Вино – продукт политический
Лоза – это символ Грузии. Она присутствует везде – в грузинском шрифте, в традиционном национальном орнаменте, и даже традиционный грузинский крест – это две виноградные лозы, сплетенные волосами святой Нино из Каппадокии, которая принесла в Грузию христианство.
Виноделие – одна из основных, традиционных отраслей грузинской экономики еще с середины 20 века. Хотя, разумеется, крестьяне делали собственное вино за сотни лет до того, как виноделие превратилось в индустрию. Впрочем, в эпоху индустриализации виноделие в Грузии приобрело сакральный смысл, а в 70-х годах превратилось в гигантский источник легких денег.
Лоза – это символ Грузии. Она присутствует везде – в грузинском шрифте, в традиционном национальном орнаменте, и даже традиционный грузинский крест – это две виноградные лозы, сплетенные волосами святой Нино из Каппадокии, которая принесла в Грузию христианство.
Виноделие – одна из основных, традиционных отраслей грузинской экономики еще с середины 20 века. Хотя, разумеется, крестьяне делали собственное вино за сотни лет до того, как виноделие превратилось в индустрию. Впрочем, в эпоху индустриализации виноделие в Грузии приобрело сакральный смысл, а в 70-х годах превратилось в гигантский источник легких денег. С вином в это время произошла настоящая катастрофа. Грузия физически не могла выпускать те немыслимые объемы вина, которое производилось под видом известных марок. Благодаря Госплану фальсификат хлынул на советский рынок – кто тогда в СССР слышал о европейских и иных винах?
Это нанесло тяжелый ущерб виноделию, которое было не просто отраслью экономики, но и неким фундаментом национальной идеологии. Расцвет «совкового» виноделия принес и побочные результаты – в высоких московских кабинетах все вопросы можно было решить чемоданчиком с вином. Образ грузина постепенно стал меняться не в лучшую сторону – из благородного горца в национальных одеждах он превратился в проныру с бутылкой фальшивого вина, не считающего денег и не требующего сдачи в советских буфетах.
Вся эта прогнившая система рухнула в одночасье – в 1991 году, когда развалился Советский Союз. Грузинский народ растерялся: все, чему его учили – хорошо пить, красиво говорить, заносить бутылки в нужные кабинеты – оказалось абсолютно бесполезным. В том числе и умение разливать воду с уксусом и называть ее вином. Это был страшный период для грузинского виноделия. Потеря бездонного и гарантированного советского рынка привела отрасль на грань полного развала.
Виноделам пришлось менять стиль работы. В конце 90-х годов по всей территории Грузии появились новые современные винзаводы. Сейчас вино разливают более 120 компаний разной величины. Некоторые из них закупают виноград у местного населения, некоторые – самые преуспевающие – имеют собственные виноградники. Всего в Грузии виноделием занимается около 100 тысяч семей при населении в 4, 5 миллиона человек – это немало.
Преобладающее мнение о качестве нового грузинского вина: оно, конечно, не самого высокого качества, но стало лучше. Однако сегодня перед грузинским виноделием стоит еще одна серьезная опасность – оно только-только начало пробиваться на российский рынок, как в Москве было принято решение о запрете на торговлю грузинским вином в России – по объяснению Роспотребнадзора, грузинские и молдавские вина не соответствуют необходимым стандартам качества.
В Грузии выражают некоторые сомнения в связи с тем, что запрет на ввоз грузинского вина в Россию действительно связан со стремлением оградить россиян от некачественной продукции. Политических причин для винного эмбарго более чем достаточно – это и прозападный курс Грузии, и полярно противоположные мнения Тбилиси и Москвы по поводу этнических конфликтов, российские военные базы в Грузии и многое другое.
Вокруг этой темы в ближайшее время нужно ждать бурных дискуссий – начнутся переговоры в рамках программы вступления России во Всемирную торговую организацию. Судя по развитию событий, Москва будет требовать от Грузии отказаться от претензий, мешающих России вступить в ВТО, – взамен Россия снимет эмбарго. В общем, большие бескровные винно-цитрусовые бои между Тбилиси и Москвой все еще впереди.
– Россия закрыла свой рынок для грузинского вина. Какими могут быть последствия этого шага для сельского хозяйства Грузии, в котором экспорт в Россию традиционно занимает главенствующую роль?
– Действительно, наше виноделие в значительной степени ориентировано на Россию. Достаточно сказать, что в 2005 году мы вывезли на экспорт 60 миллионов бутылок вина, из них в Россию пошло 40 миллионов. Цифра, как видите, серьезная. При этом надо учесть, что в Грузии в виноделии занято около 100 тысяч семей, главным образом сельского населения.
Но при этом мы все-таки не теряем надежды, что решить проблему удастся. Все обвинения в том, что грузинское вино якобы содержит вещества, опасные для здоровья, не соответствуют действительности. Мы постоянно ведем проверку качества наших вин и готовы в этом деле сотрудничать с Россией. Сейчас мы намерены активизировать проверку наших вин на качество в лучших лабораториях Германии и Великобритании.
Но мы готовимся и к тому, что Россия может не изменить своей позиции, - активно ищем альтернативные рынки сбыта нашего вина, собираемся увеличить экспорт в Украину, Центральную Азию и даже в западные страны. В ближайшее время мы намерены провести бизнес-форум в Китае – как раз по поводу нашего вина. В общем, работа идет, и есть надежда, что мы сможем достичь определенных результатов.
– Запрет наложен на ввоз не только грузинского вина, но и цитрусов – какая с ними проблема?
– Ситуация схожая. Мы ищем рынки для наших сельскохозяйственных продуктов. Мы теперь продаем их не только в Россию, но и другие постсоветские республики. Кроме того, мы будем продавать не только фрукты и овощи, но и продукты переработки. Речь идет о концентратах, то есть о сырье для крупных компаний, находящихся за пределами Грузии. В 2005 году заработали два крупных перерабатывающих завода. В нынешнем году будут запущены еще два таких же предприятия. Это даст нашему сельскому хозяйству большую уверенность и стабильность.
– Грузинское сельское хозяйство сейчас очень привязано к России. Вы рассказали о том, как избавиться от этой зависимости, но произойдет это нескоро. Многие опасаются, что в такой ситуации сельское хозяйство – основа грузинской экономики – окажется невостребованным. Насколько серьезен такой риск?
– Однозначно можно сказать, что этот удар по нашей экономике окажется чувствительным, но не смертельным. Еще лет 7-8 назад это, конечно, могло привести к гораздо более тяжелым последствиям. Сегодня экономическая система страны значительно более стабильна в сравнении с прошлыми годами. Она, конечно, все еще очень слабая, но уже не до такой степени, чтоб не справиться с подобным шоком. Я убежден в том, что выход будет найден.
– Как по-Вашему, насколько велика политическая подоплека винного эмбарго?
– Разумеется, это в первую очередь политическая проблема, так как нельзя всерьез воспринимать претензии в отношении качества нашего вина. Еще раз повторю, что мы делаем все для контроля над качеством и готовы усилить контроль. Что касается политической стороны дела, то это, конечно, проблема, но проблема разрешимая.
В настоящее время мы проводим консультации с западными друзьями и надеемся, что это поможет решить политические вопросы. К тому же впереди еще переговоры по вступлению России во Всемирную торговую организацию. Грузия, как известно, является членом ВТО и имеет свои рычаги воздействия на ситуацию. Так что посмотрим, как все будет.
Тенгиз Аблотия,
Тбилиси
Оставьте свои комментарии