«Боль моя, Спитак…»

Эпицентр пришелся на Спитак. В зоне разрыва земной коры, по подсчетам специалистов, была высвобождена энергия, эквивалентная взрыву десяти атомных бомб, таких, какие были сброшены на Хиросиму и Нагасаки.

«Боль моя, Спитак…» – эти слова Норайра Мурадяна, первого секретаря Спитакского районного комитета Компартии Армении, облетели страну. Во многом благодаря усилиям этого человека Спитак стал в те страшные дни также эпицентром солидарности и самоотверженности.

Норайр Мурадян делал свое дело сдержанно, четко, без громких фраз и начальственного тона, ничем не выдавая личного горя – четверо суток он не знал о судьбе сына, находившегося под обломками рухнувшего детского сада (ребенок чудом спасся, выбравшись из-под развалин), многие его родственники погибли. 7 декабря в жизни Норайра Мурадяна начался другой отсчет времени – «до» и «после».

Спитакский район считался в Армении примером ведения хозяйства – развитая инфраструктура, крупные многопрофильные производства, высокий уровень социального обеспечения. Его удельный вес в производстве промышленной продукции республики в 1988 году составлял 3%.

Спитакское швейное объединение, птицефабрика, сыроваренный завод, единственный в республике сахарный комбинат, завод по производству резино-технических изделий, крупнейший в Закавказье комбинат хлебопродуктов, единственный в Закавказье лифтостроительный завод, 6 строительных организаций, типография, комбинат стройматериалов – далеко не полный перечень предприятий города.

Район был важным транспортным узлом. В городе работали около 200 учреждений сферы обслуживания, функционировали 4 больницы, поликлиника, санэпидемслужба, станция скорой помощи, 27 общеобразовательных и 2 музыкальные школы, 24 детских сада, 23 клуба, 24 библиотеки, профтехучилище, тепличный комбинат, где выращивались овощи и даже сиреневые гвоздики. В Спитаке существовала и своя футбольная команда, которая стала чемпионом республики.

Руководителем крупного швейного объединения, на котором было занято 10 тысяч человек, был Норайр Мурадян. В Ереване заметили талантливого организатора, заботливого и умелого хозяйственника, скромного и сердечного человека. И первый секретарь ЦК Компартии Армении Сурен Арутюнян выдвинул кандидатуру Норайра Мурадяна на должность первого секретаря Спитакского районного комитета партии. Утром 7 декабря бюро ЦК КП Армении утвердило решение пленума Спитакского райкома о назначении Норайра Мурадяна первым секретарем. А через 15 минут после заседания бюро ЦК он срочно выехал в родной город – начались сейсмические толчки.

– Оставив в Ереване все дела, я незамедлительно выехал в Спитак, – рассказывает Норайр Мурадян. – На полпути сотрудник Спитакского РОВД остановил нас и со слезами на глазах сказал: «Товарищ Мурадян, Спитака нет, город полностью разрушен». Не теряя времени, заезжаю в Апаранский районный совет народных депутатов и прошу сообщить о случившемся в ЦК и в Совет Министров республики. Апаранцы поспешили на помощь и уже через несколько часов принимали пострадавших.

За считаные секунды жертвами стихии стали более 5 тысяч человек. Землетрясение унесло жизни 25% населения города, среди которых женщины и дети, в момент катастрофы они находились в жилых домах, на швейной фабрике, в школах, детских садах. Погибли 1998 детей, и очень многие скончались от травм позже. 2 тысячи детей остались сиротами. Более 4 тысяч человек получили увечья и стали инвалидами.

Были полностью уничтожены промышленные предприятия, больницы, детские сады, школы, объекты торговли и питания, жилые дома. Разворочены железнодорожные пути, завалены автомобильные дороги, разрушены мосты. Общий ущерб, нанесенный землетрясением, составил 10 млрд рублей по ценам 1989 года.

– А есть ли цена человеческой трагедии? – говорит Норайр Мурадян. – Мы остались без детей, а значит, и без будущего, и это самое страшное…

– Зона бедствия, – продолжает Норайр Мурадян. – Полностью стертый с лица земли Спитак. Горят заводы, дома, склады нефтебазы. По улицам течет патока – лопнули резервуары сахарного комбината, ноги приклеиваются к земле. От окурка пожар может вспыхнуть в любом месте. Люди понимают это и предупреждают друг друга об опасности.

Через час из Еревана прибыли русские десантники, чтобы изучить обстановку, мы вместе облетаем Спитак и близлежащие села на вертолете и отправляемся в Ереван. Докладываю о ситуации, руководство республики делает необходимые распоряжения. Сурен Арутюнян поручает председателю Госстроя Армении Варткесу Арцруни незамедлительно приступить к спасательным работам.

Вечером возвращаюсь в Спитак. Город в полной тьме. На бывшей рыночной площади виден тусклый огонек в газетном киоске, на нем самодельная вывеска «Спитакский РО КГБ Армянской ССР». Здесь начал работать первый штаб спасения. Быстро решаем, на что и куда бросить силы. Ни тени уныния, только решимость взять на себя самую большую ответственность, самую тяжелую ношу. Личное горе не заслонило общую трагедию, а только обострило чувство ответственности за судьбы других.

