Свадьбы Зангезура: Армянские обряды и обычаи 2-й половины XIX – начала XX в.

Из дневника Назара Ширакуни (Назарета Инджасулянц-Ширакуни), учителя зангезурского села Хндзореск (1904 г.): «Зангезурский уезд входит в состав Елисаветпольской губернии и представляет долину, заключенную между Карабахскими и Нахичеванскими горными цепями. О происхождении названия «Зангезур» существуют в народе разные предания. По одному преданию, оно произошло от искаженного армянского слова «цакери-дзор» – ущелье дыр, а по другому – от искаженного армянского слова «занг зоравор» – колокол сильный, так как в монастыре, в двух верстах от Герусов (Гориса. – М. и Г.?М.), когда-то находился огромный колокол, благовест которого доносился далеко за несколько десятков верст, почему и народ привык говорить «занг зоравор»; но некоторые подтверждают, что оно произошло от слова «цахкадзор» – ущелье цветов».

Свадьбы в армянских селах Зангезурского уезда – Татеве и Арцванике – совершенно патриархальны и мало подвержены веяниям времени. В брак вступают, не достигнув совершеннолетия, и в самых удивительных возрастных сочетаниях: четырнадцатилетний мальчик может жениться на восемнадцатилетней девушке или шестнадцатилетний – на тринадцатилетней и т. д.

Сельский учитель Николай Григоров пишет (1892 г.): «Село Татев получило свое название от находящегося в двух верстах Татевского монастыря. Местные армяне производят слово «Татев» от армянских слов «та-тев», что значит в переводе «даст крыло». О происхождении такого названия сюникские армяне рассказывают следующую легенду: опытный каменщик, успешно окончив постройку Татевского монастыря, стоя на высокой стене его, потребовал от рабочих две дощечки, взял их в руки, поцеловал их и произнес: «Св. Дух пусть даст мне крыло». Не успел он произнести эти слова, как у него выросли крылья, и он улетел и скрылся из виду. Все попытки рабочих и собравшихся христиан найти каменщика в окрестностях Татева оказались безуспешными. Не зная средства, как разобрать поставленные в храме, для строительных работ, громадные леса, и узнав, по слухам, что каменщик-строитель монастыря живет в Константинополе, местные христиане отправили к нему посла с просьбою – приехать и докончить постройку храма. Несмотря на настойчивые просьбы посла, каменщик сам не приехал в Татев, но открыл ему секрет, как разобрать леса… Село Татев расположено в центре Зангезурского уезда, на правой стороне ущелья реки Базар-чай (Воротан. – М. и Г.М.), при притоке его Чгрвани, в 16 верстах от заштатного городка Герусы и в 104 верстах, к юго-западу, от города Шуши».

Свадьбы здесь, как и во многих других армянских селениях, играются зимой, когда все полевые работы бывают окончены, а съестных припасов в крестьянских домах накоплено предостаточно. Обручение молодых происходит по взаимному согласию их родителей, но никак не по обоюдному желанию обручаемых. Решивший засватать невесту молодой человек, возвращаясь домой с чужбины, привозит пару нарядных костюмов из дорогой материи и своим внешним видом привлекает к себе внимание отцов, желающих выдать дочерей замуж. При этом меняется не только его внешний вид, но и манера поведения: позабыв былую беззаботность, он делается степенным и серьезным. Для родителей молодого человека такая перемена является знаком, что с обручением сына следует поторопиться. Заручившись предварительным согласием родителей невесты, отец жениха с несколькими близкими родственниками отправляется в их дом, взяв с собою несколько обручальных принадлежностей из серебра. Спустя год или два после обручения начинают готовиться к свадьбе.

Родители жениха заблаговременно запасаются всеми необходимыми для пира съестными припасами и напитками: несколькими карасами вина, 2 – 3 бурдюками водки, двумя быками, одной коровой. Корову вместе с 20 тунгами (тунг равен 4 литрам) вина и 2 тунгами водки сторона жениха посылает в дом невесты. Вообще, свадебный провиант, передаваемый женихом, определяется особой договоренностью, которая за месяц до свадьбы заключается в доме родителей невесты. Тогда же оговаривается приданое невесты, подарки жениха ее родителям, а также дата свадьбы. Договоренность эту местные жители называют «тур у ар», дословно – «дача и взятие».

