№ 10 (216) Июнь (1-15) 2013 года.

Революция после роз

Просмотров: 2372

Георгия Маргвелашвили грузинский премьер-министр Бидзина Иванишвили назвал идеальным кандидатом в президенты. И дело даже не в том, что это правда. Дело в том, что Иванишвили сказал это так, словно считает себя делателем президентов, и это тоже правда. И эта правда намного важнее.

Кандидат номер один

Георгий Маргвелашвили пока только выдвинут правящей грузинской коалицией «Грузинская мечта» кандидатом в президенты. Более того, неизвестна даже дата выборов, про которые точно известно лишь то, что они пройдут в октябре. Едва назвав имя идеального кандидата, Бидзина Иванишвили потребовал от президента Саакашвили назначить выборы, хотя по Конституции тот должен подписать соответствующий указ не позднее чем за два месяца до дня голосования. То есть он может тянуть хоть до августа. И никто не удивится, если он так и сделает. Равно как никто не удивится, если он это сделает через неделю.

Михаилу Саакашвили эти выборы не выигрывать. Ему их как-то надо пережить вместе с его партией. А это намного труднее, чем было выигрывать те выборы, которые он не мог проиграть. Ему надо каким-то образом оставить себе шанс остаться в грузинской политике после октября, потому что Саакашвили вне политики себе представить не может никто.

И в этом заключена интрига, в рамках которой Бидзина Иванишвили готовится сделать нового лидера.

В том, что президентом станет тот человек, на которого он покажет, сомневаются очень немногие. Есть, правда, и те, кто сомневается в том, что именно Георгий Маргвелашвили останется до октября кандидатом номер один.

Такое развитие событий кажется маловероятным, хоть Бидзина Иванишвили уже не раз удивлял страну и мир неожиданными решениями. Но и без него в грузинском предвыборном сюжете возможны неожиданные повороты.

Неполитическая философия

Своим идеальным выбором Бидзина Иванишвили, наверное, и собирался немного обезоружить всех заинтересованных участников действа.

Даже самые отчаянные противники премьер-министра, будто в нокдауне, не нашли для его кандидата ни одного уничижительного слова. Среди соискателей значились, как следовало из явно организованных утечек от «Грузинской мечты»,

многие. В первую очередь назывались министр энергетики и экс-защитник «Милана» Каха Каладзе и экс-министр иностранных дел Саломе Зурабишвили. Для каждого из них даже не самый искушенный в политике грузин нашел бы не одно обидное слово.

Про Георгия Маргвелашвили, министра образования, оппоненты выдвигают только один тезис, обвинительный запал которого к тому же крайне сомнителен: он не политик.

Это правда. Но вопрос, зачем философу, даже ставшему министром образования и даже вице-премьером, быть политиком, вызывает другой, более важный и с более очевидным ответом вопрос: а зачем быть политиком президенту в парламентской республике?

Даже это оказывается достоинством. Президент в той модели, которую с октября начнет осваивать Грузия, – моральный авторитет, человек, который может достойно представить Грузию на дипломатическом приеме и при необходимости мудро высказаться по поводу того, что устроила часть нации на проспекте Руставели в Тбилиси, громя тех, кто выступил против гомофобии. В этом смысле Маргвелашвили и в самом деле почти подходящая фигура.

Как признают даже оппоненты Иванишвили, Маргвелашвили умен, интеллигентен, порядочен и его можно показывать хоть Меркель, хоть Обаме, хоть Путину. Он из того грузинского поколения, которое получило хорошее западное образование. Ему нечего стыдиться в прошлом, которое, если бы не его аполитичность, могло считаться политическим: он был дружен с Жванией, говорят, даже с Бокерией, одним из ближайших сподвижников Саакашвили. У него нет каких-то личных счетов с самим Саакашвили. Как говорят, он просто из той многочисленной части тбилисской интеллектуальной элиты, которая терпеть не могла Саакашвили. В том числе и за дефицит нормальных свобод.

Президент при премьере

Попытки людей, симпатизирующих прежней власти, представить его чуть ли не леваком, получились неубедительными. Да, это была его идея – бесплатно раздавать школьные учебники. Но в стране, где для немалой части населения покупка учебников – ощутимая часть семейного бюджета, это было воспринято совсем не шокирующей социальной льготой, вряд ли вызвавшей бы идейные споры, если бы речь не шла об октябре.

Он не левый, он не либеральный ригорист, в идейном плане он вообще ничем не выделяется и, судя по всему, выделяться не намеревается. Зачем? Ему не надо вырабатывать политический курс, он – представительская фигура.

Проблема только одна, о ней оппоненты говорят без вдохновения, понимая, что отклик найдут только у своих, у тех, чей рейтинг рухнул чуть ли не до 10 процентов. А остальным никто, пожалуй, не сможет объяснить, почему это так плохо, когда президент, умный, порядочный, импозантный, представляет не страну, а только ее премьера. Который, кажется, тоже искренне считает, что ничего страшного в этом нет.

Свой человек со стороны

Как было заявлено Бидзиной Иванишвили после выдвижения Маргвелашвили, решение о его фаворите было принято консенсусно. Этот факт должны были подтвердить улыбающиеся за его спиной лица тех, кто числился в его соперниках. Причем не только номинальных. Улыбался со всем возможным выражением согласия на лице Ираклий Аласания, министр обороны, изгнанный премьером из вице-премьеров как раз за то, что проявлял кандидатские амбиции. И чье вице-премьерское кресло, кстати, как раз и занял аполитичный Маргвелашвили.

Слишком все гладко складывается для Иванишвили, чтобы все сдались и отказались от интриг и слухов, похожих на правду просто в силу политической логики. Первый из них – Аласания, уже в начале лета откажется от поста министра обороны, покинет коалицию и выдвинет свою кандидатуру.

И тут вопрос не просто в том, верить или не верить. Это часть политической ситуации, которая потому и обсуждается.

С одной стороны, рейтинг Аласании в разы выше рейтинга Маргвелашвили. Как утверждают некоторые коллеги, есть неофициальные внутрипартийные рейтинги, в соответствии с которыми Аласания по популярности обходит самого Иванишвили. Слухи хороши тем, что их не надо проверять, Аласания популярен, а больше, чем премьер, или меньше, уже неважно. Важно то, что он может начать свою игру. Но с кем? С какой командой?

Выйти из коалиции, играть против победоносной коалиции, превратив ее непобедимого лидера в личного врага – возможно, поставить себя под сокрушительный удар, последствия которого будут ощущаться еще долго после октября. Близкие ему по духу республиканцы, либеральный отряд «Грузинской мечты» заявили о согласии с любым решением коалиции по поводу кандидатуры, словом, умыли руки, дав понять Аласании, что ему надо сделать что-то сверхъестественное, чтобы они пошли против воли Иванишвили.

Промежуточное поражение. Кто еще?

Кроме коалиции, грузинский избиратель, кажется, сегодня без отвращения не относится ни к одной партии. Поддержка «националов» стала бы для любого соискателя катастрофой, и Аласания это, видимо, понимает лучше многих.

Все эти построения, наверное, в достаточной мере отвечают тому представлению о его характере, которое благодаря его нерешительности в ключевые моменты создалось даже в тех политических слоях, которые ему симпатизируют. И потому вполне правдоподобным кажется именно этот пассивный сценарий.

Между тем, при определенном настрое Аласания мог бы бросить вызов, чего в Тбилиси все еще не исключают. В конце концов, коалиция не вечна, она слишком искусственна, и здесь не отделить первичное от вторичного: коалиция будет сильна до тех пор, пока будет силен ее лидер, или наоборот? Конечно, сейчас единственной гравитацией «Мечты» является фигура ее лидера. Пока он силен, любой отчаянный соискатель, выступивший против нее, будет обречен. И если Аласания рассчитывает на продолжение своих попыток после октября, у него есть шанс, по крайней мере, попытаться достойно проиграть.

Но именно поэтому Иванишвили остается всеми силами сохранять свою популярность.

Ловушка для триумфатора

Слава Иванишвили виртуальна, и в этом и залог ее успеха, и ее порок. Он богач, значит, поможет. И он богач, значит, у него есть силы избавить страну от Саакашвили. Собственно, всё. По части реальных экономических достижений пока ничем хвастаться не приходится. И только невиданный изначальный рейтинг спасает, когда выясняется, что первые же попытки накачать по-постсоветски село деньгами закончились обычными взятками.

Он не сворачивает реформы. Тем более что к исходу власти Саакашвили они были и так фактически остановлены. Иванишвили не будет их развивать. Он не будет поворачивать вспять внешнеполитические векторы, тем более что ни ему, ни Москве это не надо. В сущности, все просто будет законсервировано, но в этом и заключена опасность: там, где не строят, там приходится латать. К серьезным, принципиальным и болезненным решениям Иванишвили вряд ли обнаружит у себя вкус, ему ближе дотации в сельское хозяйство. Стало быть, то, от чего хотя бы на среднем уровне Саакашвили Грузию все-таки худо-бедно избавил, может снова вернуться. Со всеми последствиями для всей остальной модели, которую Иванишвили получил в наследство.

Значит, для сохранения популярности Иванишвили придется – а для него это в удовольствие – снова и снова вспоминать преступления Саакашвили. В этом режиме, надо полагать, и проживет страна до октября.

И это делает еще большей тайной, что будет после.

Иванишвили все глубже втягивается в модель, которую олицетворяет он сам. В одиночку. Ему принадлежит все. Это его правительство. Его коалиция. Все более его парламент. Теперь его президент.

И это его ловушка: он не может работать с не своим президентом и не своим парламентом. Но он не диктатор, чтобы держать все это в своих руках. И для человека, который просто хочет законсервировать то, что ему досталось в наследство, у него не слишком много идей для сохранения своей невиданной славы.

Может быть, поэтому Георгий Маргвелашвили для него идеальный выбор. От президента ничего не требуется – только быть и достойно выглядеть. Триумфатор нашел человека, который не вызывает отторжения, умен и порядочен. Про кого, в отличие от него, Бидзины Иванишвили, никто не скажет ничего обидного. Иванишвили нашел его, свой портрет Дориана Грея. Исключительно свой.

Но будто он уже и не один.

Вадим Дубнов

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 8 человек

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты