№ 12 (171) Июнь (16-30) 2011 года.

Майская победа над оппозицией укрепила позиции Саакашвили

Просмотров: 2567

Майские события в столице Грузии в очередной раз подтвердили правильность знаменитой эпиграммы Джона Харрингтона в переводе Самуила Маршака: «Мятеж не может кончиться удачей! В противном случае его зовут иначе». Революция по «арабскому сценарию», о необходимости которой так долго говорили грузинские радикальные оппозиционеры во главе с Нино Бурджанадзе, провалилась. Однако силовой разгон акции движения «Народное собрание», предпринятый властями Грузии, оставил широкие круги на воде. Была ли это адекватная форма реакции государства на экстремистское выступление? Или в случае с событиями 26 мая мы можем говорить о проявлении авторитарного стиля президента Михаила Саакашвили? Насколько «горячий май» в Грузии направлялся извне? Вот тот круг вопросов, который был обозначен в конце прошлого месяца.

В дискуссиях по поводу майских событий в Тбилиси, как правило, высказывается два тезиса. Первый касается ресурсов оппозиции. Вне зависимости от отношения к личности Нино Бурджанадзе и возглавляемому ею движению, эксперты и журналисты сходятся на том, что ресурсов у противников грузинского президента было недостаточно. Второй тезис обращен к президенту Грузии и его окружению. И снова вне зависимости от оценки того шага, который был предпринят Саакашвили в ночь на 26 мая, большая часть наблюдателей отмечают эффективность властей в противодействии внутренним потрясениям. В чем же причина той легкости, с которой грузинский лидер в очередной раз одержал верх над своими оппонентами?

Во-первых, для выступлений сторонники Бурджанадзе выбрали крайне неудачное время. Рассчитывать на то, что они просто перенесут дух «арабской улицы» в Тбилиси и сделают Саакашвили «грузинским Мубараком», было, как минимум, наивно. Предыдущий опыт постсоветской Грузии показал, что самое оптимальное время для использования «уличного ресурса» - это период избирательной кампании. В это время есть возможность апеллировать к массовым фальсификациям и попранному народному праву. Так было в 2003 году во время «революции роз», выдвинувшей на авансцену грузинской политики и Саакашвили, и Бурджанадзе. В Грузии же сегодня «избирательный штиль». Последняя значимая кампания прошла в мае прошлого года, когда впервые после распада СССР на прямых выборах избрали мэра Тбилиси. Тогда оппозиция упустила свой последний легальный шанс на получение хотя бы «миноритарных акций» во власти. Теперь только в 2012 году такая возможность снова появится. Обращение к маю прошлого года - не просто экскурс в недавнюю историю. Тогда грузинской власти удалось не только переиграть оппозицию, но и начать процесс ее сегментации. Именно май-2010 можно считать началом процесса разделения противников Саакашвили на «системных» (сегодня президентская команда называет эту группу оппозиционеров «оппозиционной восьмеркой» по названию числа партий, вовлеченных в безуспешные переговоры с властью) и радикалов («несистемных» политиков). Эта сегментация позволила маргинализировать «несистемных» игроков, в отношении которых власть использовала так называемый российский козырь, обвиняя их в связях с Кремлем и отсутствии народной поддержки внутри Грузии. Все эти факторы в их совокупности превращали выступление сторонников Бурджанадзе в жест отчаяния.

Во-вторых, никакой новой программы «Народное собрание» не предложило. Обвинения в адрес грузинского президента также звучали не слишком серьезно. Саакашвили обвиняли в проигрыше «пятидневной войны». Но кто бы на его месте смог эту кампанию выиграть, учитывая разницу в ресурсных потенциалах между ядерной державой и маленькой республикой с населением в одну Ростовскую область! Те пункты, которые Бурджанадзе предлагала в качестве «позитива» (возвращение Южной Осетии и Абхазии), известны грузинскому избирателю прекрасно. Команда президента озвучивает их каждый день.

В-третьих, «кадровая проблема». На скамейке оппозиции («системной» и «несистемной») нет новых перспективных игроков. На улицы людей выводят герои вчерашних дней. И кстати сказать, вчерашние чиновники и лидеры государства. Та же Бурджанадзе была спикером парламента и даже временно исполняющим обязанности президента. Все это создает проблему доверия к неофитам от оппозиции, сужает возможности для рекрутирования новых сторонников.

В этой связи встает вопрос: «Зачем Саакашвили организовал столь жесткий разгон акции своих противников, если их возможности для его отрешения от власти были равны нулю?» Ответ на него будет легче искать, если представлять себе ту систему знаков и представлений, в которых живет президент Грузии. Если несколько лет назад он использовал «российский козырь» в игре ситуативно и, скорее, рационально, то сегодня оказался заложником конспирологии. В этом плане он напоминает многих постсоветских лидеров, включая и российских высших должностных лиц. Нанося удар по Бурджанадзе, Саакашвили имел в виду сигнал Москве. Это была ясная демонстрация того, что любая сила внутри Грузии, которая попытается заигрывать с РФ, будет наказана. Однако такое «наказание» может иметь для самой закавказской республики негативные последствия. В этом плане интересно мнение политического обозревателя и журналиста Тенгиза Аблотия (публично выступающего как сторонник действующей власти). По его словам, «после разгрома и маргинализации революционной оппозиции власть может слишком укрепиться и перестать считаться даже с нормальной, вменяемой оппозицией. А это уже пахнет авторитаризмом. Соблазн пойти по такому пути слишком силен, и для того, чтобы власть этого не сделала, нужна оппозиция. Нормальная, состоящая из психически адекватных политиков, не готовых от злости и ненависти пойти на любые подлости». Для Грузии это тем более опасно потому, что и среди так называемой оппозиционной восьмерки нет единства. И команде президента не так уж сложно, используя споры и противоречия в стане оппонентов Саакашвили, развести их «по разным углам».

