Аркадий Арутюнян – звездный стоппер «Арарата», капитан российских «Крылышек»

Его задумчивое во времена футбольных испытаний лицо, прежде худощавое, теперь расцвело, пополнело. Пламенное и благородное честолюбие, ранее горевшее в его глазах, нынче смягчилось.

Он говорил медленно, подчас подыскивая слова, но всегда находил нужное или, вернее, единственно правильное слово, будто уже давным-давно все это обдумал.

Аркадий Арутюнян родился в армянском Баку, в районе с множеством футбольных звезд, блиставших каждый в свое время в сборных СССР всех возрастов и во всех без исключения командах высшего эшелона недавно еще великой страны. В одном только «Арарате» их было под сотню, самые знаменитые – дядя и племянник Андриасяны, отец и сын Маркаровы, Сергей Затикян и Семен Исраелян, Седвальд (Вадик) Бабаян и Рудольф Атамалян, Рудик Аванесян и Аркадий Арутюнян...

– В организованный футбол пришел в 9 лет, начинал в «Трудовых резервах», где прошел все возрастные стадии до молодежной команды, – начал отвечать на мои вопросы Аркадий Арутюнян. – В 1967 году Артем Фальян меня и еще ряд армян-бакинцев (в их числе были Аркадий Андриасян и Рудольф Атамалян – мой одноклубник по «Трудовым резервам») взял на проверку в ереванский «Арарат». В 1967 году сыграл в одном контрольном матче за основной состав и 15 за дублирующий – в первенстве СССР. Приняли нас в команде хорошо, дружеские отношения завязались со всеми нашими сверстниками. Жили в гостинице Еревана, я – в одном номере с Аркадием Андриасяном, с которым бакинское детство провели в соседних дворах. А после возвращения в «Арарат» из московского «Спартака» знаменитого Саркиса Овивяна на сборах и во время выездных матчей себе в напарники по номеру он всегда выбирал меня. В этом мне повезло, уйму времени проводил в общении с этими двумя самыми лучшими футболистами «Арарата» всех времен.

– Следующий мой вопрос сам напрашивается: ваша символическая сборная «Арарата» всех времен?

– Все игроки нашего чемпионского состава вместе с Саркисом Овивяном и Хореном Оганесяном.

– А лучший тренер?

– Артем Григорьевич Фальян, Александр Семенович Пономарев и Никита Павлович Симонян.

– Был ли у тебя в команде такой друг, ради которого мог бы пойти в огонь и в воду?

– На футбольном поле мы были единым целым, как у мушкетеров: один за всех, и все за одного. В быту у каждого из нас был свой близкий круг друзей, а из араратовцев – самые теплые отношения были с Аркадием Андриасяном, с Николаем Казаряном и Сергеем Погосяном, с которыми мы жили по соседству на улице Киевян. С Сергеем приятельствуем и по сей день, в трудные жизненные ситуации он всегда готов прийти на помощь.

– С кем рядышком было приятно играть?

– Надежно и комфортно было с Шурой Коваленко, всегда выручала своевременная подстраховка Норика Месропяна.

– Говорят: слезы обжигают сердце. Был ли у тебя такой момент в футбольной карьере?

– Ответный матч с «Кайзерслаутерном» в 1/8 финала розыгрыша Кубка УЕФА, когда для выявления победителя по сумме двух матчей проиграли хозяева поля в серии 11-метровых. Я попал в штангу. Незабвенный Котэ Махарадзе, комментировавший этот матч из Германии, в самолете все успокаивал меня: «Даже если бы ты забил, серия пенальти все равно продолжилась бы». А в газетном репортаже он отметил, что никогда не забудет заплаканные глаза Аркадия Арутюняна.

– Теперь о веселом. Вспомни, пожалуйста, что-нибудь курьезное из жизни команды.

– Все забавное обычно у нас было связано с Николаем Казаряном. Играли дома с донецким «Шахтером». В начале второго тайма при счете 0:0 Казарян совершил свой коронный прорыв по краю, где его жестко принял защитник гостей. Но Коля успел прострелить вдоль ворот, и мяч от ноги полузащитника дончан Виктора Антоненко влетел в их собственные ворота. При столкновении у Коли изо рта вылетела золотая фикса, он стал шарить по полю, искал ее в кочках травы. А тем временем «Арарат» вновь ринулся в атаку и заработал угловой, а Коля все продолжал рыскать по полю. Артем Фальян, заметив это, вскочил (я сидел за его спиной на скамейке запасных) и матерно закричал на Колю: «Беги...» Коля встрепенулся, помчался в штрафную, включился в борьбу за мяч и забил гол. Артем Григорьевич, сияя, выкрикнул: «Это не он забил, я забил гол!»

– С какими командами было трудно играть?

– Любая игра непредсказуема и полна неожиданностей. Трудными были все, а вот принципиальными – с бакинским «Нефтчи» и тбилисским «Динамо». С динамовцами на поле мы бились отчаянно, а после игры в Ереване или Тбилиси вместе сидели за одним дружеским столом за рюмкой чая. Даже когда выступал за куйбышевские «Крылья Советов», матчи с тбилисцами оставались для меня ответственными. Так, в стартовом матче чемпионата СССР 1977 года в Тбилиси мы, проигрывая со счетом 0:3, перехватили инициативу и сократили счет до минимума – 2:3. Но тут печально известный судья Липатов из Москвы на глазах 77 тысяч зрителей придумал пенальти в наши ворота, усмотрев в моем столкновении с Гуцаевым, после которого на моей спине остались кровавые следы от шипов Володи, нарушение правил, «наградив» меня еще и желтой карточкой. Не выдержав столь откровенной предвзятости, в гневе выхватил у него желтую карточку и разорвал. Липатов тут же вытащил из кармана красную карточку, удалил меня с поля – и я был дисквалифицирован на пять игр. Сразу после матча наш старший тренер Виктор Кирш заявил: «Не совсем ясно, за что был назначен пенальти».

