№2–3 (254–255) февраль 2015 г.

Офелия Аракелян: Человек обязан знать свои корни

Просмотров: 4308

Офелия Аракелян – кандидат педагогических наук, член-корреспондент АПСН, организатор школы для детей, пострадавших от землетрясения в Армении (1988), основатель первого Московского поликультурного центра, преобразованного в поликультурную школу №1650 – учебно-воспитательный комплекс национальных культур с углубленным изучением языков и историй разных народов. Об уникальной, единственной в мире школе было много написано, в том числе и в нашей газете, снято множество видеоматериалов, ее называли школой будущего, школой культуры мира.

– Офелия Вазгеновна, события и в мире, и у нас в стране подводят к тому, что проблему межнациональных отношений нужно решать незамедлительно – и делать это практически, переходя от лозунгов и программ к их осуществлению. Вам удалось создать своеобразную мини-модель поликультурного общества, в котором отсутствует проблема ксенофобии как таковая. Расскажите немного о том, как Вы начинали, какой путь прошли.

– Я начинала в так называемые перестроечные годы, это был, с одной стороны, очень сложный период, с другой – тогда было больше возможности осуществить что-то новое, необычное. В Москве формировались различные национальные культурные центры, диаспоры. Одной из наиболее актуальных стала проблема обучения детей языку своего этноса, передачи новому поколению духовного наследия родного народа. Для меня это и стало основой создания школы нового типа, разработки концепции поликультурного образования. Это был фактически эксперимент. В одной из московских школ Центрального округа нам дали возможность создать многонациональную школу, сначала она была воскресной. Около 700 детей, 30 национальных отделений, изучали языки, историю, традиции и культуру своих народов.

– 30 национальностей… Ну, 15 – это все наши республики СССР. Прибалтов только, наверное, не было?

– Были. Литовцы, латыши. И даже немцы. А также абазины, абхазы, аварцы, адыгейцы, армяне, ассирийцы, башкиры, белорусы, болгары, буряты, греки, даргинцы, евреи, ингуши, кабардинцы, корейцы, кумыки, лакцы, осетины, поляки, татары, украинцы, цыгане, чеченцы, эстонцы.

– И все они изучали свою историю, культуру, свой язык?

– Да. Причем у всех было что-то свое, не так что всех под одну гребенку. Например, у евреев свой театр был. У кого-то – рукоделие, народные танцы, керамика, рисование, у кого-то – шитье национальных костюмов, вышивка узоров, вязания, декоративно-прикладное искусство, кружок кулинарии, в общем, сами выбирали то, что хотели, в соответствии с конкретными этническими особенностями. Наш педагогический коллектив, около 100 человек, в течение трех лет работал абсолютно бесплатно, на общественных началах. Это были необыкновенно интересные, я бы сказала, уникальные люди. Тогда у нас не было фактически никакого статуса, не было зарплат – все держалось на энтузиазме.

– А как удалось такое начинание превратить в государственную школу?

– В течение этого времени мы проверяли на опыте действенность разработанной нами программы. Наблюдая, как дети учатся понимать друг друга, какая атмосфера доброжелательности сложилась в нашем многонациональном коллективе, мы все больше и больше убеждались в правильности нашей методики обучения и воспитания детей. Поэтому с помощью московских национально-культурных обществ я обратилась в департамент образования г. Москвы и Моссовет с просьбой дать школе государственный статус для официального продолжения нашего исследования. Вскоре школа получила статус государственного учреждения и официальной базы для нашего эксперимента по реализации программы поликультурного образования. О нас стали узнавать все больше и больше, к нам приезжали педагоги из разных уголков России и мира.

– А что сейчас?

– После того как в департаменте образования в 1993 году начал работу отдел национального образования, представители различных диаспор стали обращаться туда с просьбой – открыть свои национальные школы. Тогда такая возможность имелась, была соответствующая тенденция, и отдельные национальные группы стали от нас отпочковываться, давая начало отдельным школам. Правда, сейчас мало какие остались из них, есть еврейская, татарская, литовская, корейская и т.д. Сейчас в нашей школе национальных отделений стало гораздо меньше, но ничуть не стало хуже. У нас сохранились все те школьные традиции, которые были тогда. В основу работы школы положена концепция, которая предусматривает не только изучение отдельных этнокультур, но и знакомство с культурами других народов, диалог разных культур. Полностью отсутствуют чувства национальной нетерпимости, высокомерие.

– Я бы тоже не назвала Вашу школу обычной. И не только потому, что здесь есть два замечательных музея – Культуры народов мира и Участия народов СССР в Отечественной войне, – у вас такая атмосфера, в которой хочется находиться, и этим-то она и отличается.

– Она не может не отличаться, потому что у нас заложена прочная основа, совершенно другая культура, традиции, это элитарная школа. Мы не ставили задачи вырастить профессионалов в истории национальных культур, языков. Но просвещение детей – это очень важно. Сегодня мы имеем уже 13 выпусков учившихся по нашей программе с первого класса. Наши выпускники стали студентами лучших вузов страны. И что еще важнее, наши дети знают истинную цену дружбе, взаимопониманию, они умеют ценить человека за его нравственные качества, вне зависимости от национальной и конфессиональной принадлежности. Наши дети все хорошие, один лучше другого! Вот пройдите по классам, сами увидите.

– То есть хулиганов у вас нет?

– Слово «хулиган» у нас вообще не существует. Для нас курение, сквернословие – это диковина.

– Как Вам удалось этого добиться?

– Я не знаю. Любовью, наверное. Вот, пожалуй, это главный момент. Многие со мною не согласны – считают, что воспитывать надо в строгости. Но я считаю, что любовь к детям – это основа, это самое главное. И это главное в моей концепции – что любить надо не только своих собственных детей. Для меня никогда не существовало слова «чужой», это я старалась передать и детям – что чужого нет, чужих нет. Есть ты, есть другие дети. А чужие – это отчуждение. Другой – не такой как ты, но не чужой. Любовь и доброта. Профессионализм, знание своего предмета – это обязательно, это даже не обсуждается. Говорят, есть учителя хорошие, есть плохие. Нет, если ты учитель, плохим ты не должен быть.

– И все же что сейчас осталось от прежнего направления в образовательном процессе?

– С пятого класса у нас изучают этнологию, по два часа в неделю – традиции народов мира, культура, религиоведение. Я считаю, что дети должны знакомиться со всеми религиями, знать, что, помимо христианства, ислама, существуют буддизм, индуизм. Знать, что у них общего, чем они отличаются. Но я не принимаю фанатизма и изучения только своей религии. Школы должны быть светскими.

– А национальный состав?

– Конечно же, у нас учатся дети разных национальностей – так же как и во многих других московских школах. Многие ездят к нам издалека. Много русских, много армян. Надо сказать, у нас всегда доминировали армянские дети, по моему опыту, армянские родители всегда хотят отдать своих детей в хорошую школу, где дети получат не только хорошее образование, но и правильное воспитание.

– То есть Вы считаете, что школа должна не только учить, но и воспитывать?

– Обязательно. Да, сегодня есть такая тенденция, что воспитывать детей должны родители, а дело школы – учить. Почему-то всем кажется, что каждый родитель может воспитывать своего ребенка. Нет. Это должны делать мы, педагоги. А родителей надо учить тому, как воспитывать своего ребенка, должны быть школы для родителей.

– Офелия Вазгеновна, с этого года Вы уже не директор школы…

– Да, в этом году я отказалась от директорства, хочется больше времени посвятить национальному направлению, научной работе. К тому же сейчас времена изменились. Стало очень много рутинных требований, очень много бумажной работы. Это не мое...

– В какой Вы сейчас должности?

– Я – научный руководитель школы. В моих планах – проведение различных конференций с вузами, как это у нас и было раньше, когда я преподавала в РГГУ. Кроме того, я хочу активнее передавать свой опыт, им интересуются очень многие педагоги из разных стран, это востребовано. Школу сейчас возглавляет Тереза Цатурова, моя дочь. Она гораздо лучший руководитель, чем была я. Правда. Я не была руководителем, я была на равных. Я себя считаю просто педагогом, возилась с детьми больше, меня это всегда привлекало. Хотелось что-то для них сделать, создать. Тереза очень грамотный специалист, у нее хорошее образование, и педагогическое, и экономическое, она полностью соответствует сегодняшним требованиям. Мне повезло, что есть человек, который будет продолжать мое дело, она хорошо с этим справляется, у нее свое видение. У меня была ориентация на традиции, она больше внимания обращает на европейскую школу, на качество образования. Сейчас наши ученики стали больше участвовать в предметных олимпиадах. Что-то у нас сохранилось, конечно, но не в таком объеме, как раньше. Безусловно, кружки – фортепьяно, изо, рукоделия. Платного у нас ничего нет пока. Я не думаю, что наше государство так бедно, что не может дать детям бесплатно такие элементарные вещи. В нашей школе было бесплатное обучение и национальным языкам. Даже из других стран когда приезжали, удивлялись – как, это государственная школа? Государству престижно иметь такую школу, которой была наша.

– Вам жалко, что сейчас ее нет?

– Очень жалко. В том виде, как она была – она только в книге осталась, в последней моей книге, «20 лет школе культуры мира». Я выпустила много книг, профессиональных, по поликультурному образованию, очень многие ими пользуются. Многие как-то реализуют мою концепцию поликультурного образования. Но не в таком объеме, как хотелось бы. У меня есть опасение, что этот опыт уйдет, не найдет своего применения.

– Может быть, сейчас самое время начать распространять этот опыт в московских школах? Проводить там хотя бы факультативные занятии?

– Да, пожалуй, это было бы очень своевременно. Надо над этим подумать. Сегодня, когда мы подводим итог 25-летней деятельности поликультурной школы № 1650, хочется выразить уверенность, что будущее – за этим направлением в образовании.

– Офелия Вазгеновна, во время экскурсии по музею Великой Отечественной войны Вы упомянули своего отца, там есть фото, информация о нем. Откуда родом Ваши родители, Вы сами?

– Мои родители из Армении, я родилась в Ереване, закончила там армянскую школу и после школы приехала в Москву. Уже сорок с лишним лет назад… Мои дети здесь родились. Армению, конечно же, считаю своей родиной, но они мне обе дороги – и Армения, и Россия. В моем понятии, те, кто, уехав, имеет возможность чем-то быть своей родине полезным, должны делать это. Без роду, без племени – разве человек это? Человек обязан знать свои корни.

Беседу вела Елена Князева

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 11 человек

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты