Однополчанам 327-го гвардейского Севастопольского мотострелкового полка посвящается

Начавшиеся весной 1968 года демократические реформы в ЧССР серьезно встревожили советских партийных вождей. Они полагали, что отход чехословацких руководителей от догм марксизма-ленинизма может не только привести к утрате «социалистических завоеваний» в самой Чехословакии, но и создаст предпосылки к подобным явлениям в других странах Восточной Европы. Подавление движения «Пражской весны» 1968 года военным путем представлялось Политбюро ЦК КПСС единственно верным решением, которое бы не только привело к власти в ЧССР более лояльных Кремлю руководителей-коммунистов, но и сдержало бы от подобных реформ других союзников Москвы по социалистическому лагерю.

Масштабные учения войск стран Организации Варшавского договора (ОВД), проводившиеся с мая до середины августа на территории Чехословакии и вдоль ее границ, были использованы в качестве политического и психологического воздействия на руководителей ЧССР. Кроме того, они позволили скрыть признаки готовившегося вступления войск ОВД на территорию Чехословакии.

Лишь спустя 21 год после событий «бархатной революции» в Чехословакии, в ноябре 1989 года, было принято Заявление советского правительства и совместное Заявление руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и СССР, в которых ввод войск Варшавского договора в Чехословакию в 1968 г. квалифицировался как «неправомерный акт вмешательства во внутренние дела суверенной страны, акт, прервавший процесс демократического обновления ЧССР и имевший долговременные отрицательные последствия».

Безусловно, советские солдаты и офицеры в 1968 году не могли знать подлинных политических причин предстоящей военной операции, тем более предвидеть ее негативные последствия для чехословацкого общества. Им было приказано выполнить свой интернациональный долг по оказанию помощи братскому чехословацкому народу, защитить его от внутренней контрреволюции и не допустить вторжения в ЧССР войск НАТО, которые якобы уже сосредоточились под видом очередных учений на западных границах этой страны. «Холодная война» между США (НАТО) и СССР (ОВД) не прекращалась ни на минуту, и такая угроза выглядела правдоподобной.

Где-то в начале августа 1968 года в части Прикарпатского военного округа поступила команда доукомплектовать войска до штатов военного времени за счет призыва приписного состава из числа местных жителей. Эти мероприятия проводились в атмосфере строгой секретности. Полк перешел на казарменное положение, все КПП были закрыты и взяты под жесткий контроль командования, заборы вокруг военного городка патрулировались офицерами и сержантами сверхсрочной службы, никто не мог покинуть расположение части. 20 августа в полк прибыл представитель штаба Прикарпатского военного округа, вскрыл соответствующий секретный пакет, и офицерам зачитали приказ на совершение марша по маршруту: Ужгород – Кошице – Простеёв – Оломоуц. Протяженность маршрута составляла около 1000 км, времени на его преодоление отводилось двое суток. Задача ставилась – прибыть в указанные командованием населенные пункты, взять под контроль жизненно важные и военные объекты, быть в готовности отразить возможные нападения со стороны стран НАТО. Офицеры получили топографические карты ЧССР и нанесли на них маршрут движения. На всю бронетанковую и автомобильную технику нанесли белой краской отличительные полосы.

На совещании было подчеркнуто, что мы входим на территорию братской славянской страны и применение оружия допускается лишь как крайняя мера в исключительных случаях, когда жизням военнослужащих будет угрожать непосредственная опасность. Огонь на поражение можно открывать только в качестве ответного, при этом избегать жертв среди местного населения, на провокации не поддаваться, на одиночные выстрелы не реагировать.

Всё, кроме личного оружия и снаряжения, было заблаговременно загружено в БТР, танки и автомашины. ГСМ залито под пробки баков, на БТР и танках установлены дополнительные канистры и бочки, к каждой мотострелковой роте прикомандирован бензовоз. К полуночи разведрота, все три мотострелковых и танковый батальоны, а также артиллерия и части обеспечения полка плотной колонной подошли к государственной границе с ЧССР.

В течение короткого привала в полутора километрах от государственной границы личному составу был роздан штатный боекомплект. Старшие боевых машин надели шлемофоны и включили радиостанции на прием, остальной личный состав надел каски. Около часа ночи по радиосвязи раздалась команда командира полка «вперед». Легкий танк

ПТ-76 разведроты снес шлагбаум на границе, и ввод в Чехословакию советских войск с Ужгородского направления начался. Как позже стало известно, в ночь с 20 на 21 августа 1968 года войска пяти стран Варшавского договора в 18 пунктах пересекли границу с Чехословакией и стремительным маршем направились вглубь ее территории.

