N 15 (110) Ноябрь 2006 года.

Центробанк: казнить нельзя помиловать

Просмотров: 3420

За восемь месяцев этого года по сравнению с прошлым промышленное производство в Армении упало на 0,9%. Эта цифра меньше статистической погрешности, но тут важна тенденция. При росте экономики на 12% в год промышленное производство не только не успевает за средними показателями, но и движется, скорее всего, в обратную сторону.

Капитальное строительство в Армении дает до 21,6% ВВП, опережая промышленность. Даже сельское хозяйство с его 18% ВВП обгоняет промышленность некогда индустриальной Армении. Сократился на 2,6% экспорт, зато сильно вырос импорт. Т.е. частные трансферты, направляемые в Армению в количестве, превышающем 1 млрд долларов в год, развивают не свою, а чужую экономику.

За восемь месяцев этого года по сравнению с прошлым промышленное производство в Армении упало на 0,9%. Эта цифра меньше статистической погрешности, но тут важна тенденция. При росте экономики на 12% в год промышленное производство не только не успевает за средними показателями, но и движется, скорее всего, в обратную сторону.

Капитальное строительство в Армении дает до 21,6% ВВП, опережая промышленность. Даже сельское хозяйство с его 18% ВВП обгоняет промышленность некогда индустриальной Армении. Сократился на 2,6% экспорт, зато сильно вырос импорт. Т.е. частные трансферты, направляемые в Армению в количестве, превышающем 1 млрд долларов в год, развивают не свою, а чужую экономику. Долларовый поток укрепляет отечественную валюту, результатом чего является подрыв экспорта - себестоимость продукции, выпускаемой на драмы, растет и экспорт становится неконкурентоспособным. Об этом знают в Армении практически все. И так же хорошо знают виновника процесса – Центробанк, который ответствен за валютный курс.

Усилению вины ЦБ способствовало и то, что он не особо унижал себя объяснениями, полагая, что занимается делом сложным, требующим высокой квалификации, и простому смертному в хитросплетениях финансовой политики не разобраться. Кроме того, еще в прошлом году тенденция усиления драма, обесценивая частные трансферты, имела и положительную сторону. Благодаря укреплению драма подушный долларовый ВВП стал выглядеть настолько прилично, что Армения со своими 1524 долларами ВВП поднялась, по классификации Всемирного банка, в низшую группу стран со средними доходами. Имидж страны поднялся, но жизнь легче не стала, и критика ЦБ в последнее время резко усилилась, вплоть до призывов привлечь председателя ЦБ к уголовной ответственности. И вот тут только начало выясняться, что если ЦБ и виноват в происходящем, то далеко не он один.

В принципе, инфляция до сих пор в умах либеральных экономистов предстает страшнейшим злом, с которым следует бороться всеми доступными средствами. Иногда – ценой самой экономики. То, что в Армении образца начала независимости торжествовали либеральные экономические представления, перекочевавшие из старой Конституции в новую, понятно - коммунистическая экономика привела страну к развалу, и ее реинкарнация в каком-либо виде просто не обсуждалась. Хуже то, что либеральный фундаментализм торжествует и сегодня.

Инструменты борьбы с инфляцией, определенной 3,5 процентами в год, у ЦБ ограниченны. Для того, чтобы, грубо говоря, уравновесить товарную и денежную массу, чтобы не трогать цены, ЦБ вынужден стерилизовать долларовую массу, «отсасывая» ее в долговые обязательства и тем самым уводя с рынка. Для того, чтобы сделать этот процесс привлекательным для обладателей долларов, он вынужден повышать процентные ставки, которые, в свою очередь, привлекают новые доллары на армянский финансовый рынок. Эти деньги совершенно неинтересны промышленности, предпочитающей «длинные» кредиты под высокий процент. Что, в свою очередь, тоже приводит к спаду производства, лишенного кредитных инструментов.

Обязательство соблюдать стабильные цены лишает ЦБ возможности эмитировать драмы. Механизм этот опасен и требует ювелирной точности, потому что в малых экономиках очень легко, слегка перестаравшись, спровоцировать галопирующую инфляцию. Драмовая масса в экономике Армении составляет менее 19% ВВП, в других развивающихся странах – 40%, и потому многим кажется, что у ЦБ есть почти миллиардный запас для печати национальной валюты. На самом же деле долларовая масса тоже составляет порядка миллиарда, и получается, что этот сектор уже занят.

Насколько успешно ЦБ справляется со своими обязанностями, демонстрирует то, что планка инфляции поднята еще на 3 процента – прежний предел в 3,5% оказался преодолен. Да и вряд ли можно решить эту задачу чисто монетарно, поскольку другая чаша экономических весов – объем товаров и услуг – инструментом ЦБ не является. Но тогда, в далеком 1996 г., когда был написан закон о ЦБ, казалось, что финансами можно справиться с любой экономической задачей, и приоритет стабильных цен в законе оговорен особо: «Если другие задачи противоречат основной задаче (стабильности цен), ЦБ отдает приоритет основной задаче...». Что-то вроде «если водка мешает работе – бросай работу».

Сотрудники ЦБ оптимизма, тем не менее, не теряют. Они по-прежнему полагают, что стабильные цены, которые в наших условиях пока укрепляют драм, являются долговременным фактором экономического роста. На подешевевшие доллары можно покупать передовые технологии и сделать армянские товары конкурентоспособными на мировых рынках. А ослаблять драм для того, чтобы выживал сегодняшний производитель – это продлевать ему агонию. Потому что такой производитель использует местные преимущества типа дешевой рабочей силы, закрепляющие отставание страны. И для того, чтобы не лишать такого производителя его экспортных возможностей, надо будет все время ослаблять драм, пока это не закончится катастрофой. Конечно, разумные соображения тут есть. Но только если учесть, что модернизация промышленности и выход на мировые рынки требует времени, а высокие ставки кредитов просто не дадут производителю развиваться.

Ничего плохого в укреплении драма, казалось бы, нет. Кто сказал, что наша экономика должна обеспечивать деньгам, напечатанным за океаном, высокую покупательную способность в Армении? Долларовый поток, по идее, должен стимулировать внутренний спрос, развивая не только рынок услуг и строительства, но и промышленность. Однако именно этого и не происходит. Промышленность отдает не только внешние, но уже и внутренние рынки, уступая дешевеющему импорту.

Все бы ничего, если бы укреплением драма не пользовались импортеры, извлекающие из настоящей ситуации сверхприбыли. По признанию главного советника президента по экономическим вопросам Ваграма Нерсисянца, «власти надеялись, что с укреплением драма импортеры сжалятся над правительством и снизят цены, что увеличило бы спрос на импортируемые товары, освободило экономику от лишних денег и сдержало бы инфляцию. Однако этого не произошло. Несколько крупных импортеров в состоянии контролировать рыночные цены, что является большой проблемой». Т.е. власть признается в своей беспомощности перед импортерами – монополистами. Они сегодня занимают почти четверть ВВП, их мало, и вступить в картельный сговор для них не представляет проблемы. Видимо, и «сжалиться» они как-то не очень торопятся.

Экономическая тема чем дальше, тем больше актуализируется. Может, потому, что все больше людей чувствуют перекосы армянской экономики на себе. Поэтому на слушания в парламент 17 октября пришли не только сотрудники ЦБ, как это бывало раньше, но и представители министерств финансов и экономики, торговли и экономического развития, а также председатель Комиссии по защите экономической конкуренции Ашот Шахназарян. С диагнозом болезни – отсутствие конкуренции и большой объем «тени» - согласились практически все.

Итак, что же можно сделать для излечения больного? К сожалению, в скорой перспективе – почти ничего. 80% -ый теневой оборот по некоторым продовольственным товарам, о котором поведал Ашот Шахназарян, образовался не в один день, и вряд ли каким-нибудь отточенным приемом его можно будет вытащить на свет божий. В монополизации импорта играют роль не только злые намерения импортеров, но и эффект масштаба. Импортеру с большими деньгами легче купить товар по дешевой цене, чем тому, кто будет брать товар малыми партиями. В иных же случаях влиятельный монополист может воспрепятствовать конкурентам, используя государственные рычаги – таможню, налоговую инспекцию и т.д. И еще плюс к своей открыть три фирмы на родственников, чтобы создать впечатление, что занимает меньше трети рынка, а, значит, монополистом не является. Наказания за такие трюки законодательством не предусмотрены – аффилированием армянские законодатели пока не озадачивались.

Выступления участников в основном сводились к необходимости обсудить выходы из создавшегося положения, иначе их развитие начнет угрожать безопасности Армении. Завершавший парламентские слушания председатель ЦБ Саркисян, еще раз определив диагноз – большой объем теневой экономики, из-за которого на армянском рынке вращается большой объем неучтенных долларов, и отсутствие конкуренции, заключил, что проблемы весьма серьезны. Саркисян обозначил еще одну проблему: если ценовые ожидания строительного сектора перестанут совпадать с реальностью – нам угрожает кризис. Потому что экономика наша не диверсифицирована, она имеет однобокий характер, а кризисы чаще всего начинаются с рынков недвижимости.

Успокаивает одно - по всем проблемам, вставшим перед Арменией, рецепты решения есть. Мировая экономика их наработала. И тут вопрос упирается не столько в их поиск, сколько в политическую волю для их претворения. Сумеет правительство уговорить олигархат играть по рыночным правилам или нет? Концентрация капитала в руках узкого круга игроков никогда не была положительным фактором для экономики. Сегодня она становится угрожающей.

Арен Вардапетян, Ереван

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1