Асильва: Никогда еще Армения и армяне не были так узнаваемы и чтимы за пределами страны, как нынче

В искусстве Асильва вот уже более чем полстолетия. Училась в Стамбуле, затем во французской школе Нотр-Дам-де-Сион, в Школе изящных искусств во Франции, окончила Университет Сорбонны, где изучала математику и философию. Нынче проживает в Париже.

Будучи одной из основателей Международной ассоциации пластических искусств ЮНЕСКО, Сильва Аракелян считается «первой христианкой, удостоенной Государственной премии Турции в области достижения искусств».

За последние несколько лет она открыла свои персональные выставки картин в Италии, Франции, Брюсселе, Женеве, Йокогаме, Армении. Сегодня работы Асильвы можно встретить в различных музеях и частных галереях Германии, Франции, Турции, Армении...

Три года назад впервые открылась большая персональная выставка художницы в Национальной галерее Армении. Прошла она с успехом и вызвала большой интерес общественности. И теперь, как только предоставляется возможность, Асильва, захватив свои работы, приезжает на родину предков. На выставке, посвященной геноциду 1915 года, работы Асильвы заняли свою достойную нишу в огромной экспозиции.

Когда еще в молодости Сильва определила свой путь – стать художницей, родители ее, типичные представители патриархального армянского уклада (оба – родом из Константинополя), среагировали на ее устремления однозначно – отказаться от глупых мыслей и взрастить в себе подлинное безмятежное мышление армянки – будущей матери и прилежной жены. Но не тут-то было...

Асильва любит вспоминать этот кусок из своей жизни:

– Мне категорически было отказано говорить об этом. Любые мои попытки сказать о своем желании продолжить учебу в Париже пресекались на корню. Но душа моя рвалась на свободу. Даже была неудачная попытка уехать в Париж... И я поняла: единственная возможность оторваться от родителей и обрести свободу – это выйти замуж. Очень скоро представилась такая возможность. Мой жених оказался весьма эрудированным молодым человеком, продвинутым и легким на подъем. Я не стала кривить душой и честно ему сказала, что главная причина моего столь поспешного замужества – отправиться учиться во Францию, в Школу изящных искусств. К моему удивлению, жених отнесся к моему откровенному признанию с пониманием. Мы поженились – мне был дан карт-бланш на путь в Искусство.

– Спустя годы Вы защитили докторскую диссертацию на тему соразмерности египетских пирамид. Причем работа эта была основана на чисто математических подсчетах...

– Искусство неотделимо от математики и философии. Художник в состоянии создать совершенную форму тогда, когда может прочувствовать ритм своей идеи, определить размер и формат холста или бумаги, чтобы расположить их горизонтально или вертикально, а затем только проставить акценты композиции. Это и составляет основу «золотого сечения». Я опубликовала ряд материалов на эту тему, для примера обратясь к работам Рембрандта и Жоржа Сера.

– Ваше уникальное ноу-хау в Ереване состояло еще и в том, что Вам удалось создать пространство путем сопоставления ряда картин, где одна продолжала другую, незначительно видоизменяясь. В чем была суть этой зеркальности?

– Зеркало создает свой ритм. Каждое зеркало содержит в себе все другие зеркала, каждое меньше предыдущего и одно внутри другого. Обычно человек в течение жизни привыкает к одному – плоскому своему изображению в зеркале и при этом старается рассмотреть себя с выгодной стороны. Мы принимаем ту или иную позу и выражение лица, не стремясь ощутить глубину зазеркальной поверхности. Но в том-то и дело, что нам дано узнать себя, вглядываясь в зеркало. Еще Леонардо да Винчи писал, что законченную работу надо проверять при помощи зеркала. Важно, чтобы действительное совпало с отраженной реальностью. То же я экстраполирую на природу Армении, где пространство строится на простейших геометрических объемах и может быть художественно организовано в оптико-геометрические очертания, построенные по принципу зазеркалья.

– Вы не раз говорили, что без интуиции нет искусства. Но ведь со временем художник начинает писать картины по некой инерции, умозрительно.

– Как приходит интуиция: она просачивается сквозь «дыры» в душе – через наши физические проблемы. Задача художника – найти изобразительные средства, адекватные его мироощущению, и создать картину. Так, я была настолько счастлива, когда меня десять лет назад впервые пригласили в Армению, что в течение месяца одну за другой написала с десяток картин, посвященных моей исторической родине.

– Вы вся в путешествиях. Не успев отдохнуть после длительного странствия, Вы уже собираетесь в «далекое плавание». Вот и теперь – еще не состоялось закрытие выставки, а Вы уже прямиком в Арцах!

– Да, это мой стиль: даже на поворотах не сбавлять скорость. Но это не просто прогулка туда и обратно. В Карабахе я побывала в затерянных допотопных деревушках, несколько дней пожила их жизнью. Это так впечатлило...

За границей же я встречаюсь с лучшими представителями нашей диаспоры, общаюсь с армянской молодежью, записываю свои наблюдения. Меня, к примеру, беспокоит следующее: в разных странах, где живут армяне, стала заметна тенденция отказа от традиций, от своих истоков. Есть армяне, которые добровольно отказываются от своих корней, сознательно попадая в среду прагматическую, которая их заедает. А ведь в том мире, где традиции или навыки прошлого не действуют, не может быть и речи о том, чтобы что-то сохранить. Но, благо, есть армяне, которые смогли сохраниться благодаря именно своей соотнесенности с истоками, своим прошлым.

Радует другое: никогда еще Армения и армяне не были так узнаваемы и чтимы за пределами страны, как нынче. Если раньше и слыхом не слыхивали, где находится страна Ноя, и вынужденно принимали участие в нашей судьбе, то теперь налицо живой интерес и желание приобщиться к нам – армянам.

Кари Амирханян