Карен Оганесян: В кино надо рисковать
27 января на 15-й церемонии вручения российской кинематографической премии «Золотой орел-2017» в Москве Карен Оганесян, режиссер и продюсер, был удостоен высокой кинонаграды, учрежденной Национальной академией кинематографических искусств и наук России.
«Золотой орел» был вручен Карену Оганесяну за многосерийный телевизионный фильм «Клим», премьера которого состоялась в сентябре 2016 года на «Первом канале» России. Главный герой сериала – уникальный полицейский с обостренным чувством справедливости, в арсенале методов которого дедукция, интуиция, знание повадок зверей.
Карен Оганесян родился в Армении в городе Гюмри, учился на курсах телережиссуры в Ереване, в мастерской Юрия Грымова при РГГУ в Москве, работал как второй режиссер и режиссер монтажа, принимал участие в создании нескольких музыкальных клипов. В 2007 году дебютировал с полнометражным фильмом «Я остаюсь», за который удостоился специального приза Ереванского международного кинофестиваля «Серебряный абрикос».
Среди режиссерских работ Карена Оганесяна картины «Домовой», «Пять невест», «О чем молчат девушки», «Подарок с характером», сериалы «Журов», «Зоннентау», «Мамы», «Они играли за Родину», «Королева красоты».
Сегодня живет и работает в Москве.
– Карен, о чем Ваше кино?
– Любое кино о страхе. Страхе потерять или найти… В любом случае рассказываемая в фильме история героя должна быть самым важным моментом в его жизни, которая делится на «до» и «после». Интересно снимать героя именно в такой переломный момент.
Важен человек, и чем больше этот человек будет узнаваем зрителем, тем интереснее ему за ним наблюдать. Герой может быть хорошим или плохим, но ему должны поверить. Главное, чтобы история помогала герою двигаться вперед и меняться от плохого к хорошему или наоборот, как и в жизни.
– Кто Ваш зритель?
– У каждого фильма своя аудитория. Мой зритель, скорее, думающий, он должен быть заинтересован в моем кино и внимательно следить за «продуктом». Потому что в фильме есть много «вкусных» моментов, которые вскользь заметить невозможно. Классическую музыку всегда лучше слушать, когда никто не мешает, нет никакого фона и ты слышишь игру всех инструментов, их отдельные партии. Хорошее кино – это тот же оркестр, и если что-то отвлекает и ты не услышал игру скрипки или виолончели, упускаешь «вкусность» произведения. Мой зритель тот, кто любит кино и чуть внимательней тех, кто относится к нему потребительски. Я за такого зрителя.
– Современное отечественное кино достаточно профессионально, на Ваш взгляд?
– Сапожники, которые занимаются не сапогами, есть в каждой профессии, но мне кажется, что сегодня в кино больше профессионалов, чем в каких-либо других сферах.
Прогресс есть, и он заметен. Может быть, о прорыве или о том, что мы стали мощной кинематографической державой, говорить рано, но я вижу целый ряд признаков качественного улучшения кино. Конечно, есть картины, которые не получились, но этот факт ни о чем не говорит. Фильмы, признанные и зрителями, и кинематографистами, свидетельство того, что мы учимся, и в первую очередь у самих себя, и двигаемся дальше.
В профессии кино «творческого потолка» нет. Режиссер не имеет «возраста», он может всю жизнь снимать фильмы и до конца не познать и не понять профессию, настолько многогранен мир. Новую картину всегда делаешь, как в первый раз. После сериала «Налет», который недавно снял, мне стало ясно, что режиссер – профессия, где нет предела мастерству и знанию. Настоящее искусство не может иметь границ.
Надо, чтобы люди, которые снимают кино, верили в него, делали свое дело до конца и не сдавались. И если государство поможет, будет хорошо.
– А образование?
– У меня нет кинематографического образования. Я не окончил ни один киноинститут, и мне это не помешало заниматься кино. Помог случай, и если бы не встреча с Рубеном Дишдишяном, который в то время руководил компанией «Централ Партнершип», наверное, моя судьба так бы не сложилась. Я считаю его своим крестным отцом в кино, именно он дал мне в свое время шанс снять фильм «Я остаюсь». Выход этой картины на экран все поменял в моей жизни.
– Какие тенденции в российском кино Вы отметили бы?
– Мне думается, что универсальная тенденция в любое время – поиск новых героев и новых художественных форм, героев, за которыми будет интересно наблюдать. Понятно, что технологии меняются, меняется подход (финансовый и нефинансовый), но в центре – всегда поиск новых героев.
– А кто сегодня интересен зрителю и Вам, как режиссеру?
