Гост Юнгер: Всем россиянам желаю победы! Пока что нет ничего важнее

– Вы офицер Российской армии. Расскажите о себе. Как Вы пришли на военную службу? Где служили?

– Служил срочную службу в ВДВ в начале нулевых. В Тульской 106-й дивизии.

– Как Вы попали в состав ЧВК «Вагнер»?

– В ЧВК «Вагнер» попал из колонии. В один из сентябрьских дней 2022 года в колонию для бывших сотрудников силовых ведомств приехал один из руководителей ЧВК «Вагнер». Он предложил нам контракт на 6 месяцев в ЧВК в обмен на свободу, снятие судимостей, зарплату. После его выступления примерно из 900 заключенных в наемники лучшей армии мира записались около 130 человек. За двое суток количество добровольцев несколько снизилось и в автозаках из колонии убыли 86 теперь уже бывших заключенных. Те полсотни сначала записавшихся, потом отписавшихся аргументировали свой второй шаг примерно так: «Я подумал. Жить хочу. Не поеду». 86 тоже хотели жить, но поехали.

– А как получили свой необычный позывной?

– В первый день учебного лагеря, после заполнения ряда заявлений и анкет я в общей очереди подошел к столу с компьютером, получил жетон и услышал: «Гост. Ты теперь Гост». «Понял», – ответил я и пошел дальше выполнять необходимые для новобранца процедуры.

Уточню, что обращаются вагнеровцы друг к другу только по позывным. Вообще не принято выяснять, откуда человек и кем был в прошлой жизни. Это неважно. С момента получения позывного боец создает себе новую историю исключительно поступками.

– Вы участвовали в штурме Бахмута. Это одна из самых широко известных операций «Вагнера». Расскажите о своих впечатлениях от этой операции?

– «Бахмутская мясорубка» – отлично спланированная и проведенная войсковая операция по занятию крупного укрепрайона в районах городов Соледар и Бахмут. В полях под Бахмутом не было сплошной линии обороны ни у нас, ни у противника. Линия фронта представляла собой серию опорных пунктов в местах, где была хоть какая-то растительность и можно было укрыться. Это редкие лесополосы шириной 10–30 метров и кое-где небольшие овраги. В основном там открытые поля. Плюс к этому, если идут дожди, грязь страшная.

Внимательно изучая укрепления на отбитых территориях, я сделал несколько выводов. Всю фортификацию строили грамотные военные инженеры с применением строительной техники. На перекрытиях блиндажей в три ряда лежали добротные трехметровые сосновые бревна, ровные и одинаковые, как карандаши. Встречались бетонные плиты. В местах боев такого леса не было, лес был привозной. Великолепные блиндажи, ровненькие окопы, грамотные наблюдательные пункты, лежки снайперов, столовые в блиндажах, туалеты под землей, ходы сообщения, пулеметные точки.

Они готовились восемь лет. Не упоминаю даже западное вооружение и натовские продукты питания. Все перекрестки лесополос, дороги, возвышенности, заросли и берега водоемов оборудованы под оборону, перерыты окопами, укреплены бревнами, напичканы оружием и солдатами. Все это прикрывает артиллерия и минометы с городских окраин. В городе прячутся танки, стоят резервы. Нехватки ни в чем нет. Но нам удалось их выбить из заранее укрепленных и подготовленных позиций в полях. И загнать в город. В уличные бои, где у противника уже не было шансов.

– По Вашему мнению, какая была цель этой операции и необходимость во взятии данного населенного пункта?

– Цель операции – дать передышку Российской армии, оттянуть на себя резервы противника, уничтожить их.

– В чем был ключ к победе под Бахмутом?

– В тактике малых групп. Готовясь к нашему наступлению и грамотно выстроив оборону на территории, украинское командование готовилось к отражению ударов механизированных соединений.

По замыслу командиров оборонявшихся их солдаты должны были из надежных укреплений жечь нашу технику ручным противотанковым оружием, которого в изобилии было в захваченных окопах. Оборонявшихся поддерживает артиллерия из городской застройки. Соответственно ударам по нашим позициям их

обучали по тем же учебникам.

Примером может служить атака на позиции нашего взвода силами четырех БМП и танка, усиленная полуротой пехоты. Аналогичные атаки в изобилии можно увидеть в многочисленных видео с мест широко разрекламированного и давно захлебнувшегося украинского контрнаступления. Этого изначально провального с военной точки зрения мероприятия. Но сейчас не об этом. В той войне победила не техника, в той войне победила пехота. Действия малых групп «Вагнера» – обычно это были шестерки – сломали оборону противника. Наши удары были неожиданны и смелы до безрассудства. Мы атаковали меньшими силами более крупные соединения оборонявшихся и ломали все принципы военной науки про соотношение количества наступающих и сидящих в обороне. Результат налицо. Крупнейший укрепрайон вокруг Бахмута и Соледара, несмотря на все усилия противника, был взят.

– Как Вы оцениваете подготовку бойцов «Вагнера» по сравнению с теми же ВДВ или бойцами морской пехоты?

– Бойцы «Вагнера» готовились под определенную задачу, можно сказать, под одну операцию. Ни прыгать с парашютом, ни десантироваться с кораблей нас не учили.

– Насколько качественным было фортификационное и инженерное обеспечение штурма? А всей СВО?

– Штурмы проводились малыми группами. Наша тактика – это внезапность, ярость, напор.

– Насколько эффективным было медицинское обеспечение?

– Медицина была отличной. Скажу кратко о нескольких днях Луганского госпиталя. Постригся, побрился, постирался, подлечился. Не люблю вспоминать о ранениях, но лечат на фронте отменно.

– Смогли ли Вы получить статус ветерана боевых действий?

– Сейчас получение статуса ветерана боевых действий на стадии оформления документов.

– В социальных сетях и в СМИ все чаще встречаются сообщения о том, что люди, вернувшиеся домой после участия в СВО, совершают преступления или становятся жертвами преступлений. В основном это драки, избиения, нанесение телесных повреждений. Особенно подробно обсуждаются случаи, когда человек был «призван» из мест заключения и воевал в составе ЧВК «Вагнер». Как Вы относитесь к этой проблеме?

– Нет никакой проблемы. Есть желание журналистов получить больший охват своих новостей. Любит журналистика все преувеличивать. Зачем идти в штрафники, чтобы потом все равно рваться в колонию? Смысла не вижу.

– А что Вы можете сказать про молодежную политику в Российской Федерации? Или есть с ней некие сложности?

– В течение двух десятков лет молодежная политика представляет, как мне кажется, набор различных мероприятий. Если взять отдельный регион, то это выглядит где-то так: группа активной молодежи, планирующая стать в будущем госслужащими, посещает подряд все мероприятия, проводимые органами молодежной политики. Проводятся мероприятия, делаются отчеты, выставляются фотографии в соцсетях.

– Как оценить качество и результат?

– Можно, конечно, написать мифические рейтинги. Но если по факту, то сейчас в основном деятельность молодежных чиновников не более чем удобное времяпрепровождение.

– Что, по Вашему мнению, необходимо предпринять для развития военно-патриотического воспитания в нашей стране? Не формального, а именно реального?

– Создать Министерство пропаганды.

– Чем Вы сейчас занимаетесь? Какие дальнейшие планы?

– Сейчас пишу книгу о войне. С годовщины начала «Бахмутской мясорубки» – 8 октября – пишу «Пятьдесят девять дней штурмовика». Надеюсь скоро закончить. Активно веду свой телеграм-канал – https://t.me/jungerbahmut, – где и размещаю в том числе главы из книги.

– Что бы Вы хотели пожелать всем россиянам?

– Победы! Пока нет ничего важнее.

Беседу вела Мария Коледа