№12 (287) декабрь 2016 г.

Стас Намин: Счастье зависит от состояния души

Просмотров: 4798

Стасу Намину, музыканту, композитору, продюсеру, художнику, фотографу, режиссеру, почетному члену Российской академии художеств, исполняется 65 лет. О творческом пути, художественных проектах, отношении к искусству Стас Намин рассказывает «Ноеву Ковчегу».

– Анастас Алексеевич, во всех творческих начинаниях Вы выступали первопроходцем. Благодаря разностороннему образованию, интересу к новому или внутренней свободе?

– Когда я что-то делаю, то мне не приходит в голову, первопроходец я или нет. Мне просто это интересно. Собственно, все, что я делаю в жизни, мне интересно. Я никогда в жизни не ходил на работу. И мне никогда не приходилось делать что-то, что надо кому-то другому, а мне неинтересно. Может, поэтому я и не миллиардер. Та внутренняя свобода, о которой вы говорите, с богатством несовместима.

– Создание Центра Стаса Намина (SNC) в парке Горького положило начало отечественному шоу-бизнесу. Как родилась эта идея и как была реализована?

– Я с детства увлекался рок-музыкой и прошел через времена, когда было все запрещено. А когда только-только началась перестройка и Горбачев в какой-то своей речи случайно сказал: «Что не запрещено законом – то разрешено», я за эту фразу зацепился и начал делать то, что было фактически запрещено режимом, но в законе и Конституции не прописано. Может, он сам потом пожалел о сказанном?

– Центром были организованы крупнейшие независимые и межгосударственные фестивали российской культуры во многих странах мира, расскажите об этом.

– Наш центр образовался в январе 1987 года и за четверть века сделал очень много разного. Где-то на наших сайтах перечислено больше сотни проектов, которые для своего времени, наверное, были революционны и значимы.

– Чем занимается центр сегодня?

– В последнее время я занимаюсь только личным творчеством, ничего не организовываю и никого не продюсирую. Не очень люблю давать интервью, хотя иногда открутиться трудно – да и как рассказать, чем я сейчас занимаюсь? Можно сказать, что я человек не светский.

Центр заморозил все свои глобальные проекты и занимается вместе со мной театром, помогает мне в организации выставок живописи и графики, помогает мне снимать фильмы, организовывать записи и концерты группы «Цветы» и моей симфонической музыки. У нас в центре очень небольшая команда и работают все по много-много лет. Мы как

семья.

– Вы реализовали в Армении целый ряд культурных проектов, создали первый в СССР негосударственный фонд «Дети Армении» в помощь пострадавшим от землетрясения в Спитаке, а в 1981 году провели легендарный в Армении Фестиваль популярной музыки, где участвовали все звезды джаза, рока и поп-музыки. А после этого надолго исчезли из Армении. Но, судя по насыщенности недели Вашего творчества, которая пройдет с 14 до 20 декабря в Ереване, связь с исторической родиной не прерывается?

– Да, после того фестиваля 1981 года на велотреке про него написали крупнейшие мировые издания. Был разворот в журнале «Тайм», несколько разворотов в журнале «Штерн» и др. А в то время хвалебные статьи в подобных журналах вызывали однозначно негативную реакцию в СССР. И меня обвинили в антисоветской деятельности и растлении молодежи и выгнали из Армении.

Таким образом, больше 30 лет меня туда особенно никто не звал и я там особенно не появлялся. А пару лет назад мой друг Рубен Варданян предложил мне с моим сыном Артемом попутешествовать с ним на машине по всей Армении, Карабаху. И мы проехали более двух тысяч километров. Мы с сыном сняли фильм «Древние храмы Армении», который я собираюсь показать в декабре в Ереване.

Поразительной красоты природа и ни на что не похожие аскетичные древнехристианские храмы... После этой поездки у меня появилась серия картин, посвященных Армении, которую я тоже планирую представить с 14 по 20 декабря в Ереване.

– Вы обиделись на Армению, когда Вам запретили въезд в республику?

– На Армению невозможно обижаться, и Армения тут ни при чем. Меня изгнало из Советской Армении КГБ. Сегодня у меня в Армении практически нет родственников, нет друзей. После развала Советского Союза я время от времени приезжал в Эчмиадзин, чтобы побывать в церкви Св. Рипсимэ.

Было несколько странно видеть, что в Армению едут многие российские артисты, их ждут и зовут. Первый раз меня пригласили в Армению вот сейчас, я поеду в декабре этого года и впервые за 35 лет покажу все, чем я занимаюсь последние 20 лет, программа большая.

– Кто Вас пригласил сейчас?

– Министерство культуры Армении и лично супруга президента Армении. С большим удовольствием наконец вернусь в Армению и покажу свое творчество.

– Насколько Вы ощущаете себя армянином?

– Всегда ощущал и ощущаю. Как может быть иначе, если мой дедушка со стороны мамы Григорий Артемьевич Арутюнов, секретарь ЦК Компартии Армении с 1939 по 1953 год, построил Ереван и не только его. Когда он приехал в Армению, республика и ее столица были совсем другими. За 14 лет, в течение которых мой дед возглавлял республику, Армения двинулась вперед и в культурном плане, и в плане национального самосознания. Дед по отцу Анастас Иванович Микоян – армянин до мозга костей, выросший в армянской деревне, как и его брат, Артем Иванович Микоян, известный авиаконструктор, создатель самолета МиГ. Конечно, я ощущаю себя армянином.

– Ваша мама, Нами Артемовна Микоян, известный врач, прекрасный человек, сыграла большую роль в Вашей жизни?

– Можно сказать, что она посвятила всю свою жизнь мне и моей сестре. Не случайно я взял ее имя в качестве псевдонима.

В декабре в Армении в Музее Комитаса мама будет представлять две свои книги. Одна, посвященная моему деду Григорию Артемьевичу Арутюнову, выходит на армянском языке, другая книга – «Своими глазами», воспоминания. Я убежден, что настанет время, когда деятельность Григория Артемьевича Арутюнова будет оценена по достоинству, когда всерьез будут изучать то, что он сделал для Армении.

Я учился у Льва Гумилева, мне были интересны его исследования в области генетических кодов разных народов. Армянский народ практически единственный в истории человечества, кто этот код сохранил. С Гумилевым мы обсуждали, с чем это могло быть связано, – наверное, с культурой, с духовностью. Духовность и культуру Армении ни в коем случае нельзя терять. Григорий Артемьевич пригласил тогда в Армению многих видных деятелей культуры, в том числе Таманяна, Сарьяна, Исаакяна – тех, кто сегодня составляет мировую культурную элиту. Они вернулись в Армению, жили в Армении и творили в Армении. И этот армянский ренессанс когда-нибудь будет оценен по достоинству. Кстати, армянский язык дедушка выучил, приехав в Армению. Язык, конечно, надо знать, но это не главный критерий.

– Недавно с группой «Цветы» Вы выпустили три новых альбома. Какие песни вошли в них? Знаменитую «Звездочку мою ясную» мы услышим снова?

– Группа «Цветы» существует уже около 50 лет, то есть полвека. Даже мне трудно это себе представить. История «Цветов» складывалась необычно. Первые 15 лет, несмотря на нашу популярность, мы были практически запрещены. В 1986 году, с началом перестройки, мы после огромных скандалов в первый раз выехали за границу. Мне тогда было уже 35 лет. Мы вырвались на свободу и за четыре года совершили мировое турне. Позже, в 1990-м, я решил распустить группу, так как был занят новым проектом, группой «Парк Горького». И вообще, в то время, в связи с перестроечной свободой, мы делали много разных проектов. Только в 1999 году, когда я создал театр, я собрал заново группу для того, чтобы поставить рок-оперу «Иисус Христос – суперзвезда» и рок-мюзикл «Волосы». Но «Цветы» не записывали новых пластинок и почти не появлялись на широкой публике. А когда в 2009-м группе исполнилось сорок лет, мы решили на новом витке жизни показать людям, что мастерство не пропьешь.

Мы поехали в Лондон на студию Abbey Road и записали все наши легендарные песни точно так, как их помнят поклонники по первым пластинкам. Только с идеальным звуком и более профессионально, так как мы уже стали взрослыми мальчиками.

На следующий год мы записали еще один альбом на Abbey Road, в него вошли запрещенные песни восьмидесятых, которые нам не удалось тогда выпустить. И еще мы сыграли юбилейный концерт «Цветы 40», который вышел на DVD, его можно посмотреть на youtube.

В 2012-м в Крокусе Сити Холле мы сыграли еще один большой концерт, который вышел на двух альбомах – «Человек разумный» и «Власть цветов». В первый вошли новые песни, а во «Власть цветов» – ремейки старых, со стёбом и с участием гостей. И эти альбомы тоже можно посмотреть на youtube.

В 2014-м, когда «Цветам» исполнилось сорок пять, мы сыграли концерт, в котором, помимо известных песен, прозвучали три новые, посвященные событиям на Украине.

Это, наверное, был последний концерт, в котором я участвовал, так как уже давно занимаюсь больше этнической и симфонической музыкой, чем рок-н-роллом.

– Вы работаете в разных музыкальных стилях – этно-рок, этно-джаз, ритм-блюз, блюз, рок-н-ролл – что Вам ближе? Музыка авангарда тоже близка?

– Россия в начале прошлого века сделала удивительную революцию в мировом искусстве. Появились гениальные композиторы, поэты, режиссеры и художники. Именно тогда, в 1913 году, Крученых, Матюшин и Малевич, а позже к ним присоединился и Хлебников, создали первую в истории авангардную оперу, в сценографии которой еще до известной картины появился черный квадрат. Как известно, эта опера игралась всего один раз. После этого долгое время ее никто не вспоминал, а потом начали появляться как бы ее версии. Они, правда, имели мало общего с оригиналом, так как никто всерьез не заморачивался найти в архивах точные эскизы Малевича, рукописи музыки Матюшина и соответствовать точному тексту Крученых и Хлебникова. В основном использовали название «Победа над Солнцем», а дальше хулиганили, как хотели.

Мы решили к столетию первого публичного показа черного квадрата использовать архивы, которые предоставил нам Русский музей, и воссоздать максимально точно все то, что придумали гениальные авторы. А так как съемка первой постановки не сохранилась и никто не знает, что из себя представляла режиссура спектакля, а знаем мы только, что первая постановка с треском провалилась, так как участвовали в ней студенты и не было ни времени на репетиции, ни денег на постановку, мы решили отнестись к этому проекту очень серьезно. Работали над спектаклем около года. В результате получилось то, что мы и планировали. Мы соединили все то, что было придумано авторами, с современной режиссурой и хореографией. И еще сделали две музыкальные версии. У нас есть аутентичная версия – на двух роялях – и компьютерная версия, где мы добавили современную аранжировку и фрагменты из музыки Скрябина, который был их современником и в определенном смысле единомышленником.

– В этом году состоялась премьера написанной Вами симфонии Centuria S?– Quark, это не первый симфонический опыт?

– Моим первым учителем музыки в детстве был Арно Бабаджанян, который, как, наверное, вам известно, не только писал популярные песенки, но является одним из крупнейших серьезных композиторов. Моя мама дружила с ним. Она окончила консерваторию и аспирантуру, и наш дом всегда был полон музыки, так как она великолепно играла на рояле. Где-то в конце восьмидесятых я собрал Московский симфонический оркестр. И, помимо классического репертуара, который мы исполняли в Большом зале консерватории и Зале Чайковского, мы ездили по миру с разными неожиданными проектами. В середине девяностых я попробовал писать небольшие симфонические пьесы и аранжировать свои некоторые песенные мелодии. Таким образом сложилась восьмичастная сюита «Осень в Петербурге». Она исполнялась разными оркестрами, и примерно пять лет назад было записано и снято ее исполнение в Доме музыки. В этом году фортепианную версию этой сюиты сыграл и записал в Германии известный немецкий пианист Ратко Делорко.

Услышав свою сюиту в разных исполнениях, я подумал, что музыкальные образы, которые у меня там получились, может быть, в чем-то симпатичные и даже выразительные, но все-таки больше подходят к некоему неснятому фильму. А мне хотелось сказать в этой музыке что-то, что не подойдет ни к какому фильму. Мне показалось, что сюитная форма не позволяет выйти на такой уровень глубины и осмысления, которого мне хотелось достичь. Вот тогда я и осмелился подумать о большой симфонической форме. Около двух лет у меня ушло на написание музыкального материала, а затем, когда дело дошло до аранжировки для симфонического оркестра, я позвал на помощь моего друга Александра Слизунова, который начинал со мной в «Цветах», еще со «Звездочкой моей ясной», а в последние годы стал музыкальным руководителем нашего театра.

Написание партий для всех инструментов огромного оркестра без консерваторского образования нереально, а Саша окончил Московскую консерваторию у Альфреда Шнитке. И он один из немногих, с кем я всегда мог говорить о музыке на одном языке. В результате еще около года у нас ушло на создание формы и написание оркестровки. Когда были сделаны первые фрагменты, я отправил их нескольким лучшим оркестрам мира. А там, как известно, все претенденты проходят многоступенчатый отбор, так как хорошие оркестры современных композиторов почти не исполняют. Я был действительно шокирован, когда Лондонский симфонический оркестр вдруг ответил, что готов рассматривать мою симфонию, когда она будет полностью готова. В результате они предложили мне записать ее на студии Abbey Road. В июле этого года запись была сделана. А сейчас, в ноябре, ее впервые сыграет для узкого круга моих друзей Ярославский губернаторский симфонический оркестр.

– Как театральный режиссер и продюсер, Вы с 1999 года занимаетесь постановкой мюзиклов, в хрестоматийном фильме о 40-летней истории легендарного рок-мюзикла «Волосы» спектакль Вашего театра назван одним из пяти лучших в мире. Чем интересен Вам этот жанр?

– В 1999-м начали с создания современных мюзиклов, и нам удалось создать уникальную труппу, где каждый актер одновременно владеет современной хореографией, является профессиональным вокалистом и при этом серьезным драматическим актером.

Мы имеем опыт постановки спектаклей не только во всех музыкальных жанрах, но и в жанрах трагедии, комедии, драмы, перформанса. Наверное, можно сказать, что нам удалось совместить культуру мирового мюзикла с традициями русского драматического театра. Таким образом, мы пришли к жанру драматического мюзикла и даже к созданию сложных музыкально-драматических спектаклей, которые мюзиклами никак не назовешь. Один из таких спектаклей – «Космос» по рассказам Шукшина. Да и в нашей версии «Свадьбы Фигаро» Моцарта жанр определить трудно.

В последние годы мы пытаемся найти свой собственный театральный язык, который будет понятен и интересен всему миру. Сейчас мы работаем над созданием сценической версии рассказа Уильяма Сарояна «В горах мое сердце». Это один из моих любимых писателей, по творчеству которого я делал дипломную работу на филологическом факультете МГУ.

– Что главное для Вас в реализуемых образовательных и благотворительных проектах? Продолжает ли функционировать детская театральная студия Стаса Намина?

– Да, студия продолжает работать. Мы давно думали о создании детской студии, и пошло это изначально от воспитания собственных детей. Хотелось, чтобы они развивались гуманитарно, учились общаться, чувствовать музыку и стихи. Актерские навыки нужны любому человеку, независимо от того, кем он станет. Эти занятия развивают легкость в общении, избавляют от страха выступать перед аудиторией. К тому же хорошо развивается память, так как детям приходится что-то разучивать, придумывать. В нашей студии дети и танцуют, и поют. У каждого ребенка своя энергетика, все они – яркие личности. Это есть во всех детях, но не всегда вовремя развивается. С ребятами работают актеры нашего театра, которые учат их всему, что сами умеют.

– Вы занимаетесь в искусстве практически всеми направлениями, и везде у Вас получается не просто интересно, а на признанном международном профессиональном уровне. В чем секрет такой, сравнимой только с эпохой Возрождения, Вашей многогранности? Многим ведь за всю жизнь не удается и в одном из направлений достичь подобного.

– Даже не знаю что ответить… Ну, во-первых, думаю, вы преувеличиваете. Не все мне так уж удается. Много задумок и планов срывается, и много чего не получается так, как хочется. А вообще я очень много работаю, так как мне все интересно и?я не замечаю, как проходят часы и даже дни. У нас за много лет сложилась команда, которая мне помогает во всем, что я делаю, поэтому, наверное, получается больше, чем если б я был один. Мне интересно попробовать научиться формулировать мысли и эмоции на языках разных жанров и направлений. Ведь разные искусства дают разные возможности выражения.

– Что связывает Вас с американским актером Робертом Де Ниро?

– Мы с ним близкие друзья. Последний раз, когда мы ужинали в Нью-Йорке, он познакомил меня с другим известным актером и отличным парнем Шоном Пеном, с которым мы быстро нашли общий язык. Роберт был у меня в гостях, в театре. Мой сын Артем, окончивший университет в Нью-Йорке, проходил практику на фестивале Трайбека Роберта Де Ниро.

У меня в Америке много друзей.

– Вы многого добились не только на музыкальном поприще, но и в театре, кто для Вас авторитет?

– Их у меня много… Во всех направлениях, которыми занимаюсь, есть свои авторитеты. Это и театр, и живопись, и графика, и кинематограф. И в каждом направлении делаю что-то свое, наверное, у меня недостаточно образования, чтобы копировать.

В молодости увлекался рок-музыкой, сегодня занимаюсь симфонической музыкой и даже этнической музыкой. Недавно с Дживаном Гаспаряном мы исполнили дуэт, я играл на ситаре, древнеиндийском инструменте, а он на дудуке. Впервые были сведены воедино два древнейших в мире музыкальных инструмента. Мы сыграли древнюю армянскую импровизацию.

Мои кумиры в мире музыки – Шостакович, Хачатурян, Комитас, Бах. Конечно, Моцарт. Как я уже сказал, недавно в театре мы осуществили реконструкцию авангардной оперы «Победа над Солнцем» и с огромным успехом показали ее в Париже, с этим спектаклем объездили всю Европу.

«Учился» рисовать у Леонардо да Винчи, Микеланджело. Люблю импрессионистов, в живописи люблю многое.

Что касается кино, занимаюсь в основном документальной кинематографией, потому что создание художественного фильма отнимает слишком много времени, его не остается ни на что другое.

– Вы счастливый человек?

– На 100 процентов. У меня прекрасная семья, во многом в этом и состоит счастье. Вокруг меня теплые, добрые, близкие, достойные люди, которые мне дороги. Это моя мама, родственники, мои дети. Я благодарен, что Бог дал мне именно таких людей. Это одна сторона счастья. Другая – в том, что я всю свою жизнь занимался тем, что мне нравится. Я никогда не брался за то, что мне неинтересно, и совсем не потому, что у меня было много денег, а потому, что так сложилась моя жизнь, кстати, на жизнь мне хватало всегда. И к моим 65 годам я сделал довольно много для себя интересного, может быть, и для людей тоже. Я работаю для себя.

– Это эгоизм?

– Я не знаю, что такое эгоизм, это слово принято употреблять в отрицательном значении. Я просто делаю то, что мне интересно – например готовлю упомянутый выше спектакль по произведениями Уильяма Сарояна под названием «В горах мое сердце». Это будет моя авторская инсценировка, компиляция из его разных произведений. Я надеюсь представить премьеру в декабре в Армении. Мне самому это очень интересно, и надеюсь, что публике понравится.

Счастье – это делать то, что тебе хочется. Есть две грани: одна – внутренний круг, по выражению Де Ниро, это семья, близкие – это одно счастье, другая – внешний круг, то, что ты делаешь в этой жизни. Я всю жизнь ищу красоту в разных видах искусства. Искать красоту, дотрагиваться до нее – это еще одно счастье.

Чем должен заниматься человек в жизни? Накопить 30 млрд долларов, чтобы купить яхты, самолеты и дворцы? Это не помешает, конечно, если есть в жизни самое главное. Но я заметил, что у людей, которые сконцентрировали свою жизнь на деньгах и материальных благах, как правило, самое главное отсутствует. Трудно сформулировать, чего именно им не хватает, наверное, любви в широком смысле и сострадания.

А вообще, счастье – это внутреннее ощущение, и зависит оно от состояния души.

– Что бы Вы пожелали нашим читателям?

– Всего того, что мне удалось достичь к 65 годам. Прежде всего, ничего в жизни не бояться, с уважением относиться ко всем, кто тебя окружает.

Беседу вел Григорий Анисонян

Поставьте оценку статье:
5  4  3  2  1    
Всего проголосовало 25 человек

Оставьте свои комментарии

  1. Стасу Намину все должны быть максимально благодарны за то что в начале 2000 -х приютил в Москве у себя выдающегося дирижера Огана Дурьяна и дал ему возможность творить в весьма преклонном возрасте и вновь создавать шедевры которые навсегда вошли в мировую копилку классической музыки. Зто и продлило его дни и дало нам всем возможность под занавес соприкоснуться еще раз к творчеству гениального дирижера Мы все очень и очень ценим этот шаг Стаса Намина. Всех благ и всяческих успехов Стасу Намину - многоталантливому деятелю всех видов искусств и от души желаю ему новых высочайших творческих успехов во всех начинаниях и проектах.
  2. Стас Намин,он же Анастас Микоян,внук великих людей,в его генах течет армянская кровь и он делает много хорошего без рекламы.
  3. Да,богатая у парня родословная.И сам не оплошал.Молодец.
Комментарии можно оставлять только в статьях последнего номера газеты