Дважды депортированные

Людям давалось на сборы несколько часов. Далее в товарных поездах под дулами автоматов их отправляли в неведомые края. Первой крупной акцией советской власти, осуществленной сразу после полного освобождения Крыма (12 мая 1944 г.) от фашистских оккупантов, стало принудительное переселение с полуострова крымских татар (с 18 по 20 мая). 4 июля нарком внутренних дел СССР Л.П. Берия доложил председателю Государственного Комитета Обороны (ГКО) И.В. Сталину, что выселение из Крыма татар, греков, болгар и армян закончено: всего выселено 225.009 человек, в том числе татар – 183.155, греков – 15.040, болгар – 12.422, армян – 9.621, немцев – 1.119, иностранных подданных – 3.652. Нарком подчеркивал качество проведенной им операции: «На местах и в пути происшествий не было».

13 апреля 1944 года, когда Красная Армия приступила к освобождению Крыма от оккупантов, Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) и Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ) СССР приняли совместное постановление «О мероприятиях по очистке Крымской АССР от антисоветских элементов».

Согласно постановлению ГКО от 2 июня 1944 года № 5984 СС, вслед за крымскими татарами, в ходе так называемого «второго спецпереселения», было депортировано из Крыма все армянское, греческое и болгарское население. Согласно этому документу НКВД, обязывалось направить 37 тысяч «немецких пособников из числа болгар, греков и армян» для работы в сельском хозяйстве и на промышленных предприятиях Свердловской, Пермской, Кемеровской областей РСФСР, Гурьевской области Казахской ССР и Башкирской АССР.

Депортации подверглись все лица указанных национальностей независимо от пола, возраста и заслуг перед советской властью: бывшие подпольщики и партизаны, инвалиды войны и ветераны труда, члены ВКП(б) – Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) – и комсомольцы, семьи красноармейцев, погибших на фронте и продолжающих воевать в действующей армии, старики, женщины, дети.

Кстати, с 13 апреля 1944-го руководил операцией по очистке Крымской АССР от «антисоветских элементов» – татар, армян, болгар и греков – армянин Богдан Захарович Кобулов, первый заместитель Лаврентия Берии. За усердие 15 июля того же года он был награжден орденом Красного Знамени. Кобулова расстреляли вместе с Берией 23 декабря 1953 года «за измену Родине».

Формальным основанием для депортации армян послужило обвинение в сотрудничестве с немецкими оккупантами. По словам Л.П. Берии, «организованный немцами «Армянский комитет» активно сотрудничал с немцами и проводил большую антисоветскую работу…»

Из письма наркома внутренних дел Л.П. Берии И.В. Сталину о целесообразности депортации болгар, греков и армян из Крыма (29.05.1944):

«Совершенно секретно 541/б

Государственный Комитет Обороны тов. И.В. Сталину

После выселения крымских татар в Крыму продолжается работа по выселению и изъятию органами НКВД СССР антисоветского элемента, проверка и проческа населенных пунктов и лесных районов в целях задержания возможно укрывшихся от выселения крымских татар, а также дезертиров и бандитского элемента.

На территории Крыма учтено проживающих в настоящее время болгар 12.075 человек, греков – 14.300 чел., армян – 9.919 чел. (в 1939 г. среди жителей полуострова насчитывалось: болгар 15.353 – 1,4% ко всему населению, греков 20.652 – 1,8%, армян 12.873 – 1,1%. – М. и Г.М.)…

Армянское население проживает в большинстве районов Крыма. Крупных населенных пунктов с армянским населением нет. Организованный немцами «Армянский комитет» активно содействовал немцам и проводил большую антисоветскую работу. В гор. Симферополе существовала немецкая разведывательная организация «Дромедар», возглавляемая бывшим дашнакским генералом Дро, который руководил разведывательной работой против Красной Армии и в этих целях создал несколько армянских комитетов для шпионской и подрывной работы в тылу Красной Армии и для содействия организации добровольческих армянских легионов.

Армянские национальные комитеты при активном участии прибывших из Берлина и Стамбула эмигрантов проводили работу по пропаганде «независимой Армении».

Существовали так называемые «армянские религиозные общины», которые, кроме религиозных и политических вопросов, занимались организацией среди армян торговли и мелкой промышленности. Эти организации оказывали немцам помощь, особенно путем сбора средств «на военные нужды» Германии.

Армянскими организациями был сформирован так называемый «армянский легион», который содержался за счет средств армянских общин.

НКВД СССР считает целесообразным провести выселения с территории Крыма всех болгар, греков и армян.

Л. Берия» (ГАРФ. Ф.Р-9401. Оп. 2. Д. 65. Л. 162-163).

На предложение Л.П. Берии И.В. Сталин весьма оперативно ответил 2 июня:

«Государственный Комитет Обороны постановляет: 1. Обязать НКВД СССР (тов. Берия) дополнительно к выселению по постановлению ГКО № 5859 от 11.05.1944 крымских татар выселить с территории Крымской АССР 37.000 человек немецких пособников из числа болгар, греков и армян».

