Спецоперация «Топор»

Конечно, любовь азербайджанцев к «убийце спящих» кому-то может показаться преувеличенной – все-таки преступник, убил, как он сам признавался, за то, что ему «улыбнулись в лицо», чего, очевидно, никогда не следует делать, встретив азербайджанца, убил топором и спящего, однако, согласно данным опроса на азербайджанском сайте haqqin.az, 55,75% азербайджанцев полностью поддерживают экстрадицию и помилование Сафарова. Еще 16,6% поддерживают ее в целом или отчасти. Итого согласных – 72,3%. Каких-то 18% азербайджанцев абсолютно не поддерживают экстрадицию и помилование, те, что остались, не поддерживают отчасти.

Понятно, что интернет-опрос отличается по масштабам и точности от обычного соцопроса, однако можно сказать вполне определенно, что он достаточно адекватен существующему в Азербайджане общественному мнению. В интернет-опросе участвуют люди более образованные, способные пользоваться компьютером, и потому кажется, что они должны быть чуть более необразованных приобщены к ценностям гуманизма, так что результаты этого опроса выглядят даже благополучнее, чем могли быть на самом деле. И потому можно сказать уверенно: «ночной убийца» или «убийца спящих» – это герой не только в представлении президента Алиева, но и подавляющего большинства граждан Азербайджана. Не исключено, что предприимчивые бизнесмены уже выпускают значки с изображением Сафарова с топором разных видов. И теперь азербайджанец с гордостью может указать на свой значок иностранцу и пояснить: «А наш, э-э-э! Топором человека убил! Тот спал, а наш убил! Настоящий герой! Мы хотим быть, как он – во сне людей убивать!». Можно проиллюстрировать значок слоганами типа «Каков герой – таков и народ!». Одним словом, работы – конь не валялся!

Всенародное ликование по поводу «убийцы спящих» было, правда, немного подпорчено реакцией держав, международных и прочих организаций. И хуже всего – за пределами Азербайджана, давшего миру героя-убийцу, соотечественников Сафарова стали воспринимать с определенным напряжением. Даже принцесса Лейла Алиева с мужем Эмином стали, как бы это сказать, менее желанными, нежели раньше, членами гламурной тусовки. Понятно, что вряд ли они придут на тусовку с топорами и будут выискивать спящих, подобно своему герою, но кто его знает? Спокойно уж точно чувствовать себя не будешь, если где-то рядом бродит азербайджанец. Герою ведь принято подражать…

Путь героя на родину сложился нелегко. Венгрия, как кажется, первая должна была проявить заинтересованность отдать Сафарова в Азербайджан, ибо зачем им животное (в их, конечно, понимании), которое надо еще и кормить, а оно в благодарность нападает на охранников? Однако венгерская сторона дала слово, что будет держать преступника у себя, потому что на родине его бы сразу сделали богоравным. Это для Европы он убийца, в Азербайджане же он заявлен в номинации народного героя рядом с незабвенным Гейдаром-бабой. И Азербайджану пришлось восемь с гаком лет трудиться денно и нощно, чтобы убедить венгров забыть данное ими слово. Пока же на родине героя складывались печальные мугамы о вынужденной его разлуке с родиной. Нет, мол, справедливости на свете. Сам же Сафаров, как об этом стали недавно говорить, все, что попадалось под руку венгерского, переводил на азербайджанский. Т.е. сумел в одном образе слить воедино дикаря-убийцу и интеллигента. Азербайджанского, естественно.

Торг был долгим. Венграм было обещано, например, покрыть скупкой облигаций трехмиллиардную бюджетную брешь, созданную венгерским премьером Виктором Орбаном в результате умелого управления. Ну и злые языки утверждают, что плюс к этому премьер и иже с ним воспользовались благами азербайджанского нефтяного экспорта и в личных, так сказать, целях. Сам же Орбан гневно отвергает подобные обвинения, потому что, по его мнению, «Венгрия является демократическим государством. Международные нормы и правила не основаны на секретных соглашениях!». И поскольку официального заявления о злате не было, то получается, что Венгрия вернула азербайджанского героя бескорыстно. Не продается Венгрия, и все! Заявление, надо сказать, несколько опрометчивое, потому что Азербайджан может, основываясь на нем, просто «кинуть» Орбана с его облигациями.

Были, конечно, в Венгрии какие-то протесты, некоторые венгры говорили о том, что им стыдно быть венграми, и т.д. Правительство отбивалось распиской, в которой Азербайджан обязывался содержать Сафарова в тюрьме. «Если какое-либо государство письменно заверяет, что продолжит держать в тюрьме осужденного в Венгрии преступника, то Венгрия спокойно выдает этого человека», – объяснял Орбан смысл расписки. И подвел итог экстрадиции, заявив, что Венгрия может гордиться своим правительством, которое действовало в соответствии с европейскими прозрачными правовыми нормами. Орбан, говорят, национал, а такие гордятся собой, пока все не рухнет. А потом уже ищут виновных иностранцев.

Многие полагают, что в экстрадиции Сафарова заложен какой-то глубокий смысл, недоступный бытовому пониманию. Не мог все-таки президент страны с большой экспортной выручкой поступить абсолютно глупо. Потому что героизация убийства спящего, несмотря на собственное восторженное к этому отношение, все-таки содержит в себе некоторые риски. Даже пресс-секретарь МИД родной Азербайджану Турции заявил, что Турция воспринимает обвинения представителей армянской диаспоры в причастности Турции к экстрадиции Сафарова попыткой во всяком вопросе очернить Турцию.

Аналитик турецкой газеты Radikal, юрист Орхан Кемаль Дженгиз тоже не понимает счастливых переживаний азербайджанцев: «О звере-убийце рассказывают как о герое. Если это не коллективное помешательство, то что же?».

Получается, что даже Турция, совсем недавно, в 1955 г., доказавшая делом, что продолжает любить и умеет устроить геноцид христианским народам, не разделяет ценностей младших братьев.

Школы и проспекты имени Сафарова, памятники в центре Баку и в других городах Азербайджана, с топором и без, в обнимку с другим героем – Гейдаром Алиевым, конкурсы на лучший мугам и дорогие блокбастеры – это придется отложить, пусть немного спадет волна мирового непонимания. Не понять им азербайджанской души, жаждавшей именно такого героя, который нападает с топором на спящих! Любовь к Сафарову доказывает, что всякое зверское убийство беззащитного должно вызывать восторг и законное чувство гордости азербайджанца. Это – венец самовыражения, и понятно, сколь мучительно для них открещиваться от сумгаитских и прочих погромов. Мол, это не они с неожиданным трудолюбием затачивали арматуру, чтобы напасть сперва на армян, а потом – как повезет. Сумгаитский погром вообще устроил некто Рубик, то ли один, то ли в компании. Имя, скорее всего, взято из тбилисских анекдотов. Почему не Рафик – герой бакинских анекдотов – непонятно.

Или погромы организовал Кремль, совершенно не считаясь с чувствами милосердных азербайджанцев. А в Баку вообще не было погромов. Никто не жег армян, не грабил и не насиловал, добираясь до евреев и русских. Там вообще была борьба за свободу. Понятно, что за свободу в понимании Народного фронта (политического лидера тогдашнего Азербайджана) – свободу убивать и грабить, но об этом на официальном уровне пока не говорится. Погромщики, которые, вкусив крови, перестали отличать немощных старушек от вооруженных солдат и поплатились за это, были сопричислены к лику шахидов. Почти что святых, сражавшихся ради Аллаха и мученически погибших на этом священном пути. Они похоронены в аллее с аналогичным названием, и там теперь со скорбными лицами возлагают венки представители иностранных дипмиссий и делегаций. И тут же похоронен сын Нурджахан Гусейновой, которая вполне могла бы конкурировать с Сафаровым героическими статями. Потому что, когда погиб на войне ее сын (правда, говорят, что его убили свои), она сумела по-азербайджански достойно отомстить. Выкупив в 1993 году раненого армянского пленника, она вырезала его сердце и в банке с формалином возложила на могилу сына. Но, что хочешь говори, подвиг Гусейновой, горячо одобренный, отвечающий сокровенным движениям азербайджанской души, все-таки не нашел столь массового отклика, как подвиг Сафарова – официальной помпы тогда явно не хватило. К тому же и банку с формалином пришлось убрать, потому что слабонервных иностранцев откровенно пугал рассказ о подвиге простой азербайджанской женщины. Теперь же, кажется, все становится на свои места, и азербайджанец уже может, не стесняясь, гордиться тем, что считает настоящим подвигом.

С точки зрения чистой прагматики, конечно, трудно представить себе более глупый поступок, нежели героизация трусливого убийцы. Мало ли, что народ любит и ценит своих убийц, оправдывая дореволюционные определения кавказских татар, ныне азербайджанцев – «склонны к грабежам». Эта затратная даже для Азербайджана операция оказалась в мире просто непонятой – другие цивилизации, другие ценности. И потому любители конспирологии полагают, что тут не обошлось без армянских спецслужб. Каким-то образом, видимо, при помощи информационных сливов, до Алиева со товарищи была доведена мысль, что экстрадиции и героизации Сафарова армяне боятся до дрожи в коленях. Они прямо-таки вскакивают во сне при мысли, что Сафаров на свободе и всячески обласкан президентом Алиевым. И это добавляло Алиеву упорства в борьбе за возвращение героя. Вопрос же, а почему боятся, видимо, перегружал президентский интеллект. Мало ли, почему? Трусливые шакалы потому что. Может, при изучении психических характеристик президента выяснилось, что сам он, начиная с детства, мечтал кому-нибудь или, может, конкретно кому-то снести топором голову во сне и в подвиге Сафарова видел воплощение своей мечты, что сильно помогло делу. А может, и был придуман какой-либо сюжет. Типа армянские генералы говорят, что так, без Сафарова, еще туда-сюда. Но с Сафаровым – это конец. Спать нельзя – может явиться с топором, начинается истощение войск и добровольная сдача в плен. Все вместе – за какие-то три миллиарда.

В названии операции, скорее всего, фигурировало слово «топор». Может, зная об успехах армянских спецслужб, Жириновский и предложил им пойти дальше и замочить героя. Не исключено, что и нервная реакция Армении на решение Венгрии об экстрадиции тоже была сценарной разработкой, чтобы ни у кого не сложилось подозрений по поводу полного неведения Армении об экстрадиции.

Успех успехом, но вряд ли кто мечтает иметь соседа с такими ценностями. Какие герои – такой и народ, воспевающий преступника воспевает и совершенное им преступление. Отсутствие нравственных ориентиров отразилось и на восприятии истории, и президент Алиев уже на людях заявляет, что Армении не было, а все, что он видит, принадлежит ему. Свой мир, своя нравственная шкала, и потому азербайджанец стал непонятен мало-мальски цивилизованному человеку. Нация с такими ценностями обречена. Моральные и нравственные запреты – это не роскошь, от которой можно и отказаться. Это инструменты самосохранения цивилизаций. Откажись от заповеди «не убий» – и от народа, который сделал это, через два поколения мало что останется. Всякое зло имеет обыкновение повернуться против своего создателя. И возникает вопрос: а есть ли в Азербайджане люди, которые понимают истинные угрозы перевернутой шкалы? Оказывается, есть. Это, в частности, профессор Рахман Бадалов. По его мнению, Рамиль Сафаров не просто совершил преступление – он переступил границы чести и достоинства офицера: «Во все времена, во всех армиях, даже в глубокой архаике, существовали те или иные нормы военной этики, нарушать которые считалось постыдным. Необходимо называть вещи своими именами: зарубить топором спящего человека недостойно для любого человека, тем более для офицера: и подобный поступок требует решительного осуждения. Подчеркну, что нарушение этих принципов должно осуждаться жестче, чем нарушение той или иной статьи Уголовного кодекса, поскольку только табу на подобные поступки позволяет обществу не впасть в дикость и всеобщее озлобление» (Kultura.az). «Возвеличивание преступника, нарушившего элементарные принципы военной этики, является прямым оскорблением памяти погибших в карабахской войне, – пишет Бадалов. – Потребуются усилия всех наших здравых людей, интеллигенции в первую очередь, чтобы мы не выглядели в мире моральными изгоями».

На фоне нравственных норм азербайджанского общества профессор Бадалов выглядит ослепительно-белой вороной, и потому его следует всячески беречь, как призрачный шанс Азербайджана вернуться в лоно человеческих представлений. Однако берегут в Баку не Рахмана Бадалова, а Рамиля Сафарова. У его дома постоянно находится охрана. Правда, неясно, то ли его защищают от бакинцев, то ли бакинцев от него. Если вдруг героя снова потянет в магазин за топором…

Арен Вардапетян