Единение с диаспорой оставлено на потом

– Численность армянской диаспоры во Франции оценивается в полмиллиона человек, армяне в основном проживают в крупных городах. Они объединены в диаспоральные организации и по какому признаку? Партийному, образовательному, социальному? И есть ли у них программы, которым они следуют?

– Надо сказать, что диаспора многогранна и полна всяческих оттенков, у нее нет того объединяющего начала, которое свойственно историческим диаспорам Ближнего Востока. Начало французской диаспоре положено в 20-х годах прошлого века, и эти первые волны миграции, обусловленные геноцидом, и составили ее ядро. Вторая волна миграции, в основном с Ближнего Востока, произошла в 1970–1980-х годах. Третья волна была из Армении начиная с 1990-х, и потому сегодня трудно говорить об однородной диаспоре – ее волны сильно отличаются и по культуре, и по истории. В прошлом разобщенным общественным структурам удалось создать представительский совет, объединяющий большинство диаспоральных организаций (CCAF, Совет по координации организаций армян во Франции). Идея создания этого органа взяла старт в 1994-м и получила официальное оформление в 2001-м с двумя председателями и несколькими заместителями, представляющими центр и юг Франции. Сила организации в том, что она может представлять диаспоральные проблемы французским властям, слабость – в инерции и неумении составлять планы на перспективу.

Основные структуры диаспоры группируются вокруг Армянского благотворительного союза, партии АРФ «Дашнакцутюн» и сопряженных с ними организаций, но параллельно действует сеть союзов, весьма активная, но, к сожалению, недостаточно профессиональная. Большинство диаспоральных структур руководствуются желанием сохранить национальную идентичность и культуру и донести до молодежи эту идеологию.

– В Армении европейская диаспора часто воспринимается как благополучное общество, обязанное помогать родине материально. Но процесс, чтобы быть плодотворным, должен быть взаимным. Вы ощущаете участие Армении в делах диаспоры?

– Армянская диаспора Франции состоит в основном из представителей среднего класса и потому особым богатством не отличается. Основные отношения с родиной в течение 30 лет независимости затрагивали в основном гуманитарную плоскость, теряющую свое значение, туризм, чаще целевой, в связи с конкретными событиями – свадьбы, крестины, похороны и т.д. Инвестиции в основном идут в недвижимость, в благотворительность, но политические отношения практически отсутствуют. Желание как-либо интегрировать диаспоральные элиты в строительство армянского государства отсутствует, иначе были бы созданы регулирующие механизмы. И потому диаспора в отсутствие механизмов, повестки и перспективных планов в своих подходах минималистична. Она сосредоточена более на признании геноцида, нежели на стратегических отношениях с Арменией.

– Кроме благополучия, мы воспринимаем европейскую диаспору и как более просвещенное общество. И тем не менее, по крайней мере по той информации, которая доходила до нас, «цветную революцию» она приняла с восторгом. Хотя в обществе, где высоко ценится знание, должно быть ясно, что «цветная революция» – это всего лишь переход страны под управление тех, кто ее устроил. Более того, в самой Франции при де Голле была сделана попытка «цветной революции» – т.н. «студенческая весна». Действительно был восторг или информация была искажена?

– Во Франции информация о политической ситуации в Армении не всегда верна. «Бархатная революция» в Армении действительно во Франции была встречена с восторгом. Казалось, что она происходит в дискурсе социальной справедливости и демократизации и направлена против олигархов, захвативших целые отрасли и так небольшого национального богатства. Французские армяне не увидели или не хотели увидеть в революции следование западным интересам, желание втянуть Армению в евроатлантический лагерь и ослабить национальный суверенитет и борьбу за решение армянского вопроса.

Голлизм во Франции, к сожалению, перестал быть идеологией независимости, носителями которой, за небольшим исключением, являлись французские элиты. И потому нам следует избегать клише и доказать, что французское армянство не политизировано сверх меры, поскольку у нас в активе образовательный уровень, позволяющий понимать геополитические хитросплетения.

– Диаспора чувствует себя уверенно, когда Армения строит успешное государство. Как было воспринято в диаспоре поражение Армении в 44-дневной войне? Каково отношение к «бархатной революции» сегодня? В Армении произошла некоторая переоценка, а во Франции?

– Поражение было шоком. Диаспора не была готова ни к новой войне, ни тем более к перспективе поражения. Первой реакцией было обвинение армянских властей в предательстве. Отсутствие достоверной информации, инспирированное Ереваном отсутствие стратегического восприятия диаспоры, неупорядоченность взаимодействия диаспоральных структур и авторитетных ее представителей продемонстрировали неготовность к сложным ситуациям и любительский уровень действий. И сегодня наблюдается не поляризованность в восприятии, что обостряет дискуссию, а выжидание, чаще пассивное. В том числе и касательно арцахской драмы, в которой, как кажется, армяне больше не управляют своей судьбой.

– Во Франции в конце 2020 года обе палаты парламента – Сенат и Национальное Собрание – друг за другом приняли резолюцию с ходатайством о признании независимости НКР, однако правительство страны проигнорировало ходатайство, поставив турецкие интересы выше гуманитарных. Но с тех пор эта попытка получила высокую оценку в Армении, и многими Франция видится защитницей Армении. Как по-Вашему, в какой мере Франция может защитить Армению в случае вторжения сюда азербайджано-турецких войск? Насколько она в состоянии защитить от геноцида население Карабаха? И как?

– Франция пытается сохранить иллюзию эффективности Минской группы, но присутствие в ней ослаблено как Россией, так и Турцией. Правда, в России считается, что деятельность ее прекращена по инициативе США и Франции. Сегодня независимость осажденного Арцаха поддерживается депутатами и сенаторами, представляющими интересы Армении и Арцаха. Франция желает быть другом Армении, но никак не союзником. Франция не станет предоставлять Армении военную помощь, самое большее – материально-техническую, политическую и дипломатическую поддержку. Вспомним, что дружба и прочие эмоциональные проявления в международных делах отсутствуют.

– Чем для Вас является еврейская диаспора? Примером для подражания или уникальным опытом, который невозможно воспроизвести?

– Профессионализм еврейских диаспоральных структур и армянских сравнению не поддается. Они и источник вдохновения, и пример для подражания. Мы забываем собственную повестку, даже когда она есть, стратегические цели и пути их достижения. Они – нет. У них сеть качественных еврейских школ, качественные вузы, в которых могут обучаться не только евреи. И для нас именно стремление к продвижению знаний должно послужить источником вдохновения и примером для подражания. Не будем забывать, что еврейская диаспора пользуется грамотной поддержкой родины. У нас же, мягко говоря, ситуация несколько иная.

– Мы вообще плохо знаем друг друга. Члены диаспоры – носители двух культур, осознается это как преимущество или как недостаток? Что нужно сделать для сближения диаспоры с родиной? Какие совместные проекты можно реализовать в первую очередь и что для этого нужно?

– Для сближения, которое в современном политическом контексте становится все менее актуальным, необходимы общие проекты и общие цели. Пустые лозунги, и даже не пустые, но далеко ушедшие от своего содержания – типа «один народ – одна культура», никуда не ведут. Нам нужно обозначить конкретные проблемы и взяться за их решение. Отставлено в сторону участие диаспоральных ученых и специалистов образования в укреплении и развитии государственных и образовательных институтов Армении. Существует еще и сложный вопрос участия диаспоры в парламентской жизни Армении. Почему не открывается квота на мандаты в Национальное Собрание для представителей диаспоры? Более того, есть проект создания Сената из представителей диаспоры, но нынешние власти даже слышать об этом не хотят. Конечно, необходимо продумать и формат участия, и круг полномочий, но лучшего пути, чем участие диаспоры во влиянии на решения, для сближения не придумать.

– Каковы, на Ваш взгляд, пути защиты и развития Армении и диаспоры? По отдельности и во взаимодействии?

– Прежде всего – образование. У меня мечта – создать популярный онлайн-университет на основе исследовательских и профессиональных структур диаспоры и Армении для формирования общеармянской элиты. Это и изучение истории армянского народа с объективных позиций, с достижениями, упущениями и предательствами, и современный армянский язык в западной и восточной версиях, и армянская стратегическая мысль. Важны и истории сопредельных народов, их языки, экономика. Одним словом, весь блок национального гуманитарного образования. Без знаний нет элиты.

– Под Минскими соглашениями, которые, не ущемляя интересы Украины, делали ее более европейским государством, стоит и французская подпись, однако, по признанию того же Олланда, никто не собирался их исполнять и Украина всего лишь вооружалась. Этот обман как-либо обсуждается во Франции? Сегодня Франция фактически втянута в войну, которая является следствием невыполнения соглашений. Франция приветствует свое участие в войне?

– Франция входит в евроатлантические структуры, пренебрегая своим суверенитетом и геостратегическими интересами. В свое время уважение к своим интересам сделало ее уравновешивающей силой между евроатлантическим блоком и бывшим СССР. Сегодняшнее же общественное мнение во Франции считает Россию агрессором, а Украину – жертвой. Оно не хочет видеть всю сложность проблем, не понимая, что фактически идет мировая война между противоборствующими Россией и Западом на земле Украины. И эта война затрагивает всех.

Беседу вели Гагик Арутюнян, Арен Вардапетян