Это наши горы, они помогут нам

– Левон Рачикович, Вы снимаете фильмы – документальные и игровые, пишете книги, статьи… Кто Вы все-таки, режиссер или писатель?

– По образованию я – режиссер, работал ассистентом режиссера на «Арменфильме», потом поступил на Высшие курсы сценаристов и режиссеров в Москве и всю жизнь снимал свои фильмы. В общей сложности сделал около 20 фильмов, из них 7 полнометражных, художественных, много документальных фильмов. Но у меня такое редкое сочетание, не побоюсь этого слова. Я режиссер, одновременно и пишущий о кино. Например, творчеству Сергея Параджанова посвящены мои книги «Три цвета страсти» и «Параджанов», которая вышла в серии «Жизнь замечательных людей». В свое время была написана также книга об Армене Джигарханяне, это подробнейшее исследование его творчества. В «Российской энциклопедии» статью об армянском кино также писал я, хотя в киноведы никогда не рвался. Просто анализ мне всегда интересен.

– Но у Вас есть и очень самобытные, оригинальные книги, не относящиеся к кино, в которых Вы образно, ярко, эмоционально пишете о довольно сложных вещах, касаетесь философских, метафизических проблем…

– Возможно, как художник я больше сделал в литературе, чем в кино. Нет, мне не стыдно за свои фильмы. Но в книгах мне действительно удается раскрыться полнее, и писательское творчество мне более дорого.

– Как рождаются идеи новых произведений?

– Очень часто – из чувства протеста. К примеру, книга о Параджанове в «ЖЗЛ», возникла именно так. Я сначала не хотел ее писать, вроде все уже написано в первой книге, но потом решил написать, ведь параджановедение у нас свелось к «байковедению». Байки, анекдоты, какой он был забавный, какой он был смешной, какие устраивал розыгрыши и т.д. И абсолютно забыт анализ его творчества. А здесь, в этой книге, есть все – в том числе и о его не самых лучших фильмах. Потому что он создал четыре гениальных фильма, а четыре – слабых. Это удивительный парадокс в истории искусства, когда человек до 40 лет был просто ремесленником, а затем, пройдя сороковые, свою вершину, свое акме, начинает делать гениальные вещи. Практически это энциклопедия по Параджанову.

Вот книга «Кто мы…». Кто мы – армяне? Опять-таки она возникла из протеста. Меня ужасно разочаровала арменистика. Я думал – ну, советская, понятно. Я залез в XIX век, все прочел. Понял, что советская – это перепевы того, что установили в XIX веке, договорились об этом и тиражируют вновь и вновь. И я тогда поставил себе задачу – сделать такую своеобразную армянскую Периодическую систему Менделеева. Из каких элементов состоит армянин? Какой у него хлеб? Какой у него дом? Какой у него храм? Какой он цвет любит, почему? Собрать те кирпичики, из которых складывается армянская натура, армянская сущность.

А книга «100 взглядов на Арарат»... Тут другая история, меня вдохновил известный цикл рисунков Хокусая «Сто взглядов на гору Фудзи». Это сто взглядов, уходящие в бесконечность.

Вообще, писал я совершенно разные вещи. Например, я писал о боксе, о знаменитом боксере Владимире Енгибаряне. Это не случайно, меня интересует спорт, я сам занимался боксом. Я сейчас с нетерпением жду встречу Кличко – Поветкин. Анализ боев на ринге–- это не менее увлекательно, чем анализ фильмов.

– Вы азартный, увлекающийся человек?

– Мне всегда было интересно то, что я еще не делал. Мне никогда не хотелось быть пассивным потребителем. Если что-то есть, я хотел активно участвовать. Если есть театр Джигарханяна, я не хочу просто прийти в зал, сесть, смотреть, говорить: ой, как здорово! Я хочу оценить, проанализировать, написать о его ролях в театре и кино. Я долгие годы был знаком с Сергеем Параджановым, работал его ассистентом, но мне неинтересно просто бесконечно рассказывать байки на тему «я и Параджанов»… Я вернул зрителю уникальные кадры его фильма о легендарном армянском поэте Саят-Нове, считавшиеся безвозвратно утраченными.

– Пожалуйста, расскажите об этом.

– Когда наконец-то параджановский «Цвет граната» (авторское название «Саят-Нова») был показан, я был разочарован. То, что представало передо мной на съемочной площадке, и то, что я видел отснятым, что было в первом черновом монтаже – было намного интересней. Картину практически переделали – по цензурным соображениям. Но произошло чудо. В 95-м году в подвалах «Арменфильма» были найдены пленки с рабочим материалом фильма. И у меня была мечта – показать эти всеми забытые эпизоды. Я пять лет искал спонсоров среди армянских, среди русских бизнесменов – тщетно… Наконец, в 2000 году я нашел какого-то безумного итальянца, он этим заинтересовался. Мы приехали в Армению. Я думал, нас на руках будут носить за то, что мы будем спасать лучшие, неизвестные эпизоды фильма. Оказалось наоборот. Все параджановеды встали единым лагерем: этого нельзя делать, это преступление, фильм уже есть. Пять лет они мешали. Только в 2005 году удалось приступить к работе. Так появился фильм «Воспоминания о Саят-Нове». Всего в моем цикле «Код Параджанова» 5 фильмов.

– У Вас есть замечательный фильм «Подснежники и эдельвейсы», он вошел в сборник 15 лучших фильмов об Отечественной войне. И каких фильмов! «Отец солдата», «А зори здесь тихие», «Иди и смотри», «Летят журавли»…

– Это для меня очень почетно – быть рядом с режиссерами таких шедевров. Как появился этот фильм… Я всегда стараюсь задуматься о том, что лежит на поверхности и вроде уже ни у кого не вызывает вопросов. Великая победа под Сталинградом. Я ни в коем случае не умаляю ее значения, это дело священное. Но ведь в 42-м гитлеровцами было выбрано иное направление главного удара – и это был удар по Кавказу, потому что 80 процентов нефти было тогда в Баку. Они хотели вырубить все наши моторы, был бы полный коллапс. На 8 августа был назначен парад в Баку. Почему этого не случилось? Это один из парадоксов войны. Если бы они прорвались к Баку, Сталинграда уже никакого бы не было. Почему еще Гитлер хотел взять Кавказ? Потому что, по его мистическим воззрениям, арийцы – дети Огня, вступившие в сражение с силами всемирного Льда, с Россией. И он считал, что, как только он поднимет солярный знак свастики над крышей Европы, над Эльбрусом, боги вмешаются и помогут им победить. Они подняли флаг, но знаменитые слова на солдатских пряжках «С нами Бог» им не помогли. И вот мой рассказ – о том, как это происходило, о забытых страницах битвы за Кавказ. Почему еще я делал этот фильм? Я занимался альпинизмом, причем основательно. И, как и всем нам, мне безумно нравилась песня Высоцкого – «Ведь это наши горы, они помогут нам». У фашистов была специально подготовленная горно-стрелковая дивизия «Эдельвейс», они сели на все перевалы Кавказа. По всей логике военных действий армия фон Листа должна была войти в Баку. Почему она не вошла? Это одна из трансцендентальных вещей. Сам я скорее атеист, ну, в храм зайду, свечку там, как все мы, поставлю, я не могу назвать себя религиозным человеком. Но я верю в то, что есть в мире некие трансцендентальные силы. Есть вещи, которые необъяснимы, они меня всегда интересуют.

– У Вас не только книги, но и фильмы очень разные. Совсем недавно я с удовольствием посмотрела психологическую мелодраму «Королева» с Вахтангом Кикабидзе в главной роли.

– Да, несколько лет назад я снял этот фильм. Название неудачное, Королева – это фамилия главной героини. Я убеждал продюсера: «Зачем наводить тень на плетень, там нет никакой королевы!». Но не удалось. Рабочий сценарий назывался «Маленькая тайна». Это такая красивая история о том, как перед закатом солнца взрослый человек влюбляется в молодую девушку. Там снимались также Борис Щербаков, Аня Ардова… В чем мне повезло в жизни – я работал со многими замечательными актерами, такими как Иннокентий Смоктуновский, Николай Гриценко, Валентин Гафт. Я всегда старался работать в кино с хорошими актерами. В современном кинематографе психологизм отношений ушел. А я считаю, что самое интересное в кино, как и в театре, это человек. Не то, как я вижу. «А как я изменю «Чайку»? А вот я так ее изменю!». В результате на первый план вылезает режиссер: «Я!!! Я так вижу!!!». И никакой «Чайки», никаких героев, никаких психологических нюансов нет. Происходит сплошное фокусничество. И если к человеку не вернуться, будет такая печальная картина.

– Еще был у Вас фильм «Звездное лето», в котором впервые прозвучала ставшая потом такой популярной песня «Я так хочу, чтобы лето не кончалось…»

– Надо сказать, что это был своеобразный дебют Аллы Пугачевой как композитора, до этого она писала под псевдонимом Борис Горбонос. Я обратился к ней, сначала была одна песня, «Звездное лето», потом она увидела мой антикварный автомобиль 20-х годов и написала песню «Папа купил автомобиль». Мы всё записали, пошли отмечать, тогда был такой ресторан «Русь», и там я ей говорю: «Дорогая Алла, в титрах никакого Горбоноса не будет, автор и исполнитель песен – Алла Пугачева». Она: «Нет, меня Союз композиторов сгнобит, они не простят мне!» Я говорю: «Записи уже в моих руках, все, поздно». И первый раз официально в моем фильме прозвучала песня композитора Пугачевой.

– Над чем Вы сейчас работаете, что у Вас в планах?

– Сейчас я подал заявку на фильм «Забытая война». В прошлом году широко отмечалось двухсотлетие войны с Наполеоном. Но мало кто вспоминает о том, что в то же самое время Россия на втором фронте воевала с Персией. А Персия после завоевания Индии Надир-шахом была огромная супердержава. Границы ее простирались от Багдада до Дели. Персы позвали англичан, Англия была в те времена мастерской мира, лучшая техника, как сейчас в Японии, делалась в Англии, она поставила им самое современное вооружение. Персы европеизировали свою армию с помощью английских инструкторов. И вот, когда началось нашествие Наполеона, Персия решила воспользоваться моментом и нанести нам удар. Александр I пытался как-то замириться, найти выход, не воевать. Но нашелся такой отчаянный человек, который плюнул на все петербургские инструкции, генерал Петр Котляревский. Он выиграл с таким разгромом четыре сражения, что Персия запросила мира. Современники его необычайно высоко ценили, его называли «кавказским Суворовым», ему Пушкин посвятил стихи. Почему русская история забыла Котляревского, почему об этой войне никто не говорит? Это тоже какие-то непонятные для меня вещи.

Что тут еще интересно? Никогда после Екатерины не было таких существенных территориальных приобретений. В результате Гюлистанского договора, заключенного в октябре 1813 года, к России отошел весь Дагестан, практически весь Азербайджан, Карабах, западная Грузия. Фильм посвящен 200-летию Гюлистанского мира, уже процентов на 60 он готов. Сценарий мой.

– Левон Рачикович, Вы уже давно живете в Москве. Что Вы можете сказать о московской армянской общине?

– Да, в Москве я давно. Но долгое время я жил как бы между Ереваном и Москвой. Книги издавались в Москве, а фильмы делались в основном в Армении.

