№2 (289) февраль 2017 г.

Старая пьеса в новых декорациях

Просмотров: 3188

Переход к парламентской форме правления не повлияет на ситуацию в политической, экономической и социальной жизни Армении

Армения вступила в год парламентских выборов, которые, как уже официально объявлено, состоятся 2 апреля. Обычно выборы в Национальное Собрание республики вызывают к себе не столь высокий интерес и пристальное внимание, как выборы главы государства. Обычно, но только не на сей раз.

Дело в том, что, согласно внесенным год назад в Основной закон изменениям, граждане будут избирать не просто парламент, который давно уже играет в политической жизни страны отнюдь не ведущую роль, а именно верховную власть, поскольку Армения трансформируется в парламентскую республику. Пост президента, правда, будет сохранен, но функции главы государства, которого отныне будет избирать не народ, а парламент, сведутся к чисто церемониальным. Страной, как гласит обновленная Конституция, будет руководить премьер-министр, выдвигаемый и утверждаемый парламентским большинством.

Не случайно поэтому, что все политические силы сразу после Нового года стали демонстрировать беспрецедентную для зимнего периода активность. Проходят консультации, делаются попытки формирования самых разнообразных альянсов, в том числе совершенно на первый взгляд противоестественных, готовятся партийные съезды и конференции… Все сколько-либо заметные игроки политического поля озабочены главной для себя проблемой: закрепиться на «проходных» позициях в формируемых ныне предвыборных списках. При этом все прекрасно понимают, что ни в одиночку, ни в составе альянсов никто не в состоянии составить серьезную конкуренцию правящей Республиканской партии Армении (РПА). Раньше всех это поняли дашнакцаканы. АРФД уже заявила, что в будущем парламенте намерена сохранить коалицию с РПА. Это, как полагают национальные социалисты, позволит им не мытьем, так катанием набрать свои вожделенные 5% голосов (в случае чего – поможет «старший партнер») и вновь очутиться в привычных уютных креслах для народных избранников. Что касается лидеров ряда карликовых, совершенно лояльных к властям партий (их еще называют «партиями одного человека»), то их лидеры рассчитывают, что, как обычно, будут включены в список республиканцев. Сейчас в парламенте 7 таких депутатов, и, вероятно, это число не сильно изменится.

Поскольку этим возможности использовать властную мощь в собственных интересах практически исчерпываются, все остальные «игры» идут на оппозиционном поле. При этом оппозицию представляют не только традиционные силы, но и деятели, озаботившиеся счастьем народным относительно недавно. Среди них, например, прочно дискредитировавшая себя партия «Оринац Еркир», которая называется ныне «Армянским возрождением», но совсем не факт, что ребрендинг позволит возродиться самой этой организации. Весьма проблематичным выглядит и прохождение в парламент «Армянского национального конгресса» экс-президента Левона Тер-Петросяна. В принципе, примкнуть к этому политическому тяжеловесу были бы не прочь несколько не слишком авторитетных деятелей, но ни один из сколько-нибудь известных политиков составлять альянс с АНК не желает – ведь сотрудничество последних лет показало, что иметь позицию, отличную от «генеральной линии», им позволено не будет, что, кстати, и стало причиной фактического развала фракции АНК в действующем парламенте. Поэтому идейные единомышленники первого президента пытаются сформировать новый предвыборный блок, в котором их лидерство неоспоримо по определению. В альянс, как уже ясно, войдут партия «Республика» экс-премьера Арама Саркисяна (брат убитого в 1999 г. при теракте в парламенте тогдашнего фактического диктатора страны Вазгена Саркисяна), «Гражданский договор» популярного депутата Никола Пашиняна и «Светлая Армения» Эдмона Марукяна. Поскольку все эти деятели достаточно известны народу, у альянса (если он не распадется до выборов) может быть шанс проникнуть в Национальное Собрание.

А вот относительно блока, который пытаются сформировать партии «Единение», «Наследие» и новорожденная «Третья Республика», этого сказать нельзя. Руководители первых двух – экс-глава МИД Вардан Осканян и Раффи Ованнисян – по разным причинам давно уже растеряли всю свою популярность. «Третью Республику», номинальным лидером которой является экс-депутат Виктор Даллакян (некогда – оппозиционер, затем волшебным образом переместившийся в кресло представителя президента в парламенте), связывают с именем главного, как здесь говорят, «обиженника» последнего времени – недавно освобожденного от должности экс-министра обороны Сейрана Оганяна.

Оганян, надо признать, был весьма популярен до апрельской войны прошлого года. Однако сомнительные итоги четырехдневной кампании и – особенно – вскрывшиеся факты армейской коррупции, разгильдяйства, командирского самодурства и пофигизма сильно сказались на имидже генерала. Да и поверить в то, что недавний близкий соратник президента Сержа Саргсяна в мгновение ока преобразился в записного оппозиционера, электорат явно не готов.

Впрочем, главной интригой на невластном поле остается вопрос об участии в выборах партии «Процветающая Армения», а точнее – ее создателя, а ныне неофициального лидера, ведущего олигарха страны Гагика Царукяна. Послушный сателлит власти, он пару лет назад неожиданно всерьез исполнился президентских амбиций, стал требовать отставки действующего главы государства и проведения досрочных выборов. Власть, разумеется, мгновенно указала олигарху, насколько он уязвим (особенность, характерная вовсе не только для Армении), причем показала столь убедительно, что Царукян отказался не только от лидерства в своей партии, но и от участия в политике вообще. Теперь, судя по целому ряду утечек, он прощен и может вновь участвовать в политических играх, но вот формат его возвращения, кажется, до конца пока не определен. То есть еще не ясно, войдет ли «Процветающая Армения» (с Царукяном или без него) в новый парламент, а если да – сколько ей «нарисуют» мандатов. Последнее очень важно, ибо без жесткого контроля популистская партия Царукяна может занять в Национальном Собрании очень существенные позиции.

И вот тут-то встает вопрос о конфигурации будущей власти как таковой, о реальных причинах конституционных новаций и судьбах отдельных политиков.

В свое время, говоря о необходимости конституционных реформ и переформатирования страны в парламентскую республику, президент Серж Саргсян заявил, что это необходимо, поскольку «мир стремительно меняется, потому что сейчас иная геополитическая ситуация, потому что сейчас внутриполитические настроения тоже другие, и?я?вижу угрозу в?определенных установках действующей Конституции и ?считаю своим долгом сообщить об?этой угрозе». Наблюдатели, однако, немедленно предположили, что угрозы действительно имеются, но сугубо в плоскости транзита власти, поскольку в 2018 году истекает второй (и последний) срок пребывания Сержа Саргсяна в должности. Более чем допустимо предположить, что действующий президент так и не нашел надежного во всех отношениях преемника и не видит возможности безболезненной (и безопасной) передачи должности. Отсюда, как заметил известный политолог, замдиректора Института Кавказа Сергей Минасян, «конституционные реформы – это попытка сохранить власть не?через отдельно взятого человека, как это делалось прежде, а?при помощи аппарата правящей партии».

Действительно, Серж Саргсян после 2018 года может не занимать никаких официальных постов, однако сколь угодно долго оставаться председателем РПА. А республиканцы, в свою очередь, останутся ведущей парламентской силой, назначающей премьер-министра и формирующей правительство. То есть Серж Саргсян по-прежнему будет главной политической фигурой страны – наподобие генеральных секретарей ЦК КПСС, которые, не занимая никаких официальных государственных постов, были безраздельными владыками.

Есть тут и еще один очень существенный нюанс, и связан он с упомянутой президентом геополитической ситуацией. Последние тенденции и позиции держав в связи процессом карабахского урегулирования породили во многом обоснованные опасения относительно того, что предлагаемые сопредседателями Минской группы ОБСЕ варианты урегулирования в целом требуют от армянской стороны более тяжелых компромиссов, чем те, на которые готово согласиться общество и в Ереване, и тем более – в Степанакерте. И в этой связи экс-премьер Грант Багратян (и отнюдь не только он один) заметил, что переход на парламентскую форму правления – это подготовка к непопулярным уступкам. «Раз уж?принято считать, что президент не?может уступить, то?нужно менять институт президентства и?тем самым размыть ответственность за?столь непопулярное решение. Именно поэтому все довольны идеей смены системы правления: и?Россия, и?США, и?Европа. Потому что они говорят, что именно Армения должна сдать несколько районов, выйти оттуда, чтобы в?этом регионе был мир»,?– убежден Багратян.

По существу, это означает, что на смену принципу индивидуальной ответственности приходит принцип «коллективной безответственности». И, разумеется, относится это вовсе не только к вопросам внешнеполитического характера. Какое бы решение ни принял будущий парламент, оно станет для правительства руководством к действию, и жаловаться гражданам будет некому, как и обвинять в происходящем кого-либо конкретно. А ведь общество психологически совершенно не готово принять принцип коллективного правления. Не случайно еще до проведения референдума по внесению изменений в Конституцию все соцопросы показывали, что три четверти респондентов считают такие изменения несвоевременными и ненужными, а нацеленными исключительно на воспроизводство власти. (Вероятно, не стоит говорить, что референдум, тем не менее, состоялся и принес необходимые властям результаты.)

При всем том даже указанные выше обстоятельства отнюдь не гарантируют страну от вероятных потрясений. Во-первых, в самой правящей партии давно уже существуют противоречия между ветеранами и молодыми партийцами. Несколько предыдущих попыток молодежи (за которой, как считает молва, стоит зять президента Микаел Минасян) особыми переменами на властном олимпе не увенчались. Но именно поэтому выборы и могут стать удобным поводом к тому, чтобы «молодая поросль» попыталась еще раз «проверить на прочность» позиции «старой партийной гвардии». Во-вторых, не совсем ясно на данный момент, как на предвыборной и особенно поствыборной ситуации скажется «фактор Карена Карапетяна».

Новый премьер-министр, с назначением которого у части общественности возникли надежды на перемены к лучшему, поначалу воспринимался как наиболее удобный и эффективный в сложившейся тяжелой социально-экономической ситуации «локомотив» РПА на выборах. Предполагалось, что для того и вернули Карапетяна из Москвы, где он работал одним из руководителей «Газпромбанка», для того и приняли ускоренным порядком в ряды партии. Поэтому относительно двух первых мест в партийном списке сомнений не было: первым номером пойдет президент, вторым – новый премьер. И вдруг одна из местных газет опубликовала поистине сенсационную информацию: Карапетян баллотироваться не может, поскольку нет у него необходимого пятилетнего ценза непрерывного проживания в стране. Конечно, об этом было прекрасно известно и раньше, но все были убеждены, что нужную справку Карапетян без труда получит в любой момент. Поэтому появление такой информации, безусловно, свидетельствует об определенных трениях на самых верхних этажах власти, где, по-видимому, отнюдь не все рады Карену Карапетяну с его программой антикоррупционной борьбы и создания равных условий для представителей бизнеса. Не случайно же стали муссироваться слухи, будто Серж Саргсян мало того что «сожалеет» о принятом кадровом решении, так еще считает назначение Карена Карапетяна «одной из своих серьезнейших ошибок», о чем он якобы сказал в «узком кругу соратников». И, мол, руководитель аппарата правительства Давид Арутюнян, который занимался подготовкой формальных правовых оснований для включения Карапетяна в список РПА, больше этим вопросом не занимается.