– Мне интересны неоднозначные герои, жизнь, судьба, человеческие качества которых в чем-то пересекаются с моими, мне интересно ставить себя на их место. Придуманным, книжным героям сопереживать я не могу. Для меня важно, чтобы сработали зеркальные нейроны и я «проживал» историю вместе с героем. К примеру, много фильмов, в которых убивают, но ты не переживаешь, а бывает и так, что чувствуешь боль героя, когда он порезал себе палец. Это значит, что твои нейроны и нейроны твоего героя совместились.
– Как бы Вы оценили современное западное кино?
– Общий кризис темы, жанра, конечно, имеет место, но главное, что за рубежом не боятся экспериментировать. Запускаются и реализуются смелые проекты и идеи, которые у нас лет 10, а то и все 20 не реализовались бы. Мир, его восприятие меняются быстро, скорость информации возрастает, и сидеть сложа руки не всегда хорошо. В кино надо рисковать, «запускать» на первый взгляд даже неочевидные проекты, и если ты попал в точку, выигрываешь.
Примеры сериальных историй в западном кино, где авторы фантазируют на новые темы и не боятся представить их зрителю, есть. Мы же осуществляем в основном уже апробированные проекты, и поэтому шансов быть впереди западного кино меньше. Хочется делать что-то новое, и мы уже это делаем, у меня в разработке две истории, и надеюсь, что настанет время, когда не мы будем покупать кино у Запада, а Запад у нас.
– Как Вы принимаете решение о продюсировании того или иного фильма?
– Главная задача – смотреть чуть вперед, продюсировать картину, которая будет интересна не только сегодня, но и через год, когда она выйдет на экран. Для меня важно, чтобы картина была интересна мне самому, как зрителю, а я считаю себя хорошим зрителем. Фильм должен удивлять. Один из критериев хорошего кино, на мой взгляд, желание зрителя посмотреть картину еще раз, только такое кино может творить чудеса.
– «Золотой орел» изменил что-то в Вашей жизни или это очередной успешно пройденный этап?
– Получить такую награду, конечно, приятно, потому что наряду с признанием коллег приходит внутреннее ощущение правильности выбранного в профессии пути, а у каждого он свой. Когда получаешь такой знак в виде награды, а это награда «Золотой орел», воспринимаешь ее, как знак «свыше» двигаться дальше. Для меня «Золотой орел» именно такой знак, моя жизнь стала еще насыщенней в плане работы, и я чувствую еще большую ответственность.
– Расскажите о фильме «Клим».
– Для меня фильм «Клим» после картины «Домовой» стал возвращением в жанр драмы, триллера, в тот жанр, в котором я люблю искать. Мне кажется, когда человек балансирует на грани жизни и смерти, с ним происходит самое важное. Сняв несколько комедий, я понял, что та комедия, которая нравится мне, не интересна сегодня зрителю. Зритель хочет, судя по всему, просто посмеяться, отдохнуть, и это совершенно нормально, потому что жизнь очень сложна. Мой зритель тот, кто вовлекается в действо и внимательно следит за ним. Ради «Клима» я отказался снимать полнометражный художественный фильм, и не зря, как режиссер, я многое понял.
– Телевизионный фильм дает больше возможностей?
– Мне да. Если образ героя в художественном фильме можно раскрыть за 2 часа, то в формате 8 серий – в течение 7 часов, и можно работать с полутонами.
– Как Вы выбираете актеров?
– Бывает, что решение приходит сразу. В большинстве случаев – это режиссерское чутье, и оно не подводит.
– Вы снимаете рекламные ролики?
– Предложения были. Многие мои коллеги их снимают, и ролики получаются замечательными. Но поскольку параллельно с созданием картин у меня много других дел: работаю над проектами, монтирую, я не вижу смысла заниматься еще и рекламой. Реклама – другой мир, моя цель кино.
– В кино для Вас есть авторитеты?
– В профессии кино авторитетом является само искусство кино. Надо слушать себя, но также и других. Авторитетом для меня может быть и моя дочь, ей 11 лет, я могу и у нее чему-то научиться. Авторитеты – режиссеры-классики, фильмы которых я периодически смотрю, мои коллеги, которые сегодня делают прекрасное кино.
– Что бы Вы хотели пожелать зрителю?
– Я хочу пожелать зрителю понимания и немного терпения по отношению к нам, кинематографистам. Мы переживаем из-за того, что наш зритель в определенный момент может уйти из кинотеатров, не будет смотреть нашу продукцию, в том числе с экранов телевизоров.
Мы хотим вернуть его доверие и всё для этого делаем. Пытаемся на небольшие средства и в непростых условиях делать кино, которому приходится конкурировать с западным. Это очень сложно, но мы стараемся. Отечественные хорошие фильмы есть, но пока их немного. Важно честно делать свою работу, не жалея себя.
Беседу велаМария Григорьянц
Оставьте свои комментарии