Первый диктор Армянского телевидения

— Действительно, к концу 1955-го года в народе прошел слух, что в Армении скоро будет свое телевидение. Сначала его здание предполагали разместить за зданием ЦК. Нынешней студии в Норке и в помине не было, строительство вышки только началось. На 29 ноября 1956 года было намечено пробное открытие Армянского ТВ. Это был день установления советской власти в Армении, и открытие ТВ решили приурочить к празднику. Некоторым кажется, что о тех годах нельзя говорить хорошо, однако я так не думаю. Это часть нашей истории, которую не выкинешь и не перепишешь.

За несколько дней до начала вещания оказалось, что нет дикторов. Представляете? Объявили конкурс, на прослушивание собралось около 250 молодых женщин. Приходили в основном актрисы, преподаватели языка. Обязательным условием было отличное знание армянского и русского языков и высшее образование. На прослушивание приехала московская комиссия, в которую входили режиссеры, редакторы, операторы ЦТ. В составе комиссии был и наш соотечественник, оператор Владимир Киракосов. Сейчас его именем названа самая большая студия на Шаболовке.

Меня пригласил режиссер Жирайр Аветисян, уговорив сбежать с уроков - я тогда еще в школе училась, даже не участвовать, а просто посмотреть на происходящее. До моего прихода уже прошли два тура, я попала на третий, меня очень искусно уговорили сесть перед камерой, и я просто, из спортивного интереса, тут же сочинила программу передач на армянском и прочла «Мойдодыр» Чуковского на русском.

И все – меня поздравили, я принята. В нашей первой студии ничего не было: голые стены, ни освещения, ни стола. Отражателем служила распрямленная пятилитровая консервная банка, кажется, из-под сгущенного молока. Не работали ни табло, ни глазок у камеры.

— Меня приняли на работу, и когда я уходила из импровизированной студии, вслед зашипели все, кого не взяли. Но самое сложное у меня было впереди – уговорить папу. К нам домой явилась целая делегация, долго уговаривали, папа не соглашался. Наконец, решили, что я временно поработаю два месяца, а потом «посмотрим...» Это «временно» продлилось 50 лет. И что самое интересное: когда мы с папой выходили гулять, он меня со всеми знакомил: «А вот моя дочь, Нарочка». Потом стали говорить: «А вон папа Нары Шлепчян». Вот так...

— Папа для меня был эталоном порядочности, такта, ума и элегантности. По ночам же мы с ним слушали джаз. Он заканчивал все свои дела, я письменные уроки, потом мы включали приемник и слушали «Time for jazz». Пластинок тогда, конечно, достать было невозможно, это же была «буржуазная музыка». Были советские пластинки Эдди Рознера и других, но Дюка Эллингтона, Эллу Фицджеральд, Луи Армстронга слушали по приемнику. Потом уже я даже умудрялась вылетать на концерты в Москву. А моим самым строгим и первым критиком всю жизнь была мама.

— 29 ноября 1956 года после первой пробной передачи весь Ереван высыпал на улицы. Радость была неимоверная - в Армении появилось собственное телевидение, первое в Закавказье. Специальный инженер с экранов телевизоров учил народ, как настраивать изображение. У тех, кто имел телевизор КВН с огромными увеличительными линзами перед экраном, а таких в Ереване было не очень много, собирались все соседи. В канун Нового года была прямая передача. Все жили только этим. Так вот, 31 декабря 1956 года была показана новогодняя программа, а 2 января 1957 года - праздничная передача для детей. До 1972 года мы работали только в прямом эфире.

Сначала мы вещали по 2-3 часа: мультфильм, музыкальная передача и художественный фильм. Потом уже стали делать собственные программы, писать сценарии. Не то, что сейчас - приведут героя в студию, чтобы он поговорил о себе в целях саморекламы. Не всем зрителям это нравится, но большинству приглашенных, конечно, приятно.

— Мне повезло, я работала с корифеями национального ТВ, и мы все в процессе становления учились друг у друга. Это были действительно звездные величины: Марат Мариносян, Мартын Аветисян, Григорий Эйрамджян, Жирайр Аветисян, Марат Варжапетян, Моника Тер-Погосян, Ким Арзуманян, Ольга Мелик-Вртанесян и многие другие, составившие славу армянского ТВ. А какие у нас были директора: Нерсес Каграманов, первый директор студии. Потом председателями Гостелерадио Армении были Акоп Айвазян, Джон Киракосян, Степан Погосян – прекрасные люди с широкой эрудицией. Они были неординарными личностями. Мы не только дружили, мы учились друг у друга. У нас был слаженный дикторский коллектив.

Первопроходцы с удовольствием осваивали «неизвестную планету» телевидения. Забыв о семьях и доме, проводили бессонные ночи на работе. На телевидении появились новые жанры, в том числе первая новостная программа «Новости недели». Первыми политическими комментаторами были Джон Киракосян и Акоп Айвазян.

— Я действительно вела все передачи, а также все концерты классической и эстрадной музыки. Но со временем я поняла, что не должна вести передачи на промышленную тему и о сельском хозяйстве. Вообще если посчитать, я была в эфире больше 8000 раз.

— Каждый год два-три раза наше телевидение представляли в Москве. Каждый год наши дикторы, режиссеры, операторы ездили в Москву на курсы повышения квалификации. Потом мы ездили со своими программами по всем союзным республикам, когда у них появилось собственное телевидение. А однажды мне посчастливилось вместе с Константином Тер-Ованнисяном вести программу «Время». Я вела и «Новогодний огонек» с Геннадием Чертовым. Каждый год в День Конституции СССР в Москву на многочасовую передачу приглашали лучших дикторов, и каждый из них представлял свою республику. Я вообще очень дружила с московскими дикторами, они часто приезжали в Ереван: легендарный Юрий Левитан, Виктор Балашов, Ольга Сергеевна Высоцкая. И знаете, они, совершенно не понимая армянского языка, четко указывали на ошибки в чтении. Есть такое понятие – музыка речи. Так вот, московские дикторы этой музыкой владели блестяще. Я до сих пор дружу с грузинскими, молдавскими, белорусскими коллегами.

— Да, все так и было. И еще я за 50 лет работы встретилась со множеством знаменитых и интересных людей. Приехал к нам Арам Ильич Хачатурян. Целых два часа мы с ним репетировали текст на армянском, а в прямом эфире он возьми и скажи: «Нарочка, а можно я буду говорить на русском?». Или космонавт Алексей Леонов. Закончилась передача, на которую я взяла с собой сына, чтобы он увидел живого космонавта. Ну и тот спрашивает мальчика: «Чего бы ты хотел?» А сын возьми да скажи: «Ваши погоны». Леонов отвечает: «Знаешь, я не имею права их снимать, но из Москвы я тебе отправлю». До сих пор ждем.

Я вела передачи с Аркадием Райкиным, Михаилом Ульяновым, Микаэлом Таривердиевым, Виктором Амбарцумяном, Эдвардом Мирзояном, Александром Арутюняном, Гоар Гаспарян, Лусине Закарян. Их было много, и каждый из них был целым миром. А последнюю передачу с Арно Бабаджаняном я делала в Дилижане. Он играл «Ноктюрн»... Это были родные мне люди.

Я думаю, что у нас и сейчас неплохое телевидение. Оно мне дорого, и я его люблю. Это моя жизнь. Вне телевидения я себя просто не представляю. Наша новогодняя передача 1 января 2006 года «И вновь поет Ереван 70-х» отлично получилась – люди звонили, благодарили, радовались, что вновь видят звезд 70-80-х годов на голубом экране.

Я хочу пожелать всем читателям газеты «Ноев Ковчег» благополучия и процветания. До встречи в эфире!