Хранители Десницы

Десница представляет собой изготовленную из драгоценных металлов и самоцветов правую руку с перстами, сложенными для благословения. В нее заключена часть мощей первого официального главы Армянской Церкви. В письменных источниках она впервые упоминается в 1166 г. в энциклике католикоса Нерсеса Шнорали, написанной им по случаю своего вступления на духовный престол. Шнорали благословляет армянский народ, между прочим, и «Десницей Просветителя».

После падения Анийского царства в ХI веке Десницу переправили в безопасную Киликию, куда впоследствии был перенесен и всеармянский католикосат. В 1292 г. египетский султан Ашраф захватил и разрушил крепость Ромкла на берегу Евфрата, куда в 1149 г. переехала патриаршая резиденция. Разграбив крепость и резиденцию, мамлюки захватили церковные реликвии и увезли их в Каир вместе с престарелым католикосом Степанносом IV Ромклаеци, который через год умер в плену.

Тем не менее, через три года Десница, а вместе с ней и другие святыни, как свидетельствует историк Смбат, были за огромные деньги выкуплены пароном Хетумом и возвращены в Сис.

Реликвии назначили официального хранителя, возложив эту честь на представителя местной епископской, а впоследствии католикосской династии Ачапахян (Ачапанян), фамилия которых прямо указывает на должность – «хранители Десницы». В источниках эта священническая династия упоминается начиная с ХIII века. Наиболее известны представители сисской ветви Ачапанян, которые наследственно являлись Киликийскими католикосами: Гукас (1731-1737), Микаел I (1737-1758), Габриел (1758-1770), Епрем I (1771-1784), Теодорос III (1784-1796), Киракос I (1797-1822), Епрем II (1823-1833), Микаел II (1833-1855), Киракос II (1855-1866). Вследствие турецких жестокостей и бесчинств Ачапаняны в конце ХIХ в. были вытеснены с церковного поприща и покинули Западную Армению, пребывавшую в составе Османской империи. Сегодня их потомки живут в Армении, США, Ливане и др., а епископ Микаел Ачапанян возглавляет ныне Ширакскую епархию Армянской Апостольской Церкви.

Окончательным поводом к решению восстановить первенствующее значение Св. Эчмиадзина как центра Армянской Церкви и духовной столицы послужил новый раскол, вызванный самовластными действиями восседавшего в Киликии католикоса Григора IХ Мусабекянца, которого монашество Восточной Армении обвинило в измене национальным интересам: в 1439 г. католикос присутствовал на Флорентийском соборе Католической церкви и изъявил готовность подписать унию с Римом. Восточноармянское духовенство отреагировало немедленно и поставило перед Григором вопрос о переезде в Эчмиадзин. К описываемому периоду киликийская кафедра, в силу исторических событий оказавшаяся вне пределов исконной Армении, фактически перестала быть духовным и идейным центром нации. Однако киликийцы не согласилось на невыгодное для себя решение, предвидя кардинальные внутрицерковные реформы, могущие сказаться на их влиянии и дальнейшей судьбе.

25 мая 1441 г., в праздник Вознесения Господня, по инициативе двух ярких церковных деятелей, эчмиадзинских архимандритов Ованнеса Ермонеци и Товмы Мецопеци состоялся Национально-церковный Собор с участием 800 высокопоставленных духовных чинов и светской знати. Собор постановил вернуть патриарший престол в Восточную Армению, поскольку, оторванный от армянской действительности, он уже не мог в полной мере выполнять свою духовную, культурную и консолидирующую миссию. Чтобы ускорить выполнение акции и стимулировать существование вконец обнищавшего католикосата, князь Рустам Орбелян подарил Эчмиадзинскому монастырю семь деревень.

Однако для соблюдения формальностей восточному духовенству следовало, в числе остального, добиться получения Десницы святого Просветителя, чтобы придать легитимность помазанию нового главы Армянской Церкви. Самым неожиданным образом Десница исчезла из Сиса, где восседал киликийский католикос, и в год созыва исторического Национально-церковного Собора, вынесшего решение о перемещении католикосата в его колыбель, появилась в Эчмиадзине, вызвав ликование населения. Вполне вероятно, что по тайному сговору с эчмиадзинским духовенством ее похитили киликийские епископы, сочувствовавшие идее перенесения престола.

Десницей Просветителя было дано благословение на возвращение престола, а постановление отвезли в Сис, чтобы вручить католикосу Григору IХ. Однако тот воспротивился решению Национально-церковного Собора и отказался переезжать в Вагаршапат, сославшись на возраст и болезни. Пришлось Собору низложить неугодного патриарха и объявить о выборах нового предстоятеля Церкви – первого из восстановленных в Эчмиадзине. Начиналось обсуждение кандидатур. Горячие споры, длившиеся несколько дней, завершились выдвижением нейтрального, не входящего ни в одну группировку претендента – монаха Киракоса Вирапеци. Новопомазанный католикос принял титул Католикоса всех армян, который сохраняется за духовным главой Эчмиадзина по сей день.

Воспользовавшись неустоявшейся ситуацией, глава поместного Ахтамарского католикосата Захария III, мечтавший о всеармянской духовной кафедре, подговорил своего сторонника епископа Саргиса из эчмиадзинской братии выкрасть из Первопрестола и привезти ему Десницу св. Григора, чтобы узаконить притязания на Святой Престол.

Захария, при поддержке симпатизировавшего ему туркменского князя Джахана из племени Кара-коюнлу, самовластно провозгласил себя всеармянским католикосом и прибыл в Эчмиадзин, рассчитывая торжественно взойти на патриарший престол. Он вынудил Киракоса I к отречению и действительно получил – не без поддержки Джахана – звание армянского католикоса. Но уже через год бесславному правлению самозванца был положен конец и его изгнали из Эчмиадзина. Захарии пришлось вернуться в Ахтамар, однако с Десницей, придававшей его власти законный характер, он расставаться не пожелал и прихватил ее с собой в Ахтамар.

Реликвия вернулась в Эчмиадзин в 1477 г. в годы правления католикоса Ованнеса VII, получившего прозвище Аджакир – Носитель Десницы. Впрочем, история возвращения святыни напрямую связана с другим человеком – епископом Вртанесом Оцопеци. Этот великий мистификатор под видом хромого странника отправился на остров Ахтамар и сумел устроиться простым служителем в кафедральном соборе Сурб Хач, где хранилась реликвия. Случай улыбнулся Вртанесу через долгих семь лет, когда он, заслужив доверие предстоятеля, был назначен ключарем храма. Отныне священные атрибуты находились в его ведении, и когда наступил благоприятный момент, епископ похитил Десницу, скрылся с острова и благополучно доставил ее в Эчмиадзин.

Прошло полтора столетия. В начале ХVII века шах Аббас I произвел «Великий сургун» – депортацию армян в Персию с целью подъема экономики своей страны. И хотя переселенцы получили от шаха самые разнообразные льготы, многие из них убегали на родину, как объясняли, из-за приверженности Деснице Просветителя и Эчмиадзину. Решив использовать религиозные чувства армян в своих интересах, шах вознамерился разобрать Эчмиадзинский собор, перевезти его камни в город Нор-Джуга и здесь возвести из них новый Эчмиадзин, таким образом закрепив переселенцев на своих землях. Уроженец персидского Тавриза и современник описываемых событий, автор «Истории» Аракел Даврижеци, повествует, как одному из своих армянских приближенных, ходже Назару, шах сказал: «Ради вас я строю здесь Эчмиадзин, чтобы сердце ваше не щемило от тоски по тому Эчмиадзину. Я прикажу отправить множество верблюдов, мулов и телег, чтобы, разрушив тот Эчмиадзин, привезли камни и землю сюда и из тех камней и земли построили этот Эчмиадзин, дабы безо всяких сомнений сердца ваши привязались к вновь воздвигаемому монастырю».

Близкие ко двору армяне, трезво оценив пагубность намерений шаха, смогли через ходжу Назара отговорить Аббаса от этой мысли, посоветовав перевезти лишь несколько камней для фундамента церкви и Десницу. Чтобы разрушить планы шаха, Назар схитрил: «Да будет здрав государь! Если пожелал ты построить красивый и прочный Эчмиадзин – можешь построить из серебра и золота, не говоря уж о камне. Какая же надобность из-за камня и земли столько труда вкладывать и нести такие расходы – везти издалека, из чужой страны, камень и землю. Довольно и здесь доброго камня и земли. Строй, если хочешь, из них, мы согласны».

Аббас так и поступил. «Они извлекли достославные камни, – продолжает Аракел. – Вот эти камни: Святой Престол, на котором совершается священная проскомидия, колонна этого престола; камень с Места сошествия Христа; купель; один камень с южных ступеней алтарного возвышения и один камень с северных ступеней алтарного возвышения, поскольку главный алтарь имеет ступени с обеих сторон – северной и южной; четыре камня из четырех углов церкви с внешней стороны; два каменных подсвечника, в которые клали и зажигали большие мироносицкие свечи; три других камня из тесаных камней алтарного возвышения – всего пятнадцать камней».

Новый Эчмиадзин так и не построили, а почетным хранителем Десницы Аббас назначил знатного армянина ходжу Сафара из города Нор-Джуга. И только в 1638 г. католикосу Филиппосу I удалось, преодолев множество препятствий со стороны персидского двора и затратив большие деньги на взятки, добиться возвращения реликвии в Эчмиадзин.