Сталин дал согласие на это выселение, но, что касается армян, власти долго колебались, стоит ли их выселять из Крыма, так как, в отличие от болгар и греков, высылка которых может быть «объяснена» участием Болгарии и Греции в гитлеровской коалиции, армяне призывались в Красную Армию. Но потом решили, что выяснять, кто сотрудничал с фашистами, а кто нет – это слишком утомительно и сложно. Надо выселять весь народ.

На самом деле даже простое сравнение данных о численности армян в Крыму за 1939 и 1944 гг. наглядно показывает, что почти четверть всего армянского населения Крыма (то есть практически все способные принимать участие в военных действиях) были призваны в ряды Красной Армии до оккупации Крыма немцами.

Необходимо отметить, что первые поселения армян в Крыму историки относят к X-XI векам. А массовое заселение армянами Крыма началось в XIV веке, после падения древней столицы Армении – города Ани. Так что армяне являются автохтонным (то есть коренным) народом Крыма. Более того, в Средние века европейские купцы восточный берег Крыма называли «Морской Арменией».

Крымская армянка А.А. Бояджиева, потерявшая на фронте шесть братьев, вспоминает:

«В ночь с 26 на 27 июня 1944 года началось выселение. На сборы дали 20 минут. Говорили, чемоданы не брать, можно было взять только мягкие вещи! Мы не знали, с чего начать сборы. Двое детей маленькие, мать старенькая, а еще в гостях была старенькая тетя. В доме как раз не оказалось печеного хлеба, сухарей... Погрузили нас на автомобили и повезли в Евпаторию, а потом – в вагоны и в Свердловскую область... На некоторых станциях стояли сутками. Приехали 13 июля. Сначала поселили в свинарниках и птичниках, потом – в бараках с общими кухнями...»

Автор книги «Крымский арестант» Вагаршак Мазлумян пишет: «В 1944-м мне было семь лет, детская память, она хоть и избирательная, но цепкая. Помню, как мама меня стала тормошить: «Вставай, вставай быстрее, нас высылают!» А я все проснуться не могу, не понимаю: почему, если высылают, то ночью. Уже в вагоне, кажется, окончательно понял, что у нас больше нет дома, что уже не увижу улицу, на которой жил, своих приятелей... Помню деревянные нары в вагоне, заполненные людьми, спать на них укладывались по очереди. Многие вспоминали свое добро, оставшееся дома: дали-то всего пятнадцать минут на сборы, что в руки успел взять – то и унес».

Отец и два дяди Вагаршака до революции были владельцами самых больших табачных плантаций в Крыму. Но советская власть в 1944 году выслала всех армян с полуострова. Позже отца Мазлумяна расстреляли. Вагаршак стал инженером-строителем. Жил на Урале, в Днепропетровской области, а потом в Ереване. Как только узнал, что можно вернуться в Крым, поехал без раздумий. В начале 1990-х здесь пришлось начинать все сначала.

Армянское поселение построили в чистом поле. Почти все нынешние его жители сами работали на стройке. Спасала легендарная армянская взаимопомощь. На месте пустыря вырос поселок Айкаван, что в переводе означает «Армянский поселок».

В своем труде «Мусульманские легионы Третьего рейха» О.В. Романько отмечает, что в состав местной полиции, формируемой немцами после занятия городов и крупных населенных пунктов Крыма, «входили в основном три национальные группы – русские, татары и армяне», но не приводит при этом конкретных данных о числе армян. В то же время, говоря о грузинских и армянских «добровольческих легионах» в составе германских войск, он отмечает скептическое отношение к ним германского командования из-за высокого уровня дезертирства. Романько приводит слова Гитлера, который в декабре 1942 года заявил, что считает надежными только мусульман: «Я считаю формирование этих чисто кавказских батальонов чрезвычайно рискованным делом, но не вижу опасности в создании чисто мусульманских частей...»

Что же касается сотрудничества Дро (Драстамата Канаяна) с германским командованием, то, как показал на допросах арестованный органами КГБ Гарегин Нжде, идея сотрудничества с Германией, в частности создание «Армянского добровольческого легиона», действительно использовалась частью партии «Дашнакцутюн» с целью спасти попавших в плен армян – военнослужащих Красной Армии. Согласно показаниям Нжде, созданная в Германии армянская диверсионная группа первоначально предполагалась для использования в Турецкой Фракии, но затем была направлена в Крым для последующей переброски в Армению. Все это происходило осенью 1943 года, когда части Красной Армии вели наступление на Крым. О переброске в Армению не могло быть и речи, немцы отступали. В Крыму группа никаких действий не вела. Более того, после протеста Нжде, по словам Романько, «вся группа была возвращена из Крыма в город Замберг, где они были размещены в лагере... На четвертый день после пребывания в Замберге группу армян сначала перевели в Вену, а потом отправили в Болгарию и распустили по домам».

Генерал Дро был уверен, что в союзе с Гитлером он сможет освободить Западную Армению от турецкого владычества. Подавляющее большинство дашнаков отвергли идеи Дро о сотрудничестве с Гитлером. Но он, как и известный казачий генерал Краснов, был помешан на борьбе с советской властью.

Кстати, после окончания Второй мировой войны Дро эмигрировал в США. В 1947 году Всеобщий съезд партии «Дашнакцутюн» разбирал поведение Дро во время войны. Генерал оправдывался, говорил, что его «Армянский легион» не принимал участия в реальных боевых действиях. А он сумел освободить от фашистского плена многих армян. На съезде партии дашнаков Дро был прощен. Но факт остается фактом. Дро активно зазывал армян в «Армянский легион» в Крыму и в Нахичевани-на-Дону (пригород Ростова-на-Дону). Но в Нахичевани никто из армян в его легион не записался. Говорят, что в Крыму некоторые армяне стали членами этого легиона. По мнению ростовского краеведа Андраника Малхасяна, именно это обстоятельство сыграло роковую роль в истории крымских армян.

Отмечая, что решение о высылке крымских армян было принято как бы «в дополнение» к высылке других этнических групп, историки полагают, что не последнее место в этом сыграли антиармянские предубеждения Сталина и Берии в связи с попытками Армянской Апостольской Церкви возбудить в конце войны вопрос о возвращении Карсской области.

Имущество, оставленное спецпереселенцами, описывалось и вывозилось на склады. Затем часть его передавалась по актам вновь вселившимся жильцам, предприятиям и учреждениям, а также колхозникам, приехавшим в Крым из других областей страны. При этом допускалось немало злоупотреблений, зафиксированных прокуратурой Крыма. Земли армянских колхозов «Большевик» (838,5 га, 40 дворов) и им. Шаумяна (636,6 га, 41 двор) Симферопольского района, а также колхоза им. Шаумяна (649,6 га) Сакского района были переданы другим хозяйствам.

Несмотря на свою малочисленность, крымские армяне были разбросаны по спецпоселениям Казахстана, Узбекистана, Башкирии, Пермской, Свердловской, Кемеровской и других областей Российской Федерации. Основная масса депортированных крымских армян (свыше 87%) была размещена на территории РСФСР.

Вскоре к спецпереселенцам присоединились и военнослужащие, уволенные из рядов Красной Армии. Уже 9 августа 1944 года с этой целью была подготовлена директива НКВД СССР с кощунственным названием «О соединении разрозненных семей крымских болгар, греков, армян». По данным на 1946 год, из числа крымских спецпоселенцев – армян, ранее служивших в Красной Армии, было отмечено 574 человека (греков – 559, болгар – 582, офицеров других национальностей – 184), в том числе 19 офицеров, 70 сержантов и 485 рядовых.

Следует отметить, что среди высланных из Крыма в 1944 году, помимо татар, греков, болгар, армян, оказалось несколько тысяч граждан других национальностей, среди которых значительную часть составляли члены смешанных семей. При этом если муж, к примеру, был армянином, а жена русская, оба учитывались как армяне. Но, если муж являлся русским, а жена армянкой, оба учитывались как «другие».

НКВД стремился учитывать все, что касалось спецконтингента, в том числе профессиональный и образовательный уровень. Среди взрослых армян 67 имели высшее образование, 431 – среднее, 4.016 – низшее, 684 – были неграмотными.

Армян, высланных из Крыма, по состоянию на 1 января 1953 года (вместе с арестованными и числившимися в розыске), на спецпоселении находилось: в Узбекистане – 381 чел.: в Ташкентской обл. – 47, Самаркандской – 186, Ферганской – 111, Андижанской – 21, Кашкадарьинской – 12, Каракалпакской АССР – 4; в Российской Федерации – 7.492 чел.: в Молотовской (ныне – Пермской) обл. – 1.835, Свердловской – 2.858, Марийской АССР – 282, Кемеровской обл. – 1.385, Башкирской АССР – 941, Тульской обл. – 2, Московской – 23, Кировской – 9, Татарской АССР – 83, Красноярском крае – 8, Якутской АССР – 12, Иркутской обл. – 26, Хабаровском крае – 7, в исправительно-трудовых лагерях и на спецстройках МВД – 7, Новосибирской обл. – 7, Тюменской – 1, Томской – 3, Мурманской – 1, Амурской – 1, на Дальнем Севере – 1; в Казахстане – 575 чел.: в Гурьевской обл. – 478, Алма-Атинской – 61, Южно-Казахстанской – 14, Джамбульской – 1, Талды-Курганской – 2, Кызыл-Ординской – 1, Карагандинской – 3, Кустанайской – 7, Семипалатинской – 7, Кокчетавской – 1; в Таджикистане – 121 чел.; в Туркмении – 1 чел.

Депортированные из Крыма армяне распределялись по территориям следующим образом: в Молотовскую область направлялись из Карасубазара (Белогорска), Симферополя, Зуйского и Сейтлерского (Нижнегорского) районов, в Свердловскую область – из Симферополя и Карасубазарского (Белогорского) района, в Кемеровскую область (г. Прокопьевск) – из Симферополя, в Башкирию – из Феодосии, Ялты, Керчи, в Казахстан (г. Гурьев) – из Старого Крыма.

