Украина после выборов: возможно ли просчитать риски и опасности?

К сожалению, этот шанс не был использован. Вооруженное насилие и гуманитарная трагедия в Донбассе продолжились. В докладе ООН о ситуации на Украине сообщается, что с начала конфликта на украинском юго-востоке погибли 4035 человек. Эти подсчеты основываются на сведениях, полученных мониторинговой миссией ООН на Украине и Всемирной организацией здравоохранения из открытых источников. При этом международные организации считают, что реальное количество погибших и пострадавших существенно превышает нынешние оценки. В докладе также сообщается, что более 930 тысяч человек были вынуждены покинуть свои дома из-за военных действий. Около 488 тысяч бежали в соседние страны, а 442 тысячи переехали в другие регионы внутри Украины.

Практически сразу же после подписания Минского протокола стороны дали четко понять, что именно их интересует в «мирной передышке». Так, 9 сентября 2014 года премьер-министр Украины Арсений Яценюк заявил о том, что целью властей страны является не поиск мирного решения, а «перегруппировка сил» для наступления на две непризнанные республики Донбасса. С похожей оценкой результатов перемирия 3 октября 2014 года выступил президент Украины Петр Порошенко. В ходе рабочей поездки во Львов он заявил о том, что Киеву следует «эффективно использовать режим прекращения огня, чтобы улучшить оборонительные сооружения и повысить боеспособность нашей армии». По словам украинского президента, Киев «перевел экономику на военные рельсы и отдает все возможное, чтобы украинская армия была сильнее».

Не менее красноречивыми представляются и оценки перемирия из уст других ведущих украинских политиков. Игорь Коломойский, губернатор Днепропетровской области и один из главных спонсоров добровольческих батальонов и национальной гвардии, 28 сентября 2014 г. заявил о том, что весной Украина «должна быть во всеоружии» и использовать зимний период для укрепления своих силовых структур. В октябре 2014 года незадолго до парламентских выборов председатель партии «Солидарность» Юрий Луценко заявил: «Нам для того нужен режим прекращения огня как можно дольше, чтобы получить и свои высокоточные приборы, и военную и финансовую помощь Запада. Прекращение огня и достижение мира идет на пользу именно нам».

По его словам, есть предприятия ВПК, которые ждут государственного заказа и готовы поставлять модернизированное оружие в украинские войска. Прекращение огня уже позволило получить западную технику, финансы, а также советников.

По-своему интерпретировали ситуацию после минских соглашений представители двух непризнанных республик Донбасса. Фактически сразу же после подписания документов о прекращении огня они взяли курс на проведение выборов глав и депутатов самопровозглашенных образований. 23 сентября 2014 года Донецк и Луганск приняли решение о дате проведения голосования 2 ноября. Глава ДНР Александр Захарченко в ночь со 2 на 3 ноября заявил: «В Минске мы подписали документ о том, что мы сможем провести на нашей земле свободные выборы». Между тем, документ о прекращении огня, подписанный трехсторонней контактной комиссией, предполагал проведение выборов в районах юго-востока страны по украинскому законодательству.

Таким образом, вместо поисков компромиссов стороны начали сосредотачиваться на решении собственных задач, не совпадающих с позицией противоположной стороны. В результате де-факто перемирие превратилось в его имитацию. И хотя стороны не предпринимали крупных наступательных операций и окружений (так называемых «котлов»), насилие и нарушение прав гражданского населения не прекращалось и в октябре, и в ноябре. Продолжались бои за донецкий аэропорт (используемый силовиками Украины для обстрелов столицы ДНР, в том числе и жилых кварталов, где ополченцы размещают свои силы). В начале октября после очередного штурма сторонники ДНР заявили, что овладели аэропортом. Однако позже это заявление было дезавуировано. Помимо этого, происходили артиллерийские обстрелы и столкновения в районе Дебальцево. Согласно данным, опубликованным в еженедельном отчете Управления ООН по координации гуманитарных вопросов, только за последнюю неделю октября 2014 года в Донбассе погибли 311 мирных жителей, 131 получили ранения.

Невысокая результативность была продемонстрирована и в процессе обмена военнопленными, что предусматривалось условиями Минского протокола. За сентябрь было проведено 5 обменов военнопленными (12, 14, 20, 21 и 28 сентября). В результате украинской стороне передано 217 человек, а ДНР было возвращено 232 человека. Но в октябре процесс обмена был фактически заморожен. Обмен по схеме 25 на 25 между конфликтующими сторонами прошел 1 ноября 2014 года в пригороде Донецка, а 7 ноября в Луганской области – по схеме 9 на 5. Однако представители непризнанных республик Донбасса отмечают, что вместо военнопленных или гражданских активистов, которые стали политзаключенными на Украине, Киев передает им совершенно случайных граждан, которых украинские силовики просто хватают на улицах своих городов. Во многом из-за этой порочной практики было принято решение временно приостановить обмены. Однако представители Донецкой народной республики в конце октября передали без обмена трех военнопленных украинской армии. При этом за октябрь 2014 года было зафиксировано 343 заявления о пропаже без вести. Из них 214 человек гражданского населения и 129 ополченцев. 10 ноября 2014 года глава ДНР Александр Захарченко заявил: «Обмен пленными между ополченцами и силовиками приостановлен до нового раунда Минских переговоров».

Значительное влияние на динамику украинского политического кризиса и военного конфликта на юго-востоке страны осенью 2014 года оказали две избирательные кампании (выборы в Верховную раду Украины, а также избрание глав и депутатов народных республик Донбасса). Украинская кампания состоялась 26 октября, а выборы в Новороссии прошли 2 ноября 2014 года. Они продемонстрировали растущее отчуждение центральной власти и юго-восточных регионов страны. Избирательные кампании шли в условиях непрекращающегося насилия (хотя его интенсивность и была меньшей по сравнению с июлем – августом 2014 года). И конфликтующие стороны активно эксплуатировали образ врага и военную тематику. Достаточно сказать, что среди верхней части практически всех украинских избирательных списков, прошедших в парламент, были либо непосредственные участники АТО (так называемой «антитеррористической операции») на юго-востоке страны, либо те, кто всецело поддерживал силовые действия против «сепаратистов» или непосредственно ими руководил.

Так, среди «первой пятерки» партии «Народный фронт» (получившей 22,14% голосов по пропорциональной системе, 18 одномандатных депутатов и в общем итоге 82 места в парламенте) премьер-министр Арсений Яценюк, «временный президент» и спикер Верховной рады Александр Турчинов, бывший секретарь СНБО Андрей Парубий. На шестом месте в партийном списке шел глава МВД Арсен Аваков. Все эти люди непосредственно ответственны за неконституционное отстранение от власти Виктора Януковича, объявление АТО в Донбассе в апреле 2014 года и развязывание самого конфликта на юго-востоке Украины. Именно Парубий и Аваков дали жизнь добровольческим батальонам. Добровольцы на фоне военных, не спешивших вовлекаться в конфликт и в условиях массового перехода донбасской милиции на сторону противников киевской власти, были готовы бороться с теми, кого считали «сепаратистами». При «Народном фронте» был создан так называемый «военный совет», куда были включены комбаты «Днепра-1» Юрий Береза (номер 10 в партийном списке), «Артемовска» – Константин Матейченко, «Азова» – Андрей Билецкий, а также командиры батальонов «Чернигов» – Роман Пицкив, «Миротворец» – Андрей Тетерук. В «военный совет» был включен и кадровый военный – командир полка спецназа, полковник украинской армии Валентин Пикулин, отличившийся при обороне донецкого аэропорта.

В блоке Петра Порошенко (21,82% по партийным спискам, 69 кандидатов по мажоритарной системе и 132 кресла в Раде) номером пятым был экс-глава крымско-татарского меджлиса Мустафа Джемилев. Известный своим непримиримым отношением к «аннексии Крыма» и Российскому государству, в одном из своих интервью в конце сентября 2014 года он заявил: «Собственно говоря, мы можем перенести и на территорию России свою борьбу за свои права. И я не думаю, что Россия очень много выиграет, если будет искать нам руководителя по образцу других руководителей национальных окраин. Если это, конечно, более-менее нормальные люди, а не стопроцентные «шестерки», которые далеки от интересов своего народа и готовы выполнять любые указания Кремля». Среди выдвиженцев блока по одномандатному округу был Андрей Денисенко, лидер «Правого сектора» города Днепропетровска и руководитель штаба национальной защиты Днепропетровской области.

Вторым номером в списке блока «Самопомощь» (занял с 10,97% третье место в голосовании по партийным спискам, но с учетом только одного депутата, прошедшего в Раду по мажоритарному округу, получил 33 мандата) был Семен Семенченко, командир батальона «Донбасс», сформированного в апреле 2014 года. Он прославился тем, что 9 июня 2014 года прибыл в Киев, требуя прекращения перемирия и введения военного положения. Комбат тогда провел демонстрацию рядом с администрацией президента и выступил на сцене Майдана.

Во всеукраинском движении «Батькивщина» (19 мандатов в Верховной раде, 5,68% по итогам голосования за партийные списки) первым номером и вовсе стала летчица Надежда Савченко, доброволец батальона «Айдар», обвиняемая российскими правоохранительными структурами в причастности к убийству журналистов съемочной группы ВГТРК 17 июня 2014 года под Луганском. Она вытеснила на второе место даже не склонную к уходу в тень и амбициозную Юлию Тимошенко. С помощью такого нестандартного хода бывший украинский премьер пыталась мобилизовать националистический и протестный электорат.

Лидер Радикальной партии (7,44% голосов за партийный список, 22 мандата) Олег Ляшко активнейшим образом участвовал в конфликте на юго-востоке страны. В ночь с 9 на 10 марта 2014 года он похитил депутата Луганского областного совета Арсена Клинчаева. Через неделю Ляшко внес в Раду законопроект, в котором предлагалось считать участников «сепаратистских митингов за присоединение к России», а также тех, кто препятствует движению военных и военной техники, изменниками и пособниками оккупантов. На время «военной агрессии» к изменникам, диверсантам, убийцам, мародерам, дезертирам и шпионам предлагалось применять смертную казнь. В мае нынешнего года скандальный депутат участвовал в столкновениях в Мариуполе Донецкой области. Международная правозащитная организации Amnesty International заявила о том, что действия Олега Ляшко и его вооруженных сторонников, включающие похищения и жестокое обращение с людьми, являются вопиющим нарушением международно-правовых норм.

Фактически единственной силой, выступавшей не в унисон доминирующей политической повестке дня, стал «Оппозиционный блок» (получил 9,43% по партийным спискам и всего 29 мандатов, включая двух одномандатных кандидатов) во главе с бывшим министром энергетики Украины Юрием Бойко. Это объединение выступало в ходе избирательной кампании в сентябре–октябре 2014 года за нейтралитет и сохранение внеблокового статуса Украины, прекращение кровопролития, отставку правительства, роспуск и запрет незаконных вооруженных формирований, привлечение к ответственности виновных в обстрелах населенных пунктов на востоке страны.

Таким образом, в новом составе Верховной рады заметными фигурами стали представители сил, ответственных (прямо или косвенно) за проведение АТО, а также связанные с ней эксцессы. Вне зависимости от личных симпатий и антипатий лидеров этих групп и их противоречий, они продвигают идею не диалога с собственными же гражданами, а подавления «сепаратистов», наказания России (с помощью Запада) за содействие народным республикам Донбасса. Голос сторонников мира и выхода из тупиков в российско-украинских отношениях на сегодняшний день слишком слаб, чтобы считаться важным фактором внутренней и внешней политики Украины.

В связи с потерей Крыма и продолжающимся вооруженным конфликтом на юго-востоке страны по мажоритарным округам вместо 225 избирались лишь 198 депутатов. Согласно законодательству о статусе временно оккупированных территорий, в Автономной Республике Крым и Севастополе (где расположены 12 мажоритарных округов: округа №1-10 в АРК и округа №224 и 225 в Севастополе) выборы вообще не проводились. Вместе с тем, парламентские выборы не проводились в 9 из 21 округа в Донецкой области и в 6 из 11 округов Луганской области. Следовательно, парламентская кампания фактически отразила новую политико-территориальную конфигурацию страны и гомогенизацию украинской политической идентичности без «проблемных территорий», чей голос мог бы значительно изменить общий расклад.

Если же говорить о выборах в двух народных республиках Донбасса, то здесь главным мотивом было не столько стремление продемонстрировать некую приверженность демократическим процедурам, сколько настоятельная необходимость обеспечить порядок, адекватное управление и восстановление подконтрольных территорий с целью недопущения там хаоса и коллапса безопасности. На территориях ДНР и ЛНР, где была провозглашена власть республик, но которые впоследствии попали под контроль вооруженных сил Украины, голосование не проводилось. Голосование отразило поддержку действующего руководства республик Новороссии, победу на выборах одержали главы ДНР и ЛНР – соответственно Александр Захарченко и Игорь Плотницкий. Голосование прошло при высокой явке и без серьезных происшествий. В Луганской области из-за наплыва людей пришлось даже продлить работу избирательных участков. Выборы в Донбассе состоялись без наблюдателей от международных организаций и национальных правительств. Приглашение ОБСЕ, сделанное руководителем ДНР Захарченко в конце сентября 2014 года, осталось без ответа. По словам секретаря Парламентской ассамблеи ОБСЕ Спенсера Оливера, выборы в ДНР и ЛНР нельзя признать законными, так как они проводились под контролем вооруженных людей, которые никем не были избраны.

Украина посчитала выборы 2 ноября 2014 года в республиках Донбасса незаконными, поскольку Верховная рада приняла документ, по которому выборы в местные органы власти отдельных районов Донецкой и Луганской областей должны состояться 7 декабря. Президент Украины Петр Порошенко заявлял, что выборы в ДНР и ЛНР грубо нарушают минские соглашения. В своем обращении от 3 ноября 2014 года он сообщил о том, что СНБО рассмотрит вопрос отмены закона об особенностях местного самоуправления в Луганской и Донецкой областях, «торпедированного» прошедшим голосованием в ДНР и ЛНР. Служба безопасности Украины заявила, что иностранцы, прибывшие на подконтрольные вооруженным формированиям ДНР и ЛНР территории для наблюдения за выборами, будут объявлены персонами нон грата на Украине. Их деятельность ведомство трактовало как преступную поддержку боевиков-террористов.

6 ноября фактически возобновились полномасштабные боевые действия, когда колонна украинской бронетехники вошла в Ясиноватую. Одновременно активизировались бои и на других участках фронта (город Кировск, поселки Фрунзе и Трехизбенка, трасса «Бахмутка»). Вооруженная эскалация насилия вызвала серьезные опасения по поводу того, можно ли рассматривать минские договоренности как фундамент для поисков мира. Вице-премьер ДНР Андрей Пургин 8 ноября 2014 года заявил, что сентябрьские соглашения не работают ни в одном из пунктов. И это связано с тем, что ОБСЕ не имеет инструментов контроля над их выполнением. В этой связи он предложил создать механизм с участием третьей стороны, например России, для того, чтобы обеспечить эффективность реализации договоренностей.

Однако конфликтующие стороны не ведут разговоров о полном сворачивании минского процесса, несмотря на все имеющиеся проблемы с реализацией достигнутых соглашений и неготовностью их выполнять. В этой связи на сегодняшний день трудно говорить о том, что «минский процесс» потерпел полное фиаско. Хотя бы потому, что он нарушался практически даже не с первого дня, а с первого часа. Стороны, вовлеченные в конфликт, рассматривали его как меньшее из зол. И у всех были свои резоны для того, чтобы изменить ситуацию с выгодой для себя, но не хватало сил для того, чтобы реализовать задуманное. Более того, никакого другого формата, который давал бы рамки для будущих переговоров и поисков мирного решения, не существует. И вряд ли релевантная альтернатива появится в ближайшее время. Скорее, мы можем говорить о серьезном кризисе мирного процесса. Но полный разрыв с минскими договоренностями грозит выведением конфронтации на качественно новый уровень. И ожидаемо повысит непредсказуемость. Поэтому сейчас многое зависит от того, какие резоны возобладают в головах политиков. В Киеве могут посчитать, что экономические трудности внутри России – хороший повод для усиления давления, а в Москве таким предлогом могут счесть противоречия между бенефициариями недавней парламентской кампании. Вопрос, будут ли при этом просчитываться возможные риски и опасности?

Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