И вот здесь многое будет зависеть не только от воли третьего грузинского президента, но и от реакции Запада. Так, послы США и Евросоюза в Грузии (соответственно Джон Басс и Филипп Димитров), комментируя события, случившиеся в ночь на 26 мая, заявили, что разгон несанкционированного митинга «Народного собрания» «был осуществлен законным образом, но спецназ применил силу непропорционально обстановке». Таким образом, рассчитывать на то, что Вашингтон и Брюссель начнут давить на Саакашвили, требуя демократизации внутри Грузии, не приходится. Кстати, этот расчет оказался еще одной ошибкой Нино Бурджанадзе. В то же самое время этот расчет показывает, что в действительности ее помыслы и цели находились далеко от Кремля. Встречи с послами Евросоюза, публикация статей в американских журналах – вот та медийная стратегия, которую избрала этот «пророссийский политик». Что же касается поездки в Москву и встречи с российскими официальными лицами, то это был сигнал не Кремлю, а Тбилиси: «С русскими можно было бы договариваться, а не воевать». Впрочем, в нынешних условиях такой сигнал, наверное, тоже нельзя считать своевременным.

Но почему Запад столь терпим к президенту, который применяет силу против слабой и маргинальной оппозиции столь изощренно? Резонов для такой поддержки несколько. Да, сегодня позиция администрации Обамы в отношении Саакашвили лишена той экзальтации, которую мы наблюдали во время легислатуры Джорджа Буша-младшего. Грузию уже не называют «маяком демократии» и не зовут в НАТО. Как максимум, ее благодарят за североатлантические устремления и дидактично намекают на то, что для вступления в альянс «предстоит еще много реформ». Однако для США полностью отказаться от стратегической кооперации с Грузией (а сегодня реальной альтернативы Саакашвили просто нет) по нескольким причинам невозможно. Тут есть и соображения имиджа, так как внутри страны многие влиятельные политики и эксперты считают, что, увлекшись «перезагрузкой» с Россией, Штаты бросили своих постсоветских союзников. Для Вашингтона же невозможно признать территорию бывшего СССР эксклюзивной геополитической собственностью Москвы (правильно это или нет – отдельная тема). Помимо имиджа, есть и прагматические резоны. Грузия при Саакашвили активно участвует в операции в Афганистане. И в отличие от стран Европы, она может наращивать свою помощь, не испытывая давления со стороны общественного мнения. Это для США представляет интерес. И последнее (по порядку, но не по важности) – это забота о внутриполитической стабильности и предсказуемости Грузии. Страна, которую хочется видеть надежным союзником, не интересна в случае ее погружения в хаос и распри. Тем паче, что такой опыт в начале 1990-х годов у Грузии уже был. На сегодняшний день только Грузия является страной, где передача высшей власти никогда не проходила мирным путем. В этом плане даже Азербайджан с его династическим способом передачи власти и проведением конституционного референдума о продлении полномочий выглядит соответствующим правовым нормам в большей степени, чем Грузия. Отсюда заинтересованность Запада в том, чтобы Саакашвили «досидел до конца своего срока» и смог бы передать власть своему преемнику посредством выборов, а не очередной революции. Наверное, США и ЕС могли бы быть в отношении Саакашвили жестче, однако среди оппонентов грузинской власти нет такого бесспорного лидера, который мог бы в случае гипотетического досрочного ухода третьего президента Грузии заменить его. А раз так, то Запад страхуется. И не хочет рисковать, тем более, что и без Кавказа сегодня забот у США и ЕС хватает.

В этой связи чрезвычайно важно, как Саакашвили интерпретирует это благожелательное поведение Запада. Впереди у него не только вопрос об обеспечении преемника, но и конституционные поправки, которые перераспределяют полномочия от президента к премьер-министру. Между тем, повторение пути Владимира Путина отнюдь не заказано для Саакашвили. Сам он пока эту тему никак не комментировал. Захочет ли он преодолеть еще одну «красную линию» и остаться, уходя? Ведь формально такой сценарий не будет нарушением Конституции Грузии. В любом случае эта задача пока еще только ставится, а майская победа над оппозицией только укрепила позиции Саакашвили и внутри страны, и за ее пределами.

Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, Вашингтон, США, обозреватель газеты «Ноев Ковчег»

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 6 человек

Оставьте свои комментарии

  1. ABSOLYUTNO PRAVILNOE PONIMANIE SITUATSII...''
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты