Вопрос признания геноцида не решен: 100-летие Московского российско-турецкого договора: причины, последствия и уроки...
В московском «Президент-отеле» 15 марта 2021 года состоялась международная конференция «Геноцид и Первая мировая война. Международные договоры – исторические параллели».
Мероприятие было организовано Союзом армян России при поддержке департамента национальной политики и международных связей города Москвы.
В работе конференции приняли участие руководители и представители государственных и общественных структур.
Выступили:
депутат Госдумы РФ Константин Затулин, общественно-политический деятель Наталия Нарочницкая, дипломат, Чрезвычайный и Полномочный посол Владимир Казимиров, декан Высшей школы телевидения МГУ Виталий Третьяков, доктор политических наук, профессор Александр Сваранц, руководитель культурного центра HAYASA Тигран Манасян и другие.
В армянской политической жизни сохраняется критическое обсуждение Московского российско-турецкого договора о дружбе и братстве от 16 марта 1921 г., 100-летие которого стало очередным поводом для возвращения к данной теме. Понятно, что положения данного договора сыграли горькую роль в судьбе Армении, ибо они произвели раздел сфер влияния России и Турции на Южном Кавказе, определили новые границы турецкого государства на северо-востоке в пределах Армянского нагорья.
Собственно, почему именно Московский договор от 16 марта 1921 г. определил судьбу армянских территорий в ХХ в., а, например, не Севрский договор от 10 августа 1920 г. (как составная часть международной Версальской системы по итогам Первой мировой войны, что было бы более логичным с точки зрения международного права)? Известно, что 30-летняя война в Европе завершилась подписанием Вестфальского мира 1648 г., который определил новый порядок в Европе и отношения между католиками (кальвинистами) и протестантами (лютеранами), а в 1815 г. Венский конгресс подвел черту Великой французской революции 1789 г. и наполеоновским войнам. Так почему же итоги Первой мировой войны в первой четверти ХХ в. по части Армении оформились в ущерб соглашениям Версальской системы правовых документов?
Причиной этого уникального международно-правового прецедента стала Октябрьская революция 1917 г. и выход России из блока Антанта. Советскую Россию в то время ведущие державы Европы мало того что не признавали, но еще и начали внешнюю интервенцию якобы с целью восстановления демократического правительства. Вместе с тем РСФСР отказалась от прав страны-победителя в Первой мировой войне (в частности, от известного соглашения Сайкса – Пико – Сазонова 1916 г. по разделу азиатских владений Османской империи, согласно которому к России должны были отойти контроль над Константинополем, черноморскими проливами и Западной
Арменией).
После Мудросского перемирия от 30 октября 1918 г., согласно которому Османская Турция признала себя побежденной стороной и страны-союзники принудили турок к прекращению аннексии Кавказа и выводу ее армии из данного важного региона, лидеры младотурецкого правительства, потерпевшие сокрушительное поражение в мировой войне, вынуждены были спасаться бегством в Германию благодаря немецкой разведке. В самой же Турции в 1919–1922 гг. установилось двое-
властие, где марионеточное правительство последнего 36-го султана Мехмеда VI Вахидеддина в Стамбуле не признавалось националистами во главе с генералом Кемаль-пашой при внешней и главной поддержке лидеров младотурок (пантюркистов). Анкара (Ангора) стала альтернативной столицей националистов во главе с Мустафой Кемалем, который провозгласил себя главой Великого национального собрания Турции (ВНСТ) и, будучи непризнанным со стороны Запада правительством, при содействии младотурок и сионистов вступил в переговоры со вчерашним противником Россией.
После конференции глав внешнеполитических ведомств стран Антанты в Сан-Ремо 19–26 апреля 1920 г. (когда стало очевидным, что союзники намерены ускорить процесс принятия договора по судьбе раздела территорий Анатолии согласно Сайксу – Пико, в том числе и по части Армении) Кемаль, став председателем ВНСТ, напрямую обратился к правительству В.И. Ленина с просьбой об установлении дипломатических отношений, оказании военной, финансовой и политической помощи против общего врага – «империалистических хищников» Запада. В своем обращении от 26 апреля 1920 г. на имя В.И. Ленина Мустафа Кемаль отмечал: «Мы принимаем на себя обязательство соединить всю нашу работу и все наши военные операции с российскими большевиками, имеющими целью борьбу с империалистическими правительствами и освобождение всех угнетенных».
Данное обращение было не только продиктовано сложившейся критической ситуацией вокруг территорий Османской империи, но и согласовано через того же Энвера с сионистами и большевиками в рамках поддержки идеи так называемой перманентной пролетарской революции в странах Востока. Кемаль сразу же после конференции в Сан-Ремо вынужден был согласиться на советизацию нефтяного Азербайджана 28 апреля 1920 г. и вхождение в Баку 11-й Красной армии, что, правда, крайне критично было воспринято правительством мусаватистов. Энвер же обещал РСФСР создать на российские деньги и вооружения «зеленую армию ислама» в Туркестане и вместе с Красной армией дойти от Бухары и Памира до Стамбула и берегов Босфора. И в этой связке обещаний независимая и прозападная Армения вступала в явное противоречие с интересами как большевиков России, так и кемалистов (пантюркистов) Турции.
Армянский народ, переживший трагедию пика геноцида в годы Первой мировой войны за свою приверженность к свободе и союзу с Россией (Антантой), имел все основания рассчитывать на справедливое международно-правовое решение армянского вопроса в форме образования независимой республики в границах Восточной (русской) и Западной (турецкой) Армении.
Увы, правительство Ленина согласно решениям Брест-Литовского мира от 3 марта 1918 г. вывело Русскую армию из занятых по итогам войны на Кавказском фронте армянских территорий Османской империи, передало туркам Карсскую и Батумскую области и оголило южный фланг, что в мае того же 1918 г. позволило туркам начать агрессию армии Нури-паши против Армении и взять Баку с целью провозглашения новой протурецкой Азербайджанской Демократической Республики с контролем нефти Апшерона и выходом через Каспий в Туркестан.
После же принятия Севрского договора 10 августа 1920 г. Россия и Турция решили не допустить реализации положений данного международного соглашения по части независимой Армении согласно проекту президента США Вудро Вильсона, что могло внести изменения в региональный расклад сил с усилением влияния Запада. Буквально через неделю, 17 августа 1920 г., в Москву отправилась армянская делегация во главе с Левоном Шантом для ведения переговоров на предмет подписания межправительственного соглашения с РСФСР. С 19 июля 1920 г. в Москве находилась турецкая делегация во главе с Бекир Сами-беем, цель которой сводилась к недопущению подписания российско-армянского договора и срыву реализации положений Севра ценою согласия Москвы на новую войну Турции против Армении. По мнению первого президента Армении Левона Тер-Петросяна, 24 августа 1920 г. между большевиками и кемалистами было подписано секретное соглашение по судьбе раздела Армении. Переговоры Левона Шанта в Москве не имели успеха, ибо российская сторона настоятельно рекомендовала армянам отказаться от положений Севрского мира (то есть от прав на армянские территории Вана, Битлиса, Трапезунда, Муша) в силу новых геополитических реалий. Отказ принять данное предложение в итоге привел к тому, что переговоры в Москве были приостановлены по инициативе российской стороны. В Баку был отправлен Легран для возобновления переговоров с Арменией. В реальности же миссия Леграна свелась не к возобновлению переговоров с дашнакским правительством Эривани, а к выжиданию поражения армян в скорой войне с Турцией и советизации Армении.
Кемаль-паша, оценивая численное превосходство 50-тысячной армии генерала Кязыма Карабекира над 30-тысячной армянской армией, все же не был уверен в своей победе, если Грузия поддержит Армению. В этой связи Кемаль в срочном порядке отправил своего министра земледелия Юсуф-пашу из Баку, где последний находился на форуме, в Тифлис для переговоров с грузинами. Получив от меньшевистского правительства Грузии согласие на нейтралитет, Юсуф-паша телеграфировал Кемалю в Ангору: «Дорога открыта». Это означало, что согласие Москвы и Тифлиса на новую войну с Арменией приведет к поражению последней и разделу ее территорий.
Из этого анализа становится очевидным, что Кемаль-паша весьма серьезно подходил к вопросам войны с Арменией и понимал, что почти что двойной перевес в численности противостоящих армий в пользу Турции (50.000 против 30.000) не является главным аргументом против армян. Для турок важно было оказать выгодное воздействие на правительства Советской России и Грузии, дабы исключить внешнюю помощь Армении. А разве Турция, оценивая важность России и даже соседней Грузии в этой военной кампании, не понимала важность стран Запада и исключения его вмешательства? Стало быть, турецкая военная разведка имела в сентябре 1920 г. достоверную информацию, что ни страны Европы (в особенности Великобритания и Франция), ни США не станут заступаться за Армению и оказывать ей военную помощь против Турции. Подобная информация, очевидно, поступала туркам из разных источников, в том числе от германской разведки, сионистского лобби в Конгрессе США и Европе, а также собственного агентурного проникновения в британскую разведку (например через того же Энвер-пашу, кодовое имя «Али»).
В итоге начатой в сентябре 1920 г. войны против Армении к концу ноября Турция одержала победу, оккупировав ряд армянских территорий (включая Карс, Ардаган, Александрополь), оставив армянам Эривань, Севан и Зангезур (последний сохранился армянским благодаря Гарегину Нжде, не позволившему ни туркам, ни большевикам, ни азербайджанцам оккупировать данную область).
В ночь на 2 декабря 1920 г. власть в Эривани была передана Ревкому во главе с Асканазом Мравяном. Вместе с советизацией Армении в Александрополе (Гюмри) в это же время генерал Дро (Драстамат Кананян, военный министр дашнакского правительства) подписал с турками известное соглашение о капитуляции Армении – Александропольский договор. Цель Дро, как отмечают армянские источники, сводилась к тому, чтобы не допустить падения столицы – Эривани, выиграть время, пока большевики утвердятся во власти и вместе с Россией не допустят окончательного уничтожения Армении. В то же время Дро и его соратники рассчитывали, что подписанный им Александропольский мир будет де-юре неправомочным, так как Дро не представлял на момент подписания правительство Армении. Между тем и правительство Кемаля не было в тот период признанно мировым сообществом (не считая РСФСР, которую тоже пока не признавали). Однако этот правовой факт не стал препятствием для оформления новых соглашений. Александропольский договор от 2 декабря 1920 г. признавал за Арменией всего 10 тыс. кв. км. И только благодаря Советской России, ее договоренностям с Турцией, нашедшим отражение в положениях Московского договора от 16 марта 1921 г. и Карсского договора от 13 октября 1921 г., территория Советской (то есть союзной с Россией) Армении была увеличена в 3 раза и составила 29,9 тыс. кв. км.
Армянская сторона, представленная делегацией НКИД ССР Армении во главе с наркомом Александром Бекзадяном, как известно, по инициативе турецкой стороны во главе с генералом Али-Фуат Джебесоем на Московской конференции в феврале 1921 г. была выведена из переговоров по причине того, что в Эривани тогда поднялся мятеж дашнаков и власть временно перешла к Комитету спасения Отечества во главе с Симоном Врацяном (мол, А. Бекзадян юридически не представляет власть Армении). Однако и две другие основные делегации Московской конференции в лице большевистского правительства РСФСР и кемалистов Турции также не были признаны международным сообществом, но в этом случае конференция не потеряла правомочность и продолжила свою работу. Более того, турки вели переговоры с правительством большевиков, которые вполне могли за короткое время (что, собственно, и сделали) восстановить власть своих однопартийцев в слабой Армении. Но и в этом случае Москва не воспротивилась турецким протестам в отношении участия армянской делегации на конференции. Словом, интересы дружбы с Турцией и надежда на перманентную революцию по соображениям апологета данного внешнеполитического курса Льва Троцкого (Лейбы Бронштейна) превалировали над армянским вопросом в НКИД РСФСР. Иными словами, судьба Армении решалась без участия самой Армении в Москве, а в Карсе армянские большевики вынуждены были согласиться с итогами Московского договора. К тому же армянские большевики, к сожалению, поверив в идеи пролетарской революции, приносили в жертву национальные интересы. До сих пор остается непонятным, каким образом Карс, в крепости которого имелось достаточное вооружение еще со времен Первой мировой войны, 30 октября 1920 г. без боя был отдан туркам? Почти как неизвестная и горькая судьба сдачи Шуши с крепостью в ночь с 9 на 10 ноября 2020 г. И если в уступке Карса существует мнение о виновности так называемой «пятой колонны» в лице армянских большевиков, то в потере Шуши сохраняется версия виновности другой «пятой колонны» из числа группы оппозиционеров.
В итоге названные договоры 1921 г. уступили Турции армянские провинции Карса, Ардагана и Арарата, Армения отказывалась от положений Севрского мира, а Азербайджану на правах автономии отходили армянские области Нахичевани и Нагорного Карабаха, а без автономий – территории Равнинного Карабаха, Утика (Гандзака) и Грдмана. Большинство армян считают положения Московского и Карсского договоров 1921 г. несправедливыми и навязанными Армении под принуждением со стороны непризнанных правительств РСФСР и Турции. Оппоненты им резонно возражают, ибо эти условия были продиктованы итогом поражения Армении в военной компании 1920 г. Россия же, наоборот, из проигранной армянами войны благодаря своим дипломатическим усилиям и военному влиянию смогла увеличить территорию Армении в 3 раза (в реальности же за дополнительные 19,9 тыс. кв. км Армения должна была потерять в пользу Турции и Азербайджана немалые территории). Так что получается не ругать, а благодарить следует большевиков.
Однако армянские эксперты и политические силы полагают, что данная война 1920 г. стала следствием противоречий между Россией и Западом, где Армения стала объектом провокаций. Сама же война, как показывает анализ предшествующих событий, была спланированным сговором между кемалистами и большевиками при поддержке третьей внешней силы на Западе. Соответственно армянские исследователи (например руководитель аналитического центра «Модус вивенди» Ара Папян) полагают, что потеря независимости Первой Республики Армения стала следствием оккупации и раздела Армении между Турцией, Россией и Азербайджаном. Но кто (включая Армению) признал войну 1920 г. аннексией со стороны Турции, а данные соглашения 1921 г. неправомочными?
Действительно, Московский и Карсский договоры по части Армении стали демонстрацией не силы права, а права силы против слабой Армении, к тому же брошенной внешними «союзниками». И если Севрский договор мог рассматриваться как логическое следствие итогов Первой мировой войны по отношению к проигравшей стороне в лице Османской Турции, а также ответом на преступления младотурецкого правительства против армянского населения, то Московский и Карсский договоры оказались алогичным решением поощрения агрессивной и преступной политики Турции в отношении армянского вопроса.
Ара Папян и другие эксперты утверждают, что Арбитражное решение президента США В. Вильсона по границам Армении от 22 ноября 1920 г., что было предусмотрено Севрским миром, до сих пор сохраняет свою юридическую силу, ибо на нем стоит печать президента США (имеющая бессрочное значение). Но почему же тогда администрация президента США не восстанавливает это право в современный период? Армения не обращается? А разве Севрский мир подписывался по инициативе Армении, не следствием ли итогов мировой войны он стал (включая соглашение Сайкса – Пико)?
Понятно, что Севрский договор как появился в итоге геополитического расклада сил, так и потерял свою законную силу исполнения из-за новых обстоятельств в диспозиции сил главных геополитических игроков на шахматной доске того времени. Говорят, все течет и все меняется. Но пока мало что изменилось в подходах ведущих держав к армянскому вопросу.
Как-то меня спросили, каким образом армянская сторона могла узаконить статус непризнанной Нагорно-Карабахской Республики. Видимо, автор данного вопроса рассчитывал на мой ответ в смысле обращения армян в международный суд и обсуждения данного вопроса в правовом аспекте (включая решение Лиги Наций 1920 г. по части принадлежности Нагорного Карабаха к Армении). Правда, та же Лига Наций ничего не предприняла против, как говорят некоторые эксперты, оккупации Армении в 1920 г. Безусловно, высокий статус международного суда требует уважения и признания. Однако, увы, международный суд не всегда проявляет объективность и беспристрастность в вопросах геополитического характера, а всего лишь констатирует принятое ведущими силами решение, придает ему правовую форму и статус. По части Карабаха армяне имели возможность узаконить свой статус независимости от Азербайджана в той или иной форме (НКР или часть Армении) на полях минувшей войны, но по известным причинам (прежде всего из-за внутренних политических разногласий, неадекватной внешней политики, неподготовленности армии и недостатка вооружения) не смогли этого добиться. Турция и Азербайджан же вопреки международному праву ценой очередной агрессии смогли установить контроль над армянскими территориями как в 1920 г., так и спустя ровно 100 лет.
Естественно, последствия Московского и Карсского договоров 1921 г. оказались крайне тяжелыми в судьбе Армении. До сих пор нет политико-правовой ликвидации последствий геноцида армян, Армения оказалась в сложном и невыгодном экономико-географическом положении, не имеет выхода к морскому бассейну, не представляет интереса для региональных экономических проектов (либо реализует весьма ущербную для своих же национальных интересов экономическую политику), не имеет сбалансированной внешней политики.
В части экономики и тех же региональных стратегически важных проектов Армения не имеет ни нефти, ни газа, пока не участвует в транзитной политике. Однако та же малая горная Армения обладает уникальным стратегическим видом природных ресурсов в виде питьевой воды, что имеет важное значение для группы стран Ближнего Востока, испытывающих дефицит воды (особенно тот же высокотехнологичный Израиль, ибо без питьевых ресурсов Еврейское государство окажется в сложной ситуации по части демографии и организации новой алии евреев на родину). Нельзя отрицать того факта, что в обозримой перспективе водопроводы в сочетании с альтернативной энергетикой способны будут вытеснить нефте- и газопроводы из приоритета международной экономической повестки. Поэтому борьба за Армению может приобрести новые формы и качество.
Более того, одним из инструментов безопасности Армении может стать прохождение через Мегринский район из Азербайджана в Нахичевань и Турцию нового газопровода с транзитом части азербайджанского и туркменского газа на внешние рынки. В подобном случае контроль новых коммуникаций в Мегри со стороны погранвойск ФСБ России может потерять свою актуальность, ибо газопровод сам по себе станет объектом стратегической безопасности и Армении, и Азербайджана, и Туркменистана (и в подобном случае вряд ли Баку станет препятствовать коммуникационной связи Армении с Россией через свою территорию). В противном случае российские пограничники должны контролировать и азербайджанские транспортно-энергетические коммуникации в направлении Грузии вблизи Нагорного Карабаха.
Московский договор 1921 г. сохраняет ряд исторических уроков для современной Армении – что армяне должны делать и что исключать. В частности, Армения обязана более грамотно определять стратегию национальной безопасности, в которой важно динамично отражать страны – основного союзника и противника. И если сегодня главный стратегический союзник Армении в лице России не считает для себя политические доктрины Турции неопантюркизма и неоосманизма угрозой для ее внешних и внутренних интересов, то и Армения должна придерживаться подобной позиции. Отныне Армения не является препятствием на пути Турции в Туран и тюркские государства Азии, но может рассмотреть в перспективе возможность коммуникационной и энергетической связки Турции и остального тюркского мира, став страной транзита на восток и юго-запад.
Армения рассматривает Россию в качестве главного стратегического союзника, но та же Армения должна понимать, что не является для России единственным стратегическим союзником на Южном Кавказе. В этой связи армянская политическая и военная дипломатия должна свое-
временно предвидеть угрозы российско-турецкого партнерства национальным интересам и локализовать их выстраиванием более гибких отношений и с Турцией, и с другими странами.
Армения обязана учитывать разведывательную активность внешнего мира на армянском поле, что предполагает необходимость исключения воздействия агентуры влияния иностранных разведок на внутреннюю и внешнюю политику Еревана.
Армения может развивать активное военное и военно-техническое сотрудничество со странами-союзниками, изучать конъюнктуру рынка торговли оружием и боевой техникой. Вместе с этим Армения обязана позаботиться о становлении и активном развитии, технологичном прорыве отечественной оборонной науки и промышленности. Не надежды на союзника и региональную конъюнктуру, а опора на собственные ресурсы и новейшие изобретения должна стать базовой основой национальной обороны и безопасности. Что является приоритетом в этой связи для малой страны, не способной по объективным причинам ограниченной территории на длительные военные компании, – ставка на ядерное оружие или иное сверхзвуковое вооружение, не имеющее аналогов, но наносящее весьма серьезный ущерб странам противника с учетом их географии, рельефа, коммуникаций, экономической и военной инфраструктуры, вооружения и т.д. Атомную бомбу, как справедливо отмечает президент России В.В. Путин, по каждому случаю вряд ли будешь применять. Значит, нужны те виды вооружения, которые будут эффективны для обороны и контрудара на суше, в воздухе и водном бассейне.
Армения может преодолеть нынешний поствоенный кризис власти путем проведения внеочередных парламентских выборов, военной реформы, провозглашения Четвертой Республики и денонсации Карсского договора 1921 г. Мнение о том, что Московский договор 1921 г. был якобы подписан со сроком на 100 лет и Россия денонсирует данный договор как не отвечающий современным реалиям, на мой взгляд, ошибочно. Во-первых, Московский договор о дружбе и братстве между Россией и Турцией от 16 марта 1921 г. имеет бессрочный характер. Во-вторых, Россия и Турция сегодня находятся в состоянии партнерства, российская дипломатия позволила втянуть РФ в ряд экономических проектов с Турцией и поднять торговый оборот выше 30 млрд долл. (цель довести до 100 млрд долл.). В-третьих, опыт Второй карабахской войны показал, что Россия согласилась на вхождение Турции в зону своих традиционных региональных интересов на Южном Кавказе и вновь привела к поражению Армении. В-четвертых, Россия ушла из Батумской области в 2007 г., а еще раньше (1992 г.) из Нахичевани, где Турция получила перевес с нарушениями условий Московского и Карсского договоров. В-пятых, сегодня Россия вернулась в форме миротворцев в малую часть Нагорного Карабаха, где пока не просматривается политика восстановления территориального статус-кво армянского Карабаха.
Главное, чтобы Армения и Россия не допустили повторения Московского договора 1921 г. в форме нового соглашения по части поражения и очередного территориального раздела Нагорного Карабаха и самой Армении (не говорю уже о принуждении армян к отказу от признания геноцида по итогам работы так называемой армяно-турецкой исторической комиссии). Судя же по выступлению известного российского эксперта В. Евсеева в ответ на очередной кикс Никола Пашиняна по части якобы неэффективности ОТРК «Искандер» с предупреждением Еревана о допустимости третьей армяно-турецкой войны с очередным разделом самой Армении, подобные угрозы становятся более чем реальными. Но способна ли Россия монополизировать контроль не то что Армении, а процесса ее очередного раздела вместе с Турцией в ущерб своим же интересам? На все эти вопросы армянская дипломатия должна получить ответы и искать им альтернативы.
На мой взгляд, Россия, независимо от степени и характера партнерства с Турцией и Азербайджаном, заинтересована в сохранении Армении, ибо без армянского фактора в данном регионе Москва окажется перед серьезной исторической угрозой потери влияния на Южном Кавказе и в Центральной Азии, а также появления новой внутренней этнорелигиозной угрозы распада самой Федерации. Кто пренебрегает периферийной политикой, тот со временем теряет сердцевину империи. Об этом следует помнить и администрации, и дипломатии, и разведке.
Александр СВАРАНЦ, доктор политических наук, профессор
Оставьте свои комментарии