К культуре диалога в диалоге культур
Разное
Просмотров: 3125
Когда дипломатия исчерпает свои возможности, сближение Европы с Россией, как и России с Азией, будет иметь место через образованность. Широкая и проникающая, она способна стать движителем интереса молодежи к изучению – к тому же интенсивному! – языков сопредельных народов. И если Европе уже удалось интегрировать свои интересы вплоть до евро, то в России картина наблюдается неутешительная: распад Союза повлек за собой центробежные тенденции на всем постсоветском пространстве, разъял целостное нечто, прежде именуемое общественным сознанием. Национальный орнамент, еще недавно бывший составной частью этнокультуры, этот оберег духовности, эта ловушка для темных сил, исчезает из образного мира представлений о себе – в том числе в глазах других народов. С конца 80-х Россия перестала готовить кадры переводчиков национальных литератур. А ведь еще четверть века тому назад к мировому читателю литературы народов, населявших огромную страну, приходили через переводы на русский и 80% издаваемой у нас литературы составляла литература переводная. По самым скромным оценкам, с распадом СССР число изучающих русский язык поубавилось в мире раз в десять. Трудно сказать, во что нам обойдется возврат к утраченным позициям. А ведь передовым отрядом имиджевого десанта будет, как и прежде, язык.
В новых независимых республиках русский язык, еще вчера служивший надежным мостом межнационального общения, стал стремительно терять свои позиции. И ударило это, в первую очередь, по тем, кто в поисках лучшей жизни рванул в Россию. Ныне от последствий губительного этого процесса страдает уже сама Россия, наводненная гастарбайтерами всех цветов и оттенков. Страдает ее правовое поле. Возможно, потому и не идут в России реформы. Нет судебных переводчиков, двуязычных работников нотариальной службы. И это при разгуле «суверенитетов». Русский язык, собиратель культур и объединитель народов, неуклонно теряет свои позиции – как в глазах мирового сообщества (Европы, в первую очередь), так и на уровне межэтнического и межконфессионального общения. Нет переводчиков художественной литературы, значит, нет и обратной духовной связи, взаимной поддержки и подпитки идеями и инновационными технологиями, особенно в области этнопедагогики. На этом фоне внимания заслуживает модель вторжения в российскую действительность динамичных программ Маастрихтского центра русского языка и культуры – через системную (еще с советских времен) сеть институтов иностранных языков. По сути, они готовят при нашем попустительстве агентов влияния своих далеко не бескорыстных интересов. И если Европа может гордиться сетью языковых школ типа «ПЕТРА», то России крыть эту карту, увы, нечем. Приходится напомнить, что у нас в этом направлении никаких подвижек, даже слабых, не наблюдается. А ведь у нас есть Лингвистический университет, не говоря уже о языковых школах, расплодившихся на коммерческих началах. Есть ли кому, кроме спецслужб, дело до государственной безопасности на широком фронте проникновения в нашу действительность инородного элемента после падения железного занавеса?!
Заглохла идея возрождения традиций Лазаревского института восточных языков, первой кузницы кадров русского востоковедения.
Пылающий Ближний Восток лучшее подтверждение тому, что нам раз от разу приходится иметь дело с последствиями, занимаясь их ликвидацией. И так будет до тех пор, пока не будет выработана четкая государственная политика относительно предупреждения причин возникновения явлений, которые разоряют нас, калеча души не одного поколения. Или надо напомнить кое-кому, что без знания языка и обычаев пуштунов мы влезли в Афганистан? Чем все закончилось, мы уже знаем. На те же грабли наступили в Чечне. Да к тому же дважды. А ведь, позаботься мы об этом, выпускники возрожденного Лазаревского могли бы оказать молодой России неоценимую помощь, точно так, как это делали их предшественники, успешно осуществляя геополитику Российской империи на ее окраинах сто с лишним лет…
Вулканологи от политики безуспешно изучают природу психотектоники «Кавказской гряды проблем». Что до мыслящей молодежи Большого и Малого Кавказа, особенно в среде, ориентированной на ценности великой русской культуры, соотнося ценности национальные с ценностями общечеловеческими, то она если еще не сделала, то в скором времени сделает свой выбор в пользу… имперской политики: клановая психология завела в тупик.
Естественно, возникает вопрос: можно ли было управлять огромной страной с приусадебным складом ума?
Помнится, К.Д. Ушинский, величайший из педагогов, утверждая, что русская школа должна вернуть себе свою абсолютную русскость, учил, что лишь через такую форму подачи целостного образа возможно приятие России в целом в общечеловеческую культуру. И разве не стоит каждому из народов Кавказа или Поволжья задуматься о способе подачи своего подлинного «Я»?! Как ни крути, а социокультурное пространство требует быть заполненным кадрами управленцев с мест, отлично разбирающихся в особенностях своей ментальности.
Особого разговора заслуживает провалившаяся акция проплаченного деления молодежи на «наших» и не наших. Кто знает, не зёрна ли глухого недовольства подобными выходками властей предержащих проросли в гражданское бунтарство, выплеснувшись на площади лавой недовольств?
Я уж не говорю о безмозглой придумке проворовавшихся милицейских чинов, умудрившихся придумать в оправдание своей беспомощности «лиц кавказской национальности». Не потому ли день 4 ноября как-то не вяжется с понятиями «единство и согласие»?!
В 1969 году, будучи аспирантом Института мировой литературы им. А.М. Горького, я осмелился озвучить проект «Кавказ – олимп русского вольнодумства». На уровне энциклопедического издания. Благо, в архивах вся необходимая для столь представительного издания литература есть. Сегодня эту работу в полной мере способен выполнить государственный Институт русского языка им. А.С. Пушкина, в стенах которого Д.А. Медведев и озвучил: 6 июня отныне – День русского языка. Кто знает, увидь свет подобная книга в том времени, может, иначе трактовалось бы пушкинское «Кавказ подо мною»? К слову будь сказано, в Лазаревском институте восточных языков была отдельная кафедра – основных языков Кавказа. Может, книга эта осадила бы литературных двоечников, развязавших вторую «Большую Кавказскую войну»?.. Сдается, они даже «Хаджи Мурата» Л. Толстого в руках не держали.
Миграция умов всегда была во благо всем землям и народам. Диффузия культур обогащала мир. Куда опаснее последствия исхода. У массовой миграции теряется лицо. И это броуновское движение внимания требует куда более пристального. Сперва массу проблем, в силу обострившихся межнациональных конфликтов, создали беженцы и вынужденные переселенцы. И более всего – с образованием для своих же детей. Недалек день, когда дети мигрантов без должного знания культуры русской речи опустят уровень общего образования до степени своих потребностей, что неизбежно отразится на всех.
Когда в 1988 году, по моему письму А.Н. Яковлеву в Политбюро ЦК КПСС, была открыта первая в Москве воскресная национальная школа (действующая и поныне в левом крыле посольства Республики Армения в РФ), мы уже предвидели возможность их заболачивания через прессинг земляческих интересов и страхов. С той поры минуло почти четверть века, в Москве этношкол уже под сто, а отдачи России от них – никакой. Да и куда они пойдут учиться, выпускники этих школ, если родители мечтают оставить их при себе или отправить на учебу за границу, если того позволяют ресурсы семьи?! Для иностранцев был создан Университет дружбы народов. Для народов Севера в Санкт-Петербурге действует Полярная академия. Для детей же мигрантов (а с каждым годом число их растет) ничего толком пока не придумано. А мог бы вырасти Университет народов России и СНГ с подготовительными курсами при нем для нескончаемой вереницы гастарбайтеров. Или нельзя им, этим детям, дать классическое русское образование и поставить их интеллектуальный потенциал на службу Отечеству?! Почему бы из детей мигрантов не воспитать своих мамелюков, способных отстаивать интересы России на ее бывших окраинах?! Не желать этого могут разве что злобные недруги России, не исключено, что просочившиеся и во власть. Не пора ли отдать приглашаемым в Россию гостям на откуп те ниши в нашей экономике, которые русский человек изначально занимать не желает?! Как долго еще страна собирается жить без обратной связи? Или не нужны ей гиды-переводчики, скажем, для регулярно проводимых Всемирных юношеских игр? А для обмена школьниками, молодежного и семейного туризма? А ведь этим должно быть озабочено в первую голову Министерство спорта, туризма и молодежной политики. Успехи на летней Олимпиаде в Лондоне, дав хороший эмоциональный толчок, могли бы побудить кое-кого шире взглянуть на возможности универсиад, не говоря уже о грядущей Олимпиаде в Сочи и чемпионате мира по футболу в РФ.
Как ни крути, а приобщение к русской, а через нее – к мировой культуре возможно лишь через информационное поле русской речи. Ничего не стоит подключиться к перспективному во всех отношениях проекту «Полиглот» на телеканале «Культура».
О диалоге культур мы наслышаны, а как обстоят дела в самой культуре диалога, наведения мостов доверия? Без радикальных шагов в этом направлении в стране не будет ни порядка, ни законопослушных граждан. То бишь налогоплательщиков. Заметим, дети мигрантов первой волны уже встали на ноги и даже в состоянии оплачивать свое образование как в столицах, так и по России в целом, хотя в идеале образование у нас – в интересах будущего страны – повсеместно ДОЛЖНО БЫТЬ бесплатным.
Инновационный разгон экономике дадут исключительно широко образованные люди. Не об этом ли говорит своими статьями с народом президент Владимир Путин?! Не стоит забывать, что набирают силу и общественный вес представители национально-культурных автономий, формируя свой электорат, как принято именовать эту часть населения страны…
Ободренная неслыханными победами паралимпийцев, власть обратила наконец внимание на людей с ограниченными возможностями. А их у нас, по официальным данным, чуть больше 12 миллионов. К тому же одаренных. Не стоит забывать, что жажда жить полноценно удваивает их творческий потенциал. К примеру, более половины переводчиков ведут сидячий образ жизни. Переводчики-колясочники могли бы оказать стране неоценимую помощь и не выглядеть иждивенцами. Заскорузлому мышлению пора уступить место трезвому подходу к реалиям.
Теперь бросим взгляд на азиатскую Россию. Про путь «из варяг в греки» знают чуть ли не все – со школьной скамьи. А что про «шелковый»? Меж тем давно приспело время устроить, скажем, очную полемику мистиков Востока и Запада. С высылкой после революции элиты русской философской школы развитие ее замедлилось, но не прекратилось. Просто ушло в подполье. А ведь мысли философской нужен простор, к тому же под стать просторам необъятной родины. Благо, русский язык, все еще великий и могучий, в очередной раз отбивающийся от мощного давления извне, все еще сохраняет свою коммуникативную функцию.
В московской муниципальной школе №1741 больше года вел я спецкурс: «Образный строй русской речи». Почему бы не внедрить оправдавший себя опыт в этно- и конфессиональные школы?! Почему бы вместо предмета «Мировая художественная культура», вылившегося в некое подобие приложения к музейным путеводителям, не ввести спецкурс «Философия культуры»?! Шардена в Сорбонне читают, а философию русского всеединства – от Вл. Соловьева до П. Флоренского – нет. Не у нас, а на Западе, в Европе. Ведь там представления не имеют, скажем, о бесценных духовных сокровищах Матенадарана в Ереване. А ведь школа номиналистов армянского Средневековья вряд ли уступит по силе взлета лучшим центрам философии в Европе. Та же картина наблюдаема и на азиатском направлении.
Двуглавый орел России обращен и на Восток, и на Запад. Да и сама Россия, если вдуматься, являет собой этакое коромысло между двумя полюсами своих извечных интересов. Прежде всего, в плане человеческом. Как толмач запредельных состояний неистребимого желания понять друг друга. В этом качестве, нам видится, может выступить Межгосударственный совет по переводу. Со всех языков на все языки. Напрямую или через язык-координатор, толкователь смысла, если не смыслов – по вариативному признаку.
Если государство решится открыть Высшую школу восточных языков в Москве, а упустить столь редкую возможность можно и ныне, не мешало бы ввести в ее базовый учебный план спецкурс «Язык культуры ислама», ибо именно он, ислам, с каждым годом усиливает и укрепляет свои позиции. Не говоря уже о демографической составляющей его. В том числе и на территории Российской Федерации. Не случайно передача «Федеральное устройство. Чеченская Республика» вызвала живой интерес у телезрителя, как и беспокойство известного толка. Плодами безмозглого политиканства сыты ныне и те, кто открыл ящик Пандоры. Сдается, что истерии вокруг надругательств над святынями ислама положит конец исключительно интеллигентный подход к значимости духовного и культурного наследия всех конфессий, составляющих ценности создаваемого совместными усилиями гражданского общества.
Время – неумолимый редактор происходящего. Став многополярным, мир диктует новые подходы к решению встающих чуть ли не ежедневно острых проблем. К тому же извержения исторической памяти порой мешают трезво всматриваться в реалии дня сегодняшнего.
Но вернемся к нашей теме. Один из шедевров мировой литературы – «Шах-Намэ» – можно трактовать и через слово в изобразительном ряду. Собрать бы все любовные истории Востока, скажем, «Тахир и Зухра», «Лейли и Меджнун», да издать в серии ЮНЕСКО.
А то ведь, куда ни кинь, молодежь больше и чаще склоняет «Ромео и Джульетту», а не «Руслана и Людмилу». Благо, Пушкина у нас пока переиздают, что весьма радует. А не предпочтительней ли собрать в один большой том все романтические любовные истории, удостоенные внимания веков?!
Образование через образ и любимые образы и есть, бесспорно, путь к благовоспитанности, коей так не хватает в образовательных программах – что в Европе, что в России. На долю педагогов поколения XXI века выпал шанс: свести воедино перспективные разработки – от Коменского до Ушинского – и выработать новый, невиданный доселе курс на выявление творческих способностей подрастающих поколений во всех областях знаний. Личность можно пестовать как индивидуальным подходом, так и методом коллективного медитирования в русле энциклопедических знаний. Вряд ли имел об этом представление простой русский унтер-офицер, еще в 1859 году составивший «Наставление русскому солдату, воюющему на Кавказе». В нем черным по белому писано: «Не пытайся переупорствовать горца. Он сын своих гор. Бери его вежливостью». А вот этого-то курса вежливости нет ни в школьной программе, ни в вузовской, и уж тем более дошкольной, где, собственно, и формируется терпимое отношение к окружающим. Заезженное слово «толерантность» вполне переводимо на русский, как веротерпимость и доброжелательное отношение к тем, кто рядом.
Уроки краха мультикультурной политики в Европе берет уже и Россия. Дабы не захлебнуться добрыми побуждениями, которыми дорогу в будущее не вымостить, властям предержащим, в первую очередь, придется пересмотреть политику верхоглядства и, не поддаваясь выплеснувшимся на площади эмоциям, строить и перестраивать отношения с соседями, дальними и ближними, исходя из гуманистических установок на ценности общечеловеческие. К тому же сама шкала ценностей за последние десятилетия успела претерпеть изменения, вконец обесценив такие понятия, как достоинство и честь.
Отсутствие четкой государственной политики в области культуры и образования обесценило профессионализм, а ведь именно профи, даже на склоне лет, могли бы помочь вступающим в жизнь в качестве направников.
Новое поколение, если не дезориентировать его политиканством, всенепременно найдет точку приложения своих сил. И произойдет это скорее всего посредством обмена фундаментальными знаниями. Порукой тому интернет-пространство, мир свободного общения без границ, где тоже не мешало бы развернуться полемике относительно культуры диалога.
Известно, что хребет личности крепнет в семье и в общении с людьми высокой внутренней культуры. В семье же пестуется мужество – быть и оставаться собою.
Право же, стоит прислушаться к дерзости собственных детей, радеющих о содержательном в обозримом времени будущем – что для нас, родителей, что для себя. А оно уже на пороге, это завтра, третируемое, увы, бесконтрольной безвкусицей и откровенной пошлятиной. А ведь совесть, увы, убывающая в обществе потребления, и есть родничок воображения, побуждающего к диалогу с себе подобными.
Ашот Сагратян, писатель, эксперт Союза переводчиков России, лауреат Золотой Пушкинской медали
Поставьте оценку статье:
Всего проголосовало 57 человек
Оставьте свои комментарии