Положение спецпоселенцев, особенно в первые годы, было крайне тяжелым. Им зачастую приходилось жить в неприспособленных помещениях, скудно питаться, страдать от болезней и т.п. Как результат – высокая смертность. С момента первоначального заселения на новые места до 1 октября 1948 года смертность крымского контингента (высланные с полуострова всех национальностей) была выше рождаемости в 6,8 раза.

Весной 1953 года глава МВД СССР Л.П. Берия и его первый заместитель С.Н. Круглов планировали к августу 1953-го освободить свыше 1,7 млн человек, в том числе более 60 тыс. спецпоселенцев крымского контингента (дети до 16 лет, женщины разных национальностей, высланные за сожительство с оккупантами). Но после ареста Берии эта идея не была осуществлена.

В сентябре 1953 года МВД СССР были составлены и представлены ЦК КПСС и Совету Министров СССР предложения по освобождению ряда категорий спецпоселенцев, в том числе всех крымских греков, болгар, армян и других. Президиум ЦК КПСС рассмотрел эти предложения лишь в апреле 1954-го, в принципе одобрил, но посчитал, что исполнять их надобно по частям. 5 июля 1954 года было подписано постановление Совета Министров СССР «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпоселенцев», согласно которому с учета спецпоселений снимались дети старше 16 лет, обучающиеся в учебных заведениях. Взрослые теперь могли отмечаться в спецкомендатурах один раз в год (раньше раз в месяц) и свободно перемещаться в пределах республики, края, области.

Численность крымского спецконтингента стала сокращаться. К 1 января 1955 года он насчитывал 145.229 человек, в том числе: 118.351 татарин, 10.506 греков, 9.606 болгар, 5.679 армян и 2.087 других. С мая 1955 по март 1956 года из спецпоселения освобождались коммунисты и члены их семей; участники Великой Отечественной войны (ВОВ) и лица, награжденные орденами и медалями СССР; женщины, вступившие в брак с местными жителями, а также женщины различных национальностей, выселенные вместе с крымскими татарами, греками, болгарами и армянами по признакам супружеских отношений, которые позже прекратились; одинокие инвалиды и лица, страдающие неизлечимыми болезнями, не имевшие возможности самостоятельно обеспечить свое существование; члены семей погибших на фронтах ВОВ; преподаватели; члены семей преподавателей, участников ВОВ, лиц, награжденных орденами и медалями СССР; члены семей других лиц, ранее снятых с учета спецпоселений. Наконец, издается Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1956 года «О снятии ограничений в правовом положении с греков, болгар, армян и членов их семей, находившихся на спецпоселении», поскольку эти ограничения «в дальнейшем не вызываются необходимостью». Однако устанавливалось, что снятие данных ограничений не влечет за собой возвращения гражданам указанных национальностей имущества, «конфискованного при выселении, и что они не могут возвращаться на местожительство в Крымскую область», о чем с бывших спецпоселенцев были взяты соответствующие расписки.

Появилась надежда на возвращение, и наиболее упорные стали нелегально перебираться в Крым, другие – в Краснодарский и Ставропольский края, поближе к родине. Основная же масса депортированных армян оставалась в районах бывших переселенцев (в Крым вернулись лишь около 500 человек). Так многовековая история армянской общины Крыма была насильственно прервана депортацией.

Большая часть выселенных народов смогла вернуться в Крым после принятия 14 ноября 1989 года Верховным Советом СССР декларации «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав». Согласно переписи 2014 года, в Крыму проживают 232,3 тыс. крымских татар, 11 тыс. армян, 2,8 тыс. греков, по 1,8 тыс. болгар и немцев.

Президент РФ Владимир Путин 21 апреля 2014 года подписал указ «О мерах по реабилитации армянского, болгарского, греческого, крымско-татарского и немецкого народов и государственной поддержке их возрождения и развития». Согласно тексту документа, в ближайшем будущем будет разработана отдельная программа экономического развития Крыма до 2020 года, авторы которой предусмотрят меры, направленные на национально-культурное и духовное возрождение этих народов.

«Указ президента России дает нам надежду… Мы надеемся, что в связи с указом и федеральной программой, которая будет разработана на его основании, нам удастся вернуть в Крым не менее 20 тысяч крымских армян, которые были депортированы в 40-е годы», – таково мнение председателя Крымского армянского общества Вагаршака Мелконяна.

4 апреля 1949 года Политбюро ЦК ВКП(б) – Центрального Комитета Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) – приняло решение «О выселении дашнаков, проживающих в Армянской и Азербайджанской ССР»:

«В целях очистки Армянской и Азербайджанской ССР от политически неблагонадежного элемента Политбюро ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Обязать Министерство Государственной Безопасности СССР (тов. Абакумова) выселить проживающих в Армянской и Азербайджанской ССР дашнаков на вечное поселение в Алтайский край под надзор органов Министерства внутренних дел.

2. Разрешить выселяемым брать с собой лично принадлежащие им ценности, домашние вещи (одежду, посуду, мелкий сельскохозяйственный, ремесленный и домашний инвентарь) и запас продовольствия общим весом до 1.000 килограммов на семью.

3. Обязать Министерство внутренних дел СССР (тов. Круглова) обеспечить конвоирование выселяемых, перевозку по железной дороге и надзор за ними в местах нового поселения в Алтайском крае, исключив возможность побегов, а также расселение их на жительство и трудоустройство» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 40. Л. 140).

Аналогичное решение было принято 11 апреля того же года в отношении армян-дашнаков, проживающих в Грузинской ССР.

4 апреля Политбюро ЦК ВКП(б) было принято еще одно решение: «О выселении турецких граждан, турок, не имеющих гражданства, и бывших турецких граждан, принятых в советское гражданство, проживающих на Черноморском побережье и в Закавказье».

Из рассказа секретаря Центрального комитета Коммунистической партии (ЦК КП) Армении по вопросам кадров Антона Кочиняна (будущего первого секретаря ЦК) следует, что 11 июня 1949 года он был срочно вызван на заседание бюро ЦК КП Армении, где увидел «много незнакомых чекистов» и первых секретарей районных и городских парторганизаций: «Выступил первый секретарь ЦК КП Армении Григорий Арутинов. Он доложил о политическом и государственном значении организации «чистки». Затем выступил министр ГБ Армении С.?Корхмазян, подробно объяснил, что в республику уже прибыли особые военные отряды, которые с помощью партийного актива должны за ночь закончить эту работу. Списки актива – кто в какой район поедет – были заранее подготовлены. Я должен был поехать в Ленинакан (ныне Гюмри. – М. и Г.М.)… Сразу поехали… К рассвету «операция» была завершена… Утром 14 июня вместе с первым секретарем городской парторганизации Армо Аренцем решили увидеть выселяемых… Всюду плач, крики детей, удивление и негодование… В этот день ко мне за помощью обратились многие. К сожалению, я не мог ничего сделать. Тем не менее записал адрес трех, вернулся в горком Ленинакана. Представитель КГБ и начальник отделения Ленинакана наотрез отказались исполнить мою просьбу об освобождении этих трех семей… «Они же родились за границей». Вскоре выяснилось, что старшие члены этих семей – один из Сарыкамиша, а двое из Карса. Только тогда я узнал, что по отношению к родившимся в Западной Армении высылка проводится особенно строго…» (Кочинян А. «За колючей проволокой», журнал «Гарун», 1989 г., № 3, Ереван).

Абсолютное большинство высланных с территории Армянской ССР 14 июня 1949 года были армянами. 1.764 семьям инкриминировали в прошлом «членство и связи с армянской националистической партией «Дашнакцутюн». Почти 13% (339 семей, 1.441 чел.) от общего количества высланных составили «репатрианты», прибывшие в Советскую Армению на постоянное жительство из Ирана, Египта, Ливана, Сирии, Палестины, Ирака, Греции, Болгарии, Румынии, Франции, США. Их также обвинили в принадлежности к партии «Дашнакцутюн».

В ноябре 1945 года правительство СССР принимает постановление о репатриации зарубежных армян. К 1 марта 1948 года на родину предков вернулись 86.346 репатриантов, многие из которых оказались без жилья и средств к существованию. Хотя репатриантами в полном смысле называть их нельзя – это были преимущественно потомки пострадавших от геноцида 1915 года, когда Османская Турция вырезала полтора миллиона армян, а еще более миллиона разбрелись по всему свету.

Почти треть – 851 семья (31,8%) – были квалифицированы как «легионеры» (так называли бывших военнопленных). В отношении 67 семей, судя по материалам учетных дел, каких-либо конкретных обвинений сформулировано не было. Из 2.682 семей лишь 20 (88 чел.) не относились к армянским, среди них: 8 ассирийских, 5 греческих, 2 курдских, 3 езидских и 2 турецких (скорее всего азербайджанских).

Как минимум каждый пятый высланный из Армении родился «за границей», каждый десятый – «в Турции» (Османской империи). Рожденные «в Турции» среди депортированных – естественно, взрослая часть, их возраст 29 лет и более (беженцы от геноцида 1915 – 1920 гг. в 1949 г. не могли иметь меньший возраст). С учетом членов семей, особенно рожденных уже в СССР детей, количество «турецких армян» значительно возрастает.

Кстати, из армянского спецконтингента в качестве места рождения указали: Турцию – 944 человека, Иран – 211, Сирию – 93, Грецию – 24, Египет – 23, Румынию – 16 чел.

Мотивы выселения для многих армян оставались неясными, но когда при прохождении регистрации на месте высылки они узнали, что их записывают как «турки», у армян это вызвало особый протест. Видимо под «турками» подразумевались такие категории выселенцев, как «спецпереселенцы», «кулаки», «рязанцы» и т.д. и т.п. Для наглядности приводим пример: «Алексанян Ара Арамович. Родился в 1885 г. Проживал: г. Тбилиси. Приговорен: особое совещание № 48-а 6 июня 1949 г., обв.: турки. Приговор: спецпоселение в Томской обл.» (Источник: УВД Томской обл.).