Одновременно в Праге и Брно высадились советские воздушные десанты, которые установили контроль за наиболее важными объектами (аэродромы, пункты управления, госучреждения и т.п.). Всего в стратегической операции под кодовым названием «Дунай» приняли участие до полумиллиона военнослужащих и около 5000 единиц бронетехники.

Первые несколько часов марша пролетели незаметно, и на рассвете наша колонна вошла в словацкий город Кошице (второй по численности в Словакии). Несмотря на раннее время, здесь нас уже встречали враждебно настроенные толпы местных жителей, по преимуществу молодежь. Движение застопорилось, путь колонне перекрыл трамвай, пока его удалось отодвинуть с дороги одним из танков или тягачей, прошло около получаса. Эти несколько десятков минут в гуще протестующих людей показались нам часами. В наш адрес раздавались враждебные выкрики, окружившие колонну словаки активно жестикулировали, размахивали кулаками, бросали камни из разобранной брусчатки мостовой. Как результат – разбитые триплексы на всех бронетранспортерах, вмятины на канистрах, лишенная стекол кабина бензовоза и окровавленное лицо замполита. В отличие от нас, прикрытых броней БТР, он и его водитель оказались незащищенными от града камней, и замполит пострадал от порезов лица осколками стекла. На первом же привале ему была оказана медицинская помощь. Уже много лет спустя мне довелось узнать, что нам повезло, поскольку мы одними из первых в утренние часы прошли Кошице. Обстановка в центральных районах города с каждым часом накалялась, появились провокаторы, которые пытались поджигать бутылками с зажигательной смесью автомашины и бронетехнику, из толпы раздавались в направлении военных колонн отдельные выстрелы. Якобы имелись погибшие и раненые среди советских военнослужащих, пострадали и местные жители.

Выйдя из Кошице, полк устремился дальше на большей скорости, дабы наверстать потерянное время. День пролетел незаметно, привалов практически не было. Выяснилось, что автомашина с продовольственными пайками батальона оказалась в кювете и перевернулась, рассчитывать на питание нам теперь не приходилось. Питьевая вода или чай были у нас во флягах, некоторые опытные «партизаны» взяли с собой хлеб, сало, консервы. Нервное напряжение и эти крохи пищи помогли нам продержаться на марше первые сутки. Движение не прекращалось и ночью, вскоре выяснилось, что водителям нет замен и они начинают безнадежно уставать. То один, то другой БТР отставал, а иногда и упирался в столб или забор. Пришлось перестроиться в ротной колонне: мой БТР стал замыкающим. Мы с моим водителем-сержантом срочной службы контролировали движение колонны и при необходимости подъезжали к «поплывшему» водителю, выводили его на несколько минут из БТР, обливали водой лицо и настраивали на преодоление усталости. К исходу дня 22 августа полк вошел в график движения и командование разрешило делать небольшие привалы, во время которых водители отдыхали, дозаправляли свои машины, личный состав пополнял запасы воды.

При прохождении все новых городов и сельских населенных пунктов внешняя агрессивность словаков и чехов пошла на убыль. По-прежнему вдоль дорог стояли протестующие, махали нам кулаками, выкрикивали антисоветские лозунги, но камни и бутылки с зажигательной смесью уже не бросали. Зато появились надписи на заборах и придорожных щитах, многие из которых оказались не без чувства юмора. Например, изображались громадный слон и небольшой еж, на которых соответственно было написано «СССР» и «ЧССР» и внизу подпись: «Слону никогда не проглотить ежа». Кто-то из наших солдат-юмористов спешился и чиркнул на этом плакате внизу мелом свою ремарку: «А если ежа побрить?». Часто встречались указатели, направленные в обратную нашему движению сторону, где указывался фактический километраж до Москвы и многих других советских городов. Упоминались в надписях по-разному и руководители наших государств: «Брежнев – сумасшедший», «Людвиг Свобода – Герой Советского Союза».

Примерно через 36 часов марша полк вошел в Простеёв в восточной части Чехии. Именно в этом небольшом городке мы должны были взять под контроль почту, телеграф, железнодорожную станцию, расположение парашютно-десантной бригады и т.д. Не помню, сколько точно времени мы провели на боевом дежурстве на улицах Простеёва. Очевидно, один день, так как нахождение такого количества военнослужащих и боевой техники не только затрудняло жизнь города, но и стало обременительным для самих солдат и офицеров. Возникали проблемы с водой, питанием, туалетами и т.п. Наши танки и БТР окружали местные жители, спрашивали: «Зачем вы к нам пришли?» и говорили: «У нас было все спокойно!». Мои «партизаны» лишь улыбались в ответ и говорили, что они простые солдаты и выполняют приказ.

Похоже на то, что к этому времени наверху были достигнуты какие-то договоренности, к тому же наше командование поняло все сложности дальнейшего пребывания войск на улицах чехословацких городов и распорядилось вывести воинские части в ближайшие лесные массивы. Наш полк проследовал через Брно к небольшому городку Собеслав в Западной Моравии (юг Чехии), невдалеке от границ с Австрией и Германией.

Спустя несколько недель представители нашего полка посетили памятники воинам-освободителям городов Простеёва и Оломоуца от гитлеровских захватчиков весной 1945 года и возложили цветы к местам захоронений советских воинов. Оказалось, что именно части нашей дивизии освобождали эти места с ожесточенными боями в мае 1945 года и многие наши однополчане – герои Великой Отечественной войны нашли здесь последнее пристанище и покой.

Вскоре между СССР и ЧССР было подписано Соглашение о создании Центральной группы советских войск, в которую наша дивизия не вошла по причине того, что ее части дислоцировались на стыке границ СССР с Чехословакией, Румынией, Венгрией и Польшей. Обратный марш на родину был спокойнее и увереннее, местное население реагировало на наши колонны гораздо сдержаннее, хотя кто-то и махал кулаками и выкрикивал какие-то лозунги, но инцидентов практически не было. К вечеру 27 октября 1968 года полк подошел к КПП «Ужгород», однако командование сообщило, что перейти границу мы сможем только завтра. Якобы власти Закарпатья и командование Прикарпатского военного округа хотят организовать нам торжественную встречу. К тому же надо было привести в порядок обмундирование, снаряжение, помыть технику, чтобы войти в город достойно. На рассвете полк построился в колонну и на малой скорости подошел к границе. Командир полка спешился и доложил руководству Закарпатской области и Прикарпатского военного округа об успешном выполнении задания командования, особо подчеркнув: без потерь личного состава и боевой техники. Последняя фраза была встречена аплодисментами присутствовавших, среди которых оказались и близкие военнослужащих. Дело в том, что в Закарпатье уже распространились слухи о десятках погибших в ходе операции «Дунай» советских воинов. Под марш полкового оркестра колонна полка двинулась по улицам Ужгорода. Встречающие компенсировали нам пережитое в Кошице: на протяжении всего пути до расположения части местные жители бросали цветы, многие узнавали своих близких, встречи были «со слезами на глазах».

Как позже стало известно, потери среди войск, введенных на территорию Чехословакии, составили примерно 111 человек погибшими и 350 ранеными. Из них наибольшее количество потерь приходится на советские войска: 96 погибших. С чехословацкой стороны потери составили примерно 150 погибших и около 500 раненых. Большая часть военнослужащих ОВД погибли и получили увечья в автокатастрофах. Марш был беспрецедентным по протяженности, движению в ночное время суток, сложностям горного рельефа (Карпаты, Татры, Альпы), количеству бронетехники и автомашин. Были случаи и неосторожного обращения с оружием, а также жертвы обстрелов или нападений со стороны местных провокаторов.

В заключение хотелось бы отдать должное всем участникам операции «Дунай», которые честно выполнили свой долг и при этом не запятнали чести советского солдата, продемонстрировали свои лучшие человеческие качества. Надо также почтить память погибших с обеих сторон и пожелать, чтобы традиции дружбы и сотрудничества между нашими славянскими народами сохранились навечно. Мне одинаково близки все мои однополчане: русские, украинцы, венгры, чехи, словаки, грузины, армяне, азербайджанцы, узбеки, туркмены, казахи, киргизы, таджики, евреи, представители всего многонационального народа бывшего СССР. Я прекрасно понимаю и с большим уважением отношусь к вставшим на защиту своего государства и общества словакам и чехам. Убежден, что все народы – братья, и военные всех стран, как никто другой, понимают ценность человеческой жизни и важность сохранения мира на нашей планете. Дай Бог, чтобы мы приходили друг к другу без оружия как желанные гости и туристы и нас встречали бы улыбками, хлебом и солью, а не выстрелами, камнями и бутылками с зажигательной смесью. Вспоминается хорошая русская пословица: «В чужой монастырь со своим уставом не ходи!». Взаимное уважение – ключ к дружбе и сотрудничеству. Тем более, что идеологическое противостояние систем социализма и капитализма давно ушло в прошлое, приходит понимание того, что в ядерный век войны ведут к уничтожению всего живого на земле, а нравственные и моральные ценности могут быть только одними – общечеловеческими. Думается, что вернуть нас в период «холодной войны» не получится. Мир стал уже другим, мы стоим перед новыми, общими вызовами нашей цивилизации, такими, как международный терроризм и проблемы экологии. Справиться с ними и обеспечить жизнь будущим поколениям можно только общими усилиями всего мирового сообщества.

Станислав Иванов