Эдуард Шармазанов: Большинство не только «заказывает музыку», но и отвечает за ее качество

– Вы как-то сказали, что в Армении может состояться двухпартийная система, по типу американской, если парламентская оппозиция объединится. Насколько это реально и в какие сроки?

– Я говорил всего лишь о возможности этого пути, исходя, в первую очередь, из общемировой тенденции укрупнения малых партий. Происходит естественный отбор, и партии с малым политическим весом объединяются либо поглощаются тяжеловесами. Путей объединения несколько, в том числе создание союзов и блоков, без слияния в одну политическую единицу. Есть надежда, что укрупнение добавит ответственности, а это то, о чем мечтает всякая вменяемая властная партия – иметь сильного конструктивного оппонента.

– Мне кажется, что эту возможность вы упустили. Если бы на парламентских выборах ваша партия не получила большинство голосов, то это могло бы стать шагом на пути создания конструктивной оппозиции. У вас появились бы стимулы для объединения по тем или иным вопросам с другими политическими силами, что делало бы РПА гибче. А у разрозненной оппозиции появился бы шанс хотя бы иногда составлять большинство посредством объединения.

– Выборы для РПА – это не концерт по заявкам, чтобы набрать столько, сколько хочешь. Все партии набирают столько, сколько могут. Да, конечно же, у нас есть представления о наших возможностях, подкрепленные социологическими исследованиями, мы получаем информацию с мест. Но если мы набрали большинство, то что же нам делать? Отказаться от того, что кому-то кажется лишним? Так не бывает. Всякая политическая сила стремится получить максимум, и это правило никто не отменял. Не знаю ни одной партии, которая, имея возможность получить 10 голосов, приложит все усилия к тому, чтобы их стало 8. Большинство и меньшинство образуются везде, одной партией или блоком партий. Большинство «заказывает музыку» и несет полную ответственность за качество ее звучания. Итоги выборов – это результат голосования избирателя, далекого от властных кабинетов, и этот избиратель отдал нам большинство голосов. Нам остается только очень этим дорожить и не обмануть его ожиданий.

– Одно из ожиданий – это эффективный премьер, которого назначает политическое большинство. Однако в апреле оппозиция планирует выразить премьеру Тиграну Саркисяну недоверие. Он у нас с 2008 года, и я не помню, чтобы невластные партии были довольны его работой. Если помните, он заявил, что кризис обойдет нас стороной, а потом выяснилось, что он ударил по нам так сильно, что только Украине удалось нас в этом опередить. Мы еле выправляемся после этого удара, с очень медленными темпами развития. И отсюда вопрос: может, эта акция оппозиции призвана помочь президенту расстаться наконец со своим премьером?

– Видите ли, наиболее яркая оценка эффективности работы правительства дается на выборах. А наша партия, ответственная за работу правительства, получила большинство, стало быть, и одобрение работы правительства. И на выборах в авагани Еревана РПА вновь получила большинство, которое я считаю одобрением взятого курса. Премьер, говорите, оказался не готов к кризису? Но ведь и лучших экономистов мира кризис застал врасплох, и они тоже не могли расписать сценарий его развития. Так же, кстати, как и сегодня. Я не говорю, что у нас нет проблем и правительство работает блестяще. Нет, конечно. Но правительство ругать легче всего, а я, к сожалению, не видел ни одной приложенной к критике программы по улучшению его деятельности. Не видел альтернативного бюджета, состава альтернативного правительства и т.д. А если критика не содержит ни программы, ни исполнителей, то и ценность ее небольшая. Да, у нас высок уровень коррупции, много бедных, дефицит справедливости и вызванное этим недовольство. Но мы не только говорим об этом, мы еще и боремся, по известному принципу: оппозиция критикует, правительство работает. И касательно премьера скажу, что политическое большинство имеет полномочия и назначать, и увольнять, и в этом вопросе мы не нуждаемся в сделках с оппозицией. И на повестке дня вопрос смены правительства у нас не стоит.

– Первый результат борьбы с коррупцией – это репрессии против коррупционеров. Для нас это полнейшая экзотика, и наказаны бывают, как правило, стрелочники с нижних этажей власти. Кроме того, и коррупция у нас, согласно веяниям времени, переформатировалась. Например, крупного импортера назначают главным по таможенным делам. У него есть приоритетность в растаможивании своих грузов, благодаря чему он выигрывает конкуренцию и классическая взяточная коррупция ему уже не нужна. Разве что из губительной жадности.