Согласно отчету министра МВД Грузии, на спецпоселение из республики было выселено 9.923 семьи в количестве 43.344 человека, среди которых, помимо греков и ираноподданных, 677 семей (или 2.718 чел.) «дашнаков» и 907 семей, или 2.834 чел., «туркоподданных» (Архив МВД Грузии. Ф. 13, Д. 27. Л. 1-2). Если в отношении первых можно с уверенностью говорить об абсолютном доминировании армян, то этнический состав категории «туркоподданных» вызывает вопросы, ответы на которые только предстоит найти.

В публикации «Депортация армян из Нагорно-Карабахской автономной области и Азербайджана в июне 1949 года» историк Валерий Газарян метко заметил: «Послевоенные метаморфозы Сталина: от репатриации до депортации армянского народа». И еще: «Багировский клич: готовьте списки «дашнаков», тайных и явных подонков» (Мир Джафар Багиров, первый секретарь ЦК КП Азербайджанской ССР в 1933 – 1953 гг.).

К концу июля 1949 года в 27 районах Алтайского края было размещено 3.897 семей армян, или 15.700 человек. Лидерами по приему стали Бурлинский, Славгородский, Сорокинский и Угловский районы, на территорию которых въехало более трети спецпереселенцев-армян.

Армяне были распределены преимущественно в колхозы, куда было отправлено 2.353 семьи, в совхозы – 1.877, в леспромхозы – 707, на золотые прииски – 61 семья.

Спартак Ераносович Костанян, видный армянский промышленник, Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Армения в Республике Беларусь в 1993 – 1999 гг., по нашей просьбе делится с читателями «Ноева Ковчега» своими воспоминаниями:

«В ночь с 13 на 14 июня 1949-го наша семья, как и тысячи армян из Армении, Азербайджана и Грузии, были сосланы в Алтайский край.

Я, девятилетний мальчик, помню – в два часа ночи нас, меня и двух моих младших братьев Артака и Грантика, разбудил крик моей бабушки. В нашу маленькую ереванскую комнатку на улице Теряна, 113, вошли трое военных во главе с офицером. Отца приставили к стенке и приказали не двигаться. Нам объявили, что высылают на другое место жительства. Матери велели собрать необходимые вещи. Запомнилось, что в этой суматохе я взобрался на абрикосовое дерево у дома и спешно нарвал в дорогу несозревший абрикос. Бабушка Катерина причитала – забираете сына, но зачем всю семью с тремя малышами. Мама ее прервала, сказав, что они будут вместе и разделят с мужем его судьбу. Мама месяц назад сломала ногу и передвигалась на костылях, бабушке было 66 лет, а нам, детям, соответственно 9, 7 и 3 года. Русский офицер оказался добрым человеком и, видя ситуацию, приказал двум солдатам помочь собрать вещи. Увидев швейную машинку «Зингер» и семейный ковер на стене, он велел их тоже погрузить в машину, тихо добавив, что туда, куда нас привезут, не помогут ни деньги, ни золото (чего у нас и не было). Нас погрузили в грузовую бортовую машину и повезли на станцию Улуханлу (Масис). Далее нас затолкали в товарные вагоны, оборудованные нарами. В каждый вагон сгонялось по 40-50 человек, примерно 8-10 семей. На рассвете состав двинулся в неизвестном направлении. С нами обращались грубо, как с преступниками, приказывали не высовываться и не шуметь. В дороге кормили баландой и пищей для зэков. В вагонах было невыносимо жарко и душно, и многие дети и женщины падали в обморок. Не было даже туалета. После многочисленных протестов стали останавливать состав на несколько минут и выпускать для туалета рядом с поездом, под дулами автоматчиков.

После 20 дней езды ссыльных привезли в глухие таежные районы Алтая – Калманский, Сорокинский, Тягунский. Нас выгрузили в таежном пустыре и велели ждать автофургонов для отправки в разные лесозаготовительные участки. Погода была скверной, и шел дождь с градом, и негде было укрыться. Отец нас накрыл ковром, а сам пошел найти знакомых и разузнать о нашей дальнейшей судьбе. Через некоторое время он вернулся сильно расстроенный и рассказал грустную историю. Среди депортированных он встретил преуспевающего аптекаря из Лиона армянского происхождения – Карписа Пиряна с женой и двумя сыновьями, который, как и многие армяне Франции, поддался призыву вернуться на Родину. Увидев отца, Карпис с горькой иронией спросил: «Парон (господин) Костанян, разве это наша Родина?» Это долго еще мучило отца. Во Франции, будучи бойцом 1-го Советского партизанского полка, активным патриотом, он находил время для многих встреч с армянскими общинами городов Лион и Ним. До войны он был лектором Ереванского университета, хорошим оратором и обладал природным даром убеждения. Ему удалось убедить многих вернуться на историческую Родину, где жизнь прекрасна и их примут с объятиями и цветами. Бедный Карпис с семьей после реабилитации вернулся обратно во Францию, которая сохранила за ним гражданство. Перед отъездом он попрощался с отцом, сказав, что эти шесть лет были годами жесточайших, несправедливых испытаний и потерь для его семьи».

Здесь необходимо отметить, что 1-й Советский партизанский полк во Франции был создан приказом Верховного Главнокомандующего Вооруженными силами СССР 22 августа 1944 года на базе армянских партизанских отрядов в г. Ним, в значительной степени из бывших военнопленных. 1 мая 1945 года правительство Франции наградило полк Боевым Знаменем и орденом Военного Креста с Серебряной Звездой. Командиром полка был Александр Казарян, начальником штаба Давид Минасян, комиссаром полка Левон Титанян, заместителем командира полка Бархуд Петросян. Полк состоял из 3 батальонов общей численностью 2.200 бойцов. Это было самое крупное партизанское соединение, воевавшее против фашистов в Европе. Многие бойцы и командиры были награждены высшими боевыми наградами Франции. Отец автора воспоминаний, Еранос Костанян, и его младший брат Давид воевали в составе 1-го батальона этого полка.

Печальная судьба ждала их на Родине. Они были признаны врагами народа. Командиры полка и батальонов были осуждены на 25 лет, а многие из рядовых на 10 лет лагерей. Давид Костанян отсидел 9 лет в Карлаге, остальных рядовых бойцов полка депортировали с семьями в глухую сибирскую тайгу, на погибель. Но трудолюбивые и сильные духом армяне сумели выстоять и выжить. Немало людей погибло, не выдержав тяжелых условий. Их могилы остались вдали от Родины.

Спартак Костанян вспоминает:

«Поселили нас в бараках в глухой тайге. Это были не поселения, а лесозаготовительные участки с номерными знаками. Наш номерной знак был № 154. Детей определили в школу в ближайшей деревне, расположенной в пяти километрах от участка. Мы шли в школу пешком, через тайгу, особенно трудно и небезопасно приходилось идти зимой на лыжах. У нас забрали паспорта и предупредили о запрете покидать территорию участка.

Среди сосланных было немало армян, репатриировавшихся на Родину из Франции, Греции, Румынии, Болгарии и др. стран. Местные нас встретили как врагов народа. Даже среди моих старших сверстников были ребята, обижающие младших и обзывающие нас врагами. Моих двух братьев особенно унижал и избивал местный детина. Помню как-то я выловил его и ткнул носом в снежный сугроб на несколько минут и велел отстать от моих братьев. Это был довольно грубый, но трусливый парень и после очередной моей расправы стал шелковым. Через год нас переселили в селения, где условия были не каторжные и относительно терпимые. Была даже школа. Отца мучила эта безысходность, но будучи волевым человеком, он не унывал. Выросший в капанской деревне (в Сюнике), он умел обращаться с топором и пилой, собрал активных работяг и организовал бригаду по рубке леса. Остальным поручал подсобные работы. Я на летних каникулах тоже работал: занимался ошкуриванием бревен и рубкой сучьев. Заготавливал сено для нашей кормилицы – коровы Апрельки. Трава была выше головы, и трудно было ее скашивать. Уже в старших классах я ходил в школу в далекое селение. Приходилось идти через тайгу несколько километров, особенно трудно и небезопасно было зимой. Родители договорились с местным старожилом, чтобы я жил у них нахлебником, за скромную мзду. Это была семья старообрядцев, в прошлом зажиточная. Относились ко мне хорошо, а их внучка, моя одногодка, даже с некоторой симпатией. Старик называл меня Сашко, учил жизни, я ему помогал по хозяйству. Я благодарен моим родителям, что в таких неимоверных условиях они помогли мне не прерывать учебу и продолжить образование.

В основном мы трудились на лесозаготовках. Начальство, оценив организаторские способности и экономические знания отца, назначило его руководителем армянских бригад на участке № 154. В числе сосланных в большинстве была интеллигенция – врачи, учителя, преподаватели вузов, инженеры – люди умственного труда. Помню молодого актера Бориса, поэта Веспера (Мартироса Дабагяна, родом из Вана), Мартина – боксера-профессионала из Франции. Были и колхозники. За долгие годы ссылки мы адаптировались к необычным климатическим условиям. Жили дружно, в обстановке взаимопомощи. Стали выращивать картофель, морковь, бурак, капусту и даже помидоры, которые с наступлением холодов вызревали под слоем сухой соломы. Да и тайга со своими лесными дарами помогала выживать. Я наловчился ловить дичь местным способом. В тайге на ветках деревьев сооружали кольца из проводов с ягодами внутри. Дичь прилетала полакомиться, застревала головой в петле и свисала на дереве. Мы обходили эти «силки» и собирали замерзшую дичь. В тайге было много дичи, зайцев, но и немало хищников. Особенно запомнились совместные сборы кедровых орешков – вкусное и полезное лакомство в холодные зимние вечера. Недалеко от нашего участка протекала река Аламбай, по которой сплавляли лес. Для мальчишек это было излюбленное место для купания и ловли рыбы».