Накануне свадьбы в дом жениха приглашаются музыканты (зурначи и доолчи) и гости – из каждого дома по одному человеку. Гости поздравляют родителей жениха со свадьбой сына, угощаются и расходятся. На следующее утро устраивается обед. Сначала угощают мужчин, затем – женщин. Женщины единожды посещают свадьбу. Являясь к жениху, каждая из них приносит в подарок 20 копеек, а в дом родителей невесты – пару чулок или толахов (род портянок, ткется из шерсти или шелка). Во все время свадьбы заливается зурна и громко гремит доол (барабан). Музыка исполняется разная – танцевальные мелодии сменяются мотивами для приема и провода гостей. Приглашенные из окрестных селений гости жениха и невесты безотлучно находятся в их домах, а односельчане все четыре дня ежедневно приходят на торжество из своих хижин. О времени начала пиршества и приема гостей, а также о времени их проводов, как говорилось выше, возвещает зурна. На второй день, к вечеру, жених из знакомых ему молодых людей организует себе свадебную свиту. Жених выбирает двух шаферов («хач-ехбайр ев фесахбер»), которые, до прихода невесты в дом, должны постоянно находиться рядом с ним, а также назначает управляющего всем свадебным церемониалом, называемого «тойбаши» (глава свадьбы). Каждый из назначенных женихом членов свиты должен исполнить разные поручения тойбаши. В тот же день, поздним вечером, свадебная процессия в сопровождении зурны направляется из дома жениха в дом невесты, если суженая живет в том же самом селении. Если же невеста из другого села, жених со свитой, в зависимости от расстояния, выезжает пораньше. Невесте он везет подвенечный наряд, сделанный из бархата или шелковых тканей. В отсутствие жениха и зурны пиршество у родителей жениха не прекращается.

Венчаются молодые на третий день. На пути следования в церковь к венцу и обратно родственники жениха и симпатизирующие новобрачным сельчане, мимо домов которых проходит свадебная церемония, стреляют из ружья, беспрестанно выкрикивают «ура» и с крыш домов обсыпают праздничную процессию разными фруктами, которые потом подбираются детьми и беднотой. Новобрачным на больших медных блюдах выносят хлеб-соль, разные сладости, закуски и вино. По возвращении из церкви новобрачных и их свиты у родителей невесты дается обед. Согласно обычаю, за обедом жених делает недовольный вид и отказывается от еды, пока ему не подносят подарки. После обеда при звуках зурны новобрачные и их свита начинают готовиться к отъезду. Зурна при этом исполняет печальную мелодию, вполне соответствующую настроению невесты, расстающейся с родительским домом, и ее родителей, провожающих свою дочь в чужую семью. После трогательного прощания жених со своими спутниками садятся на коней, невесту берет на седло так называемый брат жениха, и церемония, под звуки зурны, направляется к дому жениха. Барабан, зурна, песни молодых людей, джигитовка на конях чрезвычайно оживляют картину свадебного поезда.

На четвертый день, во время ужина, проводится сбор пожертвований («канч»). По указанию тойбаши, один из зурначей приглашает всех гостей, начиная с самых близких родственников, чтобы они сделали пожертвования. Звучит это примерно так: «Дорогие гости! Каждый из вас, вероятно, принес в подарок новобрачным какую-то денежную сумму. Соблаговолите поднести ее выборному!» Гости кладут деньги на разостланный подвенечный шелковый головной платок невесты, в углах которого горит по одной восковой свече. Выборный каждый раз объявляет гостям о размере очередного денежного поднесения, а глашатай сообщает об этом во всеуслышание примерно в следующих выражениях: «Кум жениха (такой-то) в честь новобрачных принес 10 рублей. Дай Бог ему здоровья и благоденствия! Пусть его дети (или братья) удостоятся такого же счастья (т. е. женятся)!» Подобные сборы позволяют собрать от 60 до 130 рублей и на свадьбах зажиточных крестьян зачастую покрывают все расходы по организации торжества. По окончании последнего свадебного пира гости расходятся, но молодежь с женихом веселится еще несколько дней. Свадьбы бедных крестьян справляются гораздо скромнее, длятся только один день и обходятся без денежного сбора.

Из записей Ефрема Мелик-Шахназаряна, учителя села Арцваник (1898 г.): «Ерицваник, известный под искаженным именем Арцваник, получил свое название от находящегося в 2-х верстах от селения древнего монастыря «Ерицакаванк» (монастырь Ерицака). Селение неоднократно подвергалось нашествию разных завоевателей: в конце XIV века Тамерлан предал его сожжению, не пощадив и монастыря. Затем, в начале прошедшего столетия Фатали-хан разгромил селение и разрушил монастырь, прекрасные камни которого послужили материалом для постройки его дворца… Селение Арцваник расположено в 32 верстах от реки Аракс, в 97 верстах от города Шуши и в 42 верстах от главного административного пункта Зангезурского уезда, селения Герусов».

Сообщение о предстоящей в скором времени свадьбе для брачующихся обычно бывает неожиданным. Родители объявляют сыну, что завтра должна быть сыграна его свадьба, в то время как молодой человек не имеет никакого представления о своей будущей жене. Взрослая она или малолетняя, смышленая или глупая, красивая или не очень – задумываться об этом ему бессмысленно. Коли родителям нужен этот брак, он обязан без всяких возражений исполнить их волю. Между тем побуждения родителей в этом деле могут не иметь ничего общего с возможностью обретения в брачном союзе простого человеческого счастья. Гораздо более важным может оказаться разрешение с помощью заключения брака, например, следующей ситуации: должник не в состоянии вовремя уплатить долг, обычно – не более 100 рублей, но у него есть сын, а у кредитора дочь, имеющая физические недостатки. Если должник берет в жены своему сыну дочь кредитора, долг, в таком случае, считается погашенным или отсроченным на продолжительное время.

Выбрав невесту, отец или один из близких родственников жениха отправляется в дом девушки и подносит ее родителям несколько яблок с воткнутыми в них серебряными монетами, несколько плодов граната, немного кишмиша и конфет. Эти дары служат знаком того, что пришедший пришел просить согласия хозяев на брак их дочери со своим сыном или родственником.

Иногда родители девушки отвечают отказом и для приличия предлагают взять обратно принесенные дары. Фрукты, однако, частично бывают уже съедены во время разговора, остальная же часть остается несостоявшейся невесте. В случае согласия снова приносятся подарки, на этот раз уже более ценные.

При втором поднесении подарков между родителями молодых людей заключается нечто вроде свадебного контракта, состоящего в том, что жених обязуется принять на себя некоторые расходы будущего тестя по устройству свадебного пиршества, а именно – послать быка, 5 – 6 пудов вина, 20 фунтов водки, голову сахара, фунт чая и т. д.

Обручение совершается иногда без присутствия священника. «Честное слово дороже всякого присутствия посторонних в нашем деле», – говорят родители молодых. Между обручением и венчанием может пройти от одного месяца до 2 – 3 лет, и за это время обе стороны имеют право взять назад свое «честное слово». Трех- или двухлетний срок до свадьбы допускается только в том случае, когда жених еще слишком юн или когда он находится в отъезде (напр., на заработках) и его родители не хотят, чтобы выбранная ими девушка досталась другому; потому что если известная чета уже связана узами обручения, то родителям совестно отказаться от своего «честного слова», хотя оно, как выше сказано, и не имеет значения бесповоротного обязательства.

Покончив с основными свадебными приготовлениями, договариваются с играющими на зурне музыкантами. За трехдневную работу зурначи обычно получают 5 – 6 рублей и дополнительно – 10 процентов от суммы, собранной во время обряда «зов». Кроме того, сазандарам (музыкантам, играющим на щипковом инструменте типа лютни) перепадает от так называемого «шабаша» – добровольных пожертвований гостей в их пользу.

Утром, накануне свадьбы, неожиданный звук зурны возвещает о необходимости приготовиться к празднику, и через час дом жениха уже полон людьми. Выпив по рюмке водки и закусив, все расходятся по домам в приятном ожидании вечернего ужина с сытным «куркутом» (род пшеничной каши, сваренной с говядиной или бараниной).

Утром следующего дня молодая чета идет к венцу. По окончании обряда венчания в сопровождении играющих зурначей все отправляются в дом невесты. Для привлечения большего внимания молодые люди во время шествия танцуют перед новобрачными и стреляют из пистолетов. Если свадьба играется зимой, деревенские мальчуганы, заранее приготовив по десятку снежков, ждут в засаде приближения церемонии. С появлением новобрачных невеста бывает обстреляна снежками. Есть поверье, что удачно попавший в невесту снежок предвещает счастье тому семейству, к которому принадлежит меткий мальчуган.

Пообедав в доме невесты, к вечеру вся веселящаяся компания точно так же сопровождает новобрачных в дом жениха. Здесь, пока молодые еще находятся во дворе, из комнаты выходит отец или мать жениха, целует обоих и сыплет на голову невесты орехи. Это старинный обычай – на царских свадьбах новобрачную осыпали золотыми монетами. На пороге дверей свекровь подносит невестке глиняный кувшин, в который она опускает какую-нибудь монету. Это действо предвещает, что новоприбывшая сможет готовить много масла и заполнять им немало таких кувшинов. Под ноги невесте кладут глиняные тарелки, которые она должна разбить ударом ноги. Таким образом от новобрачных удаляются злые духи.

Иногда перед новобрачными режут барана, и если в это время кто-нибудь обмакнет лезвие ножа в кровь жертвы и тотчас закроет его, то семейный очаг молодых будет застрахован от несчастий.

Затем невесту заводят в комнату и далее – в особо устроенное место, огороженное занавесом. Невеста продолжает здесь стоять, пока свекровь не укажет ей место, где бы она могла сесть. После этого приводят мальчика и сажают новобрачной на колени, чтобы первенцем у нее был сын. На следующий день молодой дают в руки веник. Подметенный сор она собирает в каком-нибудь углу комнаты, подальше от дверей. Этот обычай призван побороть бедность и открыть путь богатству, которое должно войти в дом через «чистые» двери.

Жених же, по возвращении в дом после венчания, не имеет права садиться, пока не получит на то разрешение священника.

Вечером, на другой день после свадьбы, родители жениха приглашают всех родственников и знакомых на так называемый «зов» («канч»), во время которого присутствующие жертвуют деньги в пользу новобрачного. У имеющего зажиточных родственников и знакомых «зов» может собрать рублей 150. Этот обычай соблюдается только в доме жениха. В дом невесты женщины приносят подарки: разные платки, чулки, головные украшения и т. п. Все эти приношения невеста берет с собой в дом мужа и раздаривает его близким родственникам.

«Зов» протекает в следующем порядке. Сначала барабанщик («доолчи») подносит свой барабан священнику, который благословляет музыкальный инструмент, вероятно, для того, чтобы было собрано побольше денег. Затем барабан накрывается платком и ставится пред сельским старшиной, возле которого садится один из зурначей, имеющий зычный голос. Во всеобщее молчание врывается его громкий призыв: «Пусть идет дом отца!» (т. е. пусть идут жертвовать близкие родственники). Один из названных подходит и подает старшине трех- или пятирублевую бумажку (в зависимости от состоятельности жертвователя). Старшина бережно кладет деньги на стоящий пред ним барабан и, если необходимо, шепчет на ухо зурначу имя дарителя. Зурнач сообщает всем присутствующим: «Эй вы, народ! Такой-то пожертвовал в пользу нашего царя и царицы (т. е. жениха и невесты) столько-то рублей. Да благословит его Господь! Дай Бог, чтобы так же сыграли счастливо и весело свадьбу его сына, брата и т.д.». Оригинальность пожеланий, адресованных щедрому дарителю, напрямую зависит от красноречия зурнача. Гости присоединяются к этим пожеланиям словами: «Да будет так! Да будет так!»

Затем подходит другой родственник. Старшина берет деньги, зурнач называет его имя и адресует ему добрые пожелания. Так продолжается до последнего присутствующего родственника, после чего зурнач возвещает: «А теперь пусть идут гости!» Однако, если для родственников денежное подношение на этом мероприятии является обязательным, остальные это делают по желанию. Иногда во время сбора пожертвований случаются казусы. Если жених не удовлетворен размером денежного подношения родственника, он может сообщить об этом всем присутствующим, припомнив при этом, что сам он на бракосочетании, скажем, сына этого прижимистого родственника был куда щедрее, да и ел не так много, как этот скупой человек, пришедший к тому же к нему на свадьбу со своим братом.

По окончании «зова» начинаются танцы, в которых женщины обычно не принимают участия. Сазандары при этом устраивают сбор денег в свою пользу. Зурначи, раздувая щеки, исполняют пронзительный мотив, а барабанщик-доолчи оглушительно бьет в барабан и громко выкрикивает: «Ай, шабаш! Ай, шабаш!..» Активность в танцах заметно растет, сазандары стараются как можно больше угодить публике, сами приплясывают, а барабанщик время от времени продолжает кричать: «Ай, шабаш!..» И вот, в знак признательности музыкантам, один из танцующих лепит влажную монету на лоб барабанщика, его примеру следуют и другие. Медные деньги обычно кладутся барабанщику прямо в рот. Иногда на его голову летят и бумажные деньги, но это, скорее, хитрость, призванная сделать гостей щедрее. Потом, в соответствии с предварительной договоренностью, зурначи из этих денег удерживают 5 – 10 процентов, а остальное возвращают.

Веселье продолжается часа два-три. Затем зурначи, выйдя во двор, играют что-нибудь значительное, что сигнализирует о завершении праздника. Все жмут руку гостеприимному хозяину, желают новобрачным благополучия, счастья, любви до гроба и т. п. Хозяин провожает гостей до ворот.

После того, как мужчины уходят, в пляс пускаются женщины и танцуют до утра. Ранним утром следующего дня зурначи под звуки своего протяжного прощального мотива расходятся по домам, чем и заканчивается свадебное торжество.

Публикацию подготовили Марина и Гамлет Мирзояны