№ 15 (174) Август (1–15) 2011 года.

Божьей милостью зодчий

Просмотров: 14936

75 лет назад не стало основоположника новой армянской архитектуры Александра Таманяна

Летом 1911 года любитель искусств князь Сергей Александрович Щербатов задумал выстроить в Москве дом-дворец. «Обосновавшись прочно в Москве, горячо любя Москву, – писал Щербатов, – я решил построить в ней большой дом и оставить некую художественную ценность и дав ему после своей смерти особое назначение. Одновременно мне хотелось создать для себя и для жены такую обстановку жизни, которая бы вполне соответствовала художественным вкусам и потребностям». Более всего пришелся князю по душе проект малоизвестного архитектора Таманяна.

Русский и советский живописец Михаил Нестеров вспоминал:

«Как-то позвонил мне кн. Щербатов. Он слышал о моих злоключениях с квартирой и предложил мне занять освободившуюся в его новом красивом премированном доме по Новинскому бульвару…

Дом князя Щербатова был построен незадолго – года за три-четыре – до нашего туда переезда. Богатый, избалованный, с капризным, изысканным вкусом князь объявил конкурс на проект дома. За красивейший проект назначалась премия, а получивший ее делался и строителем дома.

Премию взял молодой, талантливый архитектор-художник Таманов. Он сумел умно использовать красивое, выходящее на два фронта, место. Главный фасад был обращен к Новинскому бульвару, задний к берегам Москвы-реки, с перспективой на далекие Воробьевы горы. Стиль дома – модный тогда ампир. Все, что можно было использовать в смысле материала, было Тамановым сделано. Тут был и дворик со львами, и античные статуи, и трельяж с вьющимся диким виноградом, и княжеский герб над аркой во внутренний дворик. Ничего не было забыто, чтобы потешить избалованного барина.

Верхний этаж дома предназначался для самого владельца. Там сосредоточено было все, что можно было придумать, чтобы создать достойный фон для красивой княгини. Введены были дорогие материалы. Стеклянная терраса обрамляла весь верх дома, давая изумительную картину на Москву, на Нескучный, Воробьевы горы, на села и деревни, примыкающие к Первопрестольной со всех сторон. Была при квартире князя отличная мастерская с верхним светом и боковым на север».

На первом городском конкурсе «На красоту фасада дома», объявленном Московской Думой в 1914 году, главную премию получил дом князя Щербатова на Новинском бульваре, 11, а сам автор проекта удостоен был Золотой медали. Так к 33-летнему Александру Таманяну и пришла известность. Остался доволен и хозяин дома князь Щербатов, вложивший в его строительство средства, вырученные от продажи южных своих имений в 20 тысяч десятин отменного чернозема. Льстило князю и то, что из 18 домов, построенных в Москве в 1913 году и выставленных на конкурс, его строение выделялось строгим великолепием ампира. С приходом большевиков жильцов с Новинского бульвара выставили вон, превратив уникальный дом-дворец в советскую коммуналку для рабочих Трехгорной мануфактуры.

ШАГИ К ВЗРОСЛЕНИЮ

Александр родился в Екатеринодаре (ныне Краснодар) в семье Аванеса (Оганеса) Миграновича Таманяна (Таманова), мелкого банковского служащего. Сыновей у Аванеса было пятеро. Еще в раннем детстве у Александра появилась страсть к рисованию.

Сохранился его аттестат об окончании местного училища:

«12 июня 1896 г., Екатеринодар.

Дано сие сыну Нахичеванского учителя Александру Аванесову Таманову, армяно-григорианского вероисповедания, родившемуся в Екатеринодаре 4 марта 1878 года, в том, что он, вступив в Кубанское Александровское реальное училище 31 августа 1888 года, при отличном поведении обучался по 11 июня 1896 года и окончил полный курс по основному отделению…»

Не имея средств дать должное образование всем своим сыновьям, Аванес Таманов обратился за помощью к армянской общине Екатеринодара, прося за Александра. Соотечественники собрали денег и отправили одаренного юношу на учебу в Санкт-Петербург.

В 1898 году он уже на архитектурном отделении Высшего художественного училища при Императорской Академии художеств. В годы учебы сдружился с преподавателями Академии Леонтием и Альбертом Бенуа, студентами Николаем и Евгением Лансере, Владимиром Щуко, Николаем Соколовым, Георгием Гинцем, Евгением Шретером. Сплотил единомышленников в архитектурный кружок, члены которого изучали здания Петербурга, делая их зарисовки и обмеры. С этими мэтрами в искусстве Александр Таманян сохранит теплые отношения до конца дней.

В становлении новой школы армянской архитектуры в 20-30-х годах XX века Петербург сыграл едва ли не решающую роль, вскормив свежими идеями молодых архитекторов Николая Буниатяна, Гавриила Тер-Микелова, Газароса Саркисяна, Василия Мирзоева (Мирзояна), а это неполный перечень армян, получивших достойное образование в городе на Неве.

Окончив в 1904 году Высшее художественное училище у известного архитектора профессора Александра Померанцева, Таманян воплощает архитектурные проекты в городе, где приобрел основательные знания: в частности, со своим «академическим товарищем» В.А. Щуко построил «Кафе де Франс», удачно совместив функциональность с принципами и выразительными средствами классической архитектуры.

Таманян работал и над реконструкцией построенной в XVIII веке Юрием Фельтеном армянской церкви Святой Екатерины на Невском проспекте. Национальный колорит приобрело это купольное здание лишь при его перестройке Таманяном. Возможно, участие в этом деле и подвело зодчего к национальным корням.

Особняком в творчестве Таманяна стоит эскизный проект музея в Ани, павшей в XI веке столице Армении. То был заказ археолога Николая Марра, ведшего раскопки в древнем граде. Таманян выполнил его в 1908 году. И хотя проект воплощен не был, он остался краеугольным камнем его живого интереса к родной архитектуре.

Судьбе было угодно, чтобы с 23-летней Камиллой Матвеевной Бенуа-Эдвардс – дочерью английского промышленника, внучкой известного русского архитектора Николая Бенуа, племянницей братьев Бенуа и кузиной братьев Лансере – Александр Таманян в 1908 году обвенчался именно в церкви Святой Екатерины.

РОДОСЛОВНАЯ КАМИЛЛЫ МАТВЕЕВНЫ БЕНУА-ЭДВАРДС

Родоначальником семьи Бенуа в России стал француз Леонтий (Юлий) Николаевич Бенуа (Луи Жюль Чезар Август Бенуа), в 1794 году прибывший в столицу Российской империи после Великой Французской революции. Дар искусного кулинара позволил ему занять при дворе место повара-кондитера у императрицы Марии Федоровны.

В том же году он женился на немке Анне-Катерине Гропп, дочери медика, подавшегося в начале 70-х годов XVIII века из Германии в Россию на заработки. За два десятилетия в необычной этой семье на свет в Санкт-Петербурге появилось аж 18 детей.

От брака их третьего сына – Николая Леонтьевича Бенуа (1813-1898) – с Камиллой Альбертовной, дочерью известного архитектора Альберта Катариновича Кавоса, пошла целая династия архитекторов и художников. Получив в 35 лет звание академика, Николай Бенуа вскоре становится главным архитектором Петергофа, позже – главным архитектором Императорских театров. Николай Леонтьевич спроектировал и возвел здание Императорского охотничьего дворца, поднял Фрейлинские корпуса, в одном из которых ныне размещен Музей семьи Бенуа.

Стал архитектором и его сын – Леонтий Николаевич Бенуа, академик-архитектор, ректор Высшего художественного училища при Академии художеств в 1903-1906 и 1911-1917 годах. В мастера кисти вышли и двое других сыновей Николая Леонтьевича – Альберт Николаевич Бенуа, академик акварельной живописи, и Александр Николаевич Бенуа – историк искусства, художественный критик, основатель и главный идеолог художественного объединения «Мир Искусства». В 1918 году он возглавил Картинную галерею Эрмитажа, а в 1926-м не вернулся из зарубежной командировки. Живя в Париже, работал большей частью над эскизами театральных декораций и костюмов, став одним из сподвижников Сергея Дягилева в его триумфальных «Русских сезонах».

Из книги «Жизнь художника. Воспоминания» Александра Бенуа, родного брата Камиллы Николаевны, матери Камиллы Матвеевны Бенуа-Эдвардс, жены Таманяна:

«Всего у моих родителей было девять детей… Все мы вышли очень разные, но и с некоторыми общими фамильными чертами. Если говорить о расовых особенностях, то одни из нас более отчетливо выдавали свою итальянскую породу, другие – французскую. Характерно немецкого, что могло быть унаследовано от бабушки Бенуа, пожалуй, ни в ком из нас не найти… Переходя к отдельным членам нашей семьи, я начну по старшинству – с моей сестры Камиллы Николаевны, которой, как я упомянул, был 21 год, когда я родился, и которая в 1875 году покинула родительский дом, выйдя замуж за Матвея Яковлевича Эдвардса…

Мэтью Эдвардс – громадного роста, типичнейший бритт, появившийся на нашем горизонте в 1874 году в качестве преподавателя английского языка. Он сразу влюбился в свою ученицу и нашел с ее стороны полный ответ… Ближе сердцу Мэтью были «дела» – все равно какие, в какой области, лишь бы это были дела честные, но и доходные, сулившие быстрые, блестящие прибыли…

Вторая моя сестра – Екатерина, по-семейному Катя или Катишь, была всего на год моложе Камиши, но казалась гораздо моложе своей несколько старообразной сестры… Катишь вышла замуж по любви за несколько месяцев до замужества Камиши, вышла за молодого, талантливейшего и вскоре ставшего знаменитым скульптора Евгения Александровича Лансере… Младшая из дочерей Кати – Зина – оказалась обладательницей совершенно исключительного дара».

Упомянутая Зина – Зинаида Серебрякова – в списке снискавших мировую известность русских художников, как и ее старшие братья – Евгений и Николай Лансере.

СТАНОВЛЕНИЕ СТИЛЯ

Творческие искания Александра Таманяна не ограничивались Санкт-Петербургом. В 1911-1912 годах на месте ветхой деревянной постройки он возводит в Царском Селе (ныне город Пушкин) частью двухэтажный и частью трехэтажный на высоком подвале каменный дом для церемониймейстера двора Его Императорского Величества Василия Петровича Кочубея, князя весьма взыскательного вкуса. Дом подняли довольно быстро, и к лету 1912 года Кочубей смог заложить его в Санкт-Петербургском кредитном обществе и получить ссуду на отделочные работы. Суля подрядчикам премии за досрочное выполнение контрактов, князь создавал напряжение между ними, а привело это к ухудшению их отношений с автором проекта. К осени 1912-го Таманян наотрез отказался руководить работами.

Строительство меж тем продолжалось, и все по проекту Таманяна. Архитектор избрал стиль раннего ренессанса, убранство напоминало о древности рода Кочубеев. Общая гамма интерьера строилась на сумеречных тонах коричневого, зеленого цветов с золочеными проблесками тисненой обтяжки стен и рельефного фриза. Дубовые резные наличники высоких дверей украшали овальные вставки из зеленого камня. Поражал угловой камин с фигурным навершием и керамической облицовкой с рельефными изображениями Адама и Евы. По замыслу Таманяна большая гостиная отличалась богатством убранства: золоченой лепкой, зеркалами и живописными панно над дверями.

Перебравшись в новый дом, в январе 1914-го князь устроил бал-новоселье. Среди желанных гостей оказался и Таманян. Привередливый, но и благодарный Кочубей упросил супругу на первый тур вальса пригласить знающего себе цену молодого архитектора. В тот вечер Таманян был в центре внимания светского общества.

В 1913 году Московско-Казанская железная дорога готовилась отметить свой 50-летний юбилей. К этой дате было приурочено строительство города-сада «Юбилейный» для служащих железной дороги на станции Прозоровская (ныне Кратово) под Москвой. По заказу «железнодорожного короля» Николая Карловича фон Мекка был разработан проект. В основу плана положены были классические три луча, которые сходились у главного въезда в поселок при станции железной дороги. Жители поселка призваны были обеспечивать работу нового московского вокзала, разгружая не справляющийся с пассажиропотоками Казанский вокзал. Рядом с Прозоровской планировалась гостиница, а на Москве-реке – пристань для доставки части пассажиров в Москву. Задумал фон Мекк построить и санаторий для туберкулезных больных. В список привлеченных к работе архитекторов и инженеров-гидростроителей Николай Карлович имя Таманяна внес лично. А тот, в свою очередь, привлек Николая Буниатяна, который в 1924 году станет главным архитектором Еревана.

В том же 1913 году широкую известность принес Таманяну комплекс Показательной сельскохозяйственной выставки в Ярославле, посвященной 300-летию Дома Романовых. Выполненные в стиле русского деревянного зодчества павильоны, сохранив национальный колорит, поражали многообразием форм и неожиданными пространственными решениями. Великолепие ансамбля напоминало собой площади старинных русских городов. И все это встало всего за два с небольшим месяца.

Некая Вера Фурсанова, владелица 23 домов, купив в 1915 году усадьбу дворян Охотниковых, для перестройки усадьбы пригласила из Петербурга успевшего зарекомендовать себя Александра Таманяна, который придал ее усадьбе черты неоклассицизма, смягчив облик фасада лепным декором.

* * *

Начало 1914 года буквально осчастливило Таманяна: 7 января по инициативе членов Императорской Академии художеств Леонтия Бенуа, Федора Беренштама и Алексея Щусева он избирается академиком. Увлекшись театром и оформлением спектаклей, новоиспеченный академик дружит с видными театральными деятелями Юрием Юрьевым и Алексеем Алексеевым-Яковлевым, художниками Мстиславом Добужинским и Орестом Аллегри. Не в их ли обществе родилась идея создания Театра оперы и балета в Ереване?!

На общем собрании деятелей искусств столицы, созванном Обществом архитекторов-художников Санкт-Петербурга 1 марта 1917 года в Михайловском театре, в котором приняли участие 1403 представителя, с программной речью выступил Александр Таманян, определив цель, основные положения и методы руководства создаваемого Союза деятелей искусств. Затаив дыхание, доводам Таманяна внимал не только зал, но и весь президиум – композитор Александр Глазунов, художники Илья Репин и Леонтий Бенуа, театралы Федор Шаляпин и Михаил Фокин, писатели Максим Горький и Леонид Андреев, архитекторы Алексей Щусев и Мариан Лялевич. Был создан временный комитет уполномоченных Союза, который, выдвинув Таманяна в председатели, поручил ему выступать от имени всех деятелей искусств Петербурга.

Союз вобрал в себя 200 художественных учреждений, обществ и групп. Состоял он из 8 «курий» – по числу основных видов искусства. Возглавив Союз, Таманян берет на свое попечение охрану памятников старины, которые в то время подвергались бездумному уничтожению.

В том же 1917-м Таманяна избирают председателем Совета Академии художеств на правах вице-президента и председателем Совета по делам искусств, образованного при комиссаре Временного правительства. Совет по делам искусств озабочен был вопросами перестройки академии и подведомственных ей учебных заведений, музеев, активно участвовал в организации Театра трагедии в Петербурге, рьяно принявшись – ввиду угрожающего приближения фронта к столице – за переброску в Москву художественных ценностей Эрмитажа, Русского музея, Академии художеств и пригородных дворцов. Эвакуированное хранилось в Большом Кремлевском дворце, Оружейной палате и Историческом музее.

Вскоре в составе Союза деятелей искусств выделился «левый блок» из представителей новаторских течений и части учащейся молодежи. Ему противостоял «деловой блок»: художники-традиционалисты и артисты театров. Несмотря на трения между «блоками», Союз, как умел, отстаивал автономию искусства и художественного образования, протестуя против попыток Временного правительства контролировать художественную жизнь. К тому же, внутренние распри усложняли работу. А тут еще приспела Октябрьская революция… В кабинет вице-президента Академии художеств Александра Таманяна ворвался перепоясанный пулеметными лентами матрос и рявкнул: «Теперь я здесь главный, представитель Балтфлота».

12 апреля 1918 года постановлением Совнаркома Академия художеств была упразднена, а Высшее художественное училище при Академии преобразовано в ПГСХУМ – Петроградские государственные свободные художественно-учебные мастерские. К осени Союз деятелей искусств распался. Злая реальность то и дело перечеркивала все его, Таманяна, замыслы и вторгалась в задумки. Перед академиком встала дилемма: либо остаться и жить в унижении, либо уехать на родину предков. В мае 1918 года Армения провозгласила себя независимой республикой и позвала всех соотечественников впрячься в дело создания нового государства.

БЕГСТВО В ТАВРИЗ

Лето 1919 года. Простившись с Петроградом, Александр Таманян ступил на землю Армении. На волне чисто патриотического порыва прибыли в Армению также Мартирос Сарьян и Александр Спендиаров. Все они осознавали, что обедневшая, наводненная беженцами да к тому же все еще воюющая страна условий для нормального творчества создать не может. Знали и о том, что поступком своим они надолго выпадают из мирового художественного процесса. Однако верх взял здравый подход к делу. Они понимали, что могут стать спасительными мостиками для переброски величия духа нации из прошлого в будущее.

Специально под Таманяна 8 мая 1920-го

было учреждено Управление главного архитектора. Тогда-то по заказу правительства Первой Республики Армения и начинается его работа над генеральным планом Еревана. Занимается управление еще и проектированием деревень, а также – в лучших традициях национального зодчества – школ, больниц, домов культуры, общественных зданий. Под присмотром Таманяна проводятся капитальная реконструкция первой городской лечебницы, строительство микробиологического центра, штукатурного завода и других объектов. Александр Таманян и художник Акоп Коджоян разрабатывают герб Первой Республики.

Составление генплана столицы, ради которого, собственно, дважды возвращался на историческую родину великий зодчий, подходило к концу, когда 29 ноября 1920 года власть в республике перешла к большевикам.

Почему дважды возвращался, поясню.

* * *

Здоровые силы Первой Республики Армения решились на попытку вернуть себе власть. Казалось, дашнакам это удалось: в феврале 1921 года они отбили у красных Ереван, но уже в начале апреля начался массовый отход патриотов в Зангезур, где еще держали оборону отряды Гарегина Нжде. Край наводнили пять тысяч изможденных солдат и примерно восемь тысяч оглушенных поражением гражданских лиц с лучшими представителями интеллигенции. История запомнила их имена – Ованнес Каджазнуни, Симон Врацян, Никол Агбалян, Левон Шант, Рубен Дарбинян, Сиракан Тигранян, Лео Камсар, Александр Таманян…

Татевский монастырь стал средоточием обреченных. Голод брал их за горло. Во избежание необратимых бед Спарапет Нжде с согласия персидских властей принял на себя ответственность за переброску небольшими группами этих несчастных в Тавриз (Тебриз). И в первую очередь интеллигентов, людей творческих. В списке первого «каравана» оказалась и семья Таманяна – он, жена, дочь Маруся (Мария) 12 лет, сын Геворг 11 лет и дочь Арочка (Варвара) 8 лет.

Долгий и мучительный путь к южным границам Зангезура, селу Мегри, откуда можно было попасть на персидский берег, отнял у приболевшей Маруси последние силы. Да и полноводный и бурливый Аракс ужаснул главу семейства. Хлипкие «келаки», сработанные из надутых воздухом козьих бурдюков, поверх которых положен был дощатый настил, схваченный веревками, доверия не вызывали. Гребец из персов, орудовавший двумя длинными веслообразными палками, приняв на настил сидевших на коленях двух или трех «пассажиров», с трудом управлялся, чудом держась на волнах, нещадно мотавших «келак».

Военный министр Первой Республики Рубен Тер-Минасян, взявшийся вести «караван», при виде столь примитивных средств переправы, смекнув, что на переброску одной только этой группы понадобится, возможно, месяц, предложил Таманяну и еще двум архитекторам пораскинуть мозгами. Надумали навести понтонную переправу. Послали на медеплавильные заводы Капана за металлическими тросами и пустыми бочками. Изобретательный инженер Норайр Исаакян горячо принялся за дело. Но уже вечером следующего дня при попытке доставить другой конец троса на спасительный берег, инженер свалился с «келака» и исчез в водах Аракса. Тер-Минасян распорядился добавить к двум имевшимся «келакам» еще два и начать переброску людей.

Словно простившись, Таманяны разместились на двух «келаках»: Камилла с сыном на одном, Александр с дочерьми – на другом… Не успел Таманян с семьей прибыть в Тавриз, как его тут же упросили взяться за разработку проекта главного проспекта города. И он с головой ушел в работу.

Массовый исход соотечественников вынудил большевиков объявить всеобщую амнистию для вынужденных переселенцев. К сентябрю основная масса бедолаг вернулась из Тавриза на родину. Эмиссары красных уговаривали и Таманяна. Но то ли внезапная смерть доченьки Маруси, то ли неприязнь к новой власти удержали его на месте. Предвидя, что так или иначе он все равно вернется в Армению, Таманян хоронил дочь в цинковом гробу, надеясь, что со временем, перебравшись на родину, увезет с собой и ее останки.

И вдруг, как подарок судьбы, у Таманянов 31 мая 1922 года рождается сын. Уважив желание жены, Александр Иванович нарек сына Юлием, в честь основателя русской ветви Бенуа.

В 1923 году Александр Мясникян, председатель Союзного Совета ЗСФСР, секретарь Закавказского крайкома ВКП(б), отряжает в Тавриз за Таманянами специальный поезд. И миссию эту доверяет председателю Совнаркома Армении Саркису Лукашину (Срапионяну), тому пришлось довольно долго убеждать академика в необходимости вернуться и продолжить работу над генпланом столицы… Встречать Лукашина и «тавризского беглеца» с семьей, которые везли с собой и цинковый гробик с останками Маруси, глубокой ночью на ереванский вокзал явилась группа товарищей из СНК, ЦИКа, ЦК и ЧК.

Первым делом Таманян захоронил свою Марусю на ереванском кладбище – в склепе, который возвел на двоих – для дочери и для себя: Александр Иванович хотел быть упокоенным рядом с дочерью.

«ЭРИВАНЬ… ИЗ ЦВЕТНОГО ПЕНАЛА»

Облеченный доверием новых властей, Таманян дорабатывает генеральный план города Еревана, назначается председателем высшего технического совета Совнаркома Армянской ССР (по сути – главный инженер СНК), а также вице-председателем Государственного планового комитета (Госплана) республики.

В дневнике одного из членов Совнаркома уцелела запись, датированная апрелем 1924 года. В ней картина обсуждения генплана Еревана:

«– Промышленность развернута здесь, – ткнув указкой в схему, сказал академик.

Все недоуменно переглянулись. В городе не дымила ни одна труба.

– Вы видите город на 200 тысяч человек, – продолжал он, – перед вами столица. Вот ее административный район.

То был воображаемый центр города. Воображаемая площадь.

Совнаркомовцы не отрывали глаз от его указки.