Разумеется, это, скорее всего, действительности не соответствует. Даже если президент и впрямь считает, что с кандидатурой Карапетяна он несколько промахнулся, признавать это, да тем более публично, глава государства ни за что не станет. Дело тут в другом. Ранее Серж Саргсян неоднократно заявлял, что после перехода страны на парламентскую форму правления никаких официальных государственных должностей (премьера или спикера) он занимать не будет, оставаясь в политике лишь в качестве лидера РПА. «Уверен, что один и?тот?же человек не?должен больше двух раз в?своей жизни претендовать на?то, чтобы быть у?руля власти в?Армении», – сказал президент в одном из своих интервью. Однако если Карапетян не будет включен в список РПА по такой смехотворной для Армении причине, как «отсутствие справки о постоянном проживании», это может означать, что Серж Саргсян свое намерение пересмотрел. «Факт вброса «проблемы» в СМИ за несколько месяцев до выборов о многом говорит и выглядит как продуманная многоходовка президента. Мол, я, как и было обещано, не против уступить Карапетяну кресло премьер-министра, но сами видите, какие проблемы возникли. А поднимается вопрос сейчас, чтобы заранее обуздать амбиции премьера. Ведь репутация «честного игрока и борца за справедливость» не может позволить Карапетяну воспользоваться нечистоплотными методами, когда о них уже стало известно общественности», – пишет ереванская газета «Жаманак». Справедливости ради скажем, однако, что ни о каких «амбициях премьера» общественности доселе слышать не приходилось. Скорее всего, Карапетяна пытаются превентивно нейтрализовать в предвидении схватки за «теплые местечки» и контроль денежных потоков уже после выборов, когда начнется неизбежное в таких случаях перераспределение начальственных кресел и соответственно полномочий.

Сегодня можно с полной уверенностью сказать, что нынешней власти в ходе выборов легко удастся воспроизвестись. Никаких серьезных и даже сколько-нибудь заметных препятствий к этому нет. Столь же очевидно, что разрозненная, во многом дискредитированная оппозиция не будет иметь ни малейших шансов для воздействия на ситуацию. Если вдуматься, по существу в политической жизни страны ничего принципиально не изменится, в том числе и в кадровом, персональном смысле. Но ведь сама-то страна станет другой! Насколько парламентская форма правления отвечает реальным задачам укрепления национальной государственности, преодоления кризисных явлений в экономике, борьбы с эмиграцией и, наконец, разрешения карабахской проблемы – большой вопрос. В кризисных обстоятельствах принято укреплять верховную власть и повышать уровень ее ответственности, а не наоборот. О чем, кстати, свидетельствует начатая в Арцахе реформа Конституции. Поначалу у экспертов были опасения, что она станет повторением «ереванского варианта». Ничего подобного! Согласно обновленной Конституции НКР (а сомнений, что она будет обновлена, практически нет, ибо и тут речь идет об инициативе власти) глава государства, президент, получит еще больше полномочий, его прерогативы будут расширены. И это вполне понятно и логично в условиях продолжающейся фактической войны и возможных подвижек на поле миротворчества. Правда, президент, обладающий широкими полномочиями, теоретически может пойти на некие «чрезмерные уступки» (на практике это маловероятно). Но тогда и спрашивать будет с кого.

В Армении ни с кого, ни за что никакого серьезного спроса уже не будет. Впрочем, это вряд ли сильно занимает умы граждан, озабоченных в своем подавляющем большинстве изысканием хлеба насущного и решением других многочисленных проблем своей ставшей очень нелегкой жизни. Как считает в этой связи упомянутый выше Эдмон Марукян, «Конституция и реальность – это параллельные, не пересекающиеся миры», а это означает, что в перспективе во внутренней жизни страны не исключены «нежелательные сценарии». Такие, например, как летний мятеж группы вооруженных радикалов, захвативших в столице полк ППС и две недели державших в напряжении всю страну. Отношение общества к этим людям оказалось – к удивлению зарубежных наблюдателей – весьма положительным, многие называли их «героями». А поскольку системная оппозиция не имеет возможности ни на что влиять (и не получит такой возможности и в результате грядущих выборов), то ясно, что существующее недовольство будет так или иначе выплескиваться на улицы. И масштабы таких малоуправляемых протестов будут зависеть вовсе не от конституционных установок, а исключительно от ситуации в экономике и социальной жизни.

Армен Ханбабян

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 3 человека

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты