Перестаньте трепать имя Таманяна!
Недавно правление Союза архитекторов Армении обратилось к президенту Сержу Саргсяну с призывом «предотвратить непоправимое». В САА состоят специалисты, мнением которых не стоит пренебрегать. Однако текст обращения, несмотря на его императивный тон, рождает вопросы, на которые его авторы не дают ответов.
Наших зодчих волнует перспектива сооружения во дворе Дома правительства на площади Республики купольного зала по не осуществленному в 30-е годы из-за нехватки денег проекту Таманяна. Они не оспаривают соответствия нового проекта замыслу Мастера. Спорить здесь не о чем - чертежи Таманяна не оставляют сомнений в том, каким он видел свое детище. Купол придавал Дому правительства вертикальную доминанту, делая его облик более собранным и компактным.
Авторы призыва признают: «По этому замыслу предполагалось в центре комплекса воздвигнуть распределительный зал с барабаном, имеющим главенствующую роль во всей композиции». Но следующая фраза изменяет смысл письма: «В дальнейшем ... облик нынешней площади был пересмотрен и принял сегодняшние законченные очертания». Это означает, что проект был искажен после смерти Таманяна, что нанесло облику здания и площади Республики в целом огромный ущерб. Новый проект исправляет эти упущения, но...
Зодчие осуждают его: «Правительство одобрило строительство ... зала, представляя его как дань памяти гению Таманяна. Правление ... решительно протестует против реализации этой идеи. Она никоим образом не вписывается в интересы нашей культуры и наследие Таманяна. ... это осуществляется в обход законодательства о защите памятников культуры».
Трудно сказать, чего больше в этих словах: неуважения (в этом случае - к президенту РА, которого авторы обращения преднамеренно вводят в заблуждение, подтасовывая известные факты истории создания ансамбля площади), недомолвок или узурпации права решать, что именно «вписывается в интересы нашей культуры и наследие Таманяна«. Как произошло, что «... облик площади был пересмотрен и принял очертания«, ставшие необратимыми? Считается ли таманяновский проект Дома правительства защищаемым памятником культуры и почему любые попытки его реализации вызывают бурный протест? Почему надругательство над наследием Таманяна стало узаконенной нормой, а попытки его реализации отвергаются под предлогом его защиты? Какое наследие отстаивают авторы письма, пользуясь этим весьма причудливым новоязом? Попытаемся ответить на эти вопросы.
Генплан Таманяна предусматривал создание оси север-юг, осуществленной лишь после прокладки Северного проспекта. Весь советский период наша архитектурная общественность периодически сотрясала воздух, отстаивая самые разные проекты застройки будущей магистрали, в то время как центр Еревана оставался бельмом на глазу туристов и обитателей его трущоб, что не волновало ревнителей наследия. Их гнев вызвало решение Кочаряна придать центру Еревана столичный облик. Проект застройки Северного проспекта возмутил ретроградов, видевших в нем неуважение к старине. Проспект надо было лучше вписать в существующую застройку города, понизив этажность домов, но он все же стал частью оси, пронизывающей Ереван от Обелиска до Арташатского шоссе. Осталось лишь визуально связать сценическую коробку Оперы со сходным с ней по очертаниям куполом Дома правительства. Эта цель была бы достигнута, если бы облик площади не был «пересмотрен«.
Пересмотр произошел в 1970 году, когда, отвергнув возражения многих армянских зодчих, отцы города приняли решение возвести во дворе бывшей гимназии здание, призванное объединить под одной кровлей филармонию, картинную галерею и Музей истории. Это решение было большой ошибкой. Оно разрывало связь между Оперой и Домом правительства, запирало музеи истории и искусств на лишенном возможности расширения пятачке земли и мешало прокладке Главного проспекта, являвшегося стержнем генплана Таманяна. Ереван лишился грандиозной перспективы открытого пространства от памятника Вардану Мамиконяну до здания почтамта на улице Мартироса Сарьяна. Эта перспектива дает наглядное представление о монументальности видения Таманяном облика будущего Еревана. Отсутствие этой перспективы и есть цена ошибочного «пересмотра«.
Этой ошибкой мы обязаны одному из лучших учеников Таманяна, выдающемуся зодчему Марку Григоряну, внесшему огромный вклад в создание ансамбля пл. Республики и подарившему Еревану здания Матенадарана и НС Армении. От ошибок и неудач не застрахованы самые великие мастера. Григорян имеет на них не меньшее право, чем Мадерна, обезобразивший фасад собора Св. Петра в Ватикане надстройкой на божественном фасаде Микеланджело (можно привести много сходных примеров). Пиетет перед именем, даже самым для нас дорогим, не должен мешать нам честно оценить решение, о котором идет речь, как крайне неудачное.
В статье, опубликованной год назад в «Ноевом Ковчеге«, я писал об этом и не хотел бы повторяться. Но надо вновь остановиться на спекулировании именем Таманяна в целях, чуждых его новаторским замыслам и даже противоречащих им. Уважение к наследию Таманяна несовместимо с увековечением ошибки, лишившей столицу Армении соответствующих современным требованиям музеев искусств и истории, достойным образом представляющих ее великое культурно-историческое наследие, и, как отмечено выше, Главного проспекта.
Идея постройки корпуса с барабаном не нравится зодчим-ретроградам, потому что его появление исключает из ансамбля площади здание музея. Письмо представляет пересмотр облика площади как факт, с которым надо считаться, упоминая его как бы невзначай. Авторам призыва следовало упомянуть, что Григорян увлекся чисто внешним сходством ее контуров с очертаниями пл. Св. Петра в Риме. Ложность его концепции (достаточно сказать, что ереванская площадь лишена осевой симметрии и к ней ведет 8 улиц) привела к появлению на пл. Республики нелепой карикатуры на собор Св. Петра, о сносе которой нам запрещают даже мечтать.
Почему в угоду ошибке Григоряна мы должны навеки отречься от идеи Таманяна? Чем зиккурат Григоряна лучше купола Дома правительства, соответствие которого проекту Таманяна не отрицают и авторы обращения? Вместо исправления ошибки нам навязывают ее увековечение, принося наследие Таманяна в жертву очевидной ошибке Григоряна.
За лукавым словоблудием обращения скрывается стремление его авторов сорвать прокладку Главного проспекта. Музей стал чем-то вроде телохранителя трущоб на отрезке Главного проспекта между улицами Абовяна и Теряна. Таманян не сомневался в необходимости сноса этой отжившей свой век рухляди. Великий патриот-новатор видел в ней унижающие нас свидетельства чуждого давления, понимая, что уездный городок только предстоит превратить в подлинную столицу всего армянского мира.
Марк Григорян (не упоминающийся в обращении прямо) стал ширмой для зодчих, мечтающих превратить Главный проспект в карикатуру на «старый Тбилиси« Шота Кавлашвили. Видимо, мы стоим перед выбором, причем даже не между Таманяном и Григоряном, в чем не было бы противоречия, а между Таманяном и Кавлашвили. Ориентация на русские и европейские культурные ценности помогла армянским зодчим превратить Стамбул, Тифлис и Баку в прекрасные современные города, но она не годится для тех, кому не дают покоя лавры грузин брежневской эры.
Новаторов не любят, и Таманян не был исключением из правила. Великого Мастера травили, по свидетельству моего отца и его ближайшего друга Эдмонда Тиграняна, не годившиеся ему в подметки оппоненты вроде Кочара и Мазманяна, а обитатели трущоб били стекла окон его дома. Часть наших зодчих не приемлет его идей, что не так уж удивительно. Их микрокосм не затронуло быстрое превращение уездного восточного города в современную столицу. Таманян был зодчим-державником, что недоступно пониманию авторов письма Сержу Саргсяну. Новшеством является лишь использование имени Таманяна в явно антитаманяновских целях.
Остается только выразить надежду на то, что наш президент и главный архитектор Еревана проявят твердость и не пойдут на поводу у авторов обращения. Необходимо не только возвести новый корпус, но, воспользовавшись случаем, отреставрировать Дом правительства согласно проекту Таманяна, заменив штукатурные поверхности старых стен облицовкой из фельзита и решив вопрос его уродливых и допотопных кровель.
Предвидя демагогические возражения противников строительства купола здания, следует упредить их, заявив, что габариты и основная идея корпуса никоим образом не противоречат идеям Таманяна. Можно также напомнить, что работы по завершению строительства Дома правительства после смерти Таманяна велись под руководством его сына Георгия, что не вызвало возражений. Есть и другой пример, связанный уже с восстановлением разрушенного во время штурма Берлина купола Рейхстага. Габариты купола были сохранены при реконструкции, хотя его функция неузнаваемо изменилась. У нас все обстоит лучше – имеется проект, нуждающийся в детализации и доработке, а не переработке.
Еще одна задача, решение которой не терпит отлагательств, - выделение участка земли под строительство новых музеев искусств и истории. Здания музеев должны отвечать требованиям, предъявляемым к этим сооружениям на Западе (Бостонский музей изящных искусств или Прадо могли бы послужить хорошим примером). Это станет развитием инициативы, связанной с реконструкцией Дома правительства). Наконец, надо срочно приступить к расчистке территории для прокладки Главного проспекта, какой бы визг ни поднимали в связи с переносом его трущоб на заранее выбранное место для «создания старого Еревана» наши любители старины (фраза в кавычках, заслуживающая места в Книге рекордов Гиннесса, принадлежит не мне, а именно им). Ереван должен стать столицей армянской державы, а не заповедником провинциального маразма. Он должен стать таким, каким его видел Таманян!
Александр Микаэлян
Оставьте свои комментарии