№10–11 (262–263) июнь 2015 г.

К истории советско-турецких отношений и дружбы большевиков с Ататюрком

Просмотров: 17101

История советско-турецких отношений в течение всего советского периода освещалась под знаком отношений Ленин – Ататюрк. Статья Станислава Тарасова — шеф-редактора Восточной редакции ИА Регнум — это попытка разобраться в подоплеке этих отношений. Работа посвящена, как указывает автор, «эпизодам, практически не изученным историографией». Тарасов пишет о том, что «стратегическое партнерство России и Турции было одним из столпов безопасности двух государств».

Конечно, в рамках современной политологической фразеологии все, казалось бы, выглядит вполне нормально. Однако политические лидеры того периода мыслили совершенно в иных категориях, возможно, не совсем понятных с точки зрения современных политологов. Во главе тогдашнего Советского государства стояли лидеры, приверженные глобальным идеям, идеям борьбы с самым страшным в их глазах злом – международным капиталом, его высшей ступенью развития – международным «империализмом». Цель своей жизни и борьбы они видели именно в продолжении революционной борьбы во всемирном масштабе. Отсюда и надежды построить новую опору революционного процесса, проложить мост всемирной революции на мусульманский Восток.

Неудивительно, что, когда Кемаль-паша, став лидером национального движения против держав Антанты, оккупировавших Османскую империю, созвал в пику османскому правительству Великое национальное собрание Турции и обратился к Советской России за помощью и поддержкой, большевики с энтузиазмом откликнулись. Троцкий в этот период строил грандиозные планы мировой революции, и Кемаль-паша был готов стать проводником советской власти на Востоке. Большевики действительно оказали турецким революционерам крайне своевременную и действенную помощь, передав несколькими траншами 10 млн рублей золотом. Кроме того, по советским официальным данным, через Новороссийск, Туапсе и Батуми в Турцию в течение 1920-1922 гг. было поставлено 39 тысяч винтовок, 327 пулеметов, 54 орудия, 63 млн патронов, 147 тысяч снарядов и т.п. С восточных границ было переброшено военное оборудование, оставленное русской армией в 1918 г. В 1921 г. переданы два миноносца – «Живой» и «Жуткий». В Анкаре советское правительство помогло со строительством двух пороховых фабрик, одновременно поставив в Турцию оборудование для патронного завода и сырье для производства патронов.

Кроме этих поставок, турецкие революционеры получили топливо и сотни тысяч тонн зерна, в то время как после Гражданской войны в самой стране Советов голодало Поволжье и другие районы.

В подготовке турецкой армии приняли участие советские военные специалисты – Фрунзе, Мдивани, Аралов, выезжавшие в воинские части, а по некоторым данным, даже принимавшие участие в разработке военных операций. Такова была миссия М.В. Фрунзе – Чрезвычайного и Полномочного посла от УССР.

Впрочем, «революционный процесс», с которым так носился Троцкий, проходил не гладко. Коварство «турецких революционеров» проявилось уже при попытке создания Коммунистической партии Турции. Ее руководитель Мустафа Субхи и 14 других членов ЦК КПТ и активистов партии по прибытии из Баку в Трабзон были схвачены турецкими жандармами, вывезены в море и утоплены. Впрочем, по другой версии, 29 января 1921 г. эти пятнадцать человек были зарезаны капитаном и командой корабля, на котором они пытались спастись («Бойня пятнадцати»). Это не помешало большевикам 16 марта 1921 г. заключить Московский договор «О дружбе и братстве», по которому Турции предоставлялась финансовая и военная помощь, а также передавались большие территории Турецкой Армении.

Советская помощь оказалась как нельзя кстати. Мустафа Кемаль-паша сумел вооружить и подготовить армию и нанести греческим войскам, занимавшим обширный регион, населенный ими, поражение и освободить территории страны как от греческой армии, так и от греков, с глубокой древности населявших побережье Эгейского и Средиземного морей.

Победа «новой Турции» была бы сопряжена с несравненно большими жертвами или даже совсем невозможна, если бы не поддержка России. Она помогла Турции и морально, и материально. Но и «золотой период» советско-турецких отношений не был абсолютно безоблачен. Архитектор этого союза, Троцкий, был выслан из СССР в 1929 году, но не это стало причиной охлаждения отношений Сталина и Кемаля. Кемаль, вопреки высказанному в статье Тарасова мнению, не перешел на почву пантюркизма. Он и не покидал ее с двадцатых годов. Видимо, сказалась старая связь с младотурецким движением, для которого пантюркизм был главной целью, а создание моноэтнической Турции – основной заботой. Еще до появления в Турции Троцкого Турецкая Республика предоставила убежище российским пантюркистам – участникам «белого движения», а упор на турецкий национализм стал программной установкой кемалистов.

Продолжена была и политика притеснения оставшихся в живых после резни 1915 года армян. Несколько тысяч из них все-таки оставались в Стамбуле. В Турецкой Республике были воссозданы комиссии «По тюркизации брошенной армянской и румелийской (греческой) собственности». 29 таких комиссий продолжали свою работу, опираясь на закон, запрещавший возврат собственности прежним владельцам.

Период Второй мировой войны подтвердил смену вех в турецкой политике. Прогерманские настроения были характерны для многих турецких политиков еще со времен партии «Единение и прогресс», а Гитлер называл Ататюрка «сияющей звездой» – так близки были взгляды двух деспотов. Исмет Ине ню, сменивший Кемаля после его смерти от цирроза печени, оказался достойным продолжателем дела Ататюрка.

Конечно, турки старались вести себя осторожно. Но документы Министерства иностранных дел Германии, опубликованные после войны советским МИДом, совершенно определенно показывают, что надежды на реализацию пантюркистских идеалов, на создание «Великого Турана» под эгидой Турции преобладали в турецкой политике.

По всей стране активизировались пантюркистские организации, такие как распущенный в 1937 году белоэмигрантский «Союз туркестанской молодежи» и ему подобные «землячества». Турецкая пресса была заполнена статьями пантюркистского содержа­ния, пантюркисты начали издавать книги с проповедью своих идеалов, а при новом премьер-министре Ш. Сараджоглу пантюр­кистская пропаганда еще более усилилась. После нападения на СССР в нацистской Германии были созданы профашистские организации вроде «Туркестанского комитета», которые пропагандировали пантюркистские взгляды и участвовали в формирова­нии военных подразделений из советских военнопленных тюркских нацио­нальностей. Турецкие эмиссары разъезжали по немецким лагерям для советских воен­нопленных и пытались склонить тюркоязычных советских граждан к участию в формированиях вроде «туркестанского легиона» для борьбы против Советской армии и партизан на оккупированных территориях.

Однако и этим дело не ограничилось. Осенью 1942 года Турция сосредоточила крупные военные силы на границе с Советским Союзом, по разным данным – от двадцати пяти до тридцати дивизий. Эти войска готовы были пересечь турецко-советскую границу сразу после ожидавшейся победы под Сталинградом. Соответствующими были и настроения правящей элиты страны. Так, турецкий премьер-министр Сараджоглу в беседе с послом Германии Фран­цем фон Папеном 27 августа 1942 г. заявил, что как турок он страстно же­лает уничтожения России. «Уничтожение России является подвигом фю­рера, равный которому может быть совершен раз в столетие; оно является также вековой мечтой турецкого народа». Развивая эту идею, Сараджоглу пояснил: «Русская проблема может быть решена Германией, только если будут убиты, по крайней мере, половина всех живущих в России русских, если впредь будут раз и навсегда изъяты из-под русского влияния русифи­цированные области, населенные национальными меньшинствами...». При этом турецкий премьер не скрывал уверенности, что Германия не только будет учитывать интересы Турции, но и позволит расширить турецкую территорию за счет Совет­ского Союза.

Пантюркисты быстро подхватили новые веяния. Так, в июле 1941 г. журнал «Бозкурт» («Серый волк») опубликовал статью «Тюркизм идет», к которой прилагалась карта «Великой Турции». В ее состав были включены Крым, Закавказье, Северный Кавказ, Поволжье, Средняя Азия и часть Сибири. Такие же публикации регулярно появлялись и в других изданиях. Турецкое общественное сознание готовили к вступлению в войну для претворения в жизнь пантюркистского «национального идеала».

Отмечал это в своих донесениях и германский посол фон Папен: «Турецкие правительст­венные круги все больше начинают заниматься судьбой своих соотечествен­ников, находящихся по ту сторону турецко-русской границы, и особенно судьбой азербайджанских турок. В этих кругах, по-видимому, склонны возвратиться к событиям 1918 г. и хотят присоединить к себе эту область, особенно ценнейшие бакинские месторождения нефти».

Впрочем, и этого казалось недостаточно. Многие националисты придерживались более решительной тактики. Во время войны в Турции были созданы тайные общества пантюрки­стов. Зеки Велиди Тоган и А. Карадаглы создали тайное общество «Гювен». Еще раньше, в 1940 г., было создано тайное общество «Бозкурт» («Серый волк»).

Отрезвление пришло после разгрома германских войск под Сталинградом. В концентрации войск на советско-турецкой границе обвинили маршала Чакмака, престарелого военного, который якобы по своей инициативе собрал этот ударный кулак. Впрочем, никаких сомнений в том, что Турция была готова вступить в войну, нет. Помешал Сталинград, отрезвивший правящие круги этой страны.

Однако еще теплилась надежда на поражение СССР, и только в мае 1944 г. турецкие правительствен­ные круги осознали неизбежность поражения Германии. Власть приняла меры против пантюркистов. Были арестованы наиболее активные из них – Н. Атсыз, А.?Тюркеш, З.В. Тоган и ряд других. В правительственном сообщении о том, что в Турции «раскрыта тайная организация пантюркистов», отмеча­лось: «На основании обнаруженных при обыске документов, секретных ко­дов, шифров, лозунгов, корреспонденций и программ следственные группы пришли к выводу, что расистско-пантюркистская деятельность опасна, ибо противоречит конституции и носит уголовно-преступный характер».

Однако в суде над 25 пантюркистами обвиняемые в большинстве своем получили небольшие сроки наказания, а затем, после подачи кассации в Высший военный суд и нового слушания дела в военном трибунале второй инстанции в 1946-1947?гг., были полностью оправданы. В самом деле – они же «патриоты», любят родину… Разве за это можно сажать?

Сталин готовил ответные меры. За сотрудничество с Германией, за подготовку к нападению на Советский Союз, поставки стратегического сырья и продовольствия Сталин готов был наказать турок. Уже в 1943 году он принял меры по репатриации армян на родину, т.е. готовил их возвращение на родину в Турецкую Армению. Были готовы и соответствующие структуры по управлению переданными в свое время туркам районов. Что остановило его? Атомные удары по Японии? У СССР тогда ядерного оружия еще не было. Сталин не стал ввязываться в новый конфликт, тем более что страна нуждалась в восстановлении. Получается, что сотни тысяч погибших японцев спасли Турцию?

Свои расчеты делали и западные союзники. Запад увидел в Турции свою основную опору в регионе в момент, когда на карте региона появилось государство Израиль, нуждавшееся в союзнике и опоре во враждебном арабском мире. На эту роль как раз и подходила светская Турция.

На стамбульской площади Таксим стоит памятник турецким революционерам во главе с Мустафой Кемалем, которому Высшее национальное собрание Турции присвоило прозвище Ататюрк – Отец тюрок. По левую руку от вождя нации – фигуры Михаила Фрунзе и Климента Ворошилова. Вот, собственно, и памятник планам советских революционеров, а заодно и их несбывшимся надеждам.

Варткез Арцруни, заслуженный строитель РФ

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 56 человек

Оставьте свои комментарии

Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты