Теван Погосян: С армянской стороны российские интересы всегда учитываются

– Теван Жирайрович, поделитесь Вашим видением последствий внутриполитической нестабильности в Армении на внешнюю политику страны, в частности усиление имеющихся и появление новых вызовов.

– В первую очередь это нерешенный карабахский вопрос, в котором азербайджанцы, которых мы именуем противниками, именуют нас врагами. Я не знаю, в чем разница, но знаю, что противник или враг продолжает при этом одинаково стрелять по нашим позициям, со всеми сопутствующими последствиями. Таков мир, что, когда ты слаб, воспользоваться этим пытаются все, соответственно продвигая свои интересы в ущерб интересам твоим. И вызов тут не только в возможности Азербайджана или еще кого-то пойти на нас войной, но и в том, что при этом кто-то будет экспортировать и продавать нам собственные интересы. Вплоть до утраты суверенитета.

Разве это не вызов, когда решения по Армении будут приниматься не в Ереване, а в какой-то другой столице? При этом, подчеркну, меня очень мало интересует, в какой. Прежде всего, следует исключить возможность использования территории Армении для продвижения любых интересов любых стран. А для этого нам, армянам, следует, наконец, обрести единение и соответственно силу. Для того, чтобы это понять, просто заглянем в собственную историю и увидим, в каком положении оказалась Армения 100 лет назад. Предыдущие 600 лет я вообще не хочу вспоминать. Поэтому нам надо, наконец, простите за тавтологию, научиться учиться на собственных ошибках. Соответственно, любой внутриполитический процесс, который приостанавливает развитие Армении, является для нас большим внешнеполитическим вызовом. Мы должны понимать, что Армения находится в демографическом, экономическом, конвенциональном кризисе. Мы находимся в идентификационном кризисе, поскольку до сих пор не определились с тем, кто мы есть, и не знаем, куда и зачем идем. Мы осознаем собственную силу в союзе Армении, Арцаха и диаспоры, но ничего не делаем для воссоединения этой триады. Две из четырех границ Армении блокированы, остальные две – с Ираном и Грузией – могут быть блокированы вследствие интересов третьих стран в любой момент. Нужно сидеть и моделировать все возможные ситуации, готовить ответы на все возможные вызовы. И этого за нас не будет делать никто, это должны делать мы и только мы. Делать же это сообща мы сможем только тогда, когда, наконец, научимся разговаривать друг с другом, тем самым преодолев натянутые отношения. Когда начнем сообща думать и работать в направлении становления сильной Армении. И чем больше мы будем с этим тянуть, тем больше будут усиливаться внешние вызовы.

– Вы совершенно справедливо отметили обусловленную внешними факторами угрозу блокирования границы между Арменией и Ираном. Ситуация внутри и вокруг соседней страны, к сожалению, продолжает ухудшаться. Не пора ли нам задуматься об укреплении наших южных рубежей, в частности арцахского участка?

– Нам пора задуматься о всех своих границах. Что касается конкретно Ирана, то меня все-таки больше волнует не вопрос возможной волны беженцев, а возможная потеря Арменией вследствие санкций еще одного окна в мир. Мы также имеем диаспору и соответственно интересы на Среднем Востоке, примером чего является то, что творится с нашими соотечественниками в той же Сирии. Нам нужно всерьез думать и заниматься Турцией. Понять, идет ли она в Европу или же все-таки в обратном направлении, чтобы уже потом просчитать, как это может аукнуться на Армении. Так что трансграничных вызовов сегодня хватает.

– Премьер-министр Армении после «бархатной революции» неоднократно заявлял об отсутствии перемен во внешней политике страны. Насколько адекватна эта линия и содержит ли она ответы на постоянно прогрессирующие внешние вызовы?

– В моем восприятии «бархатная революция» привела к появлению новой Армении, доказывающей собственное стремление стать демократической страной. Соответственно, как внутренняя, так и внешняя политика, прежде всего, направлена именно на становление Армении как демократической страны. Демократические же страны не отказываются после смены власти от договоров, подписанных прежней властью. В этом смысле отсутствию изменений во внешней политике путем отказа от прежних договоренностей я лишь рад. В первую очередь это касается участия Армении в различных международных альянсах и институтах. То, куда нас приведет подобная политика, будет зависеть от видения победивших на выборах в Армении политических партий. И уважение Арменией собственной подписи под международными договорами и стремление углублять отношения там, где она взяла на себя обязательства, на мой взгляд, самый правильный подход.

– В случае отношений с Россией Никол Пашинян неоднократно говорил о необходимости их развития путем преодоления некоторых шероховатостей. Как Вы себе это представляете на деле?

– С одной стороны, в Армении исторически сложилось и есть достаточно теплое отношение к России. С другой стороны, времена меняются и равные, стратегические отношения сегодня – необходимость. Здесь возникает вопрос, в рамках какой стратегии Россия продает оружие стране, называющей ее союзника Армению своим врагом и обстреливающей Армению из этого самого оружия? Возможно, у России и есть какие-то механизмы, позволяющие ей как-то контролировать этот процесс, но необходимо и учитывать, как все это воспринимается в Армении.