– А вот район культуры, искусства, отдыха, – размеренным голосом твердил академик…»

На том заседании генплан реконструкции столицы республики и был утвержден. Оттолкнувшись от концепций «города-сада» английского экономиста и социолога Эбенизера Говарда, малого города французского архитектора Тони Гарнье, а также разработок децентрализации большого города финского архитектора Элиэля Сааринена, Таманян дал свое видение большого города, разделенного на зоны по принципу функциональности: «административной», «вузовской», «культурной», «промышленной», «музейной» и т. п., и все это было пронизано сетью зеленых насаждений. Кольцо бульваров и площадь в самом центре соединялись диаметром широкого Главного проспекта. Оставаясь в душе художником, Таманян использовал природное преимущество проспекта, «переходящего» с одного берега реки Раздан на другой. Его сказочному городу придавали прелесть живописные сады и парки, бассейны и фонтаны, вид на библейский Арарат. Величественному масштабу красавицы-горы Таманян подчинил всю градостроительную драматургию, разыгрываемую вокруг двух доминант – трехъярусного центричного объема Народного дома (Театра оперы и балета) и многогранного 60-метрового барабана Дома правительства на центральной площади.

Теперь Таманян изучает и осваивает богатое наследие зодческой культуры своего народа. В этом ему от души помогает Торос Тораманян, патриарх науки о традициях армянской архитектуры. Два эти корифея трудятся бок о бок в Комитете по охране исторических памятников, который Таманян в 1924 году возглавил, приняв на себя и заботы председателя Общества работников изобразительного искусства Армении. В 1925 году Таманяна вводят в состав Центрального исполнительного комитета республики, членом коего он оставался до конца своих дней. Тот же ЦИК, оценив рвение Таманяна, через год присваивает ему звание «Народный архитектор Армянской ССР».

Закончив в 1925 году работу над генпланом города Ленинакана, современного Гюмри, а также Нор-Баязета (Гавара), Таманян приступает к претворению в жизнь своих амбициозных планов – проектов по строительству Ереванской гидроэлектростанции (ЕРГЭС-1), Театра оперы и балета (в 1938 г. театру было присвоено имя А.А. Спендиарова), Дома правительства.

Пройдет немного времени, и поэт Осип Мандельштам, занеся в память контуры нового Еревана, воздвигаемого из вулканического туфа розового, бежевого, сиреневого, серого, черного оттенков, напишет:

Ах, Эривань, Эривань!

Иль птица тебя рисовала,

Или раскрашивал лев,

Или дитя из цветного пенала?

* * *

Июль 1926 года. По Горису, центру Зангезурского уезда, пронесся слух: «Приехал русский художник – будет рисовать наших женщин».

Созрела тута-щелковица. Из садов тянуло стойким духом местной водки «караундж». К весельчаку Кучи-ами, так звали крестьянина Айрапета Мартиросяна, привел художника краснодеревщик Алексан Мирзоян, мой дед. Его, как местного знатока русского языка, сопровождающим к высокому гостю приставил уездный исполком. А тем гостем был Евгений Лансере. Первой «моделью» художника стала Шушаник, жена Кучи-ами, поразившая его красочным нарядом зангезурки.

Позировала она ему, стесняясь, целых три дня. Закончив работу, Лансере пригласил соседей гостеприимных хозяев глянуть на холст. Те рты разинули: «Боже, до чего похожа!» В правом верхнем углу картины рукой художника сверкала надпись: «Шушаник Мартиросян. Горис, 25.VII 1926 г.».

О приезде Евгения Лансере прознали и в Ереване. Таманян с женой бросились в горы – поскорее свидеться с родным человеком – другом Александра студенческой поры и двоюродным братом Камиллы: их с Евгением матери были родными сестрами.

В те дни в Горис наведался председатель ЦИК Армении Арташес Каринян. В один из вечеров горисцы в зале школы-семилетки им. Лукашина пообщались с главой республики. Он представил собравшимся Евгения Лансере и Александра Таманяна с супругой. После встречи дед Алексан пригласил всех к себе: благо дом был в пяти шагах от школы. Гости отведали традиционный кололак, любовно сготовленный женой и тещей краснодеревщика, моими бабушкой Варсеник и прабабушкой Вардигюль.

С восходом солнца Каринян, чета Таманянов и Лансере отправились в Татев, откуда пять лет назад семья архитектора отбывала в Тавриз…

* * *

Таманян работает над генеральными планами малых городов – Ахты (Раздан) и Эчмиадзина, проектирует и закладывает фундаменты ряда зданий в Ереване – анатомикума Медицинского института, обсерватории Госуниверситета, Публичной библиотеки, Высшей сельскохозяйственной школы, Зооветеринарного, Политехнического, Физиотерапевтического институтов, а еще проектирует и строит поселок Нубарашен в пригороде Еревана на пожертвования широкой души благотворителя Погос Нубар-паши. Трудиться над Домом правительства и Оперным театром зодчий продолжал, пока был жив.

«Очень рад, что Эривань строится и превращается в столичный город. Я тоже мечтаю выстроить домик и мастерскую и даже отдельную галерейку для своих вещей», – пооткровенничал в 1927 году Мартирос Сарьян, еще один романтик. По проекту Таманяна через четыре года был заложен первый камень его «домика с мастерской», пока без «галерейки».

К 1934 году Таманян размахнулся на грандиозный проект «Большого Еревана» на 500 тысяч жителей. Да завершить работу не успел.

НА ВЕСАХ ЖИЗНИ И СМЕРТИ

В мартовский, на редкость солнечный день 1928 года у Таманяна собрались близкие друзья и родственники – отмечать его 50-летие. Тамадой за праздничным столом был Аветик Исаакян. Подняв бокал, поэт сказал:

«Дорогой мастер, ты приехал в нашу нищую и разоренную страну, которая, однако, богата неувядаемыми образцами высокого искусства – этими свидетельствами нашего благородства, – ты приехал в эту древнюю обитель вдохновения, на свободную родину, чтобы увидеть, творчески освоить наши древние ценности, чтобы, вложив в дело свою душу, полную мудрости и поэзии, выработать новые формы прекрасного, создать национальное и общечеловеческое архитектурное искусство, тайну которого, мастер, знаешь ты один.

Ты будешь бессмертным Иктином (древнегреческий архитектор 2-й половины V в. до н. э., построил Парфенон в Афинах и храм Аполлона в Басах. – Г.М.) нашего древнего Еревана – создашь наш Парфенон, наш театр, наш музей, наш стадион...»

Таманяны славились гостеприимством, превратив свой дом в оазис теплых встреч и бесед. Едва покинув их дом, друзья-архитекторы, искусствоведы и другие представители творческой интеллигенции с трепетом ждали новых вечеров. Бывали у радушных супругов и гостившие в Ереване именитые люди. Так уж повелось, что никто не уезжал, не повидавшись с академиком.

* * *

В 1934 году в дом сердечных Таманянов вновь постучалась беда. По этому скорбному случаю Аветик Исаакян напишет: «Судьба была жестока к Таманяну. Древние сказали бы: боги завидовали ему и поразили его. Несколько лет тому назад смерть унесла молодую, красивую дочь. Это сокрушило его сердце. И рана еще не зажила, когда последовал новый безжалостный удар – умерла вторая дочь, такая же прекрасная и цветущая».

Арочка упокоение нашла рядом с сестрой в фамильном склепе.

Душевная усталость и напряженная работа сделали свое дело: в свои 57 лет Таманян почти лишился зрения и выглядел вконец разбитым. Его не стало 20 февраля 1936 года. Обыватели говорили: «Счастливец: умер в постели». «Счастливец» ушел из жизни, так и не узнав, что через год-другой в мясорубку режима угодят милые его сердцу друзья-товарищи.

Проститься с великим зодчим высыпал весь Ереван: гроб с телом был установлен на цоколе все еще строящегося Театра оперы и балета. Власти испросили у вдовы разрешения предать его земле в городском Пантеоне или рядом со Спендиаровым возле детища зодчего – Оперного театра. Сославшись на волю покойного быть захороненным с дочерьми, Камилла Матвеевна отказала: фамильный склеп срочно достроили, и последний приют Александр Таманян обрел рядом с дорогими сердцу созданиями.

Позже, когда кладбище собирались закрыть, горсовет Еревана обратился к сыновьям за разрешением – перезахоронить прах их отца. Но и дети не пошли против воли покойного. Тогда в Пантеон прах великого Таманяна был перенесен вместе с прахом его дочерей. Но на надгробии значится лишь имя отца. Во имя высокой справедливости мэрии Еревана следовало бы исправить досадный промах прежних властей: хотя бы приделать к надгробию великого зодчего медную дощечку с надписью: «Здесь покоится прах Маруси (1909-1921) и Арочки (1913-1934), дочерей Александра Таманяна».

ТАМАНЯН В ПОТОМКАХ

Как-то раз, разбирая почту, Мартирос Сарьян обнаружил письмо:

«25 июня 1959 г.

Дорогой, глубокоуважаемый Мартирос Сергеевич!

Огромное спасибо за роскошный дар – в форме Вашей монографии. Текста пока не прочел, но на поверхностный «пригляд» он вполне дельный, и это главное. Из него я узнаю много интересного о Вас.

Однако не в тексте дело, а в Ваших работах, из которых большинство (и как раз все портреты) мне были незнакомы.

«Абгарыч» (Иосиф Абгарович Орбели. – Г.М.) и «Тамаша» (А.И. Таманов), их я бы не узнал, однако не Ваши изображения в том повинны, а время, наложившее свою суровую печать на все черты и даже на общее выражение! Впрочем, густая борода «спасает» Орбели, придает его лицу характер патриархальной почтенности, тогда как усики еще более обостряют черты Таманова. Да он ли это? Вдруг взяло сомнение. Дошло до нас сведение (уже порядочно давно), что он скончался (А что моя племянница Мизя – вдова, жива ли она? Если жива, передайте ей мой сердечный привет)…

Обнимаю Вас, дорогой Мартирос Сергеевич, еще и еще благодарный за доставленную радость и остаюсь душевно Вам преданный

Александр Бенуа, Париж».

Откликнулась ли Мизя, Камилла Матвеевна, на треволнения своего дяди, я не знаю. Известно лишь, что Александр Бенуа скончался 9 февраля 1960 года, не дожив трех месяцев до своего 90-летия. Что до Камиллы, то в окружении сыновей, внуков и правнуков прожила она более или менее счастливо и отдала Богу душу в 1965 году, пережив мужа на 29 лет.

* * *

Замыслы отца воплотили в жизнь уже сыновья.

Лауреат Всесоюзного смотра творчества молодых архитекторов (1947), заслуженный архитектор и заслуженный строитель Армении Геворг Таманян в 1970 году за ансамбль площади Ленина в Ереване был удостоен Госпремии республики. В списке лауреатов посмертно значится и имя Александра Таманяна. Старшему сыну выпала честь завершить строительство Театра оперы и балета, а также Дома правительства.

Считая себя прямым наследником отца в его заботе о памятниках старины, Юлий Александрович по своим обмерным чертежам и реставрационным проектам вернул прежнее великолепие сорока памятникам древнеармянского зодчества – монастырям Гошаванк и Агарцин, церквам в Амберде, Бжни, Гндеванке, Анкаване, Дилижане, Джермуке, Иринде, Аштараке…

На призыв отстоять Карабах первым в августе 1992 года в особый батальон «Арцив-маапартнер» («Орлы-смертники») вступает Александр Таманян-младший (с 2001 г. возглавлял музей А.И. Таманяна в Ереване, умер в 2006 г.) со своим «Секретным взводом «Х». Его отец, Геворг Александрович, прикованный к постели, горько сожалел, что не может встать под ружье рядом с сыном.

Юлий и Геворг Таманяны ушли из жизни в 1993 году, когда Армения в результате блокады погрузилась в холод и голод. Сыновья Юлия Александровича – Гагик и Григорий, убитые сознанием того, что отца их сгубила врачебная ошибка, с болью разочарования покинули родину, эмигрировав в Австралию.

* * *

Работая над статьей, я списался с внуком Александра Таманяна – Гагиком Юльевичем, проживающим ныне в Лондоне.

Привожу выдержки из его писем:

«Я очень хорошо помню бабушку мою Камиллу. У нее было пять сестер и братьев, которые после революции вынужденно перебрались в заграницу. Бабушке пришлось прервать переписку со всеми из них, чтобы выжить в тревожном времени. Узнав о смерти сестры в Англии, она забилась в себя и тихо плакала. На расспросы, почему плачет, Камилла Матвеевна отвечала: «Это мое частное горе, касается только меня».

«Здесь в Англии я нашел шестерых моих кузенов и кузин. Сын родной сестры моей бабули Кати, Шурик Эдвардс, отошел в мир иной неделю назад в возрасте 90 лет, и через три дня я должен буду ехать на его похороны в

Оксфорд. В Англии же нашел я могилу Камиллы Николаевны, моей прабабушки. Съездил к дочери Зинаиды Серебряковой в Париж. Там же обнаружил документ о том, что за Оперный театр в Ереване мой дед удостоен был Гран-при и Большой золотой медали на Всемирной выставке в Париже».

Другой значимой наградой Александра Таманяна стала Сталинская премия второй степени за 1942 год (посмертно) «За архитектурный проект Дома правительства Армянской ССР (1926-1941)».

Дух гения и по сей день парит над Ереваном, городом его мечты.

Гамлет Мирзоян

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 275 человек

Оставьте свои комментарии

  1. Я так думаю по поводу этого купола над зданием Дома правительства. Если хотят, то пусть строят. Но не в ущерб остальным проектам в Ереване. Споры тут надо прекратить.
  2. Таких великих зодчих сейчас нет.Статья отличная,много новых фактов.
  3. Как резко отличается армянская община в России,в частности Краснодара,времен Таманяна и наших дней.После окончания училища в Екатериндаре,ныне Краснодар,Таманян на деньги армянской общины поехал учиться в Петербург.Если бы не помогли,возможно,мы не имели бы гения Таманяна.
  4. Работая над статьей, я списался с внуком Александра Таманяна "Списался" по-моему неверная формулировка. Можно сказать спился, но списался?.. В целом. материал насыщенный, особенно интересна фотография Александра и Камиллы Таманянов.
  5. Работая над статьей, я списался с внуком Александра Таманяна - по-моему "списался" неверно подобранное слово. На худой конец, комно сказать "спился", но списался?.. В целом, материал насыщенный, особенно хороша фотография Александра и Камиллы Таманянов.
  6. Списался, мадам, это значит, что вошел в переписку, письмо отправил...
  7. Верно заметили, Уважаемая. Если ОНА - то спилась.
  8. Иногда захожу на этот армянский сайт и мне приятны многие известные имена,о которых пищет газета.Я родилась и выросла в Армении и имя Таманяна мне стало родным.Скучаю по армянским домам и улицам,которые построены по плану великого архитектора.В Польше множество красивых городов,но таманяновский Ереван один.Спасибо автору за интересную публикацию.
  9. Современные архитекторы Армении не смогли понять план Таманяна,а может не хотели понять,только Ереван от этих строителей только проигрывает.Нет масштабного видения и мышления.Благодаря таким статьям,имя Александра Таманяна не будет забыто.
  10. Велико наследие Таманяна.Интересный материал,с удовольствием прочитал.
  11. прочёл работу автора. думаю, интересная, познавательная, полезная газетная публикация. вместе с тем, (возможно, ошибаюсь) при чтении статей автора чувствуется и что-то мрачное, холодное, связанное с потусторонним миром - некие образы бренности человеческой жизни, которыми вероятно, заняты мысли автора.
  12. Мне кажется вам снятся кошмары.Успокойтесь,все будет хорошо,а если хотите порекомендую хорошего врача.Бред несете!
  13. ну, пусть будет по-вашему (хотя по психологическим дисциплинам у меня были оценки "отлично")
  14. Ну вот и хорошо.Не бойтесь потустороннего мира.
  15. буквальное у вас восприятие комментария. я, конечно не хочу сказать, что автор пишет в стиле мистического триллера, но всё же, вы не заметили, что каждая статья автора переполнена детализироваными описаниями и фиксациями смертей персонажей. вот это и есть "потусторонний мир". а вы о чём подумали? надо бы автору и что-то жизнерадостное написать.
  16. Статью прочла аж три раза. Автор приводит много новых фактов из жизни Таманяна. Но эпизоды смерти дочерей, да и самого Зодчего, его жены, сыновей, внука (пусть даже классно написанные) наводят на мысль, что все мы временные гости на этой земле. Да, Стивен прав, это грустно.
  17. Кто из ереванцев не помнит остановку автобуса - ПЛАНИ ГЛУХ?! Так вот, речь о плане Таманяна. На трудах этого зодчего бы учиться тем, кто уродует Ереван!
  18. Милая, не теряйте надежды на вечную жизнь.
  19. Этот номер газеты,один из лучших в этом году.Особенно нравится статья о Таманяне,О Севрском договоре и о масонах.Так держать!
  20. Спасибо за статью. Интересно что за врачи или врач изувер загубил жизнь отца ( Гагик и Григорий, убитые сознанием того, что отца их сгубила врачебная ошибка, с болью разочарования покинули родину, эмигрировав в Австралию)-вот частный случай дурашлёпства неучей , а сколько таких историй....
  21. Замечательная статья, очень насыщенная и информативная. Не менее интересны связи Таманяна с гениальным семейством, без преувеличения, семейством Бенуа (леонарвода маддона в Эрмитаже названа "мадонной Бенуа" в честь подарившего этот шедевр музею Александра Бенуа. Обратит внимание, каких титанов подарил наш народ в ту эпоху русской и мировой культуре. Один "Абгарыч" (бессменный директор Эрмитажа) чего стоит! А ведь у него были и братья-академики (как и он), один из которых был продолжателем дела Академика Павлова, а другой - "только" основоположником подводной археологии в Союзе. Поставьте рядом с ними Таманяна, Тер-Микелова, Сарьяна, Дживелегова (который был ведущим специалистом Сюоза по Ренессансу и Восточному вопросу - в двух далеко отстоящих друг от друга областях) - и вы сразу почувствуете глубину нашего нынешнвго падения. Очень меня тронуло предсмертное письмо Бенуа Сарьяну из Парижа... Большое спасибо автору за амечательный, очень поучительный материал. Нам есть, на кого равняться!