Я активнейшим образом участвую в работе общины. На моих плечах – киноработа в Союзе армян России. Вот сейчас в конце сентября – начале октября к юбилею Вильяма Сарояна готовится программа мероприятий. Я ведь делал фильм по Вильяму Сарояну «В горах мое сердце», это один из удачных моих фильмов, чудеснейшую музыку к нему написал Арно Бабаджанян.

На мой взгляд, московская армянская община очень хорошо стартовала, Ара Абрамян очень хорошо начинал. Очевидно, потом это ему как-то стало неинтересно. А может быть, здесь что-то другое… Мне кажется, что-то происходит нездоровое в Армении, и это передается в диаспору. Народ не знает, как дальше жить.

– В целом армянский народ?

– Да. Такое впечатление, что армяне выбрали путь самоубийства. Они решили разбежаться по разным странам. Идет огромный центробежный процесс. У меня жена – грузинка, я бываю на мероприятиях грузинской общины. Маленькая община, а насколько у них все ярче, живее. У них чувствуется большая заинтересованность в сохранении своего этноса. А у нас как-то бледно, неинтересно идут мероприятия. Я помогаю, чем могу, но я вижу, что это делается совершенно без огня, без вдохновения. Также, на мой взгляд, грузины более активно задействованы в российской культурной жизни, несмотря на сложные отношения России и Грузии. А вспомните, раньше в Большом театре: Мелик-Пашаев, Павел Лисициан, Зара Долуханова. Множество академиков, известных ученых. А сейчас – ни одного яркого имени. А те, которые имеются, сникли, затихли. И за пределами России армяне себя не проявляют. Раньше в Америке – Вильям Сароян, во Франции – Шарль Азнавур, Артур Адамов, Анри Труайа… Сейчас и в Армении нет ярких имен. В политике у нас тоже безликие правители.

– Может быть, сейчас вообще не время крупных личностей?

– Может быть. Но что самое главное – идет глобальное крушение христианской цивилизации. Вот смотрите – где кончается христианский мир на севере? Норвегия. Где на юге последнее государство христианского мира? Армения. Огромная разница, как живут в Норвегии – и как живут в Армении. Я был в Норвегии, это очень богатая страна. И своя нефть, и лучший рыболовный флот. А Армения очень бедная страна. Ресурсов нет. Что общего между Арменией и Норвегией? Демографическая ситуация. Ни норвежка, ни армянка не хочет рожать. Абсолютно разные условия существования. Единственное, что общее – они христиане. И там, и там они оказываются от воспроизводства. Те от жира бесятся, не хотят себе портить жизнь, эти – от нищеты. Ну, мотивируют этим. Хотя я помню Армению 40-х годов, когда на брюки совершенно нормально было ставить заплатки, люди жили в маленьких хибарках – и имели по 8-10 детей. Армения до Великой Отечественной войны превосходила по приросту населения среднеазиатские республики. А сейчас в Армении «белый геноцид», народ не воспроизводит себя, покидает страну. Если турки вырезали полтора миллиона, сейчас два миллиона армян эмигрировали. Цифра страшная.

– Куда в основном уезжают армяне? И чем это так плохо?

– В основном армяне переезжают в Россию, Европу, Америку. Но беда даже не только в самом массовом отъезде. Общаюсь с молодежью – они не знают армянского языка. В первом поколении. «Зачем вы приехали сюда?» – спрашиваю. Они: «Здесь легче устроиться на работу, нет лишних поборов со стороны проверяющих, можно нормально работать. Да, отстегиваем, но не так, как в других местах». А для чего все благополучие, если дети уже забывают армянский язык и завтра ты уже не знаешь о своем народе ничего?

– А есть надежда, что армяне начнут возвращаться на родину?

– Вот об этом моя книга, я о ней уже говорил, «Кто мы…». А рецепт возрождения народа прост. Армении нужны только три лекарства: честный мир, честный труд, честный закон, обязательный для всех.

Беседу вела Елена Князева