Ваххабизм по-грузински

Представляется, что в настоящее время опасность превращения Грузии в исламский форпост явно преувеличена, однако тенденции усиления фундаментализма имеются, и в этом отношении появление подобных материалов в печати нужно приветствовать как срабатывание системы раннего оповещения.

С одной стороны, количество мусульман в Грузии составляет не более 10%, а значит, повсеместное распространение ваххабизма как основной идеологии представляется там крайне затруднительным. С другой – радикальный исламизм, и в частности его наиболее агрессивные крылья – «Исламское государство» и «Имарат Кавказ», не признает государственных границ и существующих религиозных реалий, а также не скрывает, что главной целью является формирование шариатского государства на постсоветском пространстве, и предпочтительнее – на Кавказе.

В этом отношении у Грузии есть свои слабости. Одной из них является компактное проживание мусульман в трех регионах страны – в Панкисском ущелье, на востоке Грузии и на юге – в Аджарии, причем каждый из этих регионов уже имеет либо проблемы с ваххабизмом, либо конфликты на религиозной почве, проистекающие из-за целого ряда причин: неоднозначного исторического контекста, ошибок в государственном управлении, влияния других центров силы и т.д. При усилении данных тенденций нельзя исключать, что проблема усугубится и вот тогда опасность исламской радикализации превратится в реальность.

Несомненно, одной из таких ошибок явилось то, что, столкнувшись с проблемой отколовшихся территорий, в последние два десятилетия Грузия пыталась ослабить Россию, явно или скрыто поддерживая боевиков, стоящих на исламистских позициях, как в самой России, так и в Грузии – грузинских чеченцев-кистинцев, проживающих в Панкисском ущелье. Тогда эта позиция если и не признавалась официально, то считалась правильной. Вспомним, что писала в то время откровенная грузинская пресса: «Надо сказать прямо: объективно здешние моджахеды являются сегодня союзниками Грузии… В?случае победы исламских сил на Северном Кавказе геополитическая обстановка для Грузии только улучшится. Резко ухудшиться она может лишь в противном случае: если северокавказское сопротивление будет Россией разгромлено» (газета «Грузия Онлайн». 25.06.2011). В конце концов, ваххабистская база в Грузии, превратившаяся в гнездо бандитизма и наркоторговли, была разгромлена, кто-то ушел воевать на территорию России, кто-то стал добропорядочным гражданином, а кто-то притаился до поры.

Эта пора настала в 2010-х, когда в Сирии и Ираке начало набирать силу «Исламское государство Ирака и Леванта» – непризнанное террористическое квазигосударство, практикующее радикальный ислам и провозглашенное как халифат. Оно заявило о себе как о международном формировании и призвало в свои ряды мусульман со всего мира. Нельзя отрицать, что ИГИЛ обладало и обладает для определенной категории людей немалыми привлекательными чертами – господством ислама, программой социального равенства, значительной зарплатой. Это привело в его ряды немало граждан Грузии чеченского происхождения. Только по официальным данным, в рядах ИГИЛ воюют от 50 до 60 кистинцев, что для небольшой долины протяженностью не более 10 км, согласитесь, не так уж мало. Более того, чеченцы-кистинцы дали в Сирии и Ираке своих командиров. Так, до последнего момента самым крупным из них – командиром северного фронта ИГИЛ, имевшим под началом от 5 до 8 тысяч боевиков – являлся Тархан Батирашвили, также известный?как Абу Умар Аш-Шишани («чеченец» по-арабски) – бывший сержант ВС Грузии, принимавший участие в боевых действиях в Южной Осетии в 2008 г. По имеющимся данным, недавно в одном из боев он был убит, но остались другие.

Проблема наличия жителей Грузии в рядах армии террористического государства грозит осложнением по многим параметрам. Во-первых, это расширение социальной базы ваххабизма из-за героизации боевиков. Именно это сейчас происходит в умах молодежи Панкисского ущелья. Во-вторых, это проблема возвращения отвоевавших боевиков домой, где с большой степенью вероятности они займутся тем же самым: распространением радикальных религиозных течений и организацией вооруженного противостояния государственным органам. Практика многих стран показывает, что перевоспитать таких людей уже практически невозможно. Третья опасность, проистекающая для Грузии от ИГИЛ, заключается в использовании ее территории в качестве перевалочной базы террористических организаций, ставящих целью распространение своего влияния на Северный Кавказ и Каспийский регион. Наверное, в первое время это не будет связано с громкими терактами, но в любом случае приведет к укреплению ваххабистских ячеек в Грузии.

Еще одним серьезным источником исламской радикализации Грузии может стать неурегулированность ряда межнациональных и религиозных проблем в стране, как правило, имеющих региональный характер. В целом их можно охарактеризовать как конфликты между гражданами Грузии христианского и исламского вероисповедания, осложненные административным воздействием и фактором вольного или невольного влияния некоторых стран, в первую очередь Турции.

Дело в том, что Грузия позиционирует себя как однозначно христианскую страну, в которой при этом не ущемляются права сторонников иных конфессий. На практике же это соблюдается далеко не всегда. Так или иначе, существует примат православной церкви, и попытки изменить этот порядок вещей могут привести только к немалым социальным волнениям и беспорядкам. На практике это выражается в том, что при наличии в Грузии более 250 мечетей (в основном в Аджарии) не во всех населенных пунктах возможно построить и открыть мечеть – где-то это встречает сопротивление населения, где-то это не дает делать государство, пытаясь взаимоувязать открытие мечетей в Грузии с открытием и восстановлением грузинских церквей в Турции. В каких-то местах государство, возможно, слишком активно пытается «огрузинить» своих граждан – этнических азербайджанцев, где-то мусульмане оказываются недовольными слишком пристальным вниманием к ним силовиков, видящих в каждом члене джамаата, носящем бороду, террориста и ваххабита.

Часть таких людей, недовольных существующим положением вещей, наверняка действительно становятся сторонниками ваххабизма и начинают строить ячейки исламского государства в Грузии, а кто-то даже уезжает воевать в Сирию. Известен случай мусульманского активиста, жителя Батуми Тамаза Чагалидзе, который заявил, что уезжает воевать за ИГИЛ, потому что не согласен с притеснениями мусульман и ислама в Грузии, и что если подобная тенденция сохранится, то Грузия потеряет Аджарию, которая присоединится к халифату.

В Грузии к подобным угрозам относятся с большим опасением. В стране появляются аналитические материалы, что ваххабистское подполье целенаправленно разжигается врагами страны и что на его содержание и развитие только в 2013-2014 гг. радикальные исламисты выделили около 700 млн долл. США, что отдельные группировки, курируемые из Саудовской Аравии, Катара, ОАЭ и Турции, вербуют в ваххабистские ячейки молодых мусульман из социально неблагополучных семей и имеющих низкий уровень образования. Грузинские эксперты считают, что существует план отторжения Аджарии путем создания там Аджарского исламского государства, что у этого еще не появившегося образования уже есть свой флаг и герб и что этот проект исподволь продвигается некоторыми кругами из Турции.

Сложно сказать, что из этого всего является правдой. Наверняка нечто подобное действительно имеет место, но до настоящего момента точного подтверждения этим утверждениям и цифрам пока не найдено. Ясно одно: усиление исламского радикализма в Грузии имеет место. Пока это течение еще не пустило сильные корни в этой стране, однако опасность этого существует, и опасно это не только для Грузии как таковой, но и для всех стран региона, включая светский Азербайджан, который точно так же не желает наступления ваххабизма. Для Армении же опасность распространения исламского радикализма в регионе представляется вообще кошмаром. Если ваххабизм сможет победить (что почти невероятно) в Грузии и Азербайджане, то Армения окажется фактически в блокаде не просто мусульманских стран, но в открыто агрессивном окружении, стремящемся распространить ваххабистскую идеологию и на территорию Армении.

Но давайте закончим на позитивной ноте. Она здесь тоже есть. Общие опасности, как правило, формируют и общие интересы, усиливают близость стран-соседей и определяют их совместные действия. Радикальные течения ислама (не путать с исламом как таковым!) представляют угрозу всем без исключения странам региона, а значит, здесь есть почва для сближения и для сотрудничества. И совсем не обязательно, что это сотрудничество должно быть направлено только против ваххабизма, ведь интересы наших стран простираются гораздо шире, и если мы станем хоть чуть-чуть ближе, пусть даже и из чувства опасности, то всем от этого станет только хорошо.

Андрей Епифанцев