Первым делом надо организовать спасательные работы, эвакуировать пострадавших, обеспечить людей временным жильем, едой, лекарствами. Штаб бюро райкома партии, из состава которого уцелело только трое, находился в машине, тут же, на площади, в ней мы и жили, и работали. Плана проведения спасательных и восстановительных работ не было, руководствовались логикой, хозяйственным опытом и, наконец, здравым смыслом. Город поделили на 7 частей, к каждому участку был прикреплен человек, он должен был информировать о том, что происходит в его секторе, и быстро, на ходу, принимать решения.

10 декабря прилетел Михаил Горбачев. Он на месте ознакомился с ходом спасательных и восстановительных работ. Были рассмотрены первоочередные задачи по оказанию необходимой помощи. Комиссию по ликвидации последствий трагедии возглавил председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков.

– В первую ночь после землетрясения приехали спасательные отряды из Ереванского политехнического института и Ереванского строительно-монтажного треста. С трудом находили развалины детских садов, школ, больниц. Поздно вечером 7 декабря прямо на улице при освещении автомобильных фар приступили к неотложным операциям врачи бригад скорой помощи из Грузии, автономной колонной первыми приехавшие в Спитак. Большое им спасибо...

Буквально каждый час прибывали воинские подразделения МВД, колонны автомашин с помощью, приезжали все новые и новые отряды добровольцев. Главные объекты спасателей все те же – детские сады и школы. Остро ощущается отсутствие связи. Штабы и отряды спасателей несколько суток работают фактически изолированно друг от друга. Не хватает переносных механизмов для резки арматуры, и это связывает руки. Нет даже элементарных «болгарок»…

12 декабря к спасательным работам приступили полки гражданской обороны. Вместе с ними пришла тяжелая техника. Военные под командованием полковника Ростислава Мединского наладили временный наземный водопровод длиной 25 километров и установили 5 перекачивающих станций, это спасло нас от угрозы эпидемии. За первые 5 суток они разгрузили 100 вагонов-домиков, 10 тыс. тонн грузов, развернули более 40 палаток и собрали времянки. Железнодорожная станция работала с громадной нагрузкой, и мы добились того, что ни одна семья в преддверии Нового 1989 года не осталась без тепла и временного крова, кстати, железнодорожный вокзал, который был построен еще в дореволюционные времена, так до сих пор и не восстановлен. Более 900 авиарейсов выполнили летчики военно-транспортной авиации.

В Спитак стали прибывать строительные бригады из России, Узбекистана, Эстонии. На разборке завалов работали добровольцы из Литвы, Грузии, Белоруссии, бригады из Ростова, Краснодара, Воронежа. Было совсем не важно, кто ты – литовец или белорус, узбек или русский, армянин или грузин, эстонец или украинец. Всех объединяло чувство братства, принадлежности к одной стране, в которой случилась большая беда.

Важную работу делали журналисты. В своих репортажах и статьях из зоны бедствия они информировали власти и общественность, призывали к активным действиям, и тем самым инициировали помощь и поддержку.

Не осталось в стороне и международное сообщество. Приехали спасатели из Франции, Польши, Италии, ФРГ, бригада пожарных из Ланкашира. 69 немецких спасателей с 15 овчарками разбили буквально за несколько часов лагерь прямо на территории лифтостроительного завода, вернее, бывшего завода. Чистые и теплые палатки, радиостанция, благодаря которой поддерживается связь с каждым спасателем, автономная энергосистема, аппаратура для очистки обычной питьевой воды, компактный блок питания. В первый же день они вытащили из-под завалов несколько человек.

Самоотверженно работали французские спасатели, раскинувшие лагерь у мелькомбината, кубинцы, американцы, поляки, англичане, австрийцы, граждане Чехословакии, Швейцарии и других стран. Свыше 2 тысяч иностранных специалистов внесли свой вклад в борьбу за жизнь людей. Активно помогала международная лига Красного Креста, зарубежные армянские общины, организация «SOS-Армения».

Строительная техника прибывала со всего Союза, приезжали специалисты разного профиля. Камские заводы, которыми руководил Николай Бех, прислали нам 2000 КАМАЗов, тракторы, экскаваторы. Спитак становился большой строительной площадкой. Мы много сделали в первые месяцы – развернули строительство жилья, объектов социального назначения. Стали восстанавливать и создавать производственные предприятия. Через полтора года после землетрясения в Спитаке работало 6 строительных трестов, 2 железобетонных, пищевой и мукомольный комбинаты, птицефабрика, были запущены 3 сыроваренных завода, строились и другие предприятия.

Когда в Армении сменился политический режим, отлаженный механизм восстановительных работ и реабилитационных мер для пострадавших начал давать сбои. Пришедшее к власти руководство Армении свернуло все проекты по восстановлению Спитака, привлеченные к восстановительным работам организации покинули зону бедствия, а собранные материальные и финансовые средства оказались разбазаренными. В 1991 году из Армении уехали последние строительные подразделения союзных республик, в результате чего было законсервировано около 70% заложенных объектов гражданского и производственного назначения.

– Не было «моей» беды, была беда «наша». И это чувство помогло нам выжить. Обо всех героях тех дней не расскажешь… Многих детей вытащил из-под развалин детского сада и школы майор Марабян, его старшего сына спасти не удалось. Больной капитан Меликян примчался из Степанавана в Спитак спасать людей. Доставив смертельно раненую мать в Ереван, водитель Хачатрян тут же вернулся в Спитак расчищать завалы.

Курсанты из Ивано-Франковской школы милиции, рискуя жизнями, спасали своих товарищей – слушателей Омской высшей школы МВД, которые оказались под руинами.

Вот информационный бюллетень полковника Тищенко, который в день землетрясения с отрядом Киевской высшей школы МВД СССР прибыл в город: «Борьбу за спасение людей вели двое суток. Из-под завалов больницы, ПТУ, швейной фабрики, прокуратуры и жилых домов высвобождено около 100 живых и 85 погибших. Слушателями найдено и сдано драгоценностей и денег на сумму 30 тысяч рублей, обеспечена охрана ряда объектов и организация движения автотранспорта».

Из-под обломков ювелирного магазина рядовой Георгий Осинцев из Симферополя доставал драгоценности, складывая в пакет и составляя опись. В городе не было ни одного случая воровства и мародерства. Из банков и касс не пропало ни одного рубля. На площади был даже открыт пункт приема найденных вещей, и к нему стояла очередь.

По прошествии нескольких лет после спитакской трагедии основные сейсмологические параметры очага землетрясения были определены исследователями достаточно точно. «7 декабря 1988 года на севере Армении произошло катастрофическое землетрясение с магнитудой 7,0, интенсивностью в эпицентре Х баллов по шкале MSK-64. По знакам первых вступлений оно имело взбросо-сдвиговый механизм. На поверхности наблюдались разрывы общей протяженностью 35 км, максимальная амплитуда сдвига – 1,5 м, взброса – свыше 2 м», – говорится в заключениях ученых.

– Через десять лет в прессе появилось множество публикаций о том, что землетрясение могло быть вызвано искусственно, – вспоминает Норайр Мурадян. – Я не берусь давать оценку этим предположениям, это дело специалистов. В газетах писали, что в СССР велись научно-исследовательские работы по созданию и совершенствованию геофизического оружия. Головным предприятием по разработке и осуществлению секретной программы «Меркурий-18» был Институт геологии АН Азербайджанской ССР в Баку.

В начале декабря 1988 года в Ереване появились слухи о надвигающейся на Армению беде – каком-то «испытании».

8 декабря 1988 года Шеварднадзе сказал в интервью корреспонденту японской газеты: «Мы не ожидали, что последствия будут такими катастрофическими». Последствия чего?

Стали люди зоны бедствия в Армении жертвами природного катаклизма или же спитакское землетрясение 1988 года явилось результатом испытания тектонического оружия?

– Сегодня главная моя задача – открытие в Спитаке мемориального комплекса – памятника жертвам землетрясения и спасателям, прежде всего, русским военным, – продолжает Норайр Мурадян. – Решение о строительстве мемориала было принято еще в 1989 году. Памятник сооружается на уникальном природном участке Спитакского разлома, вдоль дороги к нему планируется посадить 26.500 деревьев по числу жертв землетрясения.

Мемориал будет расположен на трех холмах. Центром композиции станут памятники «Возрождение Спитака» и «Дружба народов». Почетное место по праву займет площадь России. На этой площадке планируется возвести православную часовню в память о погибших спасателях и авиаторах – во время землетрясения погибли 4 борта. В этом вопросе мы надеемся на помощь Русской Православной Церкви. Недалеко – памятник 114 русским воинам отряда майора Йосифа Монтрезора, героически павшим в сражении с персидскими войсками за освобождение Армении в 1804 году. Кстати, поставленный давно на месте гибели героев памятник неоднократно разрушался и восстанавливался на средства спитакцев, главным образом швейного объединения. К 20-летней годовщине землетрясения мы установили на могиле русских воинов позолоченный православный крест и освятили его.

На втором холме в центре кладбища уже сооружена апостольская церковь, освященная в 1989 году Католикосом всех армян Вазгеном Вторым. На третьем холме должны быть воздвигнуты памятники жертвам землетрясения и тем, кто помогал нам. Центральным монументом станет фигура русского солдата-спасателя, держащего на руках ребенка. Этот монумент весом 3 тонны и высотой 4 метра уже доставили в Спитак. Памятник заказало скульптору Александру Миронову и архитектору Вадиму Фролову Российское военно-историческое общество, возглавляемое министром культуры РФ Владимиром Мединским. Министерство культуры РФ также выделило средства на создание художественного фильма о первых днях землетрясения, съемки которого уже начались.

Идея сооружения мемориала в Спитаке – памятника дружбы между народами поддерживается и в Армении, и в России на всех уровнях. Необходимы конкретные шаги и помощь. Спитакцы ждут этого.

Мария Кривых