Москва армянская

продолжение. Начало в №10, 13,2013

ДОМ С ИЗРАЗЦАМИ

Землю под переулок город выкупил в 1887 году по номинальной цене у действительного статского советника Ивана Степановича Ананова. Анановский переулок, искаженно – Ананьевский, в 200 метров длиной, тянулся от Даева переулка до Сухаревской площади, был мощён и уставлен фонарями на средства Ивана Степановича.

Дочери банкира Ананова приданое свое от родителей получили в виде земельных участков в том же переулке, в Сретенской части, выстроив там доходные дома. Дом Елены (Гелены) Ивановны, в замужестве Миансаровой (Миансарян), фасадом выходил на Малую Сухаревскую площадь, а Натальи Ивановны, в замужестве Шах-Паронянц, в сам переулок.

* * *

В XVIII веке на этом месте площадью почти в 2,5 гектара располагался Полковой артиллерийский двор с большим прудом, окруженным деревянными строениями. В них размещались канцелярия, правление, амбары, лазарет и другие службы. Сюда перекочевала образованная еще в 1701 году артиллерийская школа, одно из первых учебных заведений Москвы. Учили в той школе «словесной и письменной грамоте, и цифири, и иной инженерной наукам», а после окончания учеников обязывали «без указу с Москвы не съехать, также в иной чин, кроме артиллерии, не отлучаться». В указе обещалось, что «и учащим и переимчивым будет государство особливое жалованье и дача, смотря по учению». В 1730-х годах в артиллерийской школе обучались 700 будущих офицеров и она считалась самым крупным учебным заведением Москвы. Один из ее воспитанников рассказывал, что «ученики были все помещены в четырех великих светлицах, стоящих через сени, по два на стороне; когда позволялось покинуть ученье и идти обедать, или по домам, тогда, бывало, учинит великий и безобразный во все голоса крик…»

В 1851 году этот обширный участок пустопорожней земли в Сретенской части И.С. Ананов и приобрел.

В табеле 1901 года, где указаны домовладельцы московских участков и строений, помимо И.С. Ананова, в Анановском переулке значится и его дочь Варвара Ивановна, вдова профессора Георгия Ильича Кананова. Один из участков переулка был в собственности городской думы.

* * *

Приданым дочери коммерции советника распорядились умело.

Постройку своего доходного дома на Малой Сухаревской площади, 12, параллельно которому шел Панкратьевский переулок, Елена Ивановна Миансарова доверила архитектору Сергею Константиновичу Родионову. Стройное, довольно высокое, изящных форм здание с элементами модерна выделяется вертикальными цветовыми полосами со светлыми пилястрами и зелеными промежутками между ними. Без этих полос строение казалось бы длинным и низким. Фасад дома почти весь отделан изразцовой плиткой, цветной керамикой и кокошниками, а в правой его части возвышается башня-теремок. Крыша дома, составленная из нескольких крыш, визуально воспринималась как нечто единое. Складывалось впечатление, будто здание слеплено из нескольких узких элементов. Архитектор оригинально оформил в доме и окна – на первом этаже они широкие и трехстворчатые.   Сказочного вида дом в народе прозван был домом с изразцами.

До Октябрьского переворота 1917 года дом Миансаровой с магазинами на первых этажах использовался как доходный. Старинное здание ныне отреставрировано. Прежним осталось и его функциональное назначение: на первых этажах магазины, на верхних – жилые квартиры.

Мужу Елены Ивановны, присяжному поверенному Аршаку Месроповичу Миансарову, вечно занятому адвокату, красавец-дом, строившийся довольно долго – с 1908 по 1912 год, пришелся по вкусу. Об адвокате Миансарове известно, что еще студентом Московского императорского университета в октябре 1861 года он принимал участие в студенческих волнениях и по высочайшему повелению 6 февраля 1862 года получил предупреждение об увольнении из учебного заведения в случае неподчинения университетским и полицейским правилам.

На Армянском Ваганьковском  кладбище в Москве и по сей день стоят три надгробия в форме часовенок. Под средней часовней покоится прах банкира Ананова.  Ее кровля поросла травой и молодыми деревцами. В часовне слева, сложенной из неотшлифованного камня, могила зятя банкира – адвоката Аршака Миансарова. Внутри шатра часовни на белокаменной стене высечен армянский крест. А в часовенке справа, что пониже, сооруженной по проекту Вардгеса Суренянца, упокоены останки другого зятя Ананова – Георгия Ильича Кананова, мужа Варвары Ивановны. Тончайшей резьбы часовня выполнена из идеально отшлифованного дымчатого камня и ажурностью своей как бы зависает над землей.

Георгий Кананов, родом из кизлярских армян, выпускник историко-филологического факультета Московского императорского университета, в 1861 году, 25 лет от роду, поступил инспектором в Лазаревский институт восточных языков (ЛИВЯ), а с 1882 года, вплоть до своей кончины в 1897-м, был бессменным его директором. Он же утвердил на свои средства одну именную стипендию. Профессор истории Востока, тайный советник Г.И. Кананов был одним из основателей и действительным членом Восточной комиссии Московского археологического общества, стоял во главе Общества вспомоществования бедным учащимся в средних учебных заведениях города Москвы.

Воспоминания о Кананове можно найти в дневнике Константина Сергеевича Станиславского, известного театрального режиссера и актера.

Варвара Ивановна в память о горячо любимом муже основала в Нор-Джуге (Персия) школу имени Г.И. Кананова.

* * *

Доходный дом (Ананьевский переулок, 5, стр. 3) сестры Елены Миансаровой – Натальи Ивановны Шах-Паронянц – в 1911 – 1912 годах возвел архитектор Иван Иванович Флоренский. Оформление фасада он доверил архитектору Сергею Александровичу Торопову.

Как отмечает печать, фасад здания, как одно из ярких проявлений нео-

классической архитектуры, появился явно   под влиянием шедевра Карла Росси – Александринского театра в Петербурге (ныне Театра драмы им. А.С. Пушкина) с его торжественной лоджией на фасаде.

Памятная доска на доме гласит:

«Памятник

Охраняется государством».

БАНКИР И МЕЦЕНАТ

Пришло время рассказать более подробно и об Иване Степановиче Ананове (Ованесе Степаносовиче Ананьяне).

Родился он в 1811 году в Тифлисе. В 16 лет, имея в кармане 150 рублей ассигнациями,  едет он в Москву, где поступает в услужение к Агало Лорис-Меликову, занятому банковским делом.

Смышленый Иван, основательно освоив счетоводство, в скором времени перебирается под присмотр купца 1-й гильдии Гавриилы Ивановича Тамамшева, имевшего в Москве, как и в Тифлисе, Ставрополе и Екатеринодаре, подряды. Редкая предприимчивость и гибкий ум позволили ему довольно быстро выделиться в торговых и финансовых операциях Тамамшева.

В 21 год Ананов уже поставщик Военного ведомства империи, о чем свидетельствует справка Военного ведомства от

4 февраля 1867 года: «И.С. Ананов, производя с 1832 по 1859 гг. поставку вещей для довольствия войск и госпиталей, поставил мундирных и амуниционных вещей на 35.000.000 руб., госпитальных вещей на 9.110.000 руб. и провианта на 619.500 руб., всего на 44.729.500 руб. с понижением цены более чем на миллион руб. и все поставки были исполнены с примерностью и точностью… и этим всегда содействовал успешному довольствию войска и госпиталей».

Уже коммерции советником (1840 г.), став в 1843 году членом Совета Лазаревского института восточных языков, а в 1848-м еще и членом новообразованного Касперовского приюта для бедных армян при храме Сурб Хач, избирается он и в Совет московских армянских церквей. Иван Степанович до конца дней опекал ЛИВЯ и его воспитанников, не жалея средств и для содержания Касперовского приюта, старшим членом Совета которого избран был в 1874 году.

