Армянское духовное и культурное наследие и фактор Восточнохристианской (Русской) цивилизации в Закавказье

В новый исторический период именно Восточнохристианская цивилизация с ее цивилизационным центром – Россией – остается главным оплотом и защитником подлинных христианских ценностей (и шире – традиционных) и внутреннего христианского кодекса. Даже если формальные кодексы – конституции наших стран, правовые документы – не маркированы как христианские, очевидно, что пока они основываются в общем и целом на базовых христианских ценностях, а восточнохристианские сообщества сохраняют эти ценности на разных уровнях – от межличностных отношения до национальных праздников.

Правовые кодексы западнохристианского мира за последние десятилетия оказались полностью переписанными в угоду либеральному ценностному ряду. Трансформация эта настолько разительна, что человек, старающийся жить в христианской (да и в любой традиционной) парадигме, может оказаться вне закона (это уже очевидно на примере ряда европейских стран, где противостояние – хотя бы на уровне семьи – разрушительным постхристианским общественным процессам оборачивается маргинализацией и преследованием традиционных семей). Западная постхристианская цивилизация наделяет граждан своих стран множеством свобод (реальных и мнимых, эфемерных), при этом лишая их главной и по большому счету единственно нужной христианину свободы – свободы от греха, свободы оставаться одновременно законопослушным гражданином и христианином. А ведь все западные кодексы (конституции европейских стран) создавались в свое время, столетия назад, исключительно на основе базовых христианских ценностей. Столь резкая – всего за несколько десятилетий – смена кодексов и отказ от прежнего, христианского, формата указывает на то, что Запад живет под диктатом либерального фашизма, не допускающего никакого альтернативного взгляда на этику, мораль, сакральную историю человечества, кроме как либеральный.

В то же время пространство Восточнохристианской цивилизации, к которому принадлежат наши страны, отмечено собственными знаковыми проблемами, выливающимися в серьезные кризисы и военные обострения в разных его частях.

В новый исторический период для Армении эта орбита была определена Русско-персидскими войнами первой четверти XIX века (1804–1813 и 1826–1828), подписанными по их результатам Гюлистанским и Туркманчайским договорами, обеспечившими вхождение восточноармянского пространства в парадигму Русской цивилизации. При этом отмечу: первым, уже в 1805 году по Кюрекчайскому договору, в состав России входит именно Карабах. В рапорте генерала от инфантерии князя Цицианова Его Императорскому Величеству от 14 марта 1805 года, помимо прочего, отмечается: «Имея честь подносить через посредство в.с. Е.И.В. две всеподданнейшие реляции о вступлении в вечное подданство Всероссийской Империи Ибрагим-хана Карабагского со всем его семейством и владением, с представлением при оной ключей Шушинской крепости, трактата с сим ханом, 14-го числа сего месяца заключенного, и присяги им на верность учиненной...».

Упомянутый акт, позднее закрепленный Гюлистанским договором, являл собой органичное развитие армянской истории – истории христианского народа, маркирующего сразу несколько фронтиров: христианского и исламского миров, турецкого (суннитского) и иранского (шиитского), а также отмеченной особой спецификой кавказско-каспийской контактной зоны.

С тех пор происходившее и происходящее с Арменией невозможно рассматривать вне процессов, происходящих с Русской цивилизацией, в том числе вне перипетий на ее восточном фланге.

Осмысленный выбор армянства конечно же дистанцирует его от либерального фашизма, угроза которого нарастает, а большая война с ним, вынужденная и абсолютно необходимая, еще даже не достигла своего апогея. Нет сомнений, что сегодня именно порожденный Западом либеральный фашизм – зло наиболее масштабное и влиятельное, наделенное самым мощным ресурсом, а следовательно, наиболее опасное в равной степени для всех, включая не осознающих власти этого зла над собой. Но народы, маркирующие собой фронтиры нашего общего цивилизационного пространства, в том числе армяне, стоят и перед угрозой прямой агрессии со стороны акторов восточного фланга. Формат, в котором эти народы могли бы хоть отчасти быть защищены от прямой агрессии, на сегодняшний день не создан. Не обеспечен он в том числе в силу того, что практически повсюду на пространстве нашей цивилизации единственно возможная государственная идеология три десятилетия подменялась вопросами экономической целесообразности, проще говоря – рынком, что категорически недопустимо в период открытого цивилизационного противостояния, которое мы сегодня наблюдаем. Именно приоритет пресловутой экономической целесообразности поставил в новое время народы фронтиров перед выбором между опасностью уже законодательно закрепленной Западнохристианской цивилизацией постхристианской реальности и угрозой прямой агрессии со стороны неоосманского мира.

В Закавказском регионе именно Армения, несмотря на тяжелейшие условия развития последних трех десятилетий, включая фактор двух закрытых границ, последовательно сохраняла свою пророссийскую нишу, оставаясь в орбите Восточнохристианского мира. Два наши соседа по региону достаточно резко дистанцировались от некогда общего пространства: Азербайджанская Республика – перейдя в цивилизационную орбиту Турции, Грузия – перейдя в западную орбиту.

При этом мы наблюдаем последовательное вытеснение армянства со своих исторических земель и войну с армянским духовным и культурным наследием. Там, где это наследие невозможно разрушить полностью просто в силу его масштабной представленности (многочисленности храмов, монастырей, хачкаров, памятников эпиграфики и т.д.), идет активный процесс переатрибуции, так называемой албанизации армянского наследия. Учитывая, что именно Армения удерживала восточный фланг нашего цивилизационного пространства, деарменизация региона, в том числе переатрибуция армянского духовного наследия, должна, с точки зрения наших оппонентов, окончательно вывести это пространство из парадигмы Русской цивилизации.

Вынудив удин Азербайджана сменить свою идентичность на прямо противоположную – от последователей ААЦ до отторжения армянского религиозного маркера, Баку работает над созданием искусственной структуры – так называемой Удинской православной церкви. В чем цель и смысл этой работы, если в Азербайджане действует РПЦ?

Если для Азербайджана происходящее – возможность уничтожить следы армянства в регионе, то для Запада создавшаяся ситуация идеальна именно с точки зрения вымывания целых пластов Русской цивилизации. Помимо прочих угроз в этом контексте, аналитики отмечают опасность вхождения в регион Константинопольского патриархата, если Азербайджан пойдет на провозглашение Албанской православной церкви с последующим выходом на Константинопольский патриархат с просьбой о признании ее и даровании томоса об автокефалии.

Пока христианское наследие на территории Азербайджана и Карабаха атрибутировано как армянское (таковым, собственно, и являясь), оно так или иначе остается в парадигме Русской цивилизации. Но как только оно будет переатрибутировано, его можно будет «монетизировать» в нужном западным игрокам русле – передав Константинопольскому патриархату и введя в регион, помимо натовской Турции, еще один враждебный России элемент. Армянское наследие на территории Азербайджанской Республики и Карабаха – огромный, оставшийся, по сути, без хозяев пласт, историческое и культурное присутствие которого намного превышает присутствие в регионе РПЦ, но при этом свидетельствует о принадлежности региона Восточнохристианской, Русской цивилизации. Так что процесс переатрибуции армянского духовного наследия, пусть он и на руку Азербайджану и реализуется азербайджанским руководством, является частью плана Запада по выдворению России из Закавказья. В реализации этого проекта заинтересованы те же силы, что противостоят России на реальных фронтах. Деарменизация в данном случае равна дерусификации: это попытка передать пространство, за которое Восточнохристианская цивилизация билась, под юрисдикцию ее главных оппонентов, прежде всего – Константинополя. Та же метафизическая борьба предваряла реальные военные действия на Украине.

Проблема переатрибуции армянского духовного наследия вызывает крайне негативную реакцию в армянском обществе еще и потому, что вовлечены в нее, как ни парадоксально, и российские академические структуры, и, увы, Бакинская епархия РПЦ. Речь идет о печально известной деятельности игумена Алексия Никонорова, активно участвующего в кампании по албанизации армянского наследия. Изданные им работы в области Кавказской Албании, а точнее – псевдоалбанистики, не выдерживают никакой критики. При этом последний его лженаучный труд («История Церкви Кавказской Албании по Моисею Калантакуйскому»), отпечатанный в Баку, вышел под грифом Института востоковедения Российской академии наук. Данный факт – дискредитация не только русской науки, что очевидно прежде всего профессиональному сообществу, но и, увы, Русской Православной Церкви, через деятельность которой рядовой член общества, как правило, воспринимает идеалы Русского мира.

Рассматривая вопрос сегодняшней Армении и ее ниши в Восточнохристианской, Русской цивилизации, необходимо учитывать ряд специфических нюансов и проблем, которые, как правило, не слышны на фоне белого шума бесконечных обсуждений российско-армянских отношений на различных площадках.

Все выделенные проблемы никоим образом не ставят под сомнение необходимость дальнейшего общего пути развития наших стран. Более того, сложившаяся ситуация указывает на безальтернативность такового. Но движение это невозможно без критического осмысления сложившейся реальности, без анализа проблем, противоречий и вызовов, перед лицом которых находится Восточнохристианская цивилизация сегодня.