– Недавно супруга одного из араратовцев вашего разлива во всеуслышание заявила, что в команде было пять группировок.

– Помните у Грибоедова: «Злые языки страшнее пистолета...» Это выражение произносится с сарказмом, и оно обращено к людям, которые враждебно относятся к кому-либо, к скандальным лицам, которые даже сегодня, по прошествии стольких лет, хотят разрушить целостность нашей команды. Если бы у нас были группировки, мы никогда не стали бы чемпионами и обладателями Кубка СССР. Возможно, ее супруг с кем-то пытался группироваться, но мне об этом неизвестно. Прекрасно ладили между собой и наши тренеры во главе с Никитой Павловичем.

– А как ты умудрился в середине сезона 1975 года попасть в батумское «Динамо», отыграть там немало матчей первенства СССР и даже забить 5 мячей?

– Это все проделки министра МВД СССР Щелокова, который в середине 1975 года во время проведения VI летней Спартакиады народов СССР распорядился всех спортсменов, числившихся на службе во внутренних войсках, переправить в их ведомственное спортивное общество – «Динамо». А я числился в ереванском полку внутренних войск МВД СССР, до дембеля мне оставалось меньше полугода. Меня быстренько перебросили в Батуми, где я доиграл сезон за местное «Динамо», и там на стадион стали массами валить армяне – поболеть за знаменитого араратовца. Просили остаться, сулили разные блага, но я рвался домой, в родной «Арарат». Новый тренер «Арарата» Маркаров встретил меня радушно (как в дальнейшем оказалось – для видимости), сказал, что я нужен команде, мол, мы выезжаем на сборы в Эшеры, а я должен дождаться начальника команды Пахлеваняна, который подготовит документы о моем зачислении, и чтобы я тут же вслед за ними последовал на сборы. Я по телефону связался с Пахлеваняном, передал слова Маркарова и в ответ услышал буквально следующее: «Маркаров сказал, чтобы тебя не брали, ты не нужен команде». Тут же мелькнула мысль: на моей позиции в обороне играет его свояк Александр Мирзоян – видимо, не хочет создавать ему конкуренцию. Вслед за этим последовал еще один удар с его стороны. Узнав, что я не восстановлен в «Арарат», меня отчислили из Института физкультуры, где я до армии учился на втором курсе. Был буквально убит... Поехал в Гагры, где тренировались ведущие команды страны. Присутствовал на матче московского «Локомотива» с «Крыльями Советов», в нападении которого играл бакинский друг Виктор Филиппов. Мимо проходил Никита Павлович, увидев меня, удивленно спросил: «Почему ты здесь, а не с «Араратом»?» Поведал ему всё без утайки. Симонян молча удалился, а после матча ко мне подошел администратор «Крылышек» и предложил поехать с ним. Было ясно, что в команду «авиаторов» меня взяли с паса Никиты Павловича.

В Куйбышеве приняли с распростертыми объятиями. Получил квартиру, заслужил машину, был восстановлен в правах студента и окончил факультет правоведения Куйбышевского филиала Новосибирского государственного педагогического университета. Был капитаном команды, в составе «Крыльев Советов» отыграл пять сезонов. После завершения карьеры игрока мне предложили возглавить футбольную школу олимпийского резерва, но тренерская стезя меня не манила, и я вернулся в Ереван, где до развала Советского Союза работал заместителем начальника цеха на светотехническом заводе. Настали трудные времена: война, блокада, разруха. Надо было кормить семью. Друзья пригласили заняться бизнесом во Львове. Периодически приезжал в Ереван, где у меня осталась семья, где появились внуки, где принимал участие в юбилейных торжествах родного «Арарата».

Что касается Маркарова, то он после меня «успешно» продолжил дело Виктора Маслова по разрушению чемпионского «Арарата». Маслов изгнал из симоняновского состава Коваленко, Заназаняна, Казаряна, Иштояна и Погосяна; Маркаров – меня, Андриасяна, Мартиросяна и Абрамяна. Так печально окончилась эпоха золотого «Арарата».

– Незаметно, без особых торжеств прошли юбилейные дни ваших побед 1973 года. Руководство страны и правительство как-то отстранились от них. Пренебрегли этой датой Олимпийский комитет и даже Федерация футбола. Лишь «Айпост» и Центробанк РА вспомнили о вас, выпустив в обращение почтовый блок с одной маркой и серебряную памятную монету номинальной стоимостью – 1000 драмов, посвященные этой незабываемой дате.

– Да, прискорбно. Не забыл нас лишь наш старый друг, известный благотворитель и предприниматель, владелец футбольного клубом «Пюник» Артур Аршамович Согомонян. Он пригласил в Москву Сергея Погосяна, Эдуарда Маркарова, Норика Месропяна, Сергея Бондаренко с его супругой и вашего покорного слугу, поселил в шикарном отеле «Холидей Инн Москва Сокольники». На следующий день в ресторане мы встретились с нашим гуру Никитой Павловичем Симоняном, был телемост с Лос-Анджелесом с Левоном Иштояном и Арменом Саркисяном. На банкете присутствовали знаменитые футболисты Евгений Ловчев и Александр Мирзоян с женами, Самвел Петросян и Альберт Саркисян, много узнаваемых личностей, в том числе и главный редактор газеты «Ноев Ковчег» Григорий Анисонян. Горячая встреча, тосты и пожелания, фотографии на память…

Беседу вел Александр Григорян, Ереван