Девочка из Сумгаита
Порой бывает так, что рассказанная в ходе долгой беседы история впечатляет настолько, что все остальное забывается. Прошла неделя, а я все продолжаю переживать услышанный от нашего классного руководителя Светланы Александровны рассказ про девочку из Сумгаита. Это было в 1988 году, осенью, наша ереванская школа №42 имени Шевченко пополнилась детьми беженцев.
В класс Светланы Александровны привели девочку из Сумгаита. Она сильно отличались от остальных. Прической, одеждой и главное – зажатостью. Приняли ее сердобольно. Сочувствовали, шли навстречу, но потом интерес к ней угас, все вошло в привычное русло капризной школьной жизни. Ереванские дети были беспощадны – пародировали ее певучую (на бакинский манер) русскую речь, отпускали насмешки, упрекали в незнании армянского языка…
Конечно, надо полагать, все это отражалось на ее поведении. Она не решалась отвечать у доски. Боялась колких шуточек одноклассников и просила учителей опрашивать ее отдельно, без свидетелей. На уроках никогда не разговаривала, сидела на первой парте с вытянутой спинкой, с аккуратно сложенными руками и внимательно смотрела на учителей. Она всегда здоровалась с ними по имени и отчеству. Как-то Светлана Александровна заметила, как она старательно что-то выводит на последней странице своего дневника.
– Я пишу, как зовут наших учителей. Так мама и бабушка велели. Их так учили, – объяснила она.
Каждое имя и отчество было выведено с усердием. Записи чередовались зелеными и красными чернилами, а рядом с названием предмета был нарисован символ дисциплины. Так, в конце строки, посвященной русскому языку и литературе, которые преподавала Светлана Александровна, красовалось пушкинское перо...
Тот учебный год был скомканным. Забастовки, демонстрации, митинги… Поначалу сознательно, а потом уже и по озорству старшеклассники срывали уроки и уходили на Театральную площадь требовать от Горбачева справедливости. Девочка из Сумгаита шла со всеми. Их семью поселили в заводском общежитии на окраине. Добираться до дома приходилось долго, особенно если бастовал городской транспорт. Местным было легче. Почти все они жили в центре, недалеко от школы. К поступлению в вуз готовились у репетиторов.
И вот наступило лето 89-го. На выпускном экзамене по литературе девочка из Сумгаита волновалась, стеснялась, молчала и в итоге не ответила ни на один вопрос. Она собиралась в педучилище, где-то на Украине. Нужен был аттестат без троек. Но даже негласная установка районо благоволить детям беженцев не могла спасти ее в такой ситуации.
– Почему ты не смогла ничего сказать, не готова? – спросила ее в коридоре Светлана Александровна, деликатно вышедшая следом.
– Нет, нет, нет!!! Я всю ночь не спала, готовилась по билетам! – скороговоркой выпалила девочка.
– Так в чем же дело?
– Побоялась. Там про любовь. Немножко стыдно стало при мальчиках… – смущенно произнесла она, опустив голову.
– Хорошо, я сделаю все, что могу, – произнесла учительница и добавила: – А то, что не могу, то хотя бы попробую!
Светлана Александровна долго убеждала экзаменационную комиссию не ставить ей тройку. В ход шла разная аргументация. Но убедило всех искреннее признание ребенка в коридоре. Светлана Александровна, отчаявшись, рассказала об этом под конец.
…В день торжественного вручения аттестатов девочка из Сумгаита сияла от восторга. Поцеловав несколько раз свой аттестат, она подбежала к Светлане Александровне и попросила ее отойти в сторонку.
– Это вам подарок от мамы и бабушки, – радостно произнесла она. – Спасибо вам большое, я этого никогда не забуду! Пожалуйста, возьмите, не отказывайтесь. Это наша самая дорогая вещь.
Светлана Александровна взяла подарок. Это был пустой наполовину флакончик французских духов…
Дмитрий Писаренко
Оставьте свои комментарии