Советские правители Армении:
От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна
Предлагаем читателям газетную версию будущей книги Гамлета Мирзояна «Эскизы к биографии. От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна».
ЭСКИЗ восьмой
Товмасян С.А. (1953–1960)
«Товмасян Сурен Акопович (20.12.1909 (2.1.1910), с.Шинуайр (ныне в области Сюник Республики Армения) – 10.2.1980, Ереван), государственный и партийный деятель. Член ВКП(б) с 1930 г. В 1933–39 гг. – первый секретарь Капанского райкома партии КП(б)А, затем первый заместитель наркома внутренних дел Арм. ССР. В годы Великой Отечественной войны (1941–45) – начальник политотдела дивизии. В 1953– 60 гг. – первый секретарь ЦК КП Армении, в 1961–64 гг. – Чрезвычайный и Полномочный посол СССР во Вьетнаме, в 1965–70 гг. – в Ливии.
Депутат Верховного Совета СССР (1954– 62) и Арм.ССР (1951–63)».
«Краткая Армянская энциклопедия» в 4-х томах, т.2, стр.307,Ереван, 1995 г.
«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т.1, стр.439, Ереван, 2005 г.
Дополнения к биографии.
Сурен Акопович (Акобович) Товмасян родился в селе Шынгер (Шинуайр) Зангезурского уезда Елизаветпольской губернии в семье рабочего. В то время село насчитывало 230 дворов в 2850 душ, с которых Татевский монастырь истребовал в тот год земельную подать в размере 791 рубль и 50 копеек. Совершенно случайно в день его рождения в Шынгер пожаловал елизаветпольский губернатор Георгий Ковалев (в Горисе, центре уезда, была улица его имени) в сопровождении непременного члена губернского статского комитета, главного губернского врача Григория Тер-Григорьянца, начальника уезда Татиева, мирового судьи Григория Мурадова, полицейского пристава Николая Позницкого, уездного врача Валериана Боголюбова и ветеринара Дмитрия Кастровского. Хлебом-солью их встречали старшина сельской общины Хота (с.Шынгер входило в её состав) Мкртич Абрамов со своим замом Михаилом Калустовым, сельские судьи Иван Парсиев, Вартазар Тунанов, Мади Маркаров, местные священники Григор Григорьянц и Степанос Балянц.
Отец Сурена в числе многих шинуайрцев трудился чернорабочим на нефтепромыслах Баку и Грозного. В 1919 г. возвращается к труду землепашца и втягивается в борьбу за «светлое будущее» на стороне большевиков против сил Гарегина Нжде. Летом 1920-го, в разгар Гражданской войны, местные активисты-дашнаки поджигают дом Акопа Товмасяна. В памяти 10-летнего Сурена на всю жизнь остаются языки пламени, пожирающие родной очаг.
Избитый до полусмерти хозяин дома, потеряв трудоспособность, не мог кормить семью, и сын его на целых пять лет пошел в сельские пастухи. С той горькой поры у него и осталась лютая неприязнь к партии дашнаков. Начальное образование Сурен получил в родном селе. В 1926 г. он подается в ряды комсомола, подрабатывает на прокладке шоссейных дорог по всему Зангезуру, подсобляя матери в полевых работах и животноводстве. С 1929 по 1931 гг. он трудится на предприятиях ереванского «Банкоопа» простым рабочим. В 1929–1932 гг. без отрыва от производства учится в Ереванском рабфаке. Став в 1929 г. кандидатом в члены ВКП(б), в августе 1930-го получает членский билет коммуниста.
В феврале 1932 г. окончившего рабфак Сурена Товмасяна замечает первый секретарь ЦК КП(б) Армении Агаси Ханджян и выдвигает молодого коммуниста на должность завкультпропотделом Сисианского райкома партии.
В 1934–35 гг. он уже секретарь парткома 1-й Ереванской швейной фабрики. С июня 1935 по май 1936 г., повысив свое образование на курсах марксизма–ленинизма при Заккрайкоме ВКП(б), Товмасян в сентябре 1936 г. приступает к работе в качестве завкультпропотделом Иджеванского райкома партии. Оттуда в августе 1937 г. его направляют в ЦК КП(б)А – инструктором отдела руководящих партийных органов. С мая 1938 г. по апрель 1939 г. Товмасян возглавляет парторганизацию Капанского района. В феврале 1939 г. на XII съезде КП(б)А избирается членом ЦК и в этом качестве остается вплоть до 1962 г. В апреле того же года первый секретарь ЦК КП(б)А Григорий Арутинов направляет энергичного партийца в органы НКВД республики первым заместителем наркома.
Из «Автобиографии» С.А.Товмасяна, подписанной им ноябрем 1946 г.:
«С начала Отечественной войны изъявил желание отправиться на фронт. С августа 1941 г. до конца войны непрерывно был на фронтах Отечественной войны – Южный, Крымский, Закавказский, Северо-Кавказский, Украинский (4,3,1) и Белорусский (1 и 3) – в качестве зам. начальника политотдела дивизии (по февраль 1942 г.), начальником политотдела, военкома и зам. командира по политчасти дивизии (после упразднения института военных комиссаров). После окончания войны продолжал службу в Белорусском военном округе (начальник политотдела 61-го Никольского стрелкового полка)…
Из армии демобилизовался в августе 1946 г. по болезни.
Партвзысканий не имею. В уклонах и антипартийных группировках не состоял, в плену, окружении и на оккупированной врагом территории не находился. Репрессированных органами Советской власти и за границей родственников (и связей) не имею…
Состав семьи: жена, мать, двое детей и сёстры (двое)».
Младшая из сестер подполковника Сурена Товмасяна, Араксия, лишь после войны узнала, что воевала на фронте почти рядом с братом в одной и той же дивизии. А их старший брат, Ашот, за беспримерную храбрость удостоен был ордена солдатской Славы I и II степеней.
Из агитлистка кандидата в депутаты Совета Союза Верховного Совета СССР по Ереванскому избирательному округу № 717 к выборам 16 марта 1958 г.:
«На фронте тов. Товмасян дважды был тяжело ранен. Он принимал активное участие в героических боях за освобождение Кубани, Украины и Белоруссии. Тов. Товмасян с боями дошел от предгорий Кавказа до Берлина. Высоко ценя заслуги тов. Товмасяна, правительство наградило его орденом «Красного Знамени», двумя орденами «Отечественной войны» I степени, а ещё орденами «Отечественной войны» II степени, «Красной звезды», «Знак Почета» и медалями».
Из справки, датированной июнем 1948 г. и подписанной завсектором учета кадров ЦК КП(б)А Дадьяном: «В августе 1947 г. С.Товмасян сдал экзамены в экстернате Ереванского государственного университета и получил диплом о высшем образовании по специальности – историк». Из той же справки узнаем, что Товмасян в 1946 г. назначается заведующим отделом животноводства ЦК КП(б)А.
В июле 1948 г. Товмасяна избирают секретарем Ереванского городского комитета партии. В 1949–50 гг. он уже слушатель Курсов переподготовки при ЦК ВКП(б). По возвращении занимает прежнюю должность. В 1952–53 гг. его выдвигают во 2-е секретари Ереванского окружкома партии. По ликвидации в апреле 1953 г. окружкома Товмасян становится заведующим отделом административных и торговофинансовых органов ЦК КПА. Член ЦК КПСС в 1956–61 гг.
10 ноября 1937 года. В Тбилиси органами НКВД Грузии арестован ректор Ереванского государственного университета Анушаван Арзуманян. Арестован по требованию НКВД Армении и препровожден в Ереван.
В должность ректора Арзуманян вступил в августе 37-го. До того он в ЦК КП(б)А заведовал отделом агитации. В том же августе Товмасяна взяли в ЦК инструктором отдела руководящих парторганов. Товмасян ценил Арзуманяна, уроженца капанского села Каварт, одного из создателей комсомола Зангезура в самом начале 1920-х годов.
Из эссе Гагика Арзуманяна (журнал «Дружба народов», 2004, №12):
«В декабре 1938 г. арестованному Анушавану Арзуманяну было объявлено об окончании следствия и направлении дела в Особое совещание при НКВД СССР. В протоколе по предъявленному обвинению рукой Арзуманяна написано: «С обвинением не согласен»...
Однажды ночью в мае 1939 г. Арзуманяна вызвали из камеры. Думая, что ведут на расстрел, он отдал смену белья сокамерникам и простился с товарищами. Когда же его привели к начальству и объявили об освобождении, он отказался выйти из тюрьмы, пока ему не вернут отобранный при аресте партийный билет…»
Поднимая завесу тайны над феноменом освобождения из-под ареста Арзуманяна, излагаю факты в их жесткой последовательности.
В НКВД Армении первым заместителем наркома А.В. Короткова, сменившего арестованного В.В. Хворостяна 28 февраля 1939 года, Товмасяна назначают в апреле того же 1939-го. Он и вытребовал дело Арзуманяна у следователя. Ознакомившись с «обвинениями», носившими скорее характер навета, Товмасян решительно взялся за оправдание знаемого им коммуниста. Даже напросился на прием к первому секретарю ЦК Г.А. Арутинову. Выслушав его, тот дал согласие на прекращение гонений на Арзуманяна.
Майской ночью Товмасяна поднял с постели звонок из ереванской тюрьмы. Её начальник пожаловался своему шефу, что чудак Арзуманян отказывается покинуть тюрьму, требуя вернуть ему партбилет. Под утро рассмешив до слез Арутинова и получив добро, Товмасян велел вернуть человеку его партбилет.
Арзуманян вернулся в университет, но уже не ректором, а простым преподавателем… В 1956 году став основателем и первым директором Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН, академик Анушаван Агафонович Арзуманян в качестве экономического советника сопровождал Никиту Хрущева в его нашумевшей поездке в США.
В числе спасенных Суреном Товмасяном от расстрела и ссылки лиц был и известный лингвист Рачья Ачарян. Товмасяну доложили, что «враг народа» Ачарян категорически отказывается от обвинения в том, что он является агентом турецкой разведки. При очной ставке Ачарян, глядя в глаза первому заму НКВД, сказал: «Готов признать, что работал на любую из разведок мира, но только не на турецкую: турки вырезали всю мою родню. Так что увольте…» Товмасян распорядился освободить его.
В Армении и поныне бытует расхожее мнение, будто в НКВД республики самым изощренным мучителем и карателем, на совести которого немало загубленных душ, был Сурен Товмасян. Да только мало кто знает, что тем извергом был не Сурен Акопович Товмасян, а его тезка и однофамилец – Сурен Григорьевич Товмасян. Ещё в 1935 году палач Г.Г. Ягода отметил того высшим ведомственным нагрудным знаком – «Почетный работник ВЧК – ГПУ (XV)».
Осень 1953 года. Москва предлагает заместителю заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПА Якову Заробяну занять пост первого секретаря ЦК вместо неугодного Хрущеву Арутинова. Тот отказывается, ссылаясь на плохое знание армянского языка. Первый секретарь ЦК КПСС не настаивает и рекомендует в первые секретари ЦК Компартии Армении Сурена Товмасяна, заведующего отделом административных и торгово-финансовых органов ЦК.
На ноябрьском 1953 года пленуме ЦК КПА тон задает гость из Москвы Н.П.Поспелов, секретарь ЦК КПСС. На голову Арутинова сыплются шишки – упреки и нарекания. 30 ноября, в последний день пленума, слово берет Товмасян. Раскритиковав стиль работы второго секретаря ЦК А.Погосова и третьего секретаря К.Бадикяна, он, глядя в глаза Григорию Артемьевичу, бросает: «Посмотрите на качество Ваших воспитанников, которыми Вы гордились».
Далее Товмасян говорит: «Секретарь ЦК и член бюро ЦК Завен Григорян, выступив в Союзе писателей Армении, позволил себе такое сравнение – в былые времена армянские нахарары (владетельные князья. – Г.М.) жаловались на своих царей чужеземным правителям, коммунисты же пишут в Москву…» На этих словах Арутинов громко произнес: «Сплетни это, а вы им верите». Словно не расслышав сказанного, Товмасян завершил свою речь: «На каком основании столица Союза Советских Социалистических Республик сравнивается со столицами Византии и Персии?!» То был последний довод в пользу Товмасяна. И он становится первым лицом в Армении.
Декабрь 1953 года. На пленуме Ереванского горкома партии слово берет Товмасян и предлагает избрать первым секретарем горкома Шмавона Арушаняна, постаравшегося на ниве дискредитации Арутинова. И почему-то никого не смутило, почему отметается кандидатура действующего первого секретаря горкома Людвига Гарибджаняна. Видимо, все уже были наслышаны, что на ноябрьском пленуме ЦК тот против Арутинова и слова не обронил.
Не пройдет и четырех месяцев, как Товмасян выдвинет Арушаняна в председатели президиума Верховного Совета республики. Да вот Шмавон Минаевич окажется человеком неблагодарным…
Смерть Католикоса всех армян Геворга VI Чорекчяна в мае 1954 года подвигла Товмасяна задуматься о выборе кандидата на Патриарший престол Эчмиадзина.
Осведомленный о сильном влиянии дашнаков на армянское духовенство Ближнего Востока, Товмасян не желал видеть их ставленника на столь ответственном месте. Из его памяти ещё не выветрился горький дым сожженного дашнаками отчего дома в Шинуайре… Посему выбор его пал на скромного и европейски образованного предводителя румынской армянской епархии епископа Вазгена Паляна. 30 сентября 1955 года Вазген I станет 130-м Католикосом всех армян и почти 40 лет будет осуществлять духовное кормление нации.
В одном из своих интервью Вазген I рассказал о том, как к нему в Бухарест, за несколько месяцев до избрания католикосом, заявились два сотрудника советской разведки и передали, что руководство Советской Армении желает видеть на Патриаршем престоле именно его…
Надо отдать должное прозорливости партийного лидера Армении, усмотревшего в этой неординарной личности достойного пастыря и духовного наставника народа. Стоит ли удивляться, что именно Вазген I 29 июля 1994 года (за 20 дней до кончины) первым был удостоен высшего звания независимого государства – «Национальный герой Армении».
Посещая Армению, всемирно известный композитор Арам Хачатурян имел обыкновение ездить в поля села Чамрлу Апаранского района, где пшеница вставала в человеческий рост. Летом 1954-го к нему присоединились Сурен Товмасян, предсовмина Антон Кочинян и композитор Эдвард Мирзоян, который записал в своем блокноте: «Нас зазвал к себе в гости первый секретарь Апаранского райкома партии Геворг Петросян… Сурен Акопович поднялся и предложил тост за Арама Ильича».
Доктор исторических наук Владимир Петросян, сын хозяина хлебосольного дома, вспоминал: «Та встреча запомнилась и мне. Эдвард Мирзоян, подняв бокал за Товмасяна, добрым словом помянул и его предшественника – Арутинова. Первый секретарь помрачнел. Положение спас мой отец: «Тов. Товмасян, позвольте и мне пожелать Вам крепкого здоровья, чтобы, прожив жизнь достойно, и Вы остались в памяти людей, как Григорий Артемьевич». Сурен Акопович осушил свой стакан до дна, повеселел и предложил тост за хозяина дома: «Непростой район тебе достался, Геворг. Ты молодец, и тысячу раз прав: человек добрыми делами жив».
Известно, что с первых же дней советизации Армении всякая связь с культурными очагами армян за рубежом была прервана. Не избежала этой участи и конгрегация мхитаристов на острове св. Лазаря в Венеции, посвятившая себя сбору и обработке культурного наследия нации. Советских правителей пугало, что мхитаристы – католики.
Осознав величие и значимость накопленных за два с лишним века духовных богатств на острове св. Лазаря, Товмасян на одном из партийных форумов позволил себе сказать:
«Многие годы наше арменоведение, да и наши учреждения культуры избегали контактов с учеными мужами-мхитаристами. Да, они связаны с Ватиканом. Но те же мхитаристы – собиратели и хранители культурных ценностей армянского народа. Взаимный обмен в области арменоведения мог бы принести большую пользу истории нашей культуры».
Так и были налажены отношения с очагами армянской культуры за рубежом: в Ереване нашли приют архив писателя Аршака Чопаняна, картины Ивана Айвазовского и других армянских художников-классиков. Товмасян приложил немало сил к разысканию архива известного византолога Никогаёса Адонца, скончавшегося в Брюсселе.
Товмасян смело наладил нормальные отношения с зарубежными армянскими партиями – «Гнчак» и «Рамкавар», а через них и с большой диаспорой. В письме от 20 декабря 1956 года Н.С. Хрущеву Товмасян просит позволить направить представителей Советской Армении в Сирию, Ливан, Египет, а также в Нью-Йорк и Париж. К тому же письму была приложена программа обучения армянской молодежи из диаспоры в вузах республики.
16 апреля 1939 года председатель Союза писателей СССР Александр Фадеев на страницах «Правды» возмущается, что некоторые товарищи в Армении поспешили записать Раффи, видного армянского классика XIX века, во «вдохновители шовинистской и дашнакской идеологии». И крайне удивляется, что в Армении некоторые позволяют себе обзывать Раффи фашистом, «будто в XIX веке Армения уже имела представление о таком явлении, как фашизм». Подобные выпады, со слов Фадеева, «наводят на мысль, что и Льва Толстого с Федором Достоевским можно выкинуть из русского классического наследия, первого как ретрограда, второго как мракобеса». Из всего этого любимец Сталина делал вывод: «Стоит ли после этого удивляться, что сочинения Раффи в Армении перестали издавать?!»
Арутинов начинает борьбу за доброе имя и достоинство национальных авторов, но разразившаяся война и послевоенная разруха не позволили довести дело до конца. Эта участь выпала на долю его преемника – Товмасяна. Скорее всего, этим благородным поступком он остался в благодарной памяти своего народа: в 1955–59 гг. в Ереване массовым тиражом увидел свет десятитомник Раффи.
Мало кому известно, что после издания собрания сочинений великого романиста Товмасяну пришлось отбиваться от многочисленных нападок. Он даже нажил себе личного врага в лице Л.Ф. Ильичева, заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам. Тот вызвал Товмасяна на ковер и в грубой форме потребовал отчета по факту издания трудов Раффи, приведших в бешенство партийное руководство Баку.
Не растерявшись, Товмасян в столь же резкой форме бросил Ильичеву: «Неужто коммунисты Азербайджана считают себя прямыми наследниками османских турок, чтобы возражать против антитурецких настроений писателя аж XIX века».
При Товмасяне к читателю пришли и Чаренц с Бакунцем, а также классики западной ветви армянской литературы, ставшие жертвами геноцида в Османской империи. Поэма Паруйра Севака «Несмолкаемая колокольня» (в новом переводе Ашота Сагратяна – «Бессонного набата колокольня»), посвященная событиям тех горьких лет, нашла своего читателя также с ведома и по настоянию первого секретаря ЦК.
Диалог с Ильичевым обострялся от встречи к встрече. У Товмасяна возникли трения и с секретарями, и с членами Политбюро ЦК КПСС в вопросах, касающихся диаспоры и национальной политики в целом.
10–12 февраля 1960 года в Ереване проходил XXI съезд Компартии Армении. Говорилось об успехах в различных отраслях народного хозяйства, в частности, об успешном техническом перевооружении промышленности, росте национального валового продукта. Отмечали удвоение урожаев в виноградарстве и о сдаче 400 тыс. кв. м жилья. На этом радужном фоне диссонансом прозвучала критика члена ЦК, министра коммунального хозяйства республики Нуник Тухикян и завотделом агитации и пропаганды ЦК Геворга Айряна. Они явно подпевали Москве и лично Ильичеву, виня Товмасяна в плохой работе с кадрами, в излишнем администрировании, в нарушении коллегиальных начал и прочих надуманных грехах… Тухикян пронюхала, что кресло министра под ней уже шатается, Айрян же метил повыше. Первый секретарь ЦК нутром чуял, что его готовы загрызть руководители рангом выше… Так оно и получилось. Заговорщиков поддержали первые лица республики – председатель президиума Верховного Совета Шмавон Арушанян, предсовмина Антон Кочинян, второй секретарь ЦК Яков Заробян.
15 ноября 1960 года. Бюро ЦК КПА в полном составе предстало перед Политбюро ЦК КПСС. Товарищей вызвали в столицу якобы для утрясания разногласий внутри руководства республики. Им дали понять, что разрулить создавшуюся обстановку может только Москва. С этой целью в Ереван был командирован секретарь ЦК КПСС Ф.Р. Козлов, правая рука Н.С. Хрущева, который 28 декабря и созвал Пленум ЦК КПА. Высокий гость начал с того, что Товмасян не сделал должных выводов из бесед на самом верху, не внял советам, пустив дела в республике на самотёк. Доведя до участников пленума решение Политбюро об освобождении Товмасяна от занимаемой должности, Козлов сказал, что, ценя его организаторские способности и качество политика, ЦК КПСС намерен использовать его в масштабе страны, но уже на другом поприще.
За решение Политбюро об отстранении Товмасяна, как по команде, проголосовали единогласно. Товмасян попросил слова, горячо поблагодарил товарищей по партии, отметив личный вклад каждого из участников пленума в общее дело, а Политбюро заверил, что готов выполнить любое задание партии.
Участник пленума С. Варданян вспоминал: «Случилось нечто для Козлова непредвиденное: все поднялись с мест и зааплодировали Товмасяну, будто не они только что проголосовали за освобождение его от должности. Я сидел в первом ряду прямо напротив Козлова. На его лице застыла печать замешательства и скрытого недоумения…»
Товмасян убыл во Вьетнам – Чрезвычайным и Полномочным послом СССР. К концу его пребывания там США развязали воздушную войну против ДРВ.
Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко собирался отрядить Товмасяна во Францию. Тот завязал тесные отношения с французским посольством в ДРВ, чтобы получше узнать, какова во Франции политическая и экономическая жизнь, и даже взялся за французский язык, но в октябре 1964 года Н.С. Хрущева сместили, и Л.И. Брежнев в апреле 1965-го заслал его в Королевство Ливии. В сентябре 1969 года там произошел переворот, и Ливия объявила себя республикой. Председателем высшего органа страны стал 27-летний офицер Муаммар Каддафи (ныне глава Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии). Не без участия посла СССР Ливия объявила миру о построении «ливийского арабского социализма». О событиях тех бурных лет Товмасян оставил интереснейшую книгу – «Ливия на пути независимости и социального прогресса» (1980 г.).
14 февраля 1970 года Товмасян покидает Ливию и зачисляется в резерв аппарата МИД СССР. Через пару месяцев дряхлеющий Громыко попрощается с полным сил дипломатом, положив ему персональную пенсию союзного значения.
Все ещё энергичный Сурен Акопович в надежде найти работу ходил к Антону Кочиняну, а позже и к Карену Демирчяну, но те в один голос ему «любезно» отказывали, отделываясь вежливой формулировкой: «Ничего подходящего для Вашего уровня и таланта, увы, предложить не можем…»
Гамлет Мирзоян
Оставьте свои комментарии