– Коррупция для любого государства – болезнь, для лечения которой необходима политическая воля. Далее – законодательство, и мы, как законодательный орган, открыты для любых обсуждений и предложений на эту тему. Взяткоемкость законов имеет иногда скрытый характер, и без поддержки специалистов и общества нам не обойтись. Другой бич коррупции – открытость. Если 7-8 лет назад журналисты имели проблемы в получении информации от чиновников, то сегодня любой чиновник, который не отвечает на запросы, знает, что будет иметь проблемы. А теперь о наказании коррупционеров. Буквально на днях один из районных военных комиссаров столицы арестован за взятку. Репрессии есть, но это еще не означает победу. Нет страны, которая сумела бы однобокими мерами победить коррупцию, и тут, увы, не обойтись без смены менталитета. Говоря по-современному – перезагрузки. И если быть честными, разве мы сами, имея возможность посредством взятки решить тот или иной вопрос, сумеем отказаться от кажущейся простоты решения и пойти по пути закона? А хуже всего знаете что? Что именно эти люди громче всех кричат о засилье коррупции, хотя иных путей и не пробовали. А еще добавлю, что не все так плохо. По оценке авторитетных международных организаций, Армения добилась внушительного прогресса в уменьшении коррупции.

– На низовых уровнях, которые может почувствовать гражданин страны, коррупции, может, и стало меньше, но процессы идут медленно, и многие, не дождавшись светлых времен, уезжают.

– Эмиграцию нельзя объяснить одной только коррупцией или низкими темпами развития. Например, Эстонию за последние два года покинули свыше 300 тысяч человек. Эта страна входит в ЕС и считается благополучной. Мы иногда забываем о нашем коммуникационном состоянии, я просто возьмусь его напомнить. Мы блокированы Турцией и Азербайджаном, с которым у нас еще и замороженный военный конфликт, и постоянные с его стороны угрозы новой войны и стрельба на границе. У дружественного Ирана конфликт с Западом, и практически весь товарооборот у нас идет через Грузию. Нам выгодны хорошие отношения Грузии с Россией, в коммуникационном плане это означает открытие абхазского участка железной дороги, однако большого потепления отношений между Грузией и Россией еще не произошло. Но и в условиях открытых коммуникаций самодостаточная Россия, например, не может выйти на запланированные и, прямо скажем, не очень высокие темпы развития. Мы все зависим от международной экономики и не можем развиваться вне складывающихся тенденций. Кроме того, приоритет безопасности для нас означает как минимум повышение бюджетных расходов: кто не кормит свою армию, тот кормит чужую. Но это уменьшает возможности социальной поддержки своих граждан и снижает инвестиционные возможности страны. Чудес не бывает, и экономика развивается медленно. Естественно, несправедливость и коррупцию мы еще не победили, и кто-то из этого делает вывод, что пора собирать чемоданы.

– Насчет соседей. Недавно министр иностранных дел Налбандян заявил программе «Айлур», что мы всячески придерживаемся мирного и справедливого урегулирования нагорно-карабахской проблемы в формате Минской группы ОБСЕ. Все правильно, но мирное урегулирование акцентируется настолько, что возникает сомнение: а не есть ли мир главный приоритет урегулирования? Если так трепетно к нему относиться, то можно достичь его хоть завтра: отдать Арцах Азербайджану, и делу конец. Арцахцам, кстати, тоже. Наш же приоритет, насколько я понимаю – это свобода и независимость Арцаха. А мирное урегулирование – это всего лишь инструмент достижения.

– В недавней телефонной беседе президенты Путин и Саргсян констатировали, что референдум в Крыму является очередным примером реализации права народов на самоопределение путем свободного волеизъявления.?Мы неоднократно и на всех уровнях отмечали, что НКР – это фактически независимое государство и не может иметь статус ниже того, который имеет сегодня. 10 декабря 1991 года народ НКР подавляющим большинством голосов проголосовал за независимость, т.е. реализовал свое право на самоопределение путем свободного волеизъявления. А президент Саргсян неоднократно заявлял, что проблема должна быть решена в рамках МГ, основываясь на принципах самоопределения, неприменения силы и территориальной целостности. И в заявлении Налбандяна я не вижу пораженчества, так что ваши тревоги излишни.

– Вы не считаете, что право на самоопределение и территориальная целостность противоречат друг другу?

– Я хочу еще раз повторить ту истину, что НКР никогда не была в составе независимого Азербайджана. Во времена СССР армяне насильно вытеснялись с мест исторического обитания, в частности из Нахичеванской АССР, о геноцидах еще советских времен я уже и не говорю. Но к независимым временам Азербайджан пришел уже без НКР! Я могу только добавить, что без участия арцахского руководства переговорный процесс неэффективен, ибо никто не имеет права решать судьбу народа НКР без его участия. Это не территориальный спор, это проблема самоопределения народов. Прецедентов чем дальше, тем больше, и к ним сегодня добавился Крым. И хотим мы этого или нет, мир идет по пути торжества самоопределения на основе свободного волеизъявления народов.

– Самоопределение и воссоединение Крыма с Россией для нас означает еще и то, что Севастополю, по крайней мере в обозримой перспективе, уже не грозит стать турецкой военно-морской базой под флагом НАТО или под своим полумесяцем, с какой бы горечью это ни воспринималось на христианском Западе.

– Российские и турецкие интересы всегда были конкурентны, временами – враждебны. За три с половиной века – десять войн, в том числе и за Крым, который всегда был в прицеле российско-турецких отношений. Россия и Турция – это конкуренты и на Кавказе, и на Балканах, и в Крыму. Причем борьба эта не ослабевает, идеологический арсенал Турции сегодня пополнился неоосманизмом – новой редакцией пантюркизма, уши которого торчат отовсюду. Реализация же географических представлений неоосманизма должна происходить в том числе и за счет России – еще одно обстоятельство, делающее нас союзниками. И пока Турция не стала цивилизованным государством, можно смело сказать, что то, что плохо для государства с враждебным к нам отношением – хорошо для нас.

– Россия – наш союзник. Но перед вступлением в ТС даже на уровне премьера делались заявления о том, что наш путь лежит в ЕС, как в светлое цивилизованное будущее.

– Внешнюю политику страны определяет президент, а он всегда говорил о том, что Армения – за углубление отношений со своим союзником Россией. В частности, в декабре 2012 года в интервью телепрограмме «Вести» канала «Россия 24» он заявил, что мы положительно относимся к членству и в ЕврАзЭс, и в Таможенном союзе. Так что наше вхождение в ТС не было импровизацией. Более того, в отношениях с ТС всегда говорилось, что сближение с ЕС для нас никак не означает ухудшения отношений с Россией, тоже, кстати, европейской страной, как минимум до Урала. И сегодня полным ходом идет подготовка документов по вхождению в ТС, что исходит из наших интересов. И никогда отношения между нашими странами не развивались так динамично, как сейчас. Мы естественные союзники, и по мировоззрению, и по мышлению, и по совпадению государственных интересов.

– Нахождение под эгидой сильного партнера, как это бывало и в прошлом, может привести к интенсивному развитию. Хорошо бы с темпами свыше 10% в год.

– Увы, сегодня в мире нет скачкообразного развития. У нас вдобавок нет серьезных природных ресурсов и проблемы с логистикой. В этих условиях нам необходимо суметь прийти к определенной солидаризации общества и делать шаги пусть небольшие, но в верном направлении. Если кто владеет иным рецептом – мы готовы его обсудить. А пока 240 тысячам человек с 1 июля будет поднята зарплата от 40 до 80%. Вместе с семьями это почти миллион человек, которых коснутся позитивные изменения. С 1 января были подняты пенсии, может, незначительно, но мои соседи, например, эту прибавку заметили и отнеслись позитивно. Кроме того, эти прибавки рождают платежеспособный спрос. Мы много говорим о диверсификации экономики. Сейчас уже в строительстве наблюдаются благоприятные тенденции, есть они и в горнодобывающей области, и в хай-теке. А мегапроект Север – Юг, который призван сделать Армению транзитной страной с выходом к морям – это уже на уровне проектов века, по крайней мере для нас. И естественно, что без борьбы с коррупцией и несправедливостью позитивные тенденции элементарно заглохнут. Может, когда тенденции мировой экономики станут благоприятны, означенные вами темпы станут реальностью, но пока главное – это сохранить позитивную тенденцию.

– Во всякой властной партии существует правда или миф о том, что в ней есть люди, авторитет и нравственность которых вне обсуждений и именно они определяют собой облик власти.

– Да, и не на уровне мифов, а в качестве суровой правды жизни. Это, например, Размик Зограбян, соратник Андраника Маргаряна. Все политическое окружение Андраника Маргаряна сегодня активно участвует в работе РПА, и сейчас наша партия – самая открытая в стране политическая структура. Наш исполнительный орган собирается каждый четверг во главе с президентом и обсуждает проблемы страны. И могу вас уверить, что у нас нет табу ни на какие вопросы, какими бы тяжелыми они ни были.

– И в то же время возникают слухи о совершенно диком поведении ближайшего окружения президента…

– Пресса у нас свободна, и чаще всего эти слухи преследуют неблаговидные цели. Есть скандальная пресса, есть серьезная, есть оппоненты, которые действуют по принятым нравственным правилам, и есть те, которые этими правилами пренебрегают. Ничего необычного. Как историк, могу сказать одно: история все расставит по своим местам. Да и сейчас – проходит немного времени, и беспочвенные слухи забываются.

– Теперь о собственно парламентской деятельности. Иногда кажется, что это чисто протокольный орган по визированию законопроектов правительства или правящей партии.

– Парламент – это основная политическая сцена страны. Сегодня даже дискуссии с оппозиционным Армянским национальным конгрессом идут уже в стенах парламента. И, несмотря на наше большинство, уверяю вас, достаточно часто за законопроектом стоит РПА в партнерстве с оппозицией. В комиссиях идут активные обсуждения, под законами подписываются все фракции, что говорит о том, что единство позиций возможно. Я не говорю о контрольных функциях НС, работе комиссий, где мы тоже очень часто приходим с оппонентами к единой позиции. В остальном же работает правило: оппозиция критикует, большинство голосует.

– Апрель – это месяц, когда отмечается годовщина геноцида. В Вас кровь двух пострадавших от него народов – армян и греков…

– И поэтому для меня это, прежде всего геноцид христиан в Османской империи. 22 страны уже признали его, и даже те, кто еще не признал, знают, что он был, но не признают его, исходя из своих сиюминутных интересов, забывая, что интерес не может выражаться в пренебрежении истиной. Мы совместно с Музеем геноцида и по договоренности с греческим парламентом будем демонстрировать экспозиции по парламентам мира: лучше один раз увидеть, чем сто раз слышать. И перед столетием геноцида мы должны разъяснить, что те, кто пытается предать забвению геноцид, не менее преступны, чем младотурки, устроившие его. И одного признания сегодня мало. Армяне и греки были убиты на своей родине или были лишены ее. В Дейр-эль-Зоре, если помните, президент обозначил тему армянского Нюрнберга, и если мы будем солидарны как здесь, так и с диаспорой, с которой мы находимся в одной лодке, то рано иди поздно он случится.

– Последний вопрос: семья, увлечения, пожелания?

– Женат, двое детей, старшей уже 12 лет, младшему – 6. Мать, слава Богу, здорова. Из увлечений – чтение, музыка и футбол. Любовь к чтению и музыке, в том числе и к русскому року его поколения, привил мне отец. Думаю, что и выбор специальности историка связан с тем, что я рано прочитал «Фаворита» Пикуля.

Я до сих пор играю в футбол в защите, чистильщиком. Тяга к футболу у меня определилась в раннем детстве, когда я в возрасте 6 лет впал в депрессию после поражения советской сборной от бразильцев на чемпионате мира, и только последующая победа вернула в мою жизнь радужные краски. И потому я хорошо понимаю тех, кто перестал видеть позитив. Хочу им напомнить: мы стали независимы, мы отстояли Арцах и уже 22 года являемся независимыми государствами. Может, это вернет в их жизнь радужные краски. Позитивный настрой и умение сотрудничать – это инструменты развития в наше трудное время сирийского и украинского кризисов. И именно этого нам пока не хватает. Впрочем, мы умеем учиться, и я надеюсь, что этот курс мы пройдем в ускоренном темпе.

Арен Вардапетян, Ереван