  22. но в чём первопричина нынешнего "глубокого падения" (если, таковое действительно наблюдается)? вообще-то, сгущать краски неправильно.
  23. Вы правы, статья очень насыщенная и информативная. Автор пишет доходчиво и увлекательно. И самое ценное - в его материалах много новых фактов и неизвестных подробностей.
  24. Я не хотел сгущать краски. Наше поколение совершило подвиг, освободив Арцах. Увы, антинародная политика АОД привела к бегству многих армян, прежде всего творческой интеллигенции, из страны. Конечно, мы обеднели в сравнении с золотым веком нашей культуры, когда небосклон армянского мира озаряли таки светила, как Таманян, братья Орбели и АЛиханян, Сарьян, Кочар, Бажбеук-Меликов, Тер-Микелов и множество других выдающихся деятелей (один Амбарцумян, о котором я забыл, чего стоит!). Надо стараться возродить этот потенциал, помня о том, что мы - народ творцов, а не торгашей и лабазников (именно этот ориентир нам пытаются навязывать сегодня либералы). А статья действительно очень культурно и великолепно написана! Еще раз спасибо автору за его прекрасную работу.
  25. Что Мирзоян творит чудеса - факт. Но куда интереснее то, какой толчок творческой мысли дают его воистину насыщенные статьи. Да ещё с такой регулярностью появляющиеся!Интеллект нации не утерян, он рассеян. как и мы, обидно, что подслеповатая власть этого замечать не желает.Гордиться можно тем и тогда, когда создадим нормальные условия для творческой работы без грязного соперничества по несостоятельности. Время консолидации можно упустить, если оно не упущено уже. Смысл всех публикаций Мирзояна в том, чтобы расширить зауженный новыми временами кругозор.Лично меня поражает масштаб и замах авторских начинаний.Мои студенты по его статьям изучают новейшую историю. Будь новый мэр Еревана человеком дальновидным, поставил бы в начале Северного каскада стенд под козырьком, чтобы люди могли читать о своём гении и радоваться, что они живут в городе, фактически им придуманном. Но разве у нас возможно такое?!
  26. Величие Таманяна не полностью осознано и такие редкие,глубоко-важные статьи могут заставить не забыть молодому поколению архитекторов,у кого учиться.очень полезную работу делают газета и автор.Спасибо за неподдельный патриотизм.
  27. что-то счётчик голосований слишком быстро крутиться. аномалия?
  28. Азербайджан на государственном уровне широко отмечвет юбилеи своих великих деятелей. Хотелось бы знать, как Армения отметила 75-летие со дня смерти основоположника, как пишет автор, новой армянской архитектуры?
  29. почему счётчик не шкалит на других материалах? Да потому что... сами понимаете.
  30. если сейчас счётчик вдруг перестанет шкалить, это будет выглядеть очень подозрительно. так что - продолжайте шкалить. автор, в любом случае, вполне хорошо пишет.
  31. Добрый вечер, друзья! Большое количество хороших оценок за хорушую статью - это здорово! Не президента же Армении избираем.
  32. глаза у супруги А. Таманяна - красивые.
  33. В данном случае - особый счетчик. Просто детский сад какой-то...
  34. Вам делать нечего?Люди заходят на статью,ставят оценки,а вас это беспокоит.Конкуренция?Вы автор другой статьи,которую обделили вниманием?В чем дело?Лучше,если дадите оценку этой статье сами и наслаждайтесь жизнью.
  35. Отличные фотографии подобраны.
  36. Ого, какой горячий читатель. Задели его за живое?
  37. Ничего личног .Просто не люблю болтунов.
  38. Вышел новый номер "НК".Я уже читал.Опубликована большая статья Гамлета Мирзояна о нашем Католикосе.Великолепно.Столько интересных фактов из жизни Патриарха.
  39. Статья написана с большой любовью и большим знанием материала, а это в наше время очень редкое явление. Мои искренние благодарности автору Гамлету Мирзояну за такой прекрасный вклад в таманяноведение.
  40. Нет,статья не хвалебная,она рассказывает о жизни Гарегина2.
  41. Нет,статья не хвалебная,она рассказывает о жизни Гарегина2.
  42. Спасибо, прочитаем. Надеюсь, новый номер выйдет на днях. Сегодня у ААЦ очень-очень много проблем. Особенно в плане духовности. Ведь критика иерархов нашей церкви, даже такая ожесточенная, возникла не на пустом месте.
  43. Президент России Д.А.Медведев поздравил Верховного Патриарха и Католикоса всех армян Гарегина II с 60-летием: "Верховному Патриарху и Католикосу всех армян Гарегину II Ваше Святейшество! Сердечно поздравляю Вас с 60-летием. Время Вашего Первосвятительского служения ознаменовалось подлинным расцветом Армянской Апостольской Церкви, восстановлением и строительством храмов, реализацией важных просветительских и благотворительных проектов. Особое внимание Вы уделяете развитию межцерковного диалога, который служит укреплению дружбы и взаимопонимания между нашими братскими народами. Всемерного уважения заслуживает и Ваше содействие межконфессиональному и межнациональному миру на Кавказе. Примите мои пожелания крепкого здоровья и успехов в Вашем ответственном служении. К моим поздравлениям присоединяется супруга. Д.Медведев"
  44. Присоединяюсь к добрым пожеланиям Президента России Верховному Патриарху ААЦ.
  45. О Патриархе ещё будет время писать в связи с его юбилеем. Но зачем затмевать славу ушедшего от нас, но оставшегося с нами великого зодчего. Не напрасно же Мирзоян представил его нам как Посланника Божьего. Этот форум должен до конца принадлежать Таманяну, человеку красивой и нелёгкой судьбы. Достаточно одному влезть не в тему, как начинается чисто армянский сбой по фазе.
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты