Космический рейтинг Левона Арояна
Недавно сборная Армении стала победителем командного первенства мира по шахматам, прошедшего в китайском городе Нинбо. Ребята держались стойко, играли достойно: в четырех из девяти матчей сыграли вничью, а в пяти – одержала победу с очень высоким результатом. Улучшил свой рейтинг на чемпионате мира и гроссмейстер Левон Ароян, не первый год возглавляющий национальную сборную Армении.
– Левон, Вы один из немногих, кто за короткий срок завоевал массу юношеских титулов, а потом плавно перетек во взрослые шахматы, стал игроком экстра-класса. Чем отличался турнир в Китае?
– В плане турнирной интриги он был действительно интересным. К тому же из командных турниров этот турнир был самым сильным. Нашей сборной удалось четко пройти весь турнир без единственного большого спада.
И знаете, девять команд были очень сильные, был и один аутсайдер, но даже он боролся изо всех сил. Но и у него надо было выигрывать с крупным счетом. Так что слабых в командах не было. Но признаюсь, было сложно. Фактически после Казани мы не выигрывали нигде: несколько командных турниров у нас прошли безуспешно, мы даже не на шутку встревожились. Но, тем не менее, мы сумели сплотиться, сорганизоваться. Мы тогда решили пересмотреть абсолютно все: даже место поменяли, где обычно проводим сборы, даже по моей подсказке взяли тренера по физподготовке… И новый игрок – Сергей Мовсесян – к месту и очень здорово вписался в команду (кстати, именно он, неожиданно для всех асов, применил потрясающий ход на десятом ходу партии). Вообще же, я понял, что когда у тебя космический рейтинг, хочешь не хочешь, ты должен играть на свой рейтинг, другого пути нет.
– Специалисты говорят о Вашем редком комбинационном даре, но при «твердой позиционной основе». Интересно, кто из знаменитостей старшего поколения ближе всего Вам по стилю?
– Спасский, потом Петросян… Мне импонирует также стиль Капабланки, который поражает своей логикой. Его игра - это результат жестокой внутренней работы, выкованной целесообразностью. В игре шахматистов 60-х - 70-х годов превалировало творческое начало, не было ни малейшей банальности, скуки, схематизма. Мне всегда импонировали нестандартные решения и тонкое позиционное лавирование.
– Левон, Вам, наверное, рассказывали известную историю с Петросяном, когда в 63-м он играл матч за корону с Ботвинником, армяне кидали ему под ноги лепестки роз… Наверное, такое почитание и слава всем приятны?
– Не думаю, чтобы самого Петросяна такое обожание не смущало. Насколько я знаю, он всегда тяготился подобными эмоциональными проявлениями, и это очень характеризовало его… Случается, в Ереване меня узнают на улицах и с армянской непосредственностью начинают всегда желать новых побед, успехов. Конечно же, мне это внимание приятно.
– Даже астрологическим прогнозам нужна абсолютная интуиция, а как насчет шахмат?
– Помимо интуиции, профессиональный шахматист должен уметь сохранять немыслимые объемы памяти. Играть без хорошей памяти трудные варианты уже становится просто опасным для жизни. Если вовремя не освежить память, то во многих главных вариантах запросто можно нарваться на форсированную ничью или форсированный же проигрыш. И что еще важно. Если нет хорошо наработанной базы, безошибочных профессиональных навыков, то со своим чутьем вы можете играть только на самодеятельных дискотеках. В супертурнирах вас жалеть никто не будет, вас будут безжалостно обыгрывать. Хотя какое-то время я опасался, что если больше заниматься, то из игры может уйти самобытность. Наверное, все же каждый должен отыскать свой подход, свой метод, источник жизни внутри самого себя, а не пытаться упрощать задачу с помощью внешних приспособлений. Побеждая, начинаешь смелее относиться ко всему, что тебя окружает. Прошло достаточно времени с тех пор, как я начал сильно играть и перестал думать: «С этим неплохо бы сделать и ничью». Раньше, когда только начал выходить на сильных игроков, даже радовался, если получилась ничья, пусть даже я стоял лучше. Теперь же, когда выходишь на новый уровень, начинаешь относиться к шахматам все более серьезно. Не зря говорят, что чем сильнее в математике, тем больше у тебя нерешенных задач.
– Как Вы относитесь к известным эндшпильным таблицам Налимова – базе данных шахматных окончаний, в которых имеются абсолютно точные варианты развития шахматной партии в эндшпиле?
– Фактически получаешь выигранную позицию, и все – дальше уже они автоматически доигрываются. А куда деваются яркие комбинации, тонкие логические ходы? Просчитанные шахматы – это уже не борьба. Шахматы интересны тем, что в них есть ошибки и есть накал… Компьютеры компьютерами, но, садясь за доску, все равно придется думать головой, а не только воспроизводить анализы. Нынче же территория для творчества в шахматах все более сужается – много перекладывается на компьютер. Итогом игры становится, в первую очередь, результат конкретной партии… А ведь компьютерная безупречность расхолаживает, а порой даже обезличивает игрока.
– Слышала, Вы с детства занимались музыкой, а играть в шахматы научились в девятилетнем возрасте у своей сестры…
– (Смеется.) Ну, да, всякое бывает. Папа хотел, чтобы я пошел по его стопам, стал физиком. Не знаю, какой физик из меня бы получился, но в любом случае, не будь шахмат, я наверняка занялся бы какой-нибудь умственной деятельностью. Мир шахмат с детства для меня открыл тренер Меликсет Хачиян, гроссмейстер и прекрасный тактический шахматист. В свое время он разглядел во мне талант к комбинаторике и постоянно давал массу упражнений. С его подачи я с детства довольно много играл в блиц. После мне во многом помогла работа с Аршаком Петросяном. Вообще же, у меня много друзей, и, что бы со мной ни происходило, я никогда не терял связи с нашими шахматистами – и они всегда поддерживали меня. А в июне вместе с Владимиром Акопяном, Кареном Асряном, Смбатом Лпутяном, Габриелом Саркисяном и Арташесом Минасяном удалось стать чемпионом 37-й шахматной Олимпиады в Турине. По этому поводу я был награжден медалью Мовсеса Хоренаци, которой очень горжусь, равно как и медалью «За заслуги перед Отечеством».
– Когда год назад в Москве проходил чемпионат мира по блицу, Вы сидели к доске вполоборота и во время партии… пели. Это что же, желание эпатировать публику?
– Никакого эпатажа не было. Просто я очень люблю джаз и порой напеваю себе под нос. Ведь я при этом никому не мешаю, а может быть, даже и помогаю. Музыка, она действительно расслабляет. Зачем метаться по залу, зачем напрягать мозги, можно ведь прислушаться к своему настроению и быть самим собой.
– Что, собственно, не помешало Вам стать победителем турнира, досрочно обеспечив себе титул чемпионa мира по блицу. Не случайно Вас называют признанным мастером «быстрой игры, блица и шахмат Фишера». Да и немцы вообще особо относятся к спорту. Все складывается как нельзя лучше, не так ли?
– В Германии мы с семьей живем с 2001 года, живем целым кланом. Помимо родителей, здесь семья моей сестры, родственники моего отца, а также родственники моей матери… Прошло достаточно времени. Хоть сегодня я и живу в Берлине, однако я четко осознаю, кто я, где мои корни… При этом я хорошо понимаю: именно в Германии мне удалось осуществить то, чего я так хотел – иметь возможность играть в шахматы на должном уровне. Сейчас же я стремлюсь к полному гармоническому тождеству усилий и результата.
– Вы – обладатель Кубка мира по шахматам 2005 года, чемпион шахматных Олимпиад в Турине и в Дрездене, победитель супертурниров в Линаресе и Вейк-ан-Зее… Теперь победитель и триумфатор прошедшего чемпионата мира в Нинбо… Словом, считаетесь одним из самых стабильных игроков мира. Чем же Вы любите заниматься вне турниров?
– О, тогда у меня появляется одно желание – оказаться дома и растянуться на диване. А затем взять велосипед и поехать покататься по Берлину, съездить к друзьям, которые живут в соседних городах или странах. У меня есть знакомый, бизнесмен. Как-то я полушутя спросил его: «Ну, а если я вдруг решу бросить шахматы? Что мне делать тогда?» Он безапелляционно заявил: «Нет, не бросай. В крайнем случае, пойдешь ко мне в офис. Охранником». Так-то вот.
Кари Амирханян
Оставьте свои комментарии