На 1 января 1953 года численность армянского спецконтингента в Алтайском крае оценивалась в следующих показателях: состояло на учете – 15.486 человек, находилось в наличии – 15.395, в том числе мужчин – 4.879, женщин – 5.326, детей – 5.190, числилось в розыске 3, было арестовано – 88 чел.

Статус спецпереселенцев с армян сняли в 1954 – 1956 гг., часть из них освобождалась по решениям как судебных органов, так и органов МВД. Постановлением Президиума ЦК КПСС от 17 сентября 1954 года созданной в Армении республиканской комиссии по пересмотру дел осужденных за контрреволюционные преступления было предоставлено право принимать решение об освобождении из спецпоселения дашнаков и членов их семей.

К июню 1956 года сняты с учета как спецпоселенцы 1.963 семьи, подавшие соответствующие заявления, в том числе 249 семей репатриантов. На январь 1958-го общая численность армян-спецпереселенцев составляла лишь 152 человека, да и они были освобождены в августе того же года.

Часть армян, депортированных в Алтайский край, вернулись в Армянскую ССР уже во второй половине 1950-х гг., но более тысячи остались на Алтае, положив начало армянской диаспоре.

Спартак Ераносович Костанян:

«После освобождения руководитель крупного леспромхоза Лях Е.Б. предложил моему отцу стать своим заместителем по экономике с хорошей зарплатой и другими благами. Отец отказался остаться, его тянуло на Родину, хорошо зная, что ему в Армении ничего не светит с клеймом «враг народа». Так же поступили все армяне Алтая, где уже намечались хоть какие-то перспективы для жизни. Это были талантливые и трудолюбивые люди другой формации, люди, сохранившие чистоту души и безграничную любовь к Армении, а кусок черного хлеба на Родине для них был слаще масла и меда на чужбине.

На Родину мы вернули и семейный коврик, который нас не раз спасал от холода. Этот ковер изготовила моя прабабушка Дилбар себе в приданое, а на «шапке» ковра выткала свое имя и время завершения работы – «Дилбар. 1915?г.». Помню, спустя годы, летом моя супруга Светлана Нерсесовна вынесла во двор его, чтобы помыть. К ней подошел мужчина с фотоаппаратом, попросил разрешения его сфотографировать и предложил его выкупить за большие деньги. Разумеется, наша семейная реликвия будет и дальше с нами, напоминая о трудных испытаниях, выпавших на долю родителей.

А со швейной машинкой тоже была интересная история. Наш трудяга «Зингер» очень помог нам выжить. Мать неплохо шила и немножко подрабатывала на заказах. Узнав, что по соседству живет портниха, то бишь моя мама, в наш поселок пришел из соседнего села моложавый старичок с отрезом сукна и просил сшить ему брюки галифе. Мама долго отказывалась, объясняла, что она не портниха, не может их сшить, но заказчик не отставал и долго упрашивал, говоря, что это его «хрустальная мечта». Мама взялась за непривычный заказ, и, как обычно бывает, первый блин пошел комом. Широкая часть штанин оказалась не по бокам, как положено, а спереди. Старик надел брюки и на радостях не заметил брака. Маме пришлось наспех переделать их. Счастливый старик обмыл с нами обновку и довольный уехал домой».

В архиве Костанянов сохранилась долгожданная весточка от братьев Ераноса и Давида о том, что они живы и здоровы:

«Привет вам!

1.1.45 г.

С Новым счастливым годом, дорогие и незабываемые родные. Письмо пишут братья – Еранос и Давид, которых вы считаете погибшими. Мы живы и здоровы, находимся во Франции, в Первом Советском Армянском партизанском полку. О нас очень осторожно сообщите матери, если она жива. Надеемся, что будущий Новый год будем праздновать в стране Великого и непобедимого, в нашем любимом Советском Отечестве, вместе с вами. Целуем вас всех, любимые и незабываемые друзья. И так передайте нашей семье. Еранос и Давид Костанян».

Еранос Костанян (1912 – 1971) в 1955 году с семьей вернулся в Ереван на поезде через Москву – без паспорта, без права участия в выборах. Времена изменились, он стал работать главным бухгалтером Главного управления Сбербанка Армянской ССР, преподавал предмет «финансы и бухучет» на экономическом факультете Ереванского государственного университета. Давид Костанян (1921 – 1990) был доцентом Сельскохозяйственного института Армении в Ереване.

Младшие сыновья Ераноса Агалоевича Костаняна тоже вышли в люди. Артак Ераносович стал доктором химических наук, профессором, иностранным членом Национальной академии наук Армении, ныне проживает в Москве. А Грантик – Грант Ераносович – истинный ереванец, известен как один из создателей военно-промышленного комплекса Армении.

Публикацию подготовили Марина и Гамлет Мирзоян, Москва