Вопросы вызывает ситуация, когда часть российской делегации на том или ином международном форуме неожиданно выступает в поддержку не Армении, а совершенно другой страны. Поэтому нам нужно научиться понимать, у кого, когда и где что болит, и научиться реагировать на эту боль. Я понимаю, что Россия – страна большая и единого восприятия небольшой Армении как союзника там нет, но менять это восприятие в отношении де-юре и де-факто союзного государства все-таки необходимо. В свою очередь российским компаниям в Армении следует сделать все, чтобы перестать сопоставляться с коррупционными институтами, в том числе армянскими. В этих компаниях далеко не у всех фамилии оканчиваются на «ов», хватает и окончаний на «ян», однако, управление той же ЮКЖД весьма далеко даже от уровня управления российских железных дорог.

– А «отвечает» за все это Россия, чуть ли не Кремль. Недобросовестное управление армянскими активами проецируется на отношение армян к России в целом. Наглядным примером чего стала ситуация с долгом «Электрических сетей Армении».

– Разумеется, в Армении принято считать, что все решается даже не в Москве, а в Кремле. Соответственно, ситуацию нужно выправлять и ставить в совершенно новое русло. Еревану и Москве нужно выйти на уровень взаимопонимания, позволяющий гражданину Армении спокойно спать, понимая, что его интересами «в Кремле» не пренебрегают. И работа в этом направлении должна вестись обоюдно, особенно учитывая, что в решениях армянской стороны российские интересы, как правило, всегда учитываются.

– Стала ли «бархатная революция» катализатором развития инвестиционной привлекательности Армении? Или для ее достижения необходимы более глубинные и коренные реформы?

– Знаете, даже в страны, начисто лишенные демократии, но обладающие природными ресурсами или дешевой рабочей силой, инвестиции текут в любом случае. В этом свете Армении нужно выработать собственную инвестиционную стратегию, предложить миру собственную нишу, собственные преимущества. К примеру, стабильную банковскую систему. Или, к примеру, предложить потенциальному инвестору железную защиту закона вне зависимости от того, сколько раз в стране сменится власть. Для этого нам нужно, как минимум, жестко разграничить судебную и исполнительную власть. Мы должны признаться самим себе, что за любой большой инвестицией из России, Европы или США в Армению всегда стоит фамилия, заканчивающаяся на «ян». И наши инвесторы из диаспоры должны видеть эту защищенность своих денег законом. Сегодня всего этого в Армении, к сожалению, нет. И не будет, по крайней мере, до того, как пройдут внеочередные выборы, появится стабильность хотя бы на следующие 5 лет и, главное, программа действий, которую при этом еще и будут реализовывать. Мы должны понимать, что ожидать развития в Армении тяжелой промышленности пока что не приходится. Но есть транспортно-коммуникационные, мозговые, человеческие ресурсы и возможности для легкой промышленности. В этом свете потенциальному инвестору крайне необходимо иметь уверенность в способности Армении обеспечить качество продукции и верность подписанному договору. Поэтому мы должны понимать, что в вопросе привлечения инвестиций нам легко не будет. И прежде чем надеяться на приток инвестиций, нам необходимо обеспечить необходимую законодательную, правовую и реальную транспортную инфраструктуру на месте. Поэтому реформы в направлении повышения инвестиционной привлекательности для Армении сегодня необходимость. И начинать этот путь нужно с внеочередных парламентских выборов, на которых все политические силы будут иметь равные возможности. Путь в направлении становления полноценного гражданского общества, исполнительной, законодательной, судебной власти, становления экономической стабильности. Лишь после всего этого можно надеяться на приток инвестиций.

– Вы недавно вернулись из Риги, где принимали участие в ежегодной достаточно представительской конференции по вопросам европейской безопасности. Чем она Вам запомнилась?

– Действительно, конференция в Риге – достаточно интересный форум, где всегда можно услышать много нового и интересного, хотя многое из его повестки, к примеру что Россия плохая, а НАТО хороший, можно и предсказать. При этом мысль о необходимости научиться жить по соседству с Россией звучала в выступлениях многих европейцев. Было интересно восприятие европейцев необходимости трансформации НАТО, особенно в свете попыток США поставить на обсуждение вопрос увеличения финансирования европейской безопасности странами НАТО в Европе. Естественно, что на фоне намерений США снизить свое финансовое и иное участие в этом вопросе у многих европейцев появились некоторые страхи. Особенно на фоне событий на Украине, утраты существующего миропорядка, демонстрации многими странами мускулов многие европейские политики стремятся видеть в России предсказуемого торгового и политического партнера, а не соперника. На мой взгляд, европейцы постепенно начинают понимать, что со временем им придется обеспечивать безопасность собственными возможностями. И будучи европейской страной, Россия в какой-то момент начнет восприниматься в Европе не как страна, откуда исходит угроза, а как страна, с которой можно совместно работать и дружить. И для этого России, как и Армении, самой нужно пройти большой путь. Конфронтация не нужна никому, и уже сегодня это понимают достаточно многие.

Беседу вел Давид Степанян