Три встречи с Сергеем Параджановым
Исполнилась очередная годовщина ухода из жизни одного из выдающихся режиссеров современности – Сергея Параджанова. Годы уходят, но благодарная память современников лишь сокращает расстояние между нами и Великим мечтателем и фантазером. Его присутствие почти физически осязается, когда на склонах Мтацминды, что нависает над вязью тифлисских переулков, цветут кусты граната и двор монастыря Святого Давида вечерними сумерками полнится тенями забытых предков. Тбилисцы гордятся родством с Мастером и твердо уверены в том, что параджановский гений родом из неповторимых тифлисских двориков, где испокон веков не было ни зависти, ни злости, где по вечерам вслух читали «Сурамскую крепость» и всем двором оплакивали ее героя.
О своих незабываемых встречах с Сергеем Параджановым рассказывает журналист Сергей Аракелян.
Искусствовед Генрих Игитян в статье «О моем друге», посвященной книге Тельмана Зурабяна «Волны счастья», писал: «Жизнь доказала, что книги, испещренные интересными фактами о жизни художников, не менее полезны и значительны, нежели сухой, даже высокопрофессиональный анализ». Мне, как журналисту, довелось общаться со многими выдающимися современниками. Как же не рассказать о самом незабываемом, не вспомнить встреч с Сергеем Иосифовичем Параджановым.
Исполнилась очередная годовщина ухода из жизни одного из выдающихся режиссеров современности – Сергея Параджанова. Годы уходят, но благодарная память современников лишь сокращает расстояние между нами и Великим мечтателем и фантазером. Его присутствие почти физически осязается, когда на склонах Мтацминды, что нависает над вязью тифлисских переулков, цветут кусты граната и двор монастыря Святого Давида вечерними сумерками полнится тенями забытых предков. Тбилисцы гордятся родством с Мастером и твердо уверены в том, что параджановский гений родом из неповторимых тифлисских двориков, где испокон веков не было ни зависти, ни злости, где по вечерам вслух читали «Сурамскую крепость» и всем двором оплакивали ее героя.
О своих незабываемых встречах с Сергеем Параджановым рассказывает журналист Сергей Аракелян.
Искусствовед Генрих Игитян в статье «О моем друге», посвященной книге Тельмана Зурабяна «Волны счастья», писал: «Жизнь доказала, что книги, испещренные интересными фактами о жизни художников, не менее полезны и значительны, нежели сухой, даже высокопрофессиональный анализ». Мне, как журналисту, довелось общаться со многими выдающимися современниками. Как же не рассказать о самом незабываемом, не вспомнить встреч с Сергеем Иосифовичем Параджановым. 15 сентября 1966 года по инициативе редактора газеты «Советакан Врастан» Акопа Блрцяна редакцию посетил Сергей Параджанов. Более двух часов длилась непринужденная беседа. Режиссер рассказал о своих творческих планах, о предстоящей работе над фильмом о Саят-Нове. Передал нам для ознакомления текст сценария будущего фильма. Я с упоением перечитал его трижды, и с каждым разом для меня открывался новый смысл и неожиданные грани философии автора. Следует отметить, что разница между текстом и отснятым фильмом была огромной. Творческие фантазии автора на экране ожили и налились сочными красками. На той встрече Параджанов с гордостью говорил о потомках Хайоса и Картлоса – Руставели и Нарекаци, Галактиона Табидзе и Егише Чаренца, Котэ Марджанишвили и Евгения Вахтангова, Верико Анджапаридзе и Ваграма Папазяна. С особой теплотой рассказывал о творческом союзе с молодой Софико Чиаурели и о своем решении дать ей главную роль в фильме «Саят-Нова».
Следующая, на этот раз неожиданная встреча состоялась через много лет в Ереване, где я находился в служебной командировке. Как-то, прохаживаясь теплым ереванским вечером с друзьями возле гостиницы «Севан», мы встретили Сергея Иосифовича, издали узнав его по «фирменной» параджановской бороде. Сердечно поприветствовали его, уточнив, что мы из Тбилиси. Мэтр расцвел улыбкой: «Всегда рад землякам!» Уединившись на скамье под сенью густого клена, мы разговорились. Речь шла в основном о проведенных им недавно годах в местах не столь отдаленных. В силу своей журналистской привычки я попросил рассказать что-нибудь об этом. «Ну что бы вам рассказать? Запомнилась минута, когда меня только что завели в барак, где сидели воры «в законе», как оказалось, многие из них болели туберкулезом. Оглядывая сумрачное помещение, я услышал окрик: «Эй, ты, бородатый, чего пялишься по сторонам? По какой причине к нам в гости?» Едва рассмотрев развалившегося на нарах в глубине барака лысого, лилового от наколок мужика, я тихо ответил: «Сам не знаю, что вам сказать». Мужик заорал: «А кто знает? Пушкин? Иди сюда!» Стараясь не потерять самообладания, я сделал несколько шагов в его сторону. «Учти, у нас тут секретов не держат! Если соврешь, сильно накажем». Через три дня, получив по тюремной «почте» мое «личное дело», пахан воскликнул: «Эй вы, фраера, борода - настоящий режиссер! Его фильмы оценили даже за бугром!» Своим освобождением после трехлетнего заключения я обязан, в первую очередь, Луи Арагону, Шарлю Азнавуру, Марчелло Мастроянни, выступившим в мою защиту с призывом «Свободу Сергею Параджанову!» А как мне не оценить отваги Владимира Высоцкого, Марины Влади и Юрия Никулина, которые, несмотря ни на что, навещали меня в колонии». Прощаясь с нами, Параджанов очень сожалел, что у него нет ничего, чтобы подарить нам на память. «Я сейчас иду от Католикоса всех армян Вазгена I. Это кольцо мне подарил Святейший. Очень жаль, но это не могу подарить, извините…» В этой связи не могу не вспомнить об известной всем щедрости режиссера и не процитировать отрывок из воспоминаний кинооператора киностудии «Грузияфильм» Гарри Кунцева «Жил-был Сергей Параджанов…»: «...Боже, как он любил что-то дарить! И обижался, как ребенок, если его подарок не принимали».
Вскоре после съемок фильма «Сурамская крепость» Сергей Параджанов устроил персональную выставку в Тбилисском доме офицеров. Мы, группа сотрудников редакции, посетили ее и ознакомились с выставленными работами. На втором этаже были представлены его тогда уже знаменитые коллажи, женские шляпы, занавеси. «Это только часть моих работ, их более восьмисот», - сказал режиссер, беседуя с нами. Потом он подвел нас к стене, на которой были асимметрично закреплены маленькие круглые зеркала. Лишь одно было размером больше остальных. «Сможете ли вы отгадать, что здесь изображено?» Первым отозвался известный армянский прозаик Беник Сейранян: «Дорогой Сергей, разгадать твою философию под силу не каждому, лучше ты сам открой нам тайну». «Э-э-э, так быстро не сдавайтесь, вы же мыслящие люди. Посчитайте зеркала, может, догадаетесь ?» «Их 26», - отозвался я. «И что же это значит?» - спросил автор композиции и, убедившись, что мы пребываем в затруднении, полушутя-полусерьезно сказал: «Они символизируют момент расстрела 26-ти Бакинских комиссаров, а это, что чуть крупнее – Степан Шаумян…» Это была наша последняя встреча с Мастером. Истинные тбилисцы, независимо от национальной или конфессиональной принадлежности, помнят, чтут и гордятся своим великим земляком. Два года назад на самой посещаемой туристами улице Тбилиси - улице Шардена был установлен памятник режиссеру, изготовленный в Италии по эскизам грузинского скульптора Важи Микаберидзе. Сергей Параджанов вернулся в родной город.
Сергей Аракелян
Оставьте свои комментарии