В 1848–1851 годах московский купец 1-й гильдии Ананов состоял членом Ярмарочно-биржевого комитета Нижнего Новгорода, куда съезжалась вся торговая Россия.

Лет за 5-6 до приобретения в 1851 году земельного участка на Сретенке Ананов селится в собственном доме на Мясницкой улице, где в 1850-м – по случаю возведения его в ранг Потомственного почетного гражданина – накрывает богатый стол для чинов Военного ведомства и видных московских армян – генерал-майора артиллерии Павла Арапетова, дворян Петра Херодинова, Никиты Мурачева, Григория Калантарова, Аветиса Пиратова, Мкртыча и Вартана Вартановых, купцов Матевоса Айинцева, Теодоса Казачкова, Маргара Эдильханова, лекаря Соломона Тер-Гукасова, квартального Карапета Калантарова, ктитора армянской церковно-приходской школы Арутюна Егулова, священнослужителя Тер-Овакима, протоиерея Меликянца. Этого звания Ананов был удостоен по особому представлению от Военного ведомства государя-императора.

* * *

Среди учредителей Купеческого банка, первого частного банка Москвы, основанного   в 1866 году, был и преуспевающий в делах Ананов, бессменный член его Совета и ревизор.  

Авторитетный Ананов в 1871 году становится членом Совета Промышленного банка, а  в 1874-м – уже членом Общества любителей коммерческих наук, входит в ревизионную комиссию Московского торгово-промышленного товарищества, состоя в 1873 – 1876 и 1882 – 1885 годах еще и выборным Московского биржевого общества.

Когда в 1875 году при Екатерининской больнице было открыто благотворительное общество, Ананову   было предложено стать членом Совета общества. В него он вложил немало сил и средств, как и в Зоологический сад в Москве, членом комиссии которого был избран в 1881-м.

* * *

В том же 1881 году с одобрения московского генерал-губернатора В.А. Долгорукова Ананов назначается казначеем возглавляемого Долгоруковым же Комитета для сооружения в   стенах Кремля памятника убиенному императору Александру II. Сбор пожертвований был объявлен по всей Российской империи. Купеческому и Биржевому обществам предлагалось принять участие в «столь высоконравственном деле».   При содействии казначея Ананова общества эти  не замедлили откликнуться: в кассу Комитета поступило чуть более 5.000 рублей.

До закладки первого камня памятника в мае 1893 года Ананов, увы, не дожил. Возведение мемориального комплекса длилось пять лет и торжественное открытие памятника в присутствии императора Николая II состоялось 16 августа 1898 года.

…Весной 1918 года статуя императора была убрана, а в 1928-м уничтожен был и весь комплекс.

* * *

В суровом на зиму 1882 году Ананова просят быть казначеем Комиссии бесплатного снабжения топливом беднейших жителей Москвы.

К 1887 году, когда Ананов был возведен в ранг действительного статского советника, в Тифлисе его стараниями было устроено образцовое женское училище, носившее  имя его жены – «Мариамян-Овнанян». Доходы с построенного им 4-этажного здания караван-сарая стоимостью 400.000 рублей полностью покрывали все расходы училища.

К числу добрых деяний Ананова относят и создание первой типографии в Шуше, как и содержание типографии при Святом престоле Эчмиадзина.

Банкир Ананов считал своим прямым долгом поддерживать Московское художественное общество (МХО), членом Совета которого впервые был избран в 1857-м и попеременно состоял в нем в 1870–1876  и в 1879–1888 годах. Это объединение меценатов, коллекционеров и любителей искусства возникло на основе так называемого «Натурного класса», кружка любителей и художников-профессионалов. В разные годы в Совет МХО входили коллекционер, почетный член Петербургской Академии художеств Д.П. Боткин, архитектор М.Д. Быковский, этнограф и коллекционер, директор Московского Публичного и Румянцевского музеев В.А. Дашков, граф И.Д. Лорис-Меликов, предприниматель и меценат С.И. Мамонтов, меценат, основатель Третьяковской галереи П.М. Третьяков, коллекционер, основатель музея-усадьбы Мураново Н.И. Тютчев. Принимали активное участие в делах Общества и другие:   предприниматель, меценат С.Т. Морозов и князь Ф.Ф. Юсупов.

Заслуги Ананова, как банкира и мецената, были отмечены российским орденом св. Владимира IV степени и персидским орденом Льва и Солнца II степени. А за попечительство над ранеными и больными в Русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов Ивана Степановича удостаивают знака Красного Креста.  

По духовному завещанию мецената, а скончался он в 1888 году, его зять Г.И. Кананов, директор ЛИВЯ, учредил три Анановских стипендии. За счет средств Ананова, на его именные стипендии, обучались дети из крестьянских семей: в прогимназиях, Московском императорском университете, Петровской академии, Московской школе земледелия.

Еще при жизни Ананов выделил бедным крестьянам Московской, Кутаисской, Тифлисской губерний значительные суммы из собственных средств для уплаты выкупных платежей (по положению о крестьянской реформе 1861 г.), а также русским крестьянам-староверам для переселения их в Закавказье на пустующие земли.

Женатый на Марии Ивановне Адильхановой, астраханской армянке, Иван Степанович имел от нее

4  сыновей и 6 дочерей, родившихся с 1838 по 1858 год. Им он оставил чистого капитала 4.000.000 рублей и в разных губерниях недвижимого имущества примерно на ту же сумму.   Только в Москве Ананов имел более 15 владений, из коих самое крупное располагалось в районе нынешнего Сущевского вала и Рижского вокзала. И вокзал, и многие здания рядом  построены были на анановской земле в 11,7 гектара.

ПАЛАТЫ ПОТОМКОВ РЮРИКОВ

Мясницкая улица изначально пролегла как дорога в села Красное и Стромынь и далее на город Юрьев-Польский. Этой дорогой Петр I ездил в свое село Лефортово. Начиналась она у Ильинских ворот Китай-города и уходила по нынешним Лучникову и Большому Златоустинскому переулкам.

К концу XV века там местами еще встречался лес, а церковь Гребневской Богоматери, возведенная в 1472 году в начале улицы, именовали Успением на бору. В XVI веке улица эта стала застраиваться до Мясницких ворот Белого города. То была  Мясницкая слобода – «Коровья площадка», где обитали мясники. И хотя в начале XVII века торговля мясом переместилась ближе к Земляному валу название – Мясницкая – за улицей сохранилось.

Меняться Мясницкая стала с переездом туда князя Александра Меншикова. Он построил там домовую церковь архангела Гавриила, прозванную Меньшиковой башней. Мясницкую   облюбовала русская знать той поры – Я.В. Брюс, Строгановы, Глебовы и Стрешневы, Дмитриевы-Мамоновы, Кольцовы-Масальские, Одоевские, Лобановы-Ростовские, Долгоруковы, Урусовы, что и определило характер застройки улицы.

В 1918 году Мясницкую переименовали в Первомайскую, но новое название так и не прижилось: народ по-прежнему  именовал ее Мясницкой. В декабре 1934 года с Ленинградского вокзала к Колонному залу по Мясницкой прошла траурная процессия за гробом С.М. Кирова, убитого в Ленинграде члена Политбюро ЦК ВКП(б). Это дало повод  для переименования ее в  1935 году в улицу Кирова. Историческое название – Мясницкая – улице было возвращено в 1990-м.

* * *

Мясницкая улица, дом 20. Это владение, известное по «Переписной книге» Москвы с 1710 года, принадлежало   князю Я.И. Кольцову-Масальскому, род которого шел от потомков Рюрика. В середине XVIII века княжеские палаты, украшенные скульптурным гербом, стояли в глубине двора. Хозяин владения со временем прикупил и соседние участки, сторговав их у   генерала Томилова и князей Бабичевых.

В зданиях, выходящих за красную линию Мясницкой, располагались магазины, торговавшие  стеклянными и фарфоровыми изделиями Императорских заводов – статуэтками купидонов,  различной посудой, нарядными пасхальными яйцами и другими предметами интерьера.

Все владения Кольцовых-Масальских в начале 1845 года перешли к купцу И.С. Ананову. Дом с фамильным гербом в глубине двора, в котором поселился и безвыездно жил банкир и меценат, по счастью, уцелел.

В торговом флигеле Ананова по Мясницкой процветала «Восточная кондитерская» грека Дмитрия Лерио, прибывшего из Афин.   Позже помещение занимало «Семенное депо», предлагавшее семена клевера, тимофеевки и других луговых трав и кормовых культур.

На исходе  XIX  века наследники Ананова, унаследовавшие солидный капитал банкира, вкладываются   в строительство огромного доходного дома, который затем передают в аренду Варваринскому акционерному обществу. По доходности (116 тыс. руб.) владение это по Мясницкой, дом 20, уступало среди владений московских армян разве что Джамгаровскому пассажу, который был в собственности у выходцев из Карабаха – братьев-банкиров Джамгаровых.

В начале XX века в доходный дом наследников Ананова переезжает Главная контора инженера А.В. Бари, владельца котельного завода в Москве, расположившегося  близ Симонова монастыря. Бари обеспечивал Москву металлическими конструкциями для домашних печей, артезианских колодцев, зданий и мостов, а также трубами различных диаметров, оборудованием для   фабрик и заводов. Главным инженером у Бари работал «первый инженер Российской империи» В.Г. Шухов, творец знаменитой телебашни на Шаболовке, а консультировал проектантов Н.Е. Жуковский.

Соседствовали с конторой Бари редакции газет и журналов – «Новости дня», «Раннее утро», «Русский листок», «Семья», «Рампа», «Новости иностранной литературы». Здесь же находилось отделение типографии Кушнерёвых. В 1818 году туда же въехала  редакция газеты «Экономическая жизнь». Ее пребывание в этом доме запомнилось москвичам по длиннющей – на весь фасад здания – рекламной вывеске.

В 1920-х годах 4-этажный дом, построенный по проекту архитектора Александра Васильевича Иванова, под наблюдением архитектора Ивана Ивановича Рерберга был надстроен на один этаж. В настоящее время на Мясницкой, дом 20, размещаются аудитории Высшей школы экономики.

АНАНОВЫ В КРИВОМ КОЛЕНЕ

От Мясницкой улицы до Архангельского переулка Кривоколенный переулок (до 1901 г. – переулок Кривое колено) сбегает под прямым углом дважды. Из владений И.С. Ананова в Кривоколенном переулке известны два дома – № 3 и № 3а. Первый стоял на земле, в начале XVIII века принадлежавшей «иноземцу» Вахрамею Меллеру, голландскому певцу. Через несколько рук в 1803 году это домовладение переходит к отставному гвардии прапорщику Владимиру Веневитинову, отцу будущего поэта Дмитрия Веневитинова, в другом доме которого, что стоял напротив, А.С. Пушкин впервые читал своего «Бориса Годунова».

Его 2-этажный дом 1796 года постройки в начале 1870-го московский 

1-й гильдии купец Ананов и приобрел. Благо, жил по соседству – на Мясницкой. Новый владелец надстроил третий этаж с эклектичным декором. Да так аккуратно, что и верхний этаж смотрелся как родной.

В 1910-х годах в доме разместились фотоателье С.М. Шаталова и типолитография М.А. Микельсона, затем – типография товарищества «Н.Л. Казецкий». С приходом Советов дом отдали «Уралхиму», Московскому тресту уральских химических заводов. Там можно было купить кальцинированную соду, купоросы, кислоты. Нашлось место в доме и для редакции журналов «Горный» и «Нефтяное хозяйство».

2-этажный дом 3а по Кривоколенному переулку, некогда усадьба Кольцовых-Масальских, перешедший к наследникам Ананова, был снесен и на его месте в 1904 году архитектором А.В. Ивановым, который строил и дом № 20 на Мясницкой, было возведено новое здание. В середине 1920-х дом был перестроен по проекту архитектора С.Ф. Воскресенского. Тогда же он вырос на два этажа.

* * *

В длинном списке наследников И.С. Ананова, помимо Елены, Натальи и Варвары, находим имя его дочери Софьи Ивановны Экизлер. В числе наследниц оказалась и ближайшая родня банкира: Елизавета Григорьевна, Мария, Елизавета и Мальвина Степановна Анановы.

ГОРОДСКАЯ УСАДЬБА СОФЬИ ЭКИЗЛЕР  

Милютинский переулок, беря начало от Мясницкой улицы, упирается в Сретенский бульвар. После сноса в 1926 году большевиками церкви св. Евпла, стоявшей в самом начале переулка, там образовался поражающий своей нелепостью пустырь.

Название переулка пошло от имени истопника Петра I А.Я. Милютина, владевшего с 1714 года в этой местности фабрикой. По рассказам, Милютин показал царю-батюшке шелковые ткани, сотканные на станке собственного изобретения, и получил разрешение завести фабрику. Прежние названия – Старый Казенный переулок и Казенная улица – были даны по некогда стоявшему там казенному двору Семеновского полка.

Целых 65 лет, начиная с 1927 года, переулок значился как улица Юлиана Мархлевского, видного деятеля польского коммунистического движения, не раз выступавшего здесь в клубе польских коммунистов-эмигрантов.

Дом 19 по Милютинскому переулку (его второй адрес – Сретенский бульвар, 4, стр. 1) известен москвичам как Дом Лорис-Меликова. Архивы свидетельствуют о том, что в 1720 – 1740 годах на этом месте было два двора: доктора Д.П. Скопиони (выходил на проезд вдоль укреплений Белого города) и прапорщика Киевского драгунского полка А.М. Кологривого  (Милютинский переулок). В 1770-е годы усадьбой с каменным домом, по периметру которой стояли деревянные хозяйственные и служебные постройки, владел прокурор Военной коллегии В.А. Чертков, который вместо ветхих строений поставил новые.

К 1778 году, когда во владение домом вступил купец Иван Михайлович Пригодин, участок с торца был заметно перестроен. В 1793-м усадьба числилась за ротмистром Д. Полуектовым. После она перешла к его дочери Варваре Дмитриевне Полуектовой, которая владела ею до 1836 года. По Квартирным книгам Мясницкой части там числилось 11 жилых покоев.

Следующей хозяйкой усадьбы стала полковница Александра Толбухина, у которой в 1846 году приобрел ее Иван Данилович Лорис-Меликов, коллежский секретарь и попечитель Московского училища живописи, ваяния и зодчества (ныне Академия живописи Ильи Глазунова), племянник Михаила Тариэловича Лорис-Меликова, министра внутренних дел Российской империи, вдохновителя проектов экономических реформ, осуществлению которых помешало убийство Александра II 1 марта 1881 года.

А еще об И.Д. Лорис-Меликове известно, что родился он в 1817 году и был камер-юнкером. Владел Иван Данилович солидной недвижимостью: двумя каменными домами в Астрахани, имел по каменному дому  в Тифлисе и Борчалинском уезде Тифлисской губернии, а кроме того, числилось за ним несколько домов в Москве, не говоря уже об имениях в Звенигородском уезде (306 душ) и Маскальском уезде Калужской губернии (155 душ). Состоя на казенной службе с 1840 года, Лорис-Меликов был избран почетным членом Московского комитета детских приютов. Его мундир украшали ордена св. Станислава II степени с императорской короной, св. Анны III степени, персидского ордена Льва и Солнца II степени.

Был женат на дочери коллежского асессора Варваре Степановне Козловой, православного вероисповедания.

По желанию Лорис-Меликова архитектор Михаил Доримедонтович Быковский палаты второй половины XVII века перестроил. Любимец всемирно известного зодчего Доменико Жилярди, Быковский преуспел, преодолев традиции классицизма, наполнив  свое творчество эстетикой и духом романтизма. Дом Лорис-Меликова – яркое тому доказательство.

Ансамбль вобрал в себя особняк и конюшню, образовав уютный внутренний дворик.

В глаза бросается стилистика русского классицизма с характерными высокими окнами второго парадного этажа. Резные деревянные рамы отлично сохранились в боковых окнах главного фасада и окнах бокового фасада со стороны Сретенского бульвара. Особенно наряден второй этаж: рамочные наличники высоких окон украшены лепными фризами и полочками. Из надлестничного пространства взирают четыре кариатиды работы скульптура Николая Александровича Рамазанова.

Внутреннее убранство  особняка отличается смешением стилей, но залы, каждый в отдельности, выдержаны в определенной стилистике.  Так, для каминного зала, служившего хозяину кабинетом, выбрана готика, а стены декорированы малиновым бархатом. В картушах – рельефные портреты Сервантеса и Гете. В парадном зале – колонны искусственного мрамора отгораживают место для оркестра. В лепнине потолка бросается в глаза геральдический орел, сжимающий в когтях змею. Паркетный зал был  гостиной, где хозяин встречал гостей. Малый служил будуаром. За этим залом закрепилось название – Золотой: его свод с витиеватой лепниной сиял позолотой.

В 1872 году усадьба перешла к коммерции советнику Ивану Степановичу Ананову, который заново оформил вестибюль 1-го этажа и встроил новую парадную лестницу каслинского чугунного литья (каслинское литье является таким же российским достоянием и брендом, как хохлома, тульские самовары или павловопосадские платки).

В 1891 году, через три года после смерти отца, Софья Ивановна, вышедшая замуж за подданного Великобритании

Д.Я. Экизлера, выкупает у сестер их доли наследства в этом особняке и становится его полновластной хозяйкой. Новая собственница в доме том не жила и до 1917 года сдавала его арендаторам: на двух этажах особняка располагались две просторные квартиры: из четырех и семи комнат с кухней и прихожей. Конюшня была приспособлена под склад.

В 1907 году, когда кинематограф стал занимать умы, Софья Экизлер по проекту инженера

П.Т. Шагина намеревалась выстроить на углу Сретенского бульвара и Милютинского переулка кинотеатр в стиле модерн. Но воплотить идею в жизнь ей так и не удалось.

Советская власть усадьбу национализировала, устроив в особняке коммуналку, выделив при этом часть  домовладения под Учетное общество взаимного кредита. В 1926 году по заказу Общества к восточному торцу особняка начали пристраивать 6-этажное здание, нарушившее гармонию застройки. В конце 1980-х усадьба была передана Всероссийскому фонду культуры, а в 1995-м указом президента РФ зданию был придан статус памятника архитектуры федерального значения как «Городская усадьба первой половины XIX века».

* * *

О муже Софьи Ивановны – Д.Я. Экизлере – известно, что он был близко знаком с великим маринистом Иваном Константиновичем Айвазовским и приобрел у него известное полотно «Контрабандисты».

Марина и Гамлет Мирзояны

Авторы искренне благодарят Эмануила Егияевича Долбакяна, руководителя Армянского культурно-просветительного общества «Арарат», за предоставленную им биографическую справку об И.С. Ананове.