№ 10 (240) июнь (1–15) 2014 г.

«Бог дал мне отсрочку, чтобы я еще успел что-то сделать»

Просмотров: 3282

Разговор о вечном в ростовской рюмочной

Если бы каждая художественная выставка становилась событием, российским музеям (особенно провинциальным) не приходилось бы жаловаться на «плохую посещаемость». Но вот ростовской публике повезло: выставка Рубена Мурадьяна в областном музее изобразительных искусств стала настоящим открытием весны-2014. Открытием и откровением…

Всегда ли скромность украшает художника?

Архитектор Мурадьян – человек известный. В историю родного города он вписал свое имя еще сорок лет назад, когда стал автором проекта, а потом активно участвовал в строительстве знаменитого мемориала в Змиевской балке, на месте массового расстрела фашистами летом 1942 года 27 тысяч человек. Создавали мемориал методом народной стройки – директора ростовских предприятий выделяли все, что было нужно, безвозмездно, а сами вместе с архитекторами, художниками и скульпторами работали, можно сказать, на общественных началах. Главный архитектор проекта Рубен Мурадьян предложил построить на территории мемориального комплекса храмы разных конфессий в память о людях разных национальностей и вероисповедания, ставших жертвами фашизма.

В те времена идею эту власти не поддержали, через много лет она нашла воплощение на Поклонной горе в Москве. Однако, став потом автором еще многих монументальных комплексов, почетный архитектор Российской Федерации Рубен Мурадьян так и не потерял надежду, что его идея будет все-таки воплощена и на Змиевском мемориале.

Художник Мурадьян явился миру весной 2014-го. На открытии первой его персональной выставки по залам областного музея ходили изумленные посетители. «И это наш Рубен? Когда он все это написал и почему мы не знали об этом раньше?» – В разных вариациях фраза эта прозвучала многократно. Вторым (после художника) именинником чувствовал себя в тот день его близкий друг искусствовед Валерий Рязанов. Это он, как только увидел полотна, которыми буквально завалена квартира Мурадьяна в старом трехэтажном доме в центре Ростова, сразу понял, что это настоящее искусство, и… начал уговаривать автора показать его наконец людям, устроить выставку. Долго уговаривал – десять лет.

Все архитекторы понемногу рисуют, и у многих проходят персональные выставки: ходишь по залам и любуешься пейзажами и портретами, часто прекрасными – спору нет. Но я больше всего ценю умение оторваться от земли, когда художник уходит от обыденности и в своих картинах не имитирует жизнь, а пытается ее осмыслить. Меня поразила философская живопись и графика Мурадьяна. Его портрет Льва Толстого – это обобщенный образ Мыслителя. А старый заброшенный ростовский дворик – поэма об ушедшем времени. На картину «Эсхатология (жизнь после смерти)» можно смотреть часами и думать, думать, думать – о вечности. Тематический диапазон работ Рубена Мурадьяна безбрежен, а глубина проникновения в тему достойна восхищения. Все написанное Рубеном, даже лучшие работы, невозможно вместить в одну выставку. Он как будто ощутил и прочувствовал пространство времени, ауру самых разных эпох.

Посетители выставки надолго останавливались у автопортрета, где художник изобразил себя в шлеме средневекового рыцаря. Такие глаза, наверное, могли бы быть у шекспировского Гамлета, если бы он дожил до зрелых лет. А меня поразило небольшое полотно с необычным названием «Zверь», и я поймала себя на мысли, что знаю много таких существ… среди людей. В общем, над главным вопросом для интервью с художником долго думать не пришлось. Он многих волнует, этот вопрос: что же и при таком, прямо скажем, не самом радужном мировосприятии примиряет человека с этим миром?

Но, увы, в тот день Рубен Мурадьян не беседовал с журналистами. В толпе шли разговоры, что художник болен, перенес недавно инсульт и еще очень слаб. На открытии своей первой персональной выставки 76-летний художник пробыл всего полчаса, так что все прекрасное крымское вино на фуршете по случаю такого знаменательного события было выпито за здоровье автора.

Недописанная соната

Выходит, все пожелания его друзей и поклонников таланта были искренними, если не прошло и двух месяцев, а мы с Мурадьяном уже бодро шагаем солнечным весенним утром по переулку Чехова мимо этого самого музея ИЗО. Мы идем в популярный среди творческой интеллигенции объект под официальным названием «Ростовская рюмочная».

- Не инсульт, а инфаркт, правда, второй! – ускоряя шаг, говорит Рубен. – Бог дал мне отсрочку, чтобы я еще успел что-то сделать. Планов много, но сначала думаю закончить начатые картины. Сколько было за человеческую историю таких художников, как я – тысячи, десятки тысяч, но раз людям понравились мои работы, стоит постараться. А потом можно будет и за музыку взяться – у меня есть недописанные сонаты и симфонии. Великий китайский художник Ци Байши как-то сказал, что только к восьмидесяти годам он стал понимать что-то в живописи, так что у меня все впереди!

В то воскресное утро мы были единственными посетителями рюмочной, которые пили чай и разговаривали о вечном и преходящем, о философии истории и смысле бытия. Я даже мысленно поблагодарила родной филфак за то, что смогла поддержать разговор о творчестве Эсхила, автора «Прометея прикованного» и еще 90 других трагедий. Оказалось, что Рубен Иоганесович, как и герои Эсхила, верит в судьбу, начертанную каждому на небесах, но при этом убежден, что во всех испытаниях важнее всего оставаться человеком – в любой ситуации, до конца! А еще мы с ним сошлись во мнении, что взгляды человека на самые сущностные понятия сильно меняются в течение нашей, казалось бы, не такой уж длинной жизни.

Когда в 1961 году молодой Рубен Мурадьян после окончания Московского архитектурного института приехал по распределению в Дагестан, ему хотелось горы свернуть. Он учился в знаменитом вузе в знаменательные времена: в МАРХИ только что была открыта подготовка по новой специальности – «Градостроительство», и профессора, именитые зодчие, учили студентов строить и благоустраивать современные города в основном на европейском опыте (своего у нас тогда не было). Увы, романтические представления о профессии вмиг улетучились после первых столкновений с реальностью, с тем, чем на самом деле приходилось заниматься молодому архитектору.

– Я тогда даже заболел от переживаний, – невесело улыбается мой собеседник. – И все же мне удалось сделать несколько интересных проектов новых районов Махачкалы, некоторые были воплощены в жизнь.

– А как вы оцениваете то, что сейчас происходит в Ростове, в городе, где вы родились и выросли? Общественность бунтует против многих градостроительных решений, правда, безуспешно. Особенно страдает от коммерческой застройки гигантскими бизнес-центрами исторический центр города.

– Я могу только не участвовать в этом, иного, увы, не дано, если ты не можешь повлиять на принятие решений. Как сказано в Писании, «отойди от зла и сотвори благо». Уже очень давно я занимаюсь ландшафтной архитектурой – проектированием парков, скверов, набережных, внутренних двориков в городах и загородных усадеб. Это нужно людям, и всю жизнь именно работу архитектора я считал главным делом своей жизни, а прочие «художества» – музыку, картины – так, увлечением. Для себя…

Выходит, человек даже сам иногда не знает, что есть в нем что-то такое, чем стоило бы поделиться с другими людьми. Духовное богатство в интеллигентных семьях передается от старших – младшим, из поколения в поколение. Отец и мать Рубена большое внимание уделяли образованию детей. Сыну они помогли рано определиться с выбором жизненного пути: с 13 лет он начал заниматься в кружке изобразительного искусства. А после восьмого класса отец повез его в Армению на археологические раскопки урартской крепости Тейшебаини на холме Кармир-блур близ Еревана. Раскопками руководил академик Борис Пиотровский, автор знаменитого труда «История и культура Урарту». Знакомство с этим замечательным человеком и все увиденное в Армении произвело на мальчика огромное впечатление. Хотя свои корни, голос крови он почувствовал гораздо раньше, слушая бабушкины сказки на родном языке и ее рассказы, как жила их семья в селении на берегу озера Ван.

– У родителей было много друзей-армян из семей, бежавших от геноцида и осевших в Ростове. Это были прекрасные, замечательные люди и по таланту, и по уму, и по душе! В Западной Армении, где тысячелетиями жили их предки, погибла целая цивилизация, великая цивилизация, и потери эти невосполнимы для человечества!

Души незаживающий ожог

Вот, оказывается, откуда трагические нотки в творчестве Мурадьяна: раны Армении до сих пор кровоточат. Хотя сам художник буквально минуту назад говорил о необычайной жизнестойкости гаев: «Мы, армяне, живучие, нас под корень не истребишь!»

Рассеялись по свету, но сохранились как нация – сберегли язык, культуру, а главное, национальное самосознание. Так что это очень спорный вопрос: погибла ли эта цивилизация или переплавилась в новых поколениях в иное состояние? И разве сам Мурадьян, самобытный армянский художник из южнороссийского города Ростова-на-Дону, и удивительное его искусство не лучшее тому подтверждение? Многоопытный музейщик Рязанов, много всякой живописи и графики повидавший на своем долгом профессиональном веку, считает, что в творчестве Мурадьяна переплелось и слилось в единое целое армянское, русское и европейское искусство в лучших проявлениях. Этот синтез и дает такой поразительный результат.

Отвечая на мой вопрос, что примиряет его с нашим далеко не лучшим из миров, дает силы жить дальше, несмотря ни на что, он ответил:

– Сама жизнь, красота мира! Видите, какое небо синее над нами? Оно прекрасно. А еще жажда познания, простое человеческое любопытство: разве не интересно узнать, как устроено все вокруг нас и мы сами? Все, что происходит с человеком, происходит здесь, на земле. А после смерти мы будем жить только в памяти людей, знавших и любивших нас.

Вот вам и вся эсхатология… Известный давно архитектор и недавно признанный художник Рубен Мурадьян оказался к тому же еще и атеистом. А может быть, не так, как все, инаковерящим и инакомыслящим: Художники с большой буквы не всегда идут в ногу со всем остальным человечеством.

Анна Лебедева

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 10 человек

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты