Наличие политики определит суд
Интервью
Просмотров: 5602
После президентских выборов 19 февраля, когда на Театральной площади столицы шел несанкционированный митинг сторонников Левона Тер-Петросяна, три армянских посла и заместитель министра иностранных дел Армен Байбуртян выступили с заявлением, «что только избранный в результате справедливых и свободных выборов президент может... существенно поднять наших соотечественников на борьбу за установление истинной демократии». Далее послы призвали соотечественников, и особенно структуры, ответственные за порядок и стабильность, избежать насилия, а телекомпаниям – быть объективными. К этому заявлению присоединились еще шесть сотрудников МИД Армении во главе с пресс-секретарем Владимиром Карапетяном. Расплата была практически мгновенной - подписанты были уволены и теперь собираются восстановиться на работе через суд.
Юридическая служба МИД, которая выступит в суде ответчиком, полагает, что оба заявления – сугубо политические, несовместимые со статусом дипломата. Можно вспомнить, как посол демократической Америки в Армении Джон Эванс был отозван только за то, что позволил себе Геноцид армян назвать геноцидом – американскому дипломату такое не прощается.
После президентских выборов 19 февраля, когда на Театральной площади столицы шел несанкционированный митинг сторонников Левона Тер-Петросяна, три армянских посла и заместитель министра иностранных дел Армен Байбуртян выступили с заявлением, «что только избранный в результате справедливых и свободных выборов президент может... существенно поднять наших соотечественников на борьбу за установление истинной демократии». Далее послы призвали соотечественников, и особенно структуры, ответственные за порядок и стабильность, избежать насилия, а телекомпаниям – быть объективными. К этому заявлению присоединились еще шесть сотрудников МИД Армении во главе с пресс-секретарем Владимиром Карапетяном. Расплата была практически мгновенной - подписанты были уволены и теперь собираются восстановиться на работе через суд.
Юридическая служба МИД, которая выступит в суде ответчиком, полагает, что оба заявления – сугубо политические, несовместимые со статусом дипломата. Можно вспомнить, как посол демократической Америки в Армении Джон Эванс был отозван только за то, что позволил себе Геноцид армян назвать геноцидом – американскому дипломату такое не прощается. Владимир Карапетян же уверен, что их заявление, несмотря на выраженное в нем возмущение выборными фальсификациями и призыв немедленно воспоследовать предложениям международных наблюдательных миссий и авторитетных организаций, не носило политического характера, а было сугубо гражданским призывом, на который имеет право и дипломат. В преддверии же суда бывший пресс-секретарь поделился с аудиторией сайта www.lragir.am своим видением карабахского урегулирования ввиду ухудшившихся для Армении после 1 марта внешнеполитических обстоятельств.
– Г-н Карапетян, почему Вы решили присоединиться к заявлению послов? Реакция властей была, может быть, и несколько нервной, но ведь и вполне естественной?
– У меня было очень четкое представление удручающих перспектив, открывающихся перед Арменией в случае применения силы как средства разрешения конфронтации. Была информация от заслуживающих доверия источников, что принято решение о применении силы к участникам митинга. Я решил попросить министра Осканяна, чтобы он, используя свой авторитет, попытался предотвратить негативное развитие событий, призвав конфронтирующие стороны воздержаться от неправовых путей разрешения кризиса. Но, к сожалению, все случилось так, как случилось.
– Вы предлагали Осканяну роль посредника между сторонами?
– Не думаю, что представитель правительства мог выступить посредником. Речь шла о публичном выступлении министра с предостережением сторонам от применения силы. К сожалению, министр посчитал, что сейчас не время для подобных заявлений. И мы – я и несколько наших сотрудников – присоединились к заявлению аккредитованных в Армении послов, после чего и были уволены. От нас не потребовали предъявить побудительные мотивы нашего поступка, и мы были лишены возможности объяснить, что заявление наше продиктовано не политическими симпатиями к кому-либо, а обеспокоенностью за страну. Мы считаем, что нас уволили несправедливо, и будем отстаивать наши права через суд. Но самое худшее – это то, что наши прогнозы сбылись и Армения попала в незавидное внешнеполитическое положение.
– Ваше отношение к Осканяну, фактически приложившему руку к Вашему увольнению, не изменилось?
– Нет. Я продолжаю считать его одним из блестящих наших дипломатов. Его политический авторитет очень помогал ему продвигать интересы Армении на внешнеполитической арене. Кстати, подводя итоги минувшего года, министр Осканян также предостерегал все стороны выборного процесса от применения силы и дестабилизации обстановки. Мы сделали примерно то же самое, но уже в условиях конфронтации власти и радикальной оппозиции. А сегодня уже принципиально иная ситуация – международные организации и отдельные страны говорят с нами поучительным тоном, который ранее себе не позволяли. Они позволяют себе выдвигать требования, похожие на ультиматумы. И за это люди, которые довели Армению до этого состояния, должны нести ответственность. Если не ошибаюсь, в своем последнем интервью министр Осканян говорил об ответственности, которую он, как член правительства, несет за случившееся. Но разве только он должен нести ответственность?
– Вы говорите, что в заявлении обращались к обеим конфронтирующим сторонам, но ведь Левон Тер-Петросян своеобразно отозвался на мидовские заявления, истолковав их как еще одно свидетельство демонтажа властной пирамиды и, следовательно, грядущей его победы.
– Левон Тер-Петросян – такой же гражданин Армении, как и мы с вами. И он так же, как и государственные мужи, должен был действовать в рамках закона. Если он нарушил закон – то должен за это ответить. Что мешает государству, если оно считает Тер-Петросяна ответственным за жертвы, его наказать? А если он не в тюрьме, то получается, что он невиновен. Тогда за события 1 марта несет ответственность государство.
– Видимо, надо было разогнать митинг в первый же день, когда он стал несанкционированным. А Тер-Петросяна как организатора подвергнуть административной ответственности.
– Левон Тер-Петросян, кстати, 1 марта сам заявил, что не подавал заявку на проведение митинга после 20 февраля. А закон предусматривает ответственность организаторов, а не участников. Мы в своем заявлении просили всех участников противостояния действовать в рамках закона. Мне кажется, что после 1 марта митинги должны были пойти на спад. Если же акции протеста продолжались бы, то политические лидеры должны были пойти на диалог с гражданами нашей страны. В результате же силовых мер выросла стена недоверия, о которой говорят все, в том числе и президент, а в отношении влиятельных международных организаций к нашей стране появилось неуважение. Кто будет отвечать за тон высказываний, который позволили себе господа Брайза и сенатор Хастингс во время слушаний в конгрессе США? Мы получили критическую резолюцию ПАСЕ, которую даже представители правящей коалиции называют справедливой.
– Но ведь митинг разогнали вполне законно? После многократных предупреждений, кстати.
– Я еще раз напомню, что заявление было сделано 24 февраля, а разгон митинга – это уже 1 марта. Это уже иная реальность, с погромами и погибшими, которую мы хотели предотвратить. Кстати, о нарушениях прав граждан во время разгона митинга говорится и в заявлении омбудсмена. Экс - президент Армении Роберт Кочарян на одной из своих пресс-конференций заявил, что трое человек погибли из-за применения спецсредств еще советского производства. Подразделения полиции, которым были предоставлены спецсредства, известны. Неоднократно заявлялось, что в распоряжении следствия имеются сотни часов видеозаписей событий 1 марта. Почему же до сих пор случаи гибели людей не расследованы конкретно, с указанием имен? Ведь прошло уже почти 2 месяца! Что мешает следствию представить имена всех тех, кто грабил магазины и провоцировал правоохранителей на беспрецедентно жесткие меры? Я уверен, что мы сможем преодолеть кризис недоверия путем открытого следствия, когда будут названы все виновные в жертвах среди мирного населения, независимо от того, на чьей они стороне.
– Обещано, что следствие и суд по этим делам будут максимально прозрачны. Мы не уверены, что это будет именно так, но и опровержений этому нет. У меня к Вам вопрос не юридический. Чисто по-человечески: кто больше виноват в случившемся?
– Убито 10 моих соотечественников. Должно быть проведено расследование, и должны быть названы убийцы. Независимо от того, чьи это сторонники.
– Теперь о карабахском урегулировании. Вы полагаете, что события 1 марта привели к изменению внешнеполитического баланса?
– Я думаю, да. Документ, который лег на стол переговоров в 2007 году, был наиболее близким к справедливому разрешению проблемы на основе взаимных уступок. Этот документ содержит в себе пункт о референдуме по самоопределению Карабаха. Однако сегодня Азербайджан, воспользовавшись изменением ситуации, пытается уйти из этого переговорного формата. То, что ему удалось именно сейчас протолкнуть в ООН резолюцию с особым упором на территориальную целостность, говорит именно об этом. К этому можно также добавить воинствующие и провокационные заявления официальных лиц Азербайджана, которые направлены на срыв достигнутых, пусть пока в устной форме, договоренностей.
– Азербайджанскую резолюцию поддержали всего 39 стран – и этого оказалось достаточно. И среди поддержавших очень весомо прозвучали голоса Коморских островов, Джибути, Гамбии, Мальдив, Мьянмы, Сьерра-Леоне и др. Среди проголосовавших против, помимо Франции, Индии, России и США, прозвучал также голос Вануату. При наличии времени обязательно следует отыскать на карте это дружественное нам государство.
– Но, как Вы сами сказали, это называется – резолюция Генеральной Ассамблеи ООН. Но проблема не в этом единичном факте. Азербайджан наращивает военный бюджет, идя к отметке в 2 миллиарда долларов, и активно готовится к войне. Это тот вызов, ответ на который предполагает сплоченность нации, а не разобщенность. Мы должны сделать так, чтобы любые переговоры, а тем более, не дай Бог, военные действия, имели поддержку консолидированного населения. Для этого надо проводить демократические реформы самим, без какого-либо давления международных структур – они нужны в первую очередь нам, а не им. Демократия, уважение прав человека, сплоченность нации, – это наш внешнеполитический ресурс, который в течение 16 лет позволял нам противостоять Азербайджану.
– Понятно, что события 1 марта ухудшили восприятие Армении как стремящегося к демократии государства. Хотя гораздо более масштабные волнения во Франции с массовыми поджогами автомобилей никакого сомнения в ее демократичности не вызвали. И вообще, для западных демократий нефть священна. Но вряд ли Запад спит и видит, как Азербайджан, качая нефть, набирается сил и теряет голову от своих увеличившихся возможностей. Западу, кроме восторга по поводу монархического устройства Азербайджана, нужен еще и инструмент давления на него, и этим инструментом является карабахская проблема.
– С основными Вашими доводами я не спорю. Но для активной дипломатической игры все равно необходимо справедливое устройство общества и сплоченность внутри страны. Никакая дипломатия не сможет успешно решать внешнеполитические проблемы с наличием глубоких ран в своем государстве. Только будучи демократическим и правовым государством, мы сможем противостоять текущим и предстоящим вызовам. Хочу напомнить, что по всем международным демократическим индексам мы превосходили Азербайджан и должны сделать так, чтобы, говоря об успешном государственном строительстве на Южном Кавказе, все в первую очередь указывали на нашу страну.
– И каков же путь к сплоченности и справедливости?
– Путь, в общем-то, один – срочное и безусловное восстановление гражданских прав и свобод, расследование событий 1 марта, особенно обстоятельств убийств наших граждан, проведение структурных реформ в стране. Но пока я с горечью вижу ограничение наших граждан в правах и не вижу признаков демонтажа стены недоверия между властью и оппозицией.
– Как у Вас с жизненными планами, если суд не признает Вашу правоту?
– Об этом я пока не думаю. Я считаю себя несправедливо уволенным из МИД и полагаю, что должен продолжать заниматься тем делом, в котором разбираюсь. Более 13 лет я проработал в министерстве, достигнув определенного положения, доверия и уважения как руководства министерства, так и моих коллег. В конце концов, на обучение и тренинг дипломатов расходуются немалые государственные ресурсы. И бороться за свою реабилитацию предполагаю со всей серьезностью.
Арен Вардапетян
Поставьте оценку статье:
Всего проголосовало 29 человек
Оставьте свои комментарии