейное управление передавало отрасли десятки передвижных кранов, экскаваторов, компрессоров, металлорежущих станков, другой самой различной техники. Особому монтажному управлению были переданы 10000 военнопленных и мобилизованного немецкого населения необходимой квалификации, 5000 человек из репатриируемых граждан СССР. Также с немецких заводов в Верхней Силезии были вывезены десятки тонн готового проката, тысячи тонн труб, сотни тонн стальных канатов.

Летом 1945 года в Германию отправилась группа руководящих работников во главе с Тевосяном. Нужно было определить техническое состояние немецких промышленных предприятий, в соответствии с решениями Ялтинской конференции подлежащих демонтажу и отправке в СССР, и попутно ознакомиться с достижениями немецкой металлургии во время войны. Иван Федорович обратил особое внимание на металлургический процесс, не требующий доменного и коксового газа – на конвертерный способ производства стали. Уже тогда он понимал, что за этим способом будущее, и подводил фундамент под его изучение и внедрение в Советском Союзе.

Впереди был огромный фронт работы в мирное время.

Мария Якубович