№ 18 (224) Октябрь (1-15) 2013 года.

Почему Бидзина Иванишвили больше не хочет побеждать

Просмотров: 2605

Премьер-министр Грузии Бидзина Иванишвили свой уход анонсировал, вопреки имеющейся политической традиции, еще до своего формального прихода. Во время предвыборной кампании, про будущую победоносность которой еще никто не знал, он объяснял: навсегда власть ему не нужна, он лишь хочет вернуть Грузию на правильный путь развития, после чего уйдет. Никого, естественно, особенно не интересовало, что говорил Бидзина Иванишвили, он вообще мог ничего не говорить, кроме как о своей ненависти к Саакашвили.

Три месяца назад в интервью эстонской газете Postimees Иванишвили снова вернулся к этой теме. Он заявил, что после президентских выборов в октябре намерен вслед за Михаилом Саакашвили, который в выборах не участвует, уйти из грузинской политики. В этом интервью премьер не выглядел по обыкновению заклятым врагом президента. Он даже впервые за многие месяцы вспомнил, что прежде много помогал ему, и даже оговорился: «Я не хочу, чтобы он закончил плохо. Скорее, я хотел бы, чтобы он вновь встал на ноги».

Впрочем, в этой теме он склонен к вариациям. Время от времени он намекает, что справедливо было бы Саакашвили все-таки посадить. Что же до своего ухода, он верен себе: решение, в принципе, принято. Но каждый раз дает понять: он еще может передумать.

Это и в самом деле было бы красиво: уйти в вечность вместе с Саакашвили. За год участия в политике стать равновеликой ему фигурой, но, в отличие от него, с бесспорно положительным знаком.

Но красиво в грузинской политике не получается. Во времена Иванишвили – особенно.

Бидзина Иванишвили, кажется, совершенно не смущается тем фактом, что политику как-то странно анонсировать свой уход раньше времени. Но быть политиком Иванишвили и не собирался и никому не обещал. Он с самого начала работал в другом жанре. Он позиционировал себя как мудрый наставник, который выше политической суеты, и если ею все-таки надо кому-то заниматься, то Иванишвили с его опытом и богатством найдет лучших.

Впрочем, через несколько месяцев после своего триумфа Бидзина Иванишвили отозвал то обещание, заявив, что, может быть, никуда и не уйдет. И опять никто не удивился – никто этого всерьез и не ждал. А многие из его сторонников и вовсе продолжали ждать раздачи денег и бесплатного света, и потому уходить Иванишвили было явно рано.

Когда он победил, ему прощалось все. До тех пор, пока оставалась надежда на бесплатное. И пока продолжалась историческая борьба с Саакашвили, которую, по всеобщему убеждению, мог выиграть только тот, кто ее начал – Иванишвили.

Поэтому возвращение к идее досрочного ухода может быть вполне логичным.

Экономического чуда не произошло ни для кого. Ни для либералов, которые голосовали за Иванишвили в надежде на возобновление остановившихся при позднем Саакашвили реформ, ни для алкавших экспроприации. И если первые свои надежды питали весьма сдержанно, то разочарование последних может оказаться весьма бурным.

Эта категория избирателей вообще довольно быстро меняет кумиров, а альтернативы есть. Например, Леван Васадзе, московский миллионер, в свое время успешный топ-менеджер АФК «Система» и РОСНО. Он появляется на публике в традиционной грузинской чохе, поддерживает тесные связи с церковью и грузинским патриархом.

Васадзе, по оценкам грузинских экспертов, серьезный игрок в грузинской политике. И хотя он утверждает, что не намерен баллотироваться в октябре, фаворит этих выборов, выдвиженец Иванишвили Георгий Маргвелашвили, как рассказывают, с ним дружен, и еще неизвестно, чьим выдвиженцем может на самом деле оказаться.

Триумф толпы, голосовавшей за Иванишвили в октябре прошлого года, может обернуться против него. Во всяком случае, случившийся в мае разгон этой самой толпой, ведомой священниками, марша в защиту сексуальных меньшинств поставил Иванишвили в довольно двусмысленное положение. С одной стороны, он должен продолжать нравиться этой толпе. С другой – Иванишвили отнюдь не намерен себя позиционировать как борца за грузинскую посконность и против геев и, шире, как поборника евразийских ценностей и вековой дружбы с Россией.

Он победил так уверенно, что мог не считаться даже с церковью. И уж тем более с традицией. И вообще, он явно не собирается что-то резко менять в линии, которую проводил Саакашвили, кроме личного присутствия последнего в грузинской политике. И не ровен час, массы догадаются, что по части базовых для них ценностей Иванишвили окажется ничуть не лучше. Тем более что на мрачном традиционалистском фланге появляются богатые люди в чохе, которые помогут массам сделать это открытие.

Иванишвили в роли Саакашвили – это будет достойная всего грузинского действа развязка.

Чтобы этого избежать, Иванишвили обязан продолжать кампанию по политическому уничтожению Саакашвили, и Иванишвили ее продолжает. Несмотря на то, что даже его соратники говорят о том, что рейтинг президента не поднимается выше 10 процентов, и социологи это не опровергают.

Саакашвили – уже давно не политический противник. Бороться вроде уже не с кем. Но – надо. Поскольку толпа желает видеть Саакашвили поверженного.

И технология уничтожения исходит из наработок, которые фактически привели Иванишвили к власти. Фильм про тюремный садизм, показанный незадолго до выборов, настолько потряс Грузию, что она проголосовала за тогдашнюю оппозицию. Став властью, она не стала придумывать ничего нового.

В октябре Саакашвили перестанет быть президентом. Можно будет, конечно, продолжать бороться за то, чтобы он сел в тюрьму. Но этого уж точно не поймут на Западе, с которым Иванишвили ссориться не намерен.

А когда не будет Саакашвили, у премьер-министра могут спросить о его прямой деятельности, не связанной с вечным возмездием предшественнику, от которого, как может выясниться, за год своего правления Иванишвили так и не смог очень убедительно отличиться.

Прочность же его коалиции и ее готовность исходить из того, что он мудрый вождь, а вовсе не политик, напрямую зависят от прочности его собственного положения и  готовности масс поддерживать его во всем.

В октябре все это может закончиться.

Вряд ли кто-то с уверенностью скажет, что где-нибудь через месяц Иванишвили в каком-нибудь новом интервью не заявит, что в интервью Postimees его неправильно поняли. Но и заранее подумать об октябре и уходе Иванишвили имеет все резоны.

Однако вся его практическая деятельность говорит в пользу того, что он передумывать не собирается. Его больше не интересует телевидение, которое, собственно говоря, и принесло ему победу. Избавление от медиаактивов премьер-министр, будто не обращая внимания на комичную двусмысленность, объясняет желанием провести президентские выборы в октябре по международным стандартам.

Между тем, это не единственное, что выдает падение интереса премьер-министра к политическому процессу вообще. В то время когда, казалось бы, пришло время для предвыборной мобилизации, со стороны Иванишвили не видно и следа той активности, которую он проявлял за два-три месяца до парламентских выборов, которые действительно хотел выиграть.

Он так и не выказал никаких признаков готовности к отказу от французского гражданства, а это значит, что, в соответствии с грузинским законом, вступающим в силу с нового года, премьером быть уже не сможет.

Анонсировав в очередной раз свой возможный уход с поста, Иванишвили оговорился: он еще может и передумать. Однако прошло больше трех месяцев, а никаких намеков на изменение решения не слышно. И политический Тбилиси уже вовсю обсуждает, кто сменит его на премьерском посту, и пока общее мнение склоняется в пользу нынешнего министра экономики Георгия Квирикашвили.

Если все это так, то весь прошедший год, пожалуй, можно будет считать переходным к совершенно новой политической конфигурации. Жесткое противостояние возглавляемой Иванишвили «Грузинской мечты» с партией бывшей власти Михаила Саакашвили, вероятно, сойдет на нет по причине потери смысла существования обеих.

Иванишвили еще на вершине и во главе коалиции, но ей все труднее скрывать шумы внутреннего распада, от которого ее удерживал лишь сам премьер. Без него, его политического, а главное, финансового ресурса объединение людей и групп теряет всякий смысл.

Тем более что их больше не объединяет и общий враг – Михаил Саакашвили. Во-первых, он больше не враг, потому что уходит. Во-вторых, он уходит поверженным. В-третьих, то, что останется после него в партийном смысле, к былому и мощному «Единому национальному движению» отношение будет иметь только, может быть, историческое.

Это будут совсем другие люди, которым придется фактически строить совершенно новую партию на руинах старой, во вполне обоснованной надежде, что из той почти половины граждан, которые голосовали год назад за Саакашвили, можно немалое количество для этой партии сохранить.

Если Иванишвили в самом деле уйдет, можно, наверное, будет считать завершенной ту часть грузинской истории, которая началась в ноябре 2003 года, когда толпа, воодушевленная харизмой Саакашвили, победно забросала розами полицию, охранявшую канцелярию Шеварднадзе, и полиция расступилась. То, что останется от политической системы последнего года, вероятнее всего, снова придет в вечное движение создания новых коалиций.

В новом спектре будет очень много знакомых лиц. И возможно, что многих из тех, кто был с Саакашвили, и тех, кто нашел себя у Иванишвили, новые реалии без прежних вожаков так неодолимо разделять уже не будут.

Тем более что в политическом смысле между ними не так уж мало общего. Тем более что в борьбу вступят и новые силы, для которых ненавистен был не только Саакашвили лично, но и пробужденный им модернизационный порыв.

Словом, без Иванишвили и Саакашвили линии политического фронта пролягут совсем по-другому. Саакашвили уходит точно. Иванишвили пока избавился от активов. Но он ведь и не обещал быть политиком. И никто от него этого не ждет. Вопрос только, зачем он все-таки приходил?

Вадим Дубнов

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 16 человек

Оставьте свои комментарии

  1. Иванишвили заявил,что любит армянский народ.Дипломатично,но приятно.Саакашвили боялся так заявлять,хотя его дед был армянином.
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты