№1 (288) январь 2017 г.

Кризис внешнеполитической стратегии Минска

Просмотров: 4093

Неурядицы на «украинском фронте»

Недавно председатель комитета Верховной рады Украины по иностранным делам Анна Гопко «осчастливила» благородную публику заявлением о том, что Белоруссия может перестать быть местом проведения встреч контактной группы по Донбассу. Причиной подобного демарша киевской стороны стало голосование республики, которое состоялось 15 ноября 2016 года на заседании Третьего комитета Генеральной Ассамблеи ООН. Тогда представитель Минска не поддержал резолюцию Украины о нарушении прав человека в Крыму. В Киеве это расценили как нарушение нейтрального статуса Минска. Поэтому если в декабре Белоруссия повторно воздержится при голосовании, то «нам ничего не останется, как искать другую платформу для переговоров», отметила Гопко.

Конечно, представитель украинского парламента погорячилась. Для того чтобы Минск перестал быть переговорной площадкой для Киева, Луганска и Донецка, на это должно быть согласие всех высоких переговаривающихся сторон. Возможно, что Москва будет и не против, исходя из последних минских метаний по всему миру за деньгами и нефтью, перенести переговорный формат, например, в Астану. И если Киев захочет в этом вопросе сыграть за Москву – почему бы ему и не позволить?

Очевидно, что это больше вопрос к белорусской стороне. Как мы видим, официальный Минск не стал поднимать скандал из-за чуть не сбитого самолета национальной авиакомпании «Белавиа» или по поводу компенсации пассажирам этого рейса из-за перенесенного стресса. В таких условиях Киев продолжил повышать ставки и давить на Минск уже совсем неприкрыто. Прошло несколько дней, а реакции белорусской стороны так и не последовало. Складывается ощущение, что МИД Республики Беларусь не знает, как реагировать. И неудивительно – столько сил вложить в выстраивание отношений с преступным киевским режимом, чтобы стать посмешищем в глазах всего мира.

В отношении Украины все понятно: даже в случае ее желания вообще сорвать переговоры с ЛНР и ДНР в Минском формате данного повода явно недостаточно, но отсутствие реакции белорусской стороны говорит о многом. Если в декабре Минск проголосует так же, как проголосовал в ноябре, а Киев уже на высшем политическом уровне поставит вопрос о том, что нынешнее место его не устраивает в качестве переговорной площадки, то данное заявление украинской стороны будет означать провал двухлетней внешней политики республики и на украинском направлении. Данный факт как нельзя лучше свидетельствует о том, что политика сидения на двух стульях глубоко ошибочна и рано или поздно приводит к очень серьезным последствиям.

Очевидно, что Украина ищет повод дискредитировать Минский формат («Минск-2»). Сейчас такой повод появился – голосование в комитете Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу Крыма. Однако перенос переговорной площадки в Астану также маловероятен, так как Казахстан голосовал так же, как и Белоруссия. Выходом для Александра Лукашенко могла бы стать жесткая позиция по отношению к Киеву: «Откажетесь от Минска – потеряете поддержку белорусов». Однако вряд ли такая позиция будет озвучена в отношении третьего торгово-экономического партнера республики.

Независимо от того, что замышляют и будут делать в Киеве, Минску надо более четко определиться со своими внешнеполитическими приоритетами. И то, что нельзя одновременно быть и союзником Москвы, и торговать с бандеровским Киевом, данная ситуация показывает лучше всего. Отсутствие стратегии не заменит никакая быстро меняющаяся тактика.

Чем ответит официальный Минск на давление Европы?

С весны 2014 года, после начала «русской весны» в Крыму и Донбассе, официальный Минск начал с удвоенной силой пытаться наладить диалог с Западом – США и ЕС, чтобы хоть как-то уравновесить российскую геополитическую гравитацию. Надо отметить, что данная работа, если смотреть на нее с формальной точки зрения, увенчалась определенным успехом: встреч по линии белорусского МИД с различного рода европейскими структурами и МИД стали проводить гораздо больше.

В конце августа 2015 года президент?Белоруссии?помиловал?ряд осужденных оппозиционеров, которых Запад считал политическими заключенными. В частности, был освобожден экс-кандидат на пост президента Белоруссии Николай Статкевич.? По этому вопросу глава дипломатии ЕС Федерика Могерини и член Еврокомиссии по политике соседства Йоханнес Хан заявили, что помилование осужденных оппозиционеров стало «долгожданным шагом вперед». После чего президент Белоруссии Александр Лукашенко на встрече с главой представительства ЕС Майрой Морой по случаю завершения ее миссии в республике заявил, что Минск и Брюссель в последние годы начали не только вести диалог, но и понимать друг друга.

В сентябре прошлого года по итогам встречи министров иностранных дел стран – членов ЕС и стран – участниц так называемого Восточного партнерства в Братиславе официальный Минск сообщил, что заинтересован в расширении диалога и сотрудничества с Брюсселем. «Глава внешнеполитического ведомства Белоруссии также выразил надежду на дальнейшее расширение конструктивного диалога и взаимовыгодного сотрудничества республики с Евросоюзом, включая начало переговоров по базовому соглашению между Белоруссией и ЕС», – отметила пресс-служба белорусского МИД.

Дело даже дошло до того, что Европа по итогам последних выборов в парламент, когда власти назначили в его состав двух представительниц оппозиции, признала определенный прогресс относительно избирательного процесса в республике, открыв тем самым калитку для продолжения и расширения диалога.

Однако понятно, что официальный Минск подобного рода исключительно словесная поддержка не устраивает, так как главное, ради чего затевался этот диалог с Европой, – это деньги: кредиты, инвестиции, чтобы модернизировать белорусские предприятия. Однако Европа не хочет делать инвестиции в белорусский режим, так как тоже понимает, что местные власти деньги возьмут, но политические обязательства не выполнят. Поэтому в Брюсселе и придерживают возможные инвестиции до того момента, пока не смогут наклонить официальный Минск в части выполнения критически важных политических обязательств.

Собственно говоря, это и наблюдается в настоящее время. После парламентских выборов, когда ЕС все-таки наступил на горло собственной многолетней песне и согласился признать прогресс по итогам парламентских выборов, официальный Минск хотел закрепить успех в экономической плоскости и слишком бодро начал работать в этом направлении с ЕС. Однако Европа тоже не лыком шита – за всю свою колониальную историю она уже столько туземных племен переварила – не счесть, и выставила обратные требования, которые очень четко ставят вопрос о том, кто в белорусском доме хозяин.

Сначала 28 ноября глава представительства ЕС в Белоруссии Андреа Викторин заявила о том, что Европейский союз хотел бы начать переговоры о двустороннем сотрудничестве, но к Минску существуют вопросы относительно прав человека и смертной казни: «Мы хотели бы начать такие переговоры, но Белоруссия должна выполнить некоторые условия. Нужно понимать, что итоговое решение по этим вопросам принимают Совет Европейского союза и Европейский парламент. Там задают вопросы относительно прав человека и смертной казни».

30 ноября официальный представитель Европейской внешнеполитической службы выступил с осуждением приведенных в исполнение в республике в ноябре смертных приговоров. Он от имени Евросоюза в очередной раз призвал?Белоруссию, «единственную страну в Европе, до сих пор применяющую смертную казнь», установить без промедления мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров «в качестве первого шага на пути к отмене смертной казни».

Затем 2 декабря данную тему уже на более высоком уровне продолжила глава дипломатии?ЕС Федерика Могерини, заявив, что шаги Минска в?направлении уважения основополагающих свобод, верховенства права и?прав человека, в?том числе по?вопросу смертной казни, являются ключевыми для формирования будущей политики?ЕС по?отношению к?Белоруссии.

По сути, ЕС хочет пересмотреть итоги референдума 1996 года, когда в республике вводилась смертная казнь. Именно через проблематику смертной казни чиновники Европейского союза хотят психологически сломать президента республики Александра Лукашенко. А если он на это пойдет, то Брюссель и далее продолжит навязывать свои условия по всем остальным пунктам белорусско-европейской повестки дня. Но при этом в ЕС понимают, что для отмены этого пункта Конституции республики необходимо провести новый референдум.

В 1996 году президент Белоруссии предложил данный пункт, и народ за него проголосовал. Теперь же, с подачи ЕС, получается, что президент ошибся. Но такая непоследовательность ударит по престижу и имиджу главы государства в глазах простых людей. Александр Лукашенко это, конечно, понимает, но нужно либо пойти навстречу ЕС и прогнуться, либо отказаться. В последнем случае оказываются безнадежно потерянными два с половиной года внешней политики Белоруссии по нормализации отношений с ЕС.

Выходом для Александра Лукашенко могла бы стать твердость в этом вопросе, основанная на необходимости соблюдения демократических процедур: раз народ проголосовал, мы не вправе просто так отменять это решение. А если есть сторонники отмены смертной казни, то пусть они собирают подписи и инициируют новый референдум, а мы посмотрим, какова будет их поддержка. Естественно, либералы не насобирают необходимого количества голосов по этому пункту референдума. И тогда Европа будет вынуждена согласиться с волеизъявлением белорусского народа.

Вместе с тем надо отметить, что отношения Минска и Брюсселя снова заходят в тупик, так как ЕС выставляет заранее невыполнимые требования, тем самым оказывая очень жесткое политическое давление на белорусскую сторону. В этом проявляется стратегическая слабость Минска на европейском направлении, которая грозит очередным внешнеполитическим провалом.

Кроме этих двух в общем-то глубоко вторичных направлений внешней политики Минска, мы наблюдаем провал внешнеполитической линии и на основном для республики направлении – в отношениях с Россией. Неурегулированный уже полгода газовый спор. Проблема с поставками российской нефти на белорусские НПЗ, в результате чего белорусский ВВП грозит снизиться на 2-3%. Как следствие, кризис непонимания на политическом уровне, из-за чего Союзное государство России и Белоруссии даже не было упомянуто в послании президента России Владимира Путина Федеральному собранию РФ в декабре 2016 года.

Геополитическая «многовекторность», больше напоминающая попытки усидеть на разъезжающихся в разную сторону стульях, не первый раз в мировой истории становится синонимом серьезного внешнеполитического провала. Если ошибки в деятельности белорусского МИД становятся системой, то с этим надо что-то делать. Республика сегодня явно не в том политическом и экономическом состоянии, чтобы так непродуманно экспериментировать. В этой связи напомню, что, как говорил товарищ Берия, каждая ошибка имеет свою конкретную фамилию, имя и отчество.

Юрий Баранчик, старший научный сотрудник отдела Белоруссии и Прибалтики Института стран СНГ

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 9 человек

Оставьте свои комментарии

  1. У Батьки крыша поехала.По заказу Алиева арестовали в Минске журналиста,посетившего Нагорный Карабах.
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты