Константин «Депутат»: Мы воюем за правду, мы воюем за свой народ!

– Добрый день, Константин. Расскажите, пожалуйста, о себе.

– Здравствуйте. Я родом из небольшого городка на Южном Урале, позывной у меня «Депутат». Как и все, закончил школу, потом учился, прошел срочную службу в армии. Служил в войсках противовоздушной обороны более 10 лет назад. После этого, как у всех: семья, работа. Женат, есть сын, дочь. Поработал на нескольких работах, в том числе связанных с культурой, потому что мне это очень нравится. Я работал корреспондентом на телевидении сразу же, как пришел из армии, потом работал в Законодательном собрании области, после нашел для себя то, что мне очень нравится, то, что я сильно люблю – сфера культуры. Я в принципе культурой и занимался – организацией мероприятий. Фактически с седьмого класса был участником различных команд КВН, с этого же момента был и Дедом Морозом. Сначала – для младшей сестры у нее в садике, потом уже стал городским Дедом Морозом. Даже проходя срочную службу в армии, я организовывал различные мероприятия для сослуживцев. Когда нужно было уходить на специальную военную операцию, я был художественным руководителем дома культуры.

– Как человек с такой биографией и при такой специальности вдруг отказывается от брони и едет на СВО? Что Вас сподвигло?

– Мне кажется, у каждого своя биография, очень интересная. Ну а я работал художественным руководителем дома культуры, одна из функций художественного руководителя – патриотическое воспитание молодого поколения. Проводя мероприятия для детей, школьников, рассказывая о подвигах наших дедов, прадедов во время Великой Отечественной войны, про Афганистан, про Чечню, я, наверное, и в себе патриотизм поднял.

Когда началась специальная военная операция, я хотел сразу идти, но на тот момент казалось, что все быстро закончится, потому что практически сразу начались мирные переговоры. А после, когда началась мобилизация и наше государство сказало: ребята, нужна ваша помощь, нужна ваша поддержка нашей стране, всему русскоязычному населению, – я понял, что пришло мое время и я ничем не хуже других ребят, которые отправляются на фронт. И поэтому я пошел. А конкретной причины нет, их много. Одна из причин – это то, что я люблю свою страну, поддерживаю ее, поддерживаю решение президента России, понимаю, для чего это все нужно. Я видел ту несправедливость, которая была даже не с 2014 года, а с 90-х годов, когда на Украине притесняли русскоязычное население, всех тех, кто поддерживает Россию, говорит и думает на русском языке. Меня это всегда не устраивало.

– Вы как депутат занимались какой-то деятельностью, помогающей фронту?

– Вначале, конечно, для меня решение о начале специальной военной операции стало неожиданностью. Все понимали, что это нужно и что к этому все шло. И мы все восприняли это с воодушевлением. А как помогать – поначалу было не совсем понятно. Конечно, ребята наши очень стремительно двигались вперед, и мы не знали, как и чем помочь. Но я, по крайней мере, делал свою работу в плане проведения мероприятий в поддержку ребят – участников специальной военной операции: мы проводили различные митинги-концерты, встречи с детьми, патриотические уроки, уроки мужества для детей. Мы объясняли: что, как, для чего это все, чтобы было четкое понимание, что это все не зря, что это на самом деле нужно. А потом уже я ушел на фронт, в октябре 2022 года снялся с брони на работе и меня призвали, мобилизовали. Вначале была учебка, а потом уже нас отправили на фронт. Так что несильно я успел помочь фронту как депутат.

– Чем на фронте занимаетесь? В чем участвовали, какие у Вас задачи?

– Мы – зенитно-ракетная батарея. Наша основная задача – следить за тем, чтобы небо было чистым от различной авиации противника, от БПЛА, больших «птичек», FPV, «камикадзе», «Бабы-яги». Помимо этого, у нас еще много других задач, которые мы выполняем по мере появления свободного времени. Когда у нас была какая-то возможность – занимались эвакуацией раненых, выставляли дополнительные посты дежурства. Задач по факту много, но самое главное – это следить за небом.

– Как, на Ваш взгляд, сейчас обстоят дела с патриотическим воспитанием в нашей стране?

– По своей работе в доме культуры я много ездил, встречался с разными людьми, и казалось, что, наверное, на детей уже тяжело воздействовать, а тем более – на взрослых. И вроде о каком-то патриотизме особо мыслей никогда и не было. Но специальная военная операция показала, что весь этот патриотизм, даже если мы его и не показываем, никак не проявляем, он у нас где-то генетически заложен. Когда началась специальная военная операция, он проснулся у многих по всей стране, от детей до стариков. И чувствуется эта поддержка, когда приезжаешь в отпуск, когда все рады тебя видеть, все тебе желают добра. Когда звонят, пишут родственники, друзья. Когда все помогают, собирают нам какие-то посылки, что-то приобретают, то, что необходимо для работы, для выживания. Всегда кажется, что следующее поколение после нас не настолько патриотически настроено и воспитано, как наше. Но где-то это все дремлет у нас внутри и, когда нужно, просыпается, и мы все становимся настоящими патриотами своей страны, которые готовы помогать, защищать свою Родину.

– У Вас на канале много фото и видео с вражескими «птичками». Вообще, сейчас многие говорят, что у нас – «война техники». Насколько сильно влияние БПЛА в современной войне?

– Тут надо немного разбираться. Я в подразделении зенитно-ракетной батареи, то есть наша задача – это в первую очередь борьба с БПЛА противника. Поэтому в первую очередь я вижу различные БПЛА. Это и большие «птички», и дроны «Баба-яга», ночью которые летают, и FPV, «камикадзе» – они сейчас на фронте играют очень большую роль. Война стала более позиционной по сравнению с предыдущими конфликтами. Мы стоим на одном месте и «обмениваемся» артобстрелами или теми же самыми FVP, «камикадзе». Просто не даем высунуть нос противнику, а противник то же самое делает с нами. Да, она, может быть, чем-то похожа на Первую мировую войну, которая тоже была позиционной. На то время тоже был технический прорыв. Появились тяжелые орудия, танки, самолеты, химическое оружие. Активно применялись пулеметы.

В современном мире технологии тоже очень на многое влияют. И нужно какое-то новое средство, как во время Первой мировой войны, когда танки переломили позиционную войну и позволили вести активные наступательные действия. В настоящее время есть большое количество технических средств, которые помогают и нам, и противнику. И тут как раз все зависит от техники – она есть и у нас, и у противника. Начинает выигрывать тот, у кого лучше работает смекалка, работает ум, тот, кто может придумать и реализовать какие-то новые тактики и стратегии. На самом деле – да, война техники, я полностью согласен с этим определением. И развитие этой техники влияет именно на то, будем побеждать мы или будет побеждать противник.

– Есть ли какие-то средства защиты от БПЛА, которые могли бы производить волонтеры?

– Да, конечно. Это различные маскировочные сети, которые помогают скрыть от вражеских беспилотников наши позиции и технику. Простые сети сейчас тоже очень популярны, чтобы свою позицию оборудовать. То есть тот же «камикадзе» подлетает и просто зацепляется за них и либо не детонирует, либо детонирует где-то на подлете и, как правило, не наносит серьезного урона.

Волонтеры уже давно знают, что необходимо. Они плетут, вяжут все очень оперативно. Все те заказы, которые у нас возникают, они довольно быстро отрабатывают и производят. И получается так, что очень много разных технических решений нам предлагают уже волонтеры.

– Волонтеры сильно вам помогают? Они это как-то адресно делают? И помогает ли вам ваша партия?

– Волонтеры помогают не просто сильно, они архисильно помогают. За это им огромная благодарность и низкий поклон – всем волонтерам. Без этих людей нам бы очень тяжело пришлось на фронте. Особенно часто я вспоминаю, как к нам приходила волонтерская помощь в первые месяцы, когда мы только попали на фронт. После мобилизации у нас логистика была не так хорошо настроена. Тогда приходилось туго абсолютно всем. И волонтерская помощь нам была как нельзя кстати. Сейчас уже налажены конкретные каналы, мы заказываем то, что нам необходимо. Если тогда изначально все приходило по принципу «что пришло – то и берем», то сейчас нам ничего лишнего уже не надо. И сейчас нам присылают именно то, что нам нужно, и тогда, когда нужно.

Партия помогает, я сам состою в партии «Единая Россия». Они мне помогают, как раз таки самую первую помощь на фронте я получил именно от регионального отделения партии. Это был январь 2023 года. Я четко помню этот день. Мы ехали и еще не знали, что у нас будет, сколько и чего. Приехали в тыл на «Урале», немного отдохнуть, – и нам его на две трети загрузили. Это было просто... И вот эта самая помощь очень сильно нас выручила, потому что тогда еще были небольшие проблемы с едой. Я четко помню: нас было в доме 12 человек, мы готовили каждый день супы, и норма выдачи была 4 банки тушенки на всю нашу команду. И тут, когда к нам пришла гуманитарная помощь, уже получалось по 6–7 банок тушенки на 12 человек. У нас появились различные сладости, рыбные консервы. На тот момент это было просто отлично!

Помимо этого, я помню, что тогда пришли еще и спальники дополнительно. У некоторых ребят спальники были уже порванные, посеченные осколками – они смогли их заменить на новые. Много всего разного тогда пришло: носки, трусы, влажные салфетки… После 10-го гуманитарного конвоя от партии я уже даже особо и не считал, сколько и чем они нам помогают. Помогают всем и все. Большая благодарность и низкий поклон всем тем людям, которые в нас верят, которые нас поддерживают.

– Когда вернетесь на гражданку, собираетесь возвращаться в дом культуры? Может, у Вас есть какие-то мысли о развитии дома культуры в каком-то новом ключе?

– Знаете, чем больше воюю, тем меньше каких-то планов на то, что будет, когда я вернусь. Не то чтобы я не планирую вернуться домой – нет, очень хочется вернуться живым и здоровым домой, но какого-то четкого понимания, чем буду заниматься после возвращения, нет. Но я записываю все те мысли, которые мне приходят в голову. У меня большое количество заметок по развитию культуры, по различным законодательным инициативам, по той же самой помощи участникам СВО после ее завершения. Когда вернусь, благодаря всем этим заметкам я буду развивать культуру у себя в городе. И может быть, какие-то законодательные инициативы смогу продвинуть.

– Как депутат – что сделаете в первую очередь?

– К сожалению, буквально пару недель назад я уже перестал быть депутатом. Из депутатского у меня только позывной остался – «Депутат». Мои полномочия истекли. Мне предлагали баллотироваться, но я принял решение, что не буду выдвигать свою кандидатуру, так как я на фронте и какая от меня польза жителям и городу, если я сейчас стану депутатом. Когда уже вернусь, там будет видно.

– Зеленский снова и снова говорит о новом «саммите мира», где, по его мнению, должен обязательно присутствовать Путин. Как Вы считаете – нужны ли нам эти саммиты мира? Нужны переговоры? И в каком ключе?

– Никакого перемирия быть не может. Прошедший «саммит мира» – это была политическая акция Зеленского. Могут быть только переговоры о мире на условиях, которые сформулировал и, может быть, еще что-то добавит наш президент. В любом случае Донецкая, Луганская республики, Херсонская и Запорожская области, тем более Крым – это Россия. Обязательным условием должна быть демилитаризация и денацификация Украины и обеспечение ее внеблокового и безъядерного статуса. Другие условия могут обсуждаться, но то, что было изложено выше – обсуждению не подлежит.

– Руководство Украины и их прихвостни уже одиннадцатый год показывают свое бесчеловечное отношение ко всем русским: и к мирному населению, и к пленным солдатам, и к журналистам. Однако «цивилизованный мир» закрывает на это глаза и упорно этих фактов «не замечает». При этом многие простые граждане западных стран поддерживают Россию. Что Вы думаете по этому поводу?

– Весь так называемый «цивилизованный мир» давно живет по двойным стандартам. Практически все страны, за исключением США и Великобритании, осудили Израиль за гибель мирного населения. В ответ на это Израиль объявил персоной нон грата генерального секретаря ООН. В то же время преступления, совершаемые нацбатами и бойцами ВСУ против мирного населения, военнопленных, врачей, детей, спасателей, прицельные обстрелы жилых кварталов не влекут за собой никакого осуждения киевского режима. Более того – во всем обвиняют Россию. Мы все хорошо понимаем, что происходит, и будем продолжать свое дело до победы.

– Что Вы скажете о чиновниках, которые зарабатывали на СВО и которых массово то и дело арестовывают? Что с ними нужно делать? И что бы Вы им сказали как депутат и солдат?

– Я не совсем понимаю, почему им дают какие-то сроки за взяточничество, за коррупцию? Почему чиновник, который зарабатывает на гуманитарке, или военный, который где-то что-то продал, получил какую-то взятку, откат, должен сидеть именно за коррупцию? Я считаю, что это как минимум госизмена. Нужно действовать исходя из того законодательства, которое у нас есть. Нужно прописывать, что на время проведения специальной военной операции или какой-то полномасштабной войны подобные преступления караются более строго.

– Как Вы видите СВО с исторической точки зрения?

– С исторической точки зрения специальная военная операция рано или поздно должна была состояться. Все это понимали, все это знали. Это понимал Запад, это понимала и Украина. Мы тоже это понимали и готовились к этому. Тихо, не торопясь. В дальнейшем, думаю, специальная военная операция станет поводом для гордости в нашей стране. Ветеранов, участников СВО будут так же чествовать, как в свое время чествовали ветеранов Великой Отечественной войны. Фактически мы воюем не только с одной Украиной – мы воюем со всей Европой, и не только с ней. Есть большое количество стран, которые помогают нашему противнику. И поэтому наша победа будет на самом деле победой над большим количеством стран мира.

– Что бы Вы пожелали всем бойцам, находящимся на фронте, и всем тем, кто их ожидает дома?

– Всем тем, кто ждет нас дома с победой, я желаю самого главного – терпения и поменьше каких-то тревожных дней, волнений. Ну а всем бойцам я бы хотел напомнить: знаете, у нас на срочной службе говорили, что дембель неизбежен. Здесь так же. Скоро мы все вернемся домой героями и победителями.

Беседу вела Мария Коледа