Ашот Кещян: Переживаю упадок армяно-российских отношений и сделаю все возможное, чтобы улучшить их
В 90-е годы у молодежи не было большого выбора интересного кино или ТВ-передач для просмотра, но как только из телевизора доносилось: «Мы начинаем КВН» – все бежали к экрану. КВН был праздником для всех. Собеседник «НК» – участник команды КВН Российского университета дружбы народов (РУДН), выступление которого лично мне запомнилось на конкурсе «Голосящий КиВиН 2003», где он в свойственной ему манере импровизировать великолепно исполнил шуточные музыкальные номера, перевоплощаясь из Луи Армстронга в Адриано Челентано, Элвиса Пресли и других. Договариваясь о встрече, я и не подозревала, что мне предстоит беседа с интересным, глубоким и по-детски искренним человеком. Представляем вашему вниманию интервью с российским актером, кинорежиссером, теле- и радиоведущим Ашотом Кещяном.
– Ашот Геворгович, давайте начнем с детства. Вы родились в творческой семье?
– Я родился в образованной интеллигентной семье, но не совсем творческой. Мой отец был красноречивым, увлекался поэзией, например произведения Есенина, Блока, Высоцкого знал наизусть, но всего, что связано с творчеством, стеснялся, считал актерство несерьезным делом. У него была традиция – каждый его приезд в Москву мы обязательно посещали могилы Высоцкого и Есенина. Он был человеком строгих правил, по профессии – инженер-строитель. А мама, наоборот, всегда тянулась к искусству и театру – организовывала спектакли в школе, развлекательно-массовые мероприятия, конкурсы и так далее. И сколько себя помню, она всегда по культмассовой части была «впереди планеты всей». Так, активно настаивала: «Давай будем выступать так: ты будешь читать так или декламировать стихи эдак…» Театральные постановки в школе как факультатив в школе №29 в Адлере в свое время были осуществлены именно с ее подачи. Вместе с Мариной Вартановной Казанджян, дай Бог ей здоровья, они даже армянский музей организовали. Не знаю, есть ли он сейчас. Кстати, мама была моей первой учительницей в армянской школе.
– То есть Вы учились в армянской школе?
– Да, сначала в Гагрской армянской школе №3 имени Хачатура Абовяна, потом, после девятого класса, мы переехали в Адлер, где я окончил армянскую школу №29.
– Кто из родителей для Вас был авторитетом в детстве?
– Ни мамы, ни папы, к сожалению, уже нет. Мы говорим о них в прошедшем времени, хотя они всегда с нами, в наших сердцах. С нами – это со мной и моим братом Араратом, с нашими семьями. Я был послушным ребенком. И для меня отцовское слово всегда было законом. Хотя мы и шутили много, и разбойничали по-детски, всякое бывало, но отступить от слова отца и матери – ни в коем случае. Не то что из страха, просто у меня правила такие были. Я слушал своих родителей. Даже вот деда по отцу – Ашота Саркисовича Кещяна помню, его голос, нрав… Он умер в 1990 году, когда мне было 13 лет. Он был такой пухленький, говорил неразборчиво, как-то даже смешно. Но для меня он был дедом, и то, что он просил или говорил – я всегда исполнял. Но авторитетом были все-таки родители.
– Ашот Геворгович, Вы с таким умилением рассказываете о прошлом… Скучаете по тому времени?
– Я старомодный человек (улыбается). Поэтому все пройденное, пережитое помню в ярких красивых тонах. Конечно, скучаю. Я ко всему прошлому отношусь с уважением, с душевной теплотой. И жалею, и злюсь на себя, что все меньше и меньше остается в памяти. Всегда радуюсь, когда кто-то о чем-то напоминает мне из нашей прошлой жизни – какую-то историю, например, которую я прожил, но забыл. Я начинаю вспоминать, радоваться и смеяться. У нас в Гагре есть дом, сейчас там родственница живет. При каждой возможности езжу туда и сразу начинаю что-то ремонтировать. Обязательно на кладбище к родителям стараюсь сходить, цветы на могилу возложить.
– Как Вы открыли для себя творчество, когда поняли, что Вы медийная персона?
– Хочу отметить, что в детстве я был застенчивым – сложно давались стихотворения, репризы, был страх перед сценой, можно сказать, в папу пошел (смеется), но мама заставляла. Уже в студенческие годы, с первого курса, увлекся КВН, и тогда наступил поворотный момент. С тех пор, примерно с осени 1994 года, начался мой путь, который с разной степенью активности бурлит в моей жизни по сей день. В 2003 году мы наконец добрались до Высшей лиги. В нашей команде в составе РУДН были все мои друзья – независимо от количества лет, проведенных в КВН. Например, Вася – Васант (Васант Балан – в настоящее время футбольный блогер. – Авт.) – индус, у него вроде первая игра была по счету, а я уже 8 лет играл. Вот такие разные дороги ребята проходили: поиграли в Высшей лиге, добились высот, выиграли все, что можно выиграть, уже состарились, но все равно играли. Нам ведь часто задают этот вопрос: если бы не КВН, что было бы? Снимал бы я сейчас кино? Кино мне всегда нравилось. Помню, в детстве еще на страничке газетной программы телепередач подчеркивал мультфильмы и художественные фильмы, чтобы не забыть посмотреть. В качестве профессии о кино я стал размышлять позже, как раз в период студенчества, выступая в клубе веселых и находчивых. В те времена попасть на экраны телевизора означало получить популярность, это была дверь, через которую прошли многие кавээнщики. Те, кто добирался до Высшей лиги, получали большие возможности проявить себя на творческом поприще. Считаю, что именно КВН стал для меня плацдармом – не шагни я в него, маловероятно, что был бы сейчас режиссером.
– Как считаете, правильный ли выбор сделали, сменив актерскую карьеру на режиссерскую?
– Совру, если скажу, что с детства хотел быть режиссером. После завершения выступлений в КВН я пошел учиться, поступил на режиссерские курсы. Первую страницу своей студенческой жизни я закрыл в 1999 году, и через 10 лет вновь стал студентом. Студенчество стало для меня определенным образом жизни. Я и через это прошел. А ведь был уже взрослым, имел семью, ребенка. Слава Богу, попал в замечательную мастерскую Владимира Хотиненко, Павла Финна, Владимира Фенченко – дай Бог им здоровья. С тех пор, с 2011 года, снимаю кино и сериалы. Так вот большими шагами дошел до профессии, которую полюбил.
– Ваш первый фильм в качестве режиссера?
– Первая работа – короткометражная картина «Алхас и Джульетта», хотя это дипломная работа, которую я снимал на собственные средства. Говорю о фильме с удовольствием, потому что он был показан в одной из внеконкурсных программ Каннского кинофестиваля. Это своего рода комедия о непростых отношениях старика Алхаса и курицы Джульетты. Фильм снимали в Абхазии на абхазском языке, хотя сценарий был написан на русском. Помню, как я подшучивал над актерами, говорил, что с тем же успехом они могли бы обсуждать условия продажи квартиры или рецепт шашлыка. Однако иначе быть не могло, так как я ставил задачу, а они импровизировали. Я снимал в тот год, когда Джаник Файзиев снимал «Август восьмого». Он снимал в Сухуми – внизу, а я – наверху (улыбается). После окончания съемок дипломного фильма сразу начал снимать фильм-новеллу «Мамы» и другие проекты.
(Посмотрев короткометражку после интервью, с уверенностью могу сказать, что Ашоту Кещяну как человеку, который родился и вырос в Гагре, на все 100 процентов удалось передать колорит и атмосферу деревенской жизни тех мест. – Авт.).
– Скажем, наш читатель, прочитав интервью, захочет познакомиться с Вашими работами, что посоветуете посмотреть как самый дорогой плод Ваших трудов?
– Честно говоря, я отделяю свои актерские работы от режиссерских. Так получилось, что в качестве актера себя вообще никогда не позиционировал. Ну, снялся в «Универе», во многих других сериалах, в небольших эпизодах. Вот, например, в прошлом году, так получилось, попал в неплохой проект – «Ивановы-Ивановы». Играл брата Гамлета, которого прекрасно исполнил Грант Тохатян. Это одна из интересных работ.
«Универ» – самый популярный проект, где я снимался, это такая студенческая история, один из первых российских сериалов, где одну из главных ролей играет мой брат Арарат Кещян (роль Майкла. – Авт.). Это сериал, который каждый раз заканчивается, но снова возрождается. Он стал таким культовым, эпохальным, скажем так. На этой работе выросла целая плеяда актеров. Да, все любят этот сериал – очень успешный проект, великолепный комедийный сериал. До сих пор в рейтинге, какой бы канал ни показывал его. Если говорить о своих режиссерских работах, я бы посоветовал «Алхас и Джульетта», поскольку это не продюсерское кино, это мой авторский фильм. А все остальное я снимал по заказу продюсеров. Среди них мне нравится фильм «Мамы». Была такая продюсерская компания Enjoy Movies – Сарик и Гевонд Андреасяны, Жора Малков, вот под их продюсерским руководством одну из новелл первой части проекта «Мамы» снимал я. Фильм «Няньки» – очень легкая комедия получилась, но глядя на этот фильм сегодня, понимаю, что сейчас, накопив профессиональный опыт, снял бы его иначе. Из сериалов мне нравятся «Роза и чертополох» – своеобразная работа, «Женщина его мечты», «Замуж после всех», «Я знаю твои секреты» – такая долгоиграющая история, снимал на протяжении пяти лет. Первый сезон снял режиссер Андрей Силкин, а начиная со второго и по двенадцатый – я. С лета этого года прекратили работу над ним. Но вся съемочная группа так привыкла к нему, все настолько родные стали друг другу, что актеры даже шутят, пишут в общем чате: «Ну что, может, еще сезончик?» Это замечательный мир кино, к которому привыкаешь, без которого уже не можешь
жить.
– Давайте поговорим о семье, которую создали Вы. В Вашей фильмографии есть фильм «Женщина его мечты». Нашли ее – женщину своей мечты?
– (Улыбается.) Мы с Кариной летели вместе из Москвы в Адлер в 2005 или 2006 году. Но в самолете я не обратил особого внимания, познакомились потом, в перронном автобусе, пока ехали от трапа самолета до здания аэропорта. И наконец в 2007 году поженились. А что такое мечта? Это на самом деле такое звонкое, яркое, мощное мгновение, которое сложно удержать руками. Так устроено, у каждого из нас такое бывает. Иногда это можно описать, а иногда – нет. Но очень часто, если проанализировать, когда ты достигаешь своей определенной цели или мечты, ты не понимаешь, что это произошло. Проходит время, оглядываешься назад и понимаешь, что вот, мечта свершилась, ты достиг ее. И в этом смысле это мой случай, наверное. Карина иногда, может быть, «кровь мне пьет» больше всех (смеется), но она мой партнер, друг, с которым можно обсуждать, спорить и приходить к согласию. Да, я нашел свою мечту, у меня хорошая семья, двое сыновей – Тигран и Григорий. И я благодарен Богу за все.
– Верите в Бога?
– Да. С годами все больше ищу свою связь с Богом. Например, при возможности, хочется идти в церковь, молчать и слушать службу…
– Что бы Вы изменили в своей жизни, если бы выпала такая возможность?
– Знаете, я чуточку такой ортодоксальный, не приспособленный, не очень коммуникабельный, не сразу привыкаю ко всему новому, одним словом, старомодный (улыбается). Например, все эти статусы «друзья» в социальных сетях мне сложно давались, я очень долго к этому привыкал. Вот появился друг, и я считал важным встретиться с ним, пообщаться воочию, скажем так. Сейчас уже привык, но в начале, когда у меня набралось много друзей, мне было стыдно не знать их в лицо. Я выходил с ними на связь. Звонил, разговаривал, а им странно, что я звоню и говорю: «Ты мой друг – кто ты?» (Смеется.) Новое тяжело монтируется в меня. Но время идет, взрослеем, становимся мудрее, меняется психология. Например, в раннем творчестве, во времена КВН, я рассказывал шутки с точки зрения самоиронии, местами даже унизительные для меня как армянина, которые сейчас не повторил бы никогда. Тогда дурачился.
Для примера. Была у нас такая шутка в КВН, она взорвала зал смехом. Команда наша была международной – индус, африканец, азиат, русский. У каждого было свое амплуа, у каждого своя ниша шуточная. И вот помню, у нас была сценка, как международные руководители стран спорят – «вас много», «вас мало». И кто-то из ребят говорит мне: «А что вы, армяне, за народ такой? Страна маленькая, а вы – везде». И я отвечаю: «Армения – не страна, а офис, а мы все – резиденты офиса». Шутка понравилась залу, причем больше всех смеялись армяне, но сегодня я такое не скажу, потому что оскорблю свою древнюю Армению, она существовала тогда, когда многих других государств еще не было. Вот такие трансформации со временем. Я сам тоже изменился. Конечно, всегда хочется что-то поменять: в сказанном, снятом, еще каком-то оставленном следе.
– У Вас и казусных смешных историй в жизни, должно быть, немало: за плечами такая активная деятельность позитивного человека с грустными глазами. Расскажите, пожалуйста, посмеемся.
– (Смеется.) Казусов на самом деле было много. Из последнего, скажем так, рабочего юмора, от которого вся съемочная площадка угорала со смеху. Это случилось несколько смен назад на проекте «Афродеревня» – история про африканцев, которые обустраиваются в российской деревне. И там есть замечательная романтическая пара, он – африканец, она – русская. Идет съемка: средний план двух любящих людей, они целуются, потом девочка поворачивается в сторону камеры, где стоит ее ухажер, довольно-таки ревнивый тип. И по сценарию она должна сказать ему: «Тебе что еще надо? Ты не видишь? Уходи». И вот она, чистенькая, беленькая до поцелуя, поворачивается после двух секунд записи поцелуя вся как будто из кочегарки. Грим африканский перешел на нее, и она как будто в кочегарку нырнула! Поцеловалась – и повернулась вся черная: «Чего тебе надо?» И тут все смеяться начали и от неожиданности, и от ее вида, и от сказанного… Такое часто бывает, особенно на съемочных площадках.
– Это новый проект, над которым работаете в настоящее время?
– Да, сейчас в качестве режиссера-постановщика работаю над этим проектом под названием «Афродеревня». Это тоже сериал, вчера сняли десятую смену, осталось еще двадцать четыре.
– Какой город Вы выбрали бы для проживания, если не Москва?
– Мы все уже давно живем в Москве и считаем себя москвичами. Но у каждого из нас есть город, откуда мы родом. Я, например, очень люблю свой город Гагру, хотя и в Адлере, и в Сочи прожил большую часть жизни. Поэтому, если не Москва, смело назову: Гагра и Сочи, но больше все-таки Гагра. Но я знаю, что, пожив в Гагре, через определенное время мне там наскучит, Москва будет тянуть постоянно. Москва – город притяжения, поэтому человек, однажды попавший «в объятия» Москвы, не сможет вырваться из этого прекрасного города.
– Что для Вас Армения? Что скажете по сегодняшней Армении?
– На мой взгляд, сегодня Армения и весь армянский народ переживают один из наиболее острых политических кризисов. По поводу того, являюсь ли я приверженцем какой-либо политической партии – мне сложно сказать, потому что в Армении никогда не жил, а чтобы активно участвовать в политической жизни страны, надо жить там. Со стороны мне кажется, что выбранный политический вектор, наверное, тоже имеет значение. Однако одно могу с уверенностью заявить, как человек, который всю жизнь прожил в России, чья семья жила здесь еще с царских времен: тяжело переживаю упадок армяно-российских взаимоотношений, который происходит за последние годы. Так что считаю, что это один из самых тяжелых периодов в истории. Я лично очень хочу и готов, чем и как смогу, внести свою лепту в то, чтобы наладить их. Даже если мой род в последних пяти поколениях не живет в Армении (предки семьи Кещян перебрались из Западной Армении на побережье Черного моря в конце XIX века, где и живут по сей день. – Авт.), это наша историческая родина и никогда не будет для меня чужой страной, никогда. Я гражданин России и рад этому, но в этом году я получил армянское гражданство, этим я хочу подчеркнуть роль Армении в моей жизни. Как гражданин Российской Федерации, который родился, вырос, живет и работает в России, я сделаю все возможное, чтобы изменить отношения двух братских стран: армяно-российские отношения должны укрепляться и конструктивно развиваться во всех направлениях.
– В преддверии дня рождения Арарата Кещяна, Вашего родного брата, расскажите, пожалуйста, о нем как о личности. Многие характеризуют его как человека со сложным характером. Что скажет старший брат о младшем? Что пожелаете в день рождения?
– Мы с Араратом два родных брата. И, как это часто бывает, очень разные по характеру. Но он – мой единственный, любимый, родной младший брат. Да, может быть, для кого-то у него сложный характер. Ну, так он устроен. И у меня характер не из легких. Мы разные, но у меня других братьев нет. Дай ему Бог здоровья. Когда мы говорим о нраве, характере, поведении, часто вспоминаю своего отца, который в свое время сказал: «Сынок, Арарат родился в год Лошади. Он всегда будет бежать, не глядя под ноги». Да, когда он не движется вперед, он плохо себя чувствует. Ему гораздо комфортнее, когда он двигается вперед. Мы с ним редко видимся в последнее время из-за дел. Сейчас он в Нижнем Новгороде, а завтра, возможно, снова куда-то уедет. 19 октября ему исполняется 46 лет, и я хочу, чтобы мы чаще виделись, а также желаю Арарату здоровья, терпения, благоразумия.
– В заключение беседы – пожелания читателям газеты от позитивного человека, актера, режиссера Ашота Кещяна. Кстати, газету получают и читают и в Сочи, и в Гагре.
– По-моему, газета «Ноев Ковчег» уже 27 лет имеет определенную миссию в медиаполе России. Ее миссия – укрепление российско-армянской дружбы. И чем больше читателей, тем увереннее можно считать миссию выполненной. Пусть их становится все больше. Всем хочу пожелать здоровья и крепкого духа, а читателям-армянам пожелаю, чтобы никогда в жизни не забывали, кто они есть. И когда приходится совершить поступок, который встает поперек совести – не совершайте его!
– Спасибо Вам за беседу.
Беседу вела Нана Аветисова
Оставьте свои комментарии