№ 10 (240) июнь (1–15) 2014 г.

Проживая в чужой стране, надо с уважением относиться к ее законодательству

Просмотров: 3678

20 июня международное сообщество отмечает Всемирный день беженцев, которых в настоящее время, по данным Генеральной Ассамблеи ООН, насчитывается около 20 миллионов, не считая 25 миллионов перемещенных лиц. В этом ряду Армения не является исключением: ведь только в течение последнего столетия ей не раз пришлось столкнуться с массовым исходом своих соотечественников на историческую родину. «Проблема беженцев действительно актуальна для нас, поскольку за последние 20-25 лет мы приняли наиболее заметные потоки беженцев из Азербайджана, Ирака, Сирии», – отметил в интервью «НК» начальник Государственной миграционной службы Министерства территориального управления РА Гагик Еганян.

– В нашей новейшей истории можно обозначить две наиболее мощные волны беженцев из Азербайджана и Сирии. Когда было сложнее?

– Здесь стоит говорить о совершенно разных ситуациях, и конечно, в первом случае нам было гораздо сложнее. Во-первых, беженцы из Азербайджана были депортированы насильно. Причем депортация сопровождалась, мягко говоря, довольно негуманными методами, в том числе человеческими жертвами. Мы прекрасно помним, в каком состоянии эти люди прибыли в нашу республику: потрясенные, раздетые, буквально в халатах и тапочках на босу ногу. Во-вторых, это была огромная цифра в 361 тысячу человек, что по тому времени составляло 12 процентов населения, то есть на каждого восьмого жителя Армении приходился один беженец. К тому же первая волна беженцев после трагических событий в Сумгаите практически совпала с катастрофическим спитакским землетрясением, когда треть республики оказалась в руинах. И наконец, развал Союза, повлекший за собой структурные изменения государственной и экономической системы, довершил негативную ситуацию. По совокупности всех обстоятельств оказалось, что страна не готова к приему такого мощного потока прибывающих людей.

Если говорить о сирийских армянах, то на сегодняшний день их количество составляет примерно 12 тысяч человек, или три процента нашего населения. Плюс они приехали в более спокойное и стабильное время, чем «лихие» девяностые. У них есть возможность выбора страны проживания на собственное усмотрение, чем многие и воспользовались. Таким образом, в глобальном сравнении эти два события несопоставимы, но в человеческом плане для каждого беженца, из Азербайджана он или из Сирии, это огромная личностная трагедия. И конечно, большой стресс: человек вынужденно оставляет свой дом, привычный уклад жизни, чтобы научиться заново преодолевать новые вызовы в непривычном еще социуме.

– Если вернуться к беженцам из Азербайджана, как проходил процесс их адаптации хотя и в родной, но все же новой стране?

– Первый поток из Азербайджана был зарегистрирован в начале 1988 года, а последний где-то в девяностом. И хотя уже действовал Комитет по беженцам, тем не менее хочу подчеркнуть, что решить сложные вопросы интеграции правительству тех лет помогли не столько его специальные программы, сколько отзывчивость нашего общества. Во всяком случае, значительный подъем душевности пришелся именно на наших сограждан, которые забирали в свои семьи обездоленных людей. А государство, задействовав все имеющиеся ресурсы жилищного фонда, предоставило беженцам кров над головой, я имею в виду общежития, пансионаты, дома отдыха. Кстати, в мировой практике бывали случаи, когда принимающая страна не могла абсорбировать проблемы, которые привозят с собой беженцы. Это соответственно приводило к разрушению общественной стабильности. Несмотря на сложные годы, в Армении этого не произошло.

– Как улучшить «квартирный вопрос» для лиц, продолжающих прозябать в ХХI веке во временном жилье, зачастую без элементарных удобств и коммунальных условий?

– Спустя 26 лет эта проблема по-прежнему остается очень острой, поскольку часть беженцев до сих пор не обеспечена жильем. Многие семьи живут в общежитиях, где, надо признать, действительно не самые лучшие условия. Я бы даже сказал, удручающие. В течение последних 25 лет там не проводилось никакого капитального ремонта. Многие здания имеют четвертую степень аварийности.

Когда в 2004 году была утверждена программа по обеспечению наиболее нуждающихся в жилье беженцев, то в нашем списке насчитывалось 3470 семей. Подчеркну, что программа касалась лишь тех, кто проживал в общежитиях или других временных центрах размещения. Начиная с 2005 года в госбюджете была запланирована соответствующая статья расходов под данную программу, которая осуществлялась через сертификаты. Это финансовый документ, позволяющий владельцу купить на рынке жилья недвижимость – квартиру или собственный дом, причем по очень гибкой системе. Например, если обладатель сертификата имел возможность добавить личные средства, то он мог приобрести более благоустроенный вариант. Или же на полученный в Ереване сертификат в 40 тысяч долларов имел право купить квартиру (дом) где-нибудь на периферии за значительно меньшую сумму, при этом оставшиеся деньги использовать по собственному усмотрению. Вплоть до 2009 года 1200 семей воспользовались этой возможностью. К сожалению, из-за мирового экономического кризиса часть госпрограмм была закрыта, в том числе и наша. Сейчас жилье ожидают 926 семей, из которых 670 живут в Ереване, остальные – в районах.

Я знаю, с каким нетерпением люди ждут решения этого вопроса, но, к сожалению, наша служба не может решить этот вопрос в одиночку. И поскольку решения проблемы пока не видно, то было решено начать приватизацию жилищного фонда. Однако это больше психологический фактор, когда у человека появляется ощущение, что он становится обладателем собственного жилья, хотя и в общежитии.

– Может, имеет смысл обратиться к донорской помощи?

– У доноров сейчас другие интересы, связанные с арабскими странами. В 2010 году мы организовали в Ереване большую международную конференцию с участием представителей 40 стран. Приезд Верховного комиссара ООН по делам беженцев Антониу Гутерриша давал надежду на донорскую помощь, поскольку гуманитарная проблема беженцев в Армении достаточна глубока. Но, к сожалению, конференция ничего не дала, потому что интерес донорских стран, в том числе и США, сегодня прикован к иракским, сирийским и другим новым региональным очагам нестабильности.

– Господин Еганян, приходится ли Вам решать аналогичные проблемы с сирийскими беженцами?

– Из 12 тысяч сирийских беженцев к нам за помощью в жилищном вопросе обратились всего 800 человек. Остальные решили эту проблему сами. Многие остановились у знакомых, родственников, сняли жилье. Наше общество всегда было доброжелательным, да и за окном уже далеко не девяностые. У нас имеется резерв на 45 мест. Плюс, благодаря отдельным лицам и организациям, которые помогли своими ресурсами, мы смогли предоставить крышу над головой 136 сирийским беженцам. Поэтому хочу сказать, как бы ни менялся мир, ценности остаются. Чужого горя не бывает.

– То есть процесс интегрированности в общество прошел для сирийских армян более мягко?

– Можно привести прекрасные примеры: многие открыли рестораны, стоматологические клиники, ювелирные мастерские. Это и понятно, ведь члены армянской общины Сирии относились к наиболее уважаемым слоям общества. Они хорошие бизнесмены, мастеровые люди, профессионалы в различных секторах экономики. Являясь членом координационного совета по сирийским беженцам, который возглавляет министр диаспоры Грануш Акопян, могу сказать, что она проводит в этом направлении большую системную работу.

– Житель Азербайджана Джавид Оруджев в январе текущего года обратился на КПП «Баграташен» с просьбой о предоставлении его семье политического убежища в Армении…

– Как иностранный гражданин, Оруджев написал заявление о том, что нуждается в защите от преследований, которые носят определенный характер. В Перечне Женевской конвенции четко определены пять оснований, в том числе с обозначением политических мотивов или национальной принадлежности. У этой семьи, в самом деле, были веские основания для опасений: жена Оруджева армянка. Естественно, после канонизации убийцы Сафарова любому здравомыслящему человеку можно было понять, что даже капля армянской крови уже не дает гарантии спокойно жить в этой стране. Мы досконально рассмотрели заявление и нашли положительное решение, предоставив ему статус беженца. Он имеет легальное право жить в Армении. И, насколько мне известно, доволен предоставленными нашей страной возможностями.

Это был не простой пример, поскольку, приютив его, на первоначальном этапе нам надо было учитывать мнение общества, в частности где он будет жить. Даже при всей нашей толерантности, память оставила незаживающие шрамы Сумгаита, Баку, Карабаха. В этом вопросе нам очень помог ереванский офис УВКБ ООН, с представителями которого мы ежедневно общались. Находили то или иное приемлемое решение больших и малых проблем, начиная от отопления до питания для трех маленьких детей.

– Весной этого года Вы ездили в Москву для решения ряда вопросов, связанных с изменением миграционного законодательства РФ. Что нового предусмотрено в этом поле для граждан Армении?

– В ходе переговоров был подписан меморандум, соглашения которого предполагают льготы для осуществления трудовой деятельности на территории Таможенного союза. Так, с 1 января 2015 года армянским мигрантам можно будет зарегистрироваться на территории России в течение 30 дней вместо нынешних семи. Упрощения касаются и рынка труда: армянские мигранты смогут работать на территории Таможенного союза без бюрократической волокиты, лишь при наличии трудового договора. Кроме того, при вступлении Армении в ТС эти два соглашения автоматически будут также задействованы на территории Казахстана и Беларуси. Но мы продолжаем вести интенсивные переговоры с российской стороной, чтобы ускорить эти процедуры на двусторонней основе Россия – Армения с 1 сентября текущего года. Думаю, что в этом случае наши соотечественники только выиграют.

– Раз уж речь зашла о миграции в Россию, как Вы рассматриваете программу «Соотечественник» в Армении?

– Официальное присутствие этой организации сможет помочь избежать многих проблем у наших соотечественников в связи с их выездом в Российскую Федерацию. Однако стоит заметить, что подобные программы в нашей стране осуществляет не только Россия, но и ряд других стран, я имею в виду американскую «грин-карту» или канадскую иммиграционную политику. Но почему-то об этом не пишут, не говорят, не возмущаются. Хотя вовлечение мигрантов по этим программам значительно превышает российский проект. Вывод напрашивается сам собой: это явно заказные материалы – выпады в адрес России, когда откровенно «забываются» аналогичные проекты других государств. На мой взгляд, отток наших соотечественников в дальнее зарубежье грозит гораздо более плачевными последствиями. В конце концов, многие наши российские соотечественники имеют возможность через 3-4 часа перелета побывать дома в Армении хотя бы на несколько дней. А вот заокеанские армяне вряд ли потратят 15 часов для недолгой побывки на родине. В конце концов, их затягивает время, затягивает страна, в которой ассимилируется уже новое поколение.

– Что бы Вы пожелали нашим соотечественникам?

– Очень важно, чтобы каждый из нас, пребывая в чужой стране, не нарушал ее законодательство. В частности, в России, где сегодня находится около 95 процентов наших трудовых мигрантов. Проживая там, надо с уважением относиться к законам этой страны.

Беседу вела Наталья Оганова

